За и против. суд над кпсс на улице и в зале. Восстановление кпрф Кпсс преступная организация

Тризна по непохороненному призраку
Историки, политологи и просто общественность, неравнодушная к политическим приключениям, не устают рассуждать о "самом громком деле" в истории Конституционного суда, да и, наверное, одном из самых значимых событий в политической истории современной России, коротко называемом "делом КПСС". В понедельник в КС вспоминали события четырехлетней давности. Поводом послужил выход в свет первого тома материалов процесса, который был подготовлен судьями КС в сотрудничестве с издательством "Спарк".

Презентация книги о судебных разбирательствах над КПСС и КПРФ, которая прошла в здании КС на Ильинке, — событие само по себе почти сенсационное по нескольким причинам. Во-первых, пожалуй, впервые за все время существования КС судьи решились снять черные мантии и в присутствии многочисленной публики порассуждать за бокалом шампанского на темы скорее политические, а не правовые. Во-вторых, журналистам и всем собравшимся предоставилась редчайшая возможность вспомнить времена Валерия Зорькина. Экс-председатель сказал о делах давно минувших то, что думал, чем и вызвал ряд приятных и неприятных воспоминаний.
Стоит напомнить вкратце суть дела, завершившегося в ноябре 1992 года. Четыре года назад КС проверял указы президента Ельцина о приостановлении деятельности КП РСФСР, об имуществе КПСС и КП РСФСР, о деятельности КПСС и КПРФ, а также о проверке собственно конституционности компартии (в итоге по последнему суд не стал выносить никакого решения, мотивируя это тем, что КПСС к тому времени формально не существовала, а КПРФ не была оформлена как самостоятельная единица).
В итоге КС признал указы о запрете КПСС и КПРФ. Но только в части, касающейся, например, роспуска оргструктур КПСС и конфискации у партии имущества, которое находилось в собственности государства. Суд фактически не запретил деятельность первичных территориальных организаций. Таким образом, КПСС вроде бы не стало, но в то же время ничто не мешало возродить структуру. Что с успехом (или без проблем) было потом сделано.
Процесс длился полгода с небольшим, несколько раз объявлялись перерывы по разным причинам. Всего по делу было проведено 52 заседания — беспрецедентное число. Не менее беспрецедентным было и решение, которое сразу же после его обнародования 30 ноября вызвало жаркие споры. Многие называли вердикт расплывчатым и неопределенным, а его последствия — нежелательными для общества.
Судя по достаточно продолжительному монологу экс-председателя суда, он не склонен менять своего мнения и даже по прошествии четырех лет. Зорькин заявил, что суд над КПСС--КПРФ "стал первым опытом политического компромисса в России". И что КС "не пошел на поводу у сторонников двух крайностей: запретить компартию или оправдать ее". "Именно стратегический компромисс есть то, что сейчас мы так ищем, что так необходимо нашей стране". И, наконец, главное, на что, видимо, обратили внимание все собравшиеся, судя по последовавшим позже диалогам, Зорькин сказал вполне определенно и без излишний витиеватости. Если бы пришлось подобную проблему (подсудности или неподсудности компартии) решать сейчас, то он как конституционный судья не сомневается, что "стратегически курс решения проблемы был выбран верно".
Как в 1992 году, его оппонентом снова стал Геннадий Бурбулис, защищавший указы Ельцина в суде. Выступая на презентации, он заявил, что в результате половинчатости и расплывчатости решения "мы получили то, что получили". Он сказал, (признавшись, несмотря ни на что, в уважении к "высокому суду"), что "та степень риска, которую мы все испытали на выборах 16 июня, невозможна в нормальном цивилизованном обществе, а КС в свое время мог эту степень уменьшить, но не воспользовался возможностью".
Риск, о котором с достаточной долей эмоциональности упомянул Бурбулис, риском как таковым Зорькин не считает, настаивая на опыте "политического компромисса" и "большой позитивной школы" в решении КС. По мнению Зорькина, наложи суд полный запрет на функционирование компартии, был бы получен эффект нарастания экстремизма и политического противостояния. Трудно переспорить известного ученого и юриста. Но все же непонятно, какой смысл вкладывает судья в понятие "обостренного политического противостояния". И непонятно, как еще можно назвать политическую жизнь в России накануне недавно прошедших президентских выборов, да и после них.
Было бы не совсем справедливым считать, что принципиальных точек зрения по вопросу о "правильности" или "неправильности" решения КС четырехлетней давности только две: КС имел полное право навсегда покончить с призраком в России или же не мог формально и чисто юридически избавиться от КПСС--КПРФ, обеспечив при этом политическую стабильность и порядок. Есть еще одна. А заключается она в следующем — суд принял половинчатое решение, благодаря которому и стало возможным возрождение компартии, в том числе и в виде первичных организаций на производстве (что есть прямое нарушение решения суда). И возрождение именно в старом виде. В Восточной Европе, страны которой пошли по пути более решительного искоренения наследия коммунизма, компартии были просто вынуждены трансформироваться в новые и не похожие на себя прежние политические движения.

Постановление №1-П-У от 14 января 1992 года

Инициатор дела: народные депутаты РСФСР

Решение суда: слияние силовых структур признано неконституционным

Указ президента РСФСР Бориса Ельцина от 19 декабря 1991 года №289 «Об образовании Министерства безопасности и внутренних дел РСФСР» признан не соответствующим Конституции с точки зрения разделения ветвей власти и закрепленного Конституцией разграничения компетенций между высшими органами государственной власти и управления. Конституционный суд решил, что президент РСФСР превысил свои полномочия, а разделение и взаимное сдерживание силовых структур, чья деятельность связана с реальными ограничениями прав и свобод граждан, обеспечивает демократический строй и является одной из гарантий против узурпации власти. 15 января 1992 года господин Ельцин отменил указ.

О КПСС

Постановление №9-П от 30 ноября 1992 года

Инициатор дела: народные депутаты РСФСР

Решение суда: роспуск центральных оргструктур КПСС признан конституционным

КС не стал выносить решение о конституционности указов президента РСФСР Бориса Ельцина 1991 года о приостановлении деятельности Компартии, имуществе и деятельности Компартий РСФСР и КПСС, так как союзная партия уже распалась, а российская организация не была самостоятельно оформлена. Вопрос о бывшей собственности КПСС передан на усмотрение арбитражных судов. Роспуск центральных оргструктур КПСС признан конституционным, но региональным организациям разрешено воссоздать партию: был создан оргкомитет КП РСФСР, а 13–14 февраля 1993 года на втором чрезвычайном съезде принято название КПРФ. Трое несогласных с решением КС судей заявили по делу особые мнения.

О телеобращении президента к народу

Заключение №3–1 от 23 марта 1993 года

Инициатор дела: Верховный совет РСФСР

Решение суда: телеобращение Бориса Ельцина признано неконституционным

КС счел действия президента РСФСР Бориса Ельцина, связанные с его обращением к гражданам страны 20 марта 1993 года о введении «особого порядка управления до преодоления кризиса власти», не соответствующими Конституции и Федеративному договору. Трое судей выступили с особыми мнениями, указав, что телеобращение относится к политическим вопросам, которые КС не вправе рассматривать, а председатель КС Валерий Зорькин до этого сам нарушил закон, публично обвинив президента от имени суда в «попытке государственного переворота» и не взяв самоотвод. В итоге Борис Ельцин не отменил свои указы, а мэр Санкт-Петербурга Анатолий Собчак заявлял, что «ничего антиконституционного в телеобращении не было».

О конституционной реформе

Заключение №3–2 от 21 cентября 1993 года

Инициатор дела: Конституционный суд

Решение суда: введение президентского правления признано основанием для отрешения Бориса Ельцина от должности

КС признал неконституционными обращение президента РФ к гражданам России 21 сентября 1993 года и его указ «О поэтапной конституционной реформе», упразднивший Верховный совет и Съезд народных депутатов, и счел это основанием для отрешения Бориса Ельцина от должности. Четверо судей заявили особые мнения. Главу КС Валерия Зорькина обвиняли в том, что до заседания он публично дал резко негативную оценку обращению и указу, но не взял самоотвод. Зампред КС Николай Витрук заявил, что «постоянное нагнетание психоза со стороны председательствующего о полном крушении конституционного строя» не давали возможности полного исследования дела. 7 октября Борис Ельцин приостановил работу КС до принятия новой Конституции. Весной 1995 года штат КС был увеличен до 19 человек, что обеспечило лояльное президенту большинство.

О Чеченском конфликте

Постановление №10-П от 31 июля 1995 года

Инициаторы дела: Совет федерации и Госдума

Решение суда: указ о контртеррористической операции признан конституционным

КС признал конституционным указ президента Бориса Ельцина от 9 декабря 1994 года «О мерах по пресечению деятельности незаконных вооруженных формирований на территории Чеченской республики и в зоне осетино-ингушского конфликта» и прекратил проверку других указов, положивших начало контртеррористической операции в регионе. Не соответствующими Конституции признаны лишь два пункта постановления правительства: о депортации из республики не проживающих там граждан и о лишении аккредитации журналистов без судебного решения. Восемь из 18 судей выступили с особыми мнениями. Через полтора месяца после лояльного для президента решения Борис Ельцин подписал указ «О мерах по обеспечению материальных гарантий независимости судей КС».

О реституции

Постановления №11-П от 6 апреля 1998 года и №12-П от 20 июля 1999 года

Инициаторы дела: парламент / президент РФ

Решение суда: обязал подписать закон о реституции и признал его конституционным

Постановление КС №11-П по ходатайству Совета Федерации и Госдумы о разрешении спора с президентом РФ обязало Бориса Ельцина подписать принятый парламентариями закон «О культурных ценностях, перемещенных в Союз ССР в результате Второй мировой войны». Господин Ельцин попытался оспорить вынужденно подписанный закон в КС, который постановлением №12-П внес ряд поправок, но оставил без изменений нежелательный для президента РФ пункт о том, что страны гитлеровской коалиции не имеют права на возврат культурных ценностей. При этом КС воздержался от признания закона неконституционным «несмотря на нарушения, имевшие место в Госдуме» и закрыл глаза на нелегитимную процедуру заочного голосования депутатов.

О сроках правления

Определение №134-O от 5 ноября 1998 года

Инициаторы дела: Госдума

Решение суда: запрещается быть президентом РФ более двух сроков подряд

Спустя восемь месяцев после обращения депутатов Госдумы о толковании заключительных и переходных положений Конституции КС прекратил рассмотрение дела, постановив определением №134-O, что Борис Ельцин больше не имеет права баллотироваться в президенты. При этом судебный орган установил, что Конституция запрещает руководить государством только больше двух раз подряд. Этим решением президентам РФ была открыта возможность баллотироваться в третий раз через один пропущенный срок, чем впервые воспользовался уже Владимир Путин в 2012 году, уступив перед этим президентский пост на один срок тогдашнему премьер-министру России Дмитрию Медведеву.

О смертной казни

Постановление №3-П от 2 февраля 1999 года

Инициаторы дела: Мосгорсуд и Верховный суд

Решение суда: мораторий на смертную казнь продлен

Постановление №3-П по запросу Мосгорсуда и граждан запретило вынесение смертных приговоров до повсеместного рассмотрения дел судом присяжных. А накануне введения таких судов с 1 января 2010 года на всей территории России определением о разъяснении №1344-O-Р от 19 ноября 2009 года по запроcу Верховного суда КС признал возвращение смертной казни невозможным. Мораторий продлен до момента, когда Россия либо ратифицирует подписанный в 1997 году протокол N 6 к Европейской конвенции об отмене высшей меры наказания, либо откажется от обязательств по его исполнению. Формально такой вид наказания в Уголовном кодексе остался, но он заменяется пожизненным заключением.

Об амнистии

Постановление №11-П от 5 июля 2001 года

Инициаторы дела: Советский райсуд Челябинска

Решение суда: постановления Госдумы об амнистии признаны неконституционными

Постановление №11-П по запросу Советского райсуда Челябинска и жалобам граждан РФ аннулировало постановление Госдумы от 26 мая 2000 года об амнистии в честь 55-летия Победы в Великой Отечественной войне и внесенные в него 28 июня 2000 года поправки. КС запретил амнистировать еще не освобожденных от наказания лиц и признал первоначальную версию акта Госдумы «неадекватной целям амнистии». Зампред КС Тамара Морщакова поясняла, что «нарушения, допущенные Госдумой очень многообразны». Отвечая на вопрос о судьбе тех заключенных, которые уже вышли на свободу по амнистии, госпожа Морщакова подчеркнула, что речь не идет об их возвращении в места заключения: «Им повезло, и другим еще может повезти».

О ЮКОСе

Определение №36-О от 18 января 2005 года и постановление №9-П от 14 июля 2005 года

Инициаторы дела: ЮКОС и Федеральный арбитражный суд Московского округа

Решение суда: разрешение взыскивать налоги за пределами срока давности

Конституционный суд вынес определение №36-О от 18 января 2005 года об отказе в рассмотрении жалобы ЮКОСа на неприменение в его деле срока давности привлечения к налоговой ответственности, но признал недопустимым «универсализацию» арбитражными судами понятия «недобросовестный налогоплательщик», введенного определением КС №138-О от 21 июля 2001 года по ходатайству Министерства по налогам и сборам в связи с другой нормой налогового законодательства. Однако постановлением №9-П от 14 июля 2005 года по запросу Федерального арбитражного суда Московского округа в связи с делом ЮКОСа об умышленной неуплате налогов КС разрешил взыскивать налоговые санкции за пределами срока давности «в случае воспрепятствования налогоплательщиком осуществлению налогового контроля». Это позволило судам взыскать с ЮКОСа 38,7 млрд руб., с чем в 2011 году не согласился Европейский суд по правам человека.

Об отмене выборов губернаторов

Постановление №13-П от 21 декабря 2005 года

Инициаторы дела: Владимир Гришкевич и партия СПС

Решение суда: новая процедура утверждения губернаторов (ранее действовали прямые выборы) признана конституционной

Постановление №13-П по жалобе тюменского геолога Владимира Гришкевича и активистов партии СПС признало конституционной новую процедуру утверждения губернаторов и подтвердило право президента вносить их кандидатуры на рассмотрение регионального парламента. КС констатировал, что положения Конституции следует оценивать «в развивающемся социально-историческом контексте», отказавшись от своих прежних позиций в постановлениях №2-П от 18 января 1996 года о запрете избрания губернатора Алтайского края региональным парламентом и №11-П от 30 апреля 1996 года, где «принцип выборности глав исполнительной власти» назван «вытекающим из Конституции».

О прецедентах ВАС

Постановление №1-П от 21 января 2010 года

Инициаторы дела: АО «Карболит» и другие предприятия

Решение суда: формируемая ВАС прецедентная система признана допустимой

По жалобам ряда предприятий на систему пересмотра вступивших в законную силу судебных решений из-за последующего изменения позиции Высшего арбитражного суда по аналогичным делам КС вынес постановление №1-П, которое разрешает пересмотр лишь в исключительных случаях и при условии, что в постановлениях президиума и пленума ВАС будет прямо указано на обратную силу. Фактически формируемая ВАС прецедентная система судебных решений была признана допустимой. Председатель КС Валерий Зорькин заявил, что это компромиссное решение «открыло дорогу к легитимированию прецедента в России», но по факту его применение привело к новым жалобам на ВАС в КС, а в 2014 году ВАС был упразднен поправкой к Конституции.

О третейских судах

Постановление № 10-П от 26 мая 2011 года

Инициаторы дела: Высший арбитражный суд

Решение суда: расширение арбитрабельности гражданско-правовых споров

Конституционный суд вынес постановление №10-П по запросу Высшего арбитражного суда, оспорившего компетенцию третейских судов в рассмотрении споров о недвижимости, поддержав третейские суды как альтернативный способ разрешения гражданско-правовых споров. Валерий Зорькин заявил, что «институт третейского разбирательства в рамках гражданского общества - это демократическое начало, общепризнанное в мире, и то, что он не входит в государственную систему судов, не снижает его значения и роли в нашей жизни». А глава Высшего арбитражного суда Антон Иванов предупредил, что «государство в итоге может лишиться крупных активов».

О митингах

Постановление №4-П от 14 февраля 2013 года

Инициаторы дела: группа депутатов Госдумы и Эдуард Лимонов

Решение суда: некоторые нормы закона «о митингах» признаны неконституционными

Конституционный суд вынес постановление №4-П по жалобе депутатов Госдумы и Эдуарда Лимонова на поправки к закону «О собраниях, митингах, демонстрациях, шествиях и пикетированиях» и Кодексу об административных правонарушениях (КоАП). Ряд наиболее скандальных норм КС признал неконституционными или откорректировал их «конституционно-правовой смысл». Но многие спорные правила были признаны соответствующим Конституции. Трое судей не согласились с решением и выступили за полную отмену введенных запретов и санкций против митингующих. «Масштаб и массовый характер» допущенных Госдумой нарушений «многократно увеличивают концентрацию негативной энергии, взрывающей закон изнутри», говорилось в одном из особых мнений.

Об «иностранных агентах»

Постановление №10-П от 8 апреля 2014 года

Инициаторы дела: НКО и омбудсмен Владимир Лукин

Решение суда: закон об «иностранных агентах» признан конституционным

В своем постановлении КС отказался признать закон об «иностранных агентах» нарушающим Конституцию, а их статус - «негативной оценкой». Деятельность «с целью оказания воздействия», в том числе путем формирования общественного мнения, «на принимаемые государственными органами решения и проводимую ими политику» КС счел политической, но указал, что это определение не должно применяться к правозащитным и благотворительным организациям. Правозащитники назвали решение КС «худшим за всю его историю», обвинив суд в подчинении исполнительной власти, но надеялись, что оно все же заблокирует «карательную прокурорскую практику» в отношении НКО. Венецианская комиссия при Совете Европы не согласилась с решением КС.

О присоединении Крыма

Постановление №6-П от 19 марта 2014 года

Инициаторы дела: президент РФ

Решение суда: договор о принятии Крыма в состав РФ признан конституционным

Постановление №6-П о проверке конституционности международного договора между РФ и Республикой Крым было вынесено по запросу президента Владимира Путина. Положительное решение было принято без назначения судьи-докладчика и предварительных слушаний «с учетом сложившейся ситуации вокруг Крыма и Севастополя». Прибегать к помощи экспертов судьи тоже не стали. На изучение запроса и вынесение одобрительного постановления объемом в 14 страниц у судей ушло около трех часов. Это вызвало дискуссию между профессором ВШЭ Еленой Лукьяновой, раскритиковавшей процедуру принятия постановления, и Валерием Зорькиным, который назвал госпожу Лукьянову «пособником иноземной силы».

О преследовании бизнеса

Постановление №32-П от 11 декабря 2014 года

Инициаторы дела: Салехардский горсуд

Решение суда: привело к аннулированию статьи о бизнес-мошенничестве

11 декабря 2014 года КС признал частично неконституционной ст. 159.4 Уголовного кодекса (УК) об ответственности за мошенничество в сфере предпринимательства, принятую в рамках либерализации законодательства 2012 года в ответ на жалобы о «закошмаривании бизнеса». Несмотря на призыв президента «максимально снять ограничения для бизнеса», КС спустя неделю потребовал ужесточить наказание за преднамеренное неисполнение предпринимателями договорных обязательств в особо крупном размере в течение полугода, предупредив, что если поправки не будут внесены в срок, привилегированная норма прекратит действие. Законодательные органы требование не выполнили, и ст. 159.4 была аннулирована.

В июле 2016 года ст.159 УК РФ была дополнена сразу тремя новыми частями, предусматривающими ответственность за совершение мошенничества в предпринимательской сфере. Законодатели четко определили состав преступления, а также отдельно прописали санкции за мошенничество в крупном и особо крупном размере. Теперь за осознанное и намеренное несоблюдение договоров и соглашений можно получить наказание от штрафа до 300 тыс. руб. до лишения свободы на срок до 10 лет.

О неисполнении решений ЕСПЧ

Постановление 21-П от 14 июля 2015 года

Инициаторы дела: группа депутатов Госдумы

Решение суда: наделил себя полномочиями признавать неисполнимыми решения ЕСПЧ по запросу госорганов

Постановлением 21-П КС отклонил требование 93 депутатов Госдумы признать неконституционными федеральные законы, обязывающие Россию выполнять постановления Европейского суда по правам человека (ЕСПЧ), но наделил себя полномочиями признавать неисполнимым решения ЕСПЧ по запросу президента, правительства и других государственных органов. Так, в апреле 2016 года КС удовлетворил жалобу Минюста, признав невозможным исполнение постановления ЕСПЧ по делу «Анчугов и Гладков против России», предписывающее дифференцировать закрепленный в Конституции запрет заключенным голосовать на выборах. В октябре 2016 года Минюст обратился за разрешением не выплачивать компенсацию €1,866 млрд экс-акционерам ЮКОСа. Дело к рассмотрению пока не принято.

Автор-составитель: Анна Пушкарская

Их имуществе и роспуске. Дело было заведено по ходатайству 37 народных депутатов России.

В процессе участвовали:

представители 37 депутатов.
представители интересов КПСС и КП РСФСР (частично совпадали с предыдущей группой).
представители президента,
представители группы из более чем 70 народных депутатов, требовавшей рассмотрения вопроса о конституционности КПСС и КП РСФСР.

По Указу о приостановлении деятельности КП РСФСР было признано не соответствующим Конституции предписание министру внутренних дел и прокуратуре «провести расследование фактов антиконституционной деятельности» партии, а также пункт о вступлении указа в силу с момента подписания. По другим указам суд признал неконституционным роспуск оргструктур первичных парторганизаций, образованных по территориальному принципу, но оставил в силе роспуск руководящих структур КПСС и КП РСФСР. Распоряжения о передаче имущества компартии органам исполнительной власти были признаны конституционными по отношению к той части управляемого КПСС имущества, которая являлась государственной или муниципальной собственностью, и неконституционными по отношению к той части, которая либо являлась собственностью КПСС, либо находилась в ее ведении, хотя права собственника вообще не были определены документально. По вопросу о проверке конституционности КПСС и КП РСФСР производство было прекращено в связи с тем, что в августе-сентябре 1991 года КПСС фактически распалась.

Судья Гаджиев позднее отмечал, что «решение во многом было продиктовано политическими резонами - оно не родилось только из юридической логики» .

Судьи Кононов , Эбзеев и Лучин представили особые мнения.

Примечания

Литература

Материалы дела о проверке конституционности указов Президента РФ, касающихся деятельности КПСС и КП РСФСР, а также о проверке конституционности КПСС и КП РСФСР. - М.: Издательство «Спарк», 1996-1998. В 6 томах
Буковский В. К. Московский процесс. - М. ; Париж: МИК: Рус. мысль , 1996. - 525 с. - ISBN 5-87902-071-1
Отклики судей:
- А. Кононов. Пятилетие Конституционного суда в России. Вестник КС РФ, 2, 1997. Цитируется в Бредихин В. Неоконченное «дело КПСС». Свидетельствуют архивные документы Гражданин № 1/2000
- В. Зорькин Цитируется в Тризна по непохороненному призраку «Коммерсантъ» № 120 (1078) от 17.07.1996
Участники дела со стороны президента и группы депутатов, ходатайствовавшей об оценке конституционности деятельности КПСС
Участники дела со стороны заявителей и КПСС-КП РСФСР
- Рудинский Ф. М. «Дело КПСС» в Конституционном Суде: Записки участника процесса М.: Былина, 1999
- КПСС вне закона?! Конституционный суд в Москве. - Сост. С. А. Боголюбов. Выпуск I. - М.: Байкальская академия, 1992

Ссылки

Глава 5. Суд над КПСС // Собчак А. А. Жила-была КПСС
постановление КС РФ № 9-П от 30 ноября 1992 года (выдержки и ссылки на справки о судьях, где кратко отражено содержание их особых мнений) Полный текст постановления без особых мнений доступен через поиск на сайте КС РФ
Заключение экспертов Комиссии ПВС РФ по передаче-приему архивов КГБ и КПСС на государственное хранение

Wikimedia Foundation . 2010 .

Смотреть что такое "Дело КПСС" в других словарях:

Дело «АНТа» громкое уголовное дело начала 1990 х годов по обвинению руководства кооператива «АНТ» в контрабанде 12 танков «Т 72» за рубеж. Содержание 1 История дела 2 Резонанс дела … Википедия

Дело Рокотова Файбишенко Яковлева судебный процесс в СССР в 1961 году по обвинению Яна Рокотова, Владислава Файбишенко и Дмитрия Яковлева в незаконных валютных операциях. Содержание 1 История 1.1 Первый суд 1.2 Второй суд … Википедия

ДЕЛО ВРАЧЕЙ, аресты врачей в начале 1950 х гг., отвечавших за лечение высших руководителей СССР по сфабрикованным обвинениям во вредительстве и сознательном умерщвлении деятелей «партии и правительства». «Дело врачей» было вызвано обострением… … Энциклопедический словарь

Дело о «коробке из под ксерокса» предполагаемое нарушение правил валютных операций и финансирования выборов Президента в 1996 году. Содержание 1 1990 е годы 2 2000 е годы 3 2010 е годы 4 … Википедия

Дело Калининых уголовное дело 1980 х годов по обвинению супругов Инны и Геннадия Калининых в хищении государственных наград у ветеранов Великой Отечественной войны и совершении трёх убийств. Содержание 1 Ход событий 2 … Википедия

Дело эстонского ветерана Арнольда Мери - Судебный процесс по обвинению ветерана войны первого эстонского Героя Советского Союза 88 летнего Арнольда Мери в геноциде мирного населения начнется 20 мая в городе Кярдла на острове Хийумаа, сообщила пресс служба Пярнуского уездного суда. Герой … Энциклопедия ньюсмейкеров

Тухачевский на суде … Википедия

Тухачевский на суде Дело Тухачевского, или дело «антисоветской троцкистской военной организации» дело по обвинению группы крупных советских военачальников в организации военного заговора с целью захвата власти. По делу обвинялись: Маршал… … Википедия

Книги

Главный свидетель. Дело о развале СССР , Николай Рыжков. Тридцать лет назад, в апреле 1985 года, состоялся Пленум ЦК КПСС, на котором М. С. Горбачев заявил программу широких реформ под лозунгом "ускорения социально-экономического развития страны" .…

Восстановле́ние КПРФ - процесс воссоздания Коммунистической партии Российской Федерации после распада Советского Союза, завершившийся II чрезвычайным, объединительно-восстановительным съездом КП РСФСР и положивший начало существованию в её современном виде. Процесс восстановления КПРФ происходил в 1992-1993 годах.

Предыстория

Рассмотрение «Дела КПСС» в Конституционном суде РФ

Заседания Конституционного суда РФ (председатель - ) по «Делу КПСС» открылись 26 мая 1992 года. Процесс растянулся более чем на полгода. Сначала с ходатайством о проверке указов президента России, касающихся деятельности КПСС и КП РСФСР и партийного имущества на предмет их соответствия выступила, требуя признать эти указы неконституционными, группа (В. А. Боков, И. М. Братищев, В. И. Зоркальцев, М. И. Лапшин, И. П. Рыбкин, В. И. Севастьянов, Ю. М. Слободкин, А. С. Соколов, Д. Е. Степанов, Б. В. Тарасов) и юристов (доктора юридических наук С. А. Боголюбов, В. Г. Вишняков, Б. П. Курашвили, В. С. Мартемьянов и Б. Б. Хангельдыев). В качестве ответчиков по этому ходатайству как представители издавшего эти указы президента России выступили государственный секретарь при президенте РФ Г. Э. Бурбулис, доктор юридических наук М. А. Федотов и депутат Верховного Совета РСФСР С. М. Шахрай.

В ответ группа из более чем семи десятков народных депутатов «демократической» ориентации (в суде их интересы представляли депутаты И. А. Безруков, А. А. Котенков, О. Г. Румянцев и адвокат А. М. Макаров) подала иск с требованием признать деятельность КПСС и КП РСФСР неконституционной, а указы об их запрете - конституционными. При рассмотрении этого иска интересы КПСС и КП РСФСР отстаивали юристы В. Г. Вишняков, Ю. В. Голик, Ю. П. Иванов, А. В. Клигман, Б. П. Курашвили, В. С. Мартемьянов, О. О. Миронов, Ф. М. Рудинский, Р. Г. Тихомирнов, В. Д. Филимонов и Б. Б. Хангельдыев, бывшие секретари ЦК КП РСФСР и , бывший заместитель Генерального секретаря КПСС В. А. Ивашко, бывшие секретари ЦК КПСС В. В. Калашников и , бывший заместитель председателя ЦКК КПСС М. И. Кодин и депутат Ю. М. Слободкин.

Аргументы сторон оригинальностью не отличались. Представлявшие интересы КПСС и КП РСФСР справедливо отмечали, что президент не имеет права запрещать какие-либо партии, - это прерогратива суда. Адвокат Макаров и компания, в ответ, утверждали, что КПСС (а значит - и КП РСФСР, являвшаяся структурной частью КПСС), якобы, являлась не партией, а государственной структурой . В качестве свидетеля в суд вызывался, в числе прочих, бывший генеральный секретарь ЦК КПСС и президент СССР , однако от дачи показаний он отказался .

Зрители из «демократической» общественности в ходе процесса показали себя людьми, очень «терпимыми» к иным точкам зрения, «толерантными», «готовыми к диалогу» и вообще, - цивилизованными. Так, политический обозреватель газеты «Куранты» поэт А.Иванов высказался в том духе, что коммунистическая пропаганда должна быть признана «самым тягчайшим преступлением против человечества», и пресекать ее следует не иначе как «соответствующим образом». Не следует удивляться тому, что и рядовые стражи «демократического» порядка (те самые, что уже встанут на сторону нарушителей закона и будут ломать дубинками кости защитникам Конституции) имели соответствующее настроение :

30 ноября 1992 года появилось постановление Конституционного суда РФ № 9 - П. Большая часть пунктов всех трёх указов Ельцина была признана соответствующими Конституции. Однако были и важные исключения. Так, признав законность распоряжений о передаче имущества КПСС органам исполнительной власти по отношению к той части партийного имущества, которая являлась государственной или муниципальной собственностью, суд, в то же время, признал неконституционной национализацию имущества, официально являвшегося собственностью КПСС или находившегося в ее ведении, хотя права собственника вообще не были определены документально; споры о судьбе этого имущества предлагалось решать в судебном порядке. Также законным был признан роспуск руководящих структур КПСС и КП РСФСР, однако роспуск первичных партийных организаций, образованных по территориальному принципу, был объявлен действием, не соответствующим основному закону. Все споры по имуществу, собственником которого государство не являлось, могут быть разрешены в судебном порядке

II съезд КП РСФСР. Создание КПРФ

Решение Конституционного суда РФ от 30 ноября 1992 года создало правовые основания для деятельности первичных организаций КП РСФСР, а значит - и для воссоздания Коммунистической партии на основе этих организаций. Вскоре был создан Организационный комитет по созыву съезда российских коммунистов, который возглавил бывший первый секретарь ЦК КП РСФСР В. А. Купцов.

На II чрезвычайный съезд КП РСФСР, состоявшийся в Московской области 13 - 14 февраля 1993 года, собралось 650 делегатов , среди которых было 65 народных депутатов России и 10 бывших народных депутатов СССР . Съезд рассмотрел вопросы о положении в стране и задачах коммунистов, проекте устава и выборах центральных органов партии, утвердил новое название партии: «Коммунистическая партия Российской Федерации», - принял и программное заявление, а также избрал Центральный исполнительный комитет из 89 человек.

В программном заявлении съезд, с одной стороны, подчеркнул, что «именно социализм отвечает жизненным интересам России и абсолютного большинства ее населения» и провозгласил верность марксизму-ленинизму и материалистической диалектике, - с другой, была выдвинута идея о совместимости социализма и рынка. Большинство делегатов поддержали идею Г. А. Зюганова о необходимости соединения социалистических и патриотических ценностей.

На организационном пленуме ЦИК, который состоялся после съезда, резко выступил против избрания председателем ЦИК «горбачевца» Купцова и добился успеха: председателем ЦИК пленум избрал Зюганова, первым заместителем председателя - Купцова, заместителями председателя - Ю. П. Белова, С. П. Горячеву, В. И. Зоркальцева, М. И. Лапшина, И. П. Рыбкина.

Звучавшие на Съезде предложения объединиться с уже работающими на территории России коммунистическими партиями (в частности, ) были отвергнуты.

Продолжая цикл видеобесед «Взрослые люди» с классиками - учеными, деятелями культуры, общественными деятелями, ставшими национальным достоянием, - мы поговорили с доктором юридических наук, профессором, заведующим кафедрой ЮНЕСКО по авторскому праву и другим отраслям права интеллектуальной собственности, до недавних пор - секретарем Союза Журналистов России Михаилом Александровичем Федотовым . Непосредственно в момент разговора пришло сообщение о том, что Михаил Александрович назначен председателем Совета по содействию развитию институтов гражданского общества и правам человека при Президенте России и советником Президента по правам человека. Сразу после этого интервью пришлось прервать, потому что в кабинет Федотова начали приходить люди, поздравлять его с новой должностью, и дальнейший разговор стал невозможен. Впрочем, мы договорились его продолжить и поговорить о его новой работе.Беседовала Любовь Борусяк .

Любовь Борусяк: Сегодня мы вновь пришли в гости к Михаилу Александровичу Федотову, автору знаменитого закона о средствах массовой информации, чрезвычайному и полномочному послу, бывшему министру печати. В прошлый раз мы остановились на том, как Михаил Александрович завершил свою работу в качестве министра, и ему предстояла совершенно новая область жизни - он становится послом.

Михаил Александрович, сначала мне хочется, чтобы вы рассказали про суд над КПСС и пресловутое «золото партии». Эта нашумевшая история, которая в свое время всех очень интересовала, но завершилась она не очень понятным образом. Вы ведь были важным участником тех событий.

М.Ф.: Да, я даже хотел написать книгу, и не просто хотел. Хотел - это в прошедшем времени, а если говорить в настоящем времени, то я не только хочу написать эту книгу, но все-таки надеюсь ее написать. Книгу, которая должна называться «Процесс над КПСС: записки соучастника».

Л.Б.: То есть название уже есть, дело за малым.

М.Ф.: Да, название есть. Есть очень много материалов, есть масса записных книжек, блокнотов, печатных текстов, у меня все есть, что мне нужно, кроме одного - у меня нет времени. К сожалению, моя жена загоняет меня спать, самое позднее, в час ночи. Она говорит, что иначе разобьет мой компьютер, а это самое страшное наказание.

Л.Б.: Ну, спать-то тоже надо.

М.Ф.: Обидно. Времени нет. Я постоянно говорю, где бы купить немножко свободного времени. Мне не хватает примерно часов шестьдесят в сутках.

Л.Б.: Так это не немножко. Если бы часок-другой, то еще, наверное, можно было бы приобрести где-нибудь, а столько - вряд ли.

М.Ф.: А очень нужно. Хочешь все успеть - изволь поторапливаться. Потому что время - самый страшный ограничитель.

Л.Б.: Но, тем не менее, пока нет книги…

М.Ф.: Процесс был интересный, там много о чем можно будет рассказать. Например, как я попал в этот процесс. Это была весна 1992-го года. В тот момент я был назначен генеральным директором Российского агентства интеллектуальной собственности при президенте Российской Федерации.

Л.Б.: Которое только что было создано, и во многом вашими усилиями.

М.Ф.: Моими усилиями, совершенно правильно. Я написал указ, я придумал, как из ВААПа сделать РАИС. Причем я говорил, что РАИС - это сокращенное название, а полное - РАИС Максимович, поскольку в это время мы только-только расстались с Советским Союзом и его президентом. Я был очень рад, что буду заниматься хорошим, полезным, чистым делом, далеким от всех этих политических дрязг, от политической борьбы. Потому что политика, как я всегда ее понимал, - это забота о том, чтобы страна и ее жители жили хорошо. Вот в этом и есть политика. А борьба между той и этой партией - не политика. Это политиканство, дрязги, свалка - все, что угодно, только не политика. Политика - это когда государственный деятель думает о том, как изменить экономику, как сделать так, чтобы творцы культуры могли свободно творить и получать за это нормальные деньги. Поэтому я считал, что наконец-то спокойно займусь политикой, то есть вопросами авторских прав, вопросами сбора авторского вознаграждения в пользу наших композиторов, поэтов, писателей и так далее.

Но не тут-то было. К сожалению, всем этим мне пришлось заниматься в свободное от работы время, потому что основной работой стал в это время процесс по делу КПСС. Мое участие в процессе началось с того, что мне позвонил Бурбулис, который тогда был Государственным секретарем Российской Федерации, то есть вторым или третьим лицом в государстве. К этому времени мы с ним не только познакомились, но и подружились. Знакомство с ним началось, когда Ельцин готовился к своему выступлению на третьем съезде народных депутатов. Я тогда работал заместителем Полторанина. Бурбулис приехал к Полторанину: они обсуждали, кого надо подключить к работе над текстом президентского доклада. Полторанин позвонил мне. А у меня в кабинете в это время сидел мой друг и соавтор Батурин, и мы вместе зашли в кабинет Полторанина. Там мы и познакомились с Бурбулисом. Точнее, мы второй раз с ним встретились, потому что до этого мы встречались с ним в Верховном Совете СССР. Бурбулис спросил: «Ну, вы готовы принять участие в подготовке этого доклада?» Я ответил, что готовы. Потом мы вышли из кабинета Полторанина. Как сейчас помню, Бурбулис присел на стол - мы с Юрой стояли напротив. Бурбулис обратился ко мне:

А как ты представляешь себе основные тезисы этого доклада?

Я не люблю, когда со мной так неожиданно переходят на ты, даже если это Государственный секретарь Российской Федерации. Поэтому я ответил:

Я могу сказать, как я себе это представляю, но я сначала хотел бы услышать твое мнение.

Вот так мы с ним и перешли на ты. Мы дружим по сей день, я очень люблю его и считаю одним из умнейших людей нашей страны.

Так вот. В 92-ом году он мне позвонил и сказал:

Слушай, сейчас коммунисты подали жалобу в Конституционный суд, и очевидно, что процесс состоится. Ты как насчет того, чтобы принять участие в процессе в качестве одного из представителей президента?

Я ответил:

Ген, я сейчас приеду.

Когда я приехал, он спросил:

Ну, ты решил?

Я сказал:

Да, я решил, я готов. Это очень интересно, это будет звездный час, этого нельзя пропустить.

И вообще, для юриста участвовать в таком процессе… Ну, это как в анекдоте про двух скрипачей. Один из них на международном конкурсе получил второе место, а другой - последнее, двадцать второе. Советское время, они вместе возвращаются в Москву после этого конкурса. Летят в самолете, и тот, который получил второе место, говорит:

Как жалко, что я занял только второе место и получил этот чертов «Мерседес». Ведь за первое место был такой великий приз - скрипка Страдивари!

Другой спрашивает:

Что-что?

А тот ему отвечает:

Как бы тебе это объяснить? Ну, это все равно, что для тебя пистолет Дзержинского.

Так вот. Для юриста поучаствовать в процессе по делу КПСС в Конституционном суде, как для этих ребят пострелять из пистолета Дзержинского. Поэтому, конечно, я согласился.

Бурбулис сказал:

Ну, хорошо, ты будешь вторым.

Я говорю:

Хорошо, я буду вторым. А кто будет первым?

Бурбулис:

А первым будет Сережа Шахрай.

Я отвечаю:

Отлично. Мы с Сережей старые друзья - проблем никаких нет. А кто будет третьим?

Он говорит:

Я не знаю.

Я говорю:

Все-таки Сергей и я - мы теоретики, ученые, мы не практикующие адвокаты. Надо позвать практикующего адвоката.

Бурбулис спрашивает:

Я говорю:

Я бы позвал Андрюшу Макарова. Потому что Андрюша Макаров великолепный адвокат, очень знающий, очень профессиональный. А главное - знающий адвокатскую технологию, адвокатское ремесло, искусство адвоката, которого мы с Сережей не знаем.

Бурбулис позвонил Ельцину, и тот сказал «нет».

Тогда я говорю:

Гена, это будет очень трудно. Нам нужен Макаров.

Л.Б.: А почему другого адвоката вы не хотели взять вместо него? Такого, который подошел бы Ельцину?

М.Ф.: Потому что в этой роли я видел именно Макарова. Я знаю много других адвокатов, но для этой роли подходил именно он.

Бурбулис спрашивает:

А ты вообще с Макаровым на эту тему разговаривал?

Я отвечаю:

Пока нет. У меня нет его телефона, но я постараюсь его найти.

И надо же было так случиться, что я иду по Васильевской улице - это рядом с Домом кино, - и мне навстречу идет Макаров. Это случилось буквально в этот же день, или на следующий. Я его хватаю и говорю:

Андрюша, дорогой, есть вот такая идея.

Он задает несколько вопросов. Как вы думаете, чего можно было ожидать от адвоката? Наверное, он должен был бы спросить, какой гонорар? Но он не спрашивает о гонораре, потому что речь шла об историческом действии. И он отвечает согласием. А дальше мы уже придумали, как его ввести в процесс. Он не был представителем Ельцина на этом процессе.

Л.Б.: Не был?! Все ведь знали о его серьезном участии в этом процессе.

М.Ф.: Да, конечно. Он был представителем группы депутатов. Потому что там появилась еще вторая жалоба: группа депутатов обратилась с ходатайством о признании КПСС неконституционной организацией. И вот это ходатайство как раз представлял Макаров, который сыграл огромную роль в процессе, просто огромную. Но в этой части процесс завершился полным провалом, потому что этой группе депутатов было отказано по одной простой причине. Конституционный суд сказал, что мы можем рассматривать конституционность существующей политической партии, но мы не можем рассматривать запрос о неконституционности несуществующей политической партии. А КПСС к этому времени была запрещена и не существовала. Поэтому решение Конституционного суда было абсолютно правомерным.

Л.Б.: Это уже с августа 91-го года?

М.Ф.: Да, с августа 1991-го года. Я в какой-то своей заметке написал, что это не он вышел из КПСС, а КПСС вышла из него.

И мы придумали такой вариант: Андрюша Макаров будет представителем этой группы депутатов. А представителями президента были три человека: Сережа Шахрай, Геннадий Эдуардович Бурбулис и я. Мы и работали втроем, хотя на самом деле как минимум впятером. Потому что огромную роль играл еще Саша Котенков, который тогда был правой рукой Шахрая. Вот такой командой мы работали.

Нас вывезли на пустую дачу в Архангельское - там был правительственный дачный поселок, и мы жили на этой даче. Время от времени ко мне приезжала жена, которая привозила мне свежие рубашки и свежее белье. Там негде было стирать, естественно.

Л.Б.: Когда о том времени слышишь или читаешь, все происходило на каких-нибудь дачах. Собирался коллектив, его запирали и так далее.

М.Ф.: А вы знаете, сейчас, наверное, так же все происходит.

Л.Б.: Публичной политики стало меньше. О том, что и где происходит, просто не сообщается.

М.Ф.: Просто мы не знаем. Я вам скажу, когда мы с Батуриным писали свой вариант доклада президента Ельцина на третьем съезде депутатов, мы тоже сидели не в Москве. Нас вывезли - как сейчас помню - в «Санаторий имени 60-летия плана ГОЭЛРО».

Я помню, что все наши файлы мы называли: ГОЭЛРО-1, ГОЭЛРО-2, ГОЭЛРО-3 и так далее. Мы с Юрой наговаривали тексты на диктофон, потом приезжал водитель, забирал кассеты. Дальше их расшифровывали в Москве в Белом доме, потом нам опять привозили тексты, и мы их редактировали. Надо сказать, что Юра много раз участвовал в написании подобных текстов. Он был помощником Шахназарова, а Шахназаров был помощником Горбачева, и Юра действительно участвовал в подготовке самых разных горбачевских выступлений. Обычно у тех, кто участвовал в подготовке таких текстов, было предметом особой гордости, если проходила какая-то его фраза или даже целый абзац. Так вот. Мы с Юрой посчитали, что Ельцин говорил нашим текстом двадцать три минуты. Для нас это был просто рекорд.

Жили мы в этом самом санатории без всякого оформления, чтобы, не дай бог, никто не знал, где мы работаем, чтобы нас не могли ни подслушать, ни подглядеть. Ведь в это время еще все было - и КГБ, и КПСС, все советские дела были еще в полном объеме. Мы выступали как бы официальной, но в то же время подпольной группой, или официально подпольной.

Л.Б.: А когда вы разрабатывали свои проекты?

М.Ф.: Уже нет. Потому что уже не было тех сил, которые должны были за нами следить по своим функциональным обязанностям. Но наверняка за нами следили все равно. Никогда не забуду, как я, радостный, ворвался в кабинет Полторанина и сказал:

Миша, я тебя поздравляю. Создано КГБ Российской Федерации, КГБ РСФСР. Теперь у нас свой, российский Комитет госбезопасности!

Он говорит:

Какая тебе разница, кто тебя будет подслушивать?

Л.Б.: А почему вас так это обрадовало? Вы считали, что это будет что-то другое?

М.Ф.: Да. Я думал, что мы создали свою систему безопасности «от них».

Л.Б.: «Боже, какими мы были…

М.Ф.: …наивными?» На самом деле мы были не такими уж и наивными. Я разговаривал потом с людьми, которые возглавляли эту самую российскую систему госбезопасности, которая отложилась от советской. Это были люди с другим пониманием жизни, это были люди наших представлений о пользе страны.

Л.Б.: Михаил Александрович, но все-таки расскажите о процессе над КПСС. Что вы разрабатывали?

М.Ф.: Во-первых, мы разрабатывали нашу правовую позицию. Во-вторых, под эту правовую позицию мы подбирали доказательства, подбирали документы. Мы поняли, что нам необходимы архивы.

Л.Б.: Я как раз хотела спросить, работали ли вы с архивами?

М.Ф.: Да, я работал я с архивами, потому что был издан указ Ельцина. Думаю, что сейчас об этом уже можно сказать. Это был секретный указ, и была создана секретная комиссия по рассекречиванию архивов, хранившихся в ЦК КПСС.

Л.Б.: Секретная комиссия по рассекречиванию?

М.Ф.: Да. Кстати, не вижу в этом ничего противоестественного, потому что это нормально. Люди, допущенные к самым главным государственным секретам, не должны быть известны. А иначе как?

Л.Б.: Понятно, иначе просто опасно.

М.Ф.: Да, опасно.

Л.Б.: Тогда начался процесс рассекречивания архивов, который сначала быстро пошел, а потом все откатилось назад?

М.Ф.: Да. Но, понимаете, очень трудно быстро загнать зубную пасту обратно в тюбик. Это относится и к архивам. Если документ рассекречен, то вы его не засекретите обратно. Он уже стал достоянием гласности, и с этим уже ничего сделать нельзя. Мы тогда рассекретили огромное количество документов. Огромное! И я считаю, что это было абсолютно правильное дело. Другое дело, что оно остановилось. Этот процесс был остановлен, и остановлен не в последнюю очередь по меркантильным соображениям.

Л.Б.: По меркантильным? Что это значит?

М.Ф.: Потому что люди стали думать: ну как же так?! У меня в руках такие ценные документы. Вот я это все рассекречу, и по закону об архивном деле, об архивном фонде, этим может воспользоваться любой и каждый. А я что? А я ничего на этом не заработаю? Вот тогда, кстати говоря - хотя это уже немножко раньше началось, - из архивов стали пропадать документы. Их просто продавали. Воровали и продавали. Бизнес был такой мелкий, но воровали.

Л.Б.: Скорее всего, архивисты?

М.Ф.: Видимо, да. Или, во всяком случае, те, кто имел доступ к этим документам.

Л.Б.: Что охраняешь, то имеешь.

М.Ф.: Да. Поэтому они сказали, что будут потихонечку, такими небольшими порциями рассекречивать. Вот мы рассекретили порцию документов - на этом деле заработали, дальше следующую порцию - снова немного заработали и так далее.

Л.Б.: И так на три жизни, потому что документов огромное количество.

М.Ф.: На тридцать жизней. Мы столкнулись с такими документами, что мы даже не предполагали, что существовала такая форма секретности. Это то, что называлось «запечатанный конверт».

Л.Б.: Сжечь, не читая?

М.Ф.: Примерно. Мы знали, что бывает «секретно», «совершенно секретно», но, оказывается, было еще и такое понятие, как «особая папка». «Особая папка» - это более высокий уровень секретности, а за ней идет еще более высокий уровень секретности - «запечатанный конверт». На этом «запечатанном конверте» - я видел эти конверты - не написано, что находится внутри. Там мог быть секрет атомной бомбы, например. Но этого на конверте не было написано. Там написано: конверт номер такой-то, законвертован тогда-то, заведующий отделом ЦК КПСС такой-то, расконвертован тогда то и тем-то, и снова законвертован… То есть кто-то с ним ознакомился, и его снова законвертовали.

Л.Б.: И что там бывало в таких законвертованных конвертах?

М.Ф.: В одном из таких законвертованных конвертов обнаружился документ, который назывался «К положению в «А».

Л.Б.: Вы просили архивистов подобрать какие-то конкретные документы?

М.Ф.: Нет. Мы говорили: «Ребята, разбирайте документы». Потому что после августа 1991-го года в руках архивистов оказалось огромное количество документов. Это были не только упорядоченные, сложенные по папочкам, пронумерованные документы, но и мешки, мешки документов.

Л.Б.: То есть многое из того, что вам требовалось для ведения процесса, нельзя было найти?

М.Ф.: Я вам сейчас скажу. Когда начался процесс, точнее, в дни подготовки к процессу, я уезжал в командировку по делам Агентства интеллектуальной собственности. Перед отъездом я зашел к руководителю аппарата правительства, Алексею Леонардовичу Головкову. Он был для меня просто Лёша, а я был для него Миша. Мы были молоды, и, имея высокий статус, мы оставались нормальными людьми; отношения у нас были абсолютно человеческие. Я ему говорю:

Лёша, у меня есть сведения, что после августа 91-го года в комплексе зданий на Старой площади осталось много неоткрытых сейфов. Надо бы их открыть.

Он спрашивает:

А как их открыть?

Я говорю:

Ты знаешь, я когда-то писал заметку про одного мастера, который работает в обыкновенном «Металлоремонте». Он умеет открывать сейфы, и он всегда помогал, когда нужно было открыть сейф. Не бандитам, конечно, а если кто-то потерял ключ, например, или, наоборот, если милиции нужно было вскрыть какой-то сейф. И он всегда помогал.

Я говорю:

Я тебе могу дать его телефон.

Он отвечает:

Я ему даю этот телефон, и он меня спрашивает:

А что ты ищешь в этих сейфах, закрытых?

Я говорю:

Я ищу яйцо.

Головков:

Какое яйцо?

То яйцо, в котором игла. А на ее кончике - смерть Кащея под названием КПСС.

Он говорит:

Понятно, но очень абстрактно.

Я отвечаю:

Извини, но я не могу тебе ничего сказать более подробно. Потому что не знаю, что мы ищем, но мы должны посмотреть все документы. Потому что мы понимаем, там есть это яйцо, и не одно.

Я уехал в командировку. Через несколько дней возвращаюсь и захожу к Лёше Головкову. Говорю:

Леша, ну, что?

А он отвечает:

Яйцо не нашли. В основном там были пустые бутылки и обувь.

Л.Б.: А в сейфы-то зачем обувь ставить?

М.Ф.: Не знаю. Об этом нужно спрашивать у сотрудников ЦК КПСС.

А Головков продолжает:

Правда, нашли там один шкаф металлический. Он стоял в коридоре и всем мешал, потому что все об него стукались. Открыли его, а там несколько листочков лежит. На листочках написано: «Государственные архивы Российской Федерации, в которые были переданы архивы братских компартий».

Понимаете, Социалистической партии Германии, Болгарской коммунистической партии, румынской и так далее, и так далее. То есть теперь мы знали, где искать все архивы компартий братских соцстран, потому что раньше это было неизвестно. Это - первое. И второе. Нашелся еще один, тоже железный, шкафчик с картотекой. И в этой картотеке были карточки, по которым можно было установить, куда переводились деньги. Потому что, будучи главой Российского агентства интеллектуальной собственности, имея в руках архивы ВААПа, я понимал, что что-то там есть. Что есть так называемые «фирмы друзей», которым из ЦК КПСС переводились деньги. «Фирмы друзей» - это такие полуподпольные структуры, которые работали на коммунистические партии других стран. И вот когда мы все это увидели, мы поняли: ребята распоряжались государственным бюджетом в своих целях. Почему они брали деньги из бюджета? Они брали из государственного бюджета валютные резервы и тратили их на поддержку компартий других стран. В том числе и на поддержку террористических организаций. Понимаете, это были очень важные документы.

А что касается документа в конверте, то было так. Был какой-то день процесса, на котором шел допрос одного из бывших членов Политбюро ЦК КПСС. Я сейчас не помню, кого именно, - это можно посмотреть по стенограммам. Я веду допрос, задаю один вопрос, второй, третий… В перерыве ко мне подходит один из наших помощников и говорит:

Михаил Александрович, Вас срочно просили позвонить в Росархив Рудольфу Германовичу Пихоя. Это очень важно. Они говорят, что нашли.

Пихоя тогда возглавлял Росархив. Я смотрю на часы - до обеденного перерыва остается еще минут сорок. Я понимаю, что мне важно не отпустить свидетеля. Потому что если я сейчас закончу допрос, суд скажет: «Все, спасибо. Вы свободны», - и этот свидетель уйдет. А этот свидетель может понадобиться мне при рассмотрении этого документа. Я пока не знаю, что нашел мой дорогой Рудольф Германович. Не знаю, но понимаю, что свидетеля отпускать нельзя. И я начинаю его гонять по разным документам, задавать ему вопросы, которые можно было бы и не задавать. Короче говоря, когда наступает время обеда, председатель Конституционного суда Зорькин спрашивает:

Михаил Александрович, у вас еще много вопросов?

Я отвечаю:

Да, несколько вопросов еще осталось.

Зорькин спрашивает:

Ну, сколько? Два или три?

Да, два или три, а может быть, десять-пятнадцать.

Тогда все понятно. Спасибо. Перерыв.

И объявляется обеденный перерыв. А он коротенький - тогда было очень все строго. И вот я бегу с моей не очень-то спортивной комплекцией по Ильинке, от здания Конституционного суда - благо недалеко - к зданию Росархива. Прибегаю, запыхавшись, в кабинет к Пихоя, а он мне:

И дает мне уже заверенную, с печатью, со всеми делами, копию рукописного документа, который называется «К положению в «А». Здесь же написано: «Постановление Политбюро ЦК КПСС», и сбоку подписи тех членов Политбюро ЦК КПСС, которые подписались под этим документом.

Л.Б.: С таким таинственным названием.

М.Ф.: Да, с таинственным названием «К положению в «А». Написано рукой Константина Устиновича Черненко.

Л.Б.: А какого же это года документ?

М.Ф.: Текст такой: «…рассмотрев, Политбюро считает необходимым ввести ограниченный контингент в «А». Ну, понятно, что речь идет о вводе войск в Афганистан.

Л.Б.: Понятно, конечно.

М.Ф.: Но это нам теперь понятно. И мне это было абсолютно очевидно в тот момент, потому что все сходилось. И вот обеденный перерыв заканчивается. Я продолжаю допрос этого члена Политбюро ЦК КПСС, и в какой-то момент, как фокусник из цилиндра, достаю копию этого самого документа. Копия заверенная, поэтому процессуально все было, как полагается. Я передаю ему этот документ и говорю:

Ознакомьтесь, пожалуйста. Мне кажется, что там есть ваша подпись.

Он смотрит на меня и спрашивает: - А что это?

Я отвечаю: - Это документ, который найден в архивах ЦК КПСС. Это ваша подпись?

Он: Ну, может быть, и моя.

Я: А вы не могли бы сказать, о чем идет речь в этом документе?

Он: Я не знаю.

Я: Ну, как же вы не знаете, если вы его подписывали? «О положении в «А». «А» - это что?

Он: Я не знаю.

Я: Может быть, Арктика?

Он: Может быть.

Я: Мы вводили войска в Арктику? Расскажите.

Ну, Зорькин понимает, что это уже пошел театр у микрофона, а не серьезное разбирательство. Он говорит:

Все понятно. Суду ясно, о чем идет речь. Свидетель, вам понятно?

Свидетель: Понятно.

Зорькин: Тогда расскажите, как вы принимали это постановление «О положении в Афганистане »?

Так что работа с архивными документами была очень важна. Поскольку я был членом комиссии по рассекречиванию, то я видел и те документы, которые не были рассекречены. И должен сказать, что представители спецслужб - а они тоже входили в состав этой комиссии, естественно, - они каждый раз настаивали на том, что не надо рассекречивать эти документы. И вообще, в основном они были за то, чтобы ничего не рассекречивать.

С их точки зрения, нужно было как можно больше секретности и как можно меньше открытости. Но помимо меня там были и другие члены комиссии, которые настаивали на том, что рассекречивание нужно. В их числе был и Рудольф Германович Пихоя. И мы рассекретили довольно много документов, за исключением тех, которые касались конкретных людей. Мы понимали, что если в документе названа фамилия какого-нибудь иностранного деятеля, и указано, как он сотрудничал с советскими спецслужбами и с КПСС, у него могут быть неприятности, в том числе очень серьезные. Поэтому мы эти дела оставляли засекреченными.

Очень много документов касалось давних лет, времен политических репрессий, документов за подписью Сталина, документов со сталинскими резолюциями. Никогда не забуду один документ. Это было письмо первого секретаря какого-то губернского комитета ВКП(б), датированное 1937-м годом. Там он сообщает, что в губернии проводится большая работа по выявлению контрреволюционных элементов. По 1-й категории там репрессировано столько-то тысяч человек, по 2-й категории - столько-то десятков тысяч человек. 1-я категория - это расстрел, 2-я категория - ГУЛАГ. И дальше он пишет, что они просят ЦК ВКП(б) увеличить им квоту по 1-й категории на 15 тысяч, по 2-й категории - еще на сколько-то, сейчас уже не помню. И дальше идет красный карандаш Сталина: «Разрешаю увеличить на 50 тысяч».

Понимаете, когда людоедство поставлено не просто на поток, оно поставлено на плановую основу, это производит жуткое впечатление. Должен сказать, что каждый раз, приходя домой после работы в архивах, я не мог есть, я не мог спать. Мне хотелось только одного - скорее в душ, чтобы смыть с себя весь тот ужас, который я читал. Это очень тяжело, это не для человеческого рассудка. И то, что Александр Николаевич Яковлев в течение многих лет занимался проблемой реабилитации, и через него проходили тысячи таких документов, это великий подвиг с его стороны. Просто великий подвиг. Я всего несколько месяцев проработал в этой комиссии, но мне хватило на всю жизнь. Я вам скажу, что это очень тяжелая работа. Очень!

Л.Б.: Михаил Александрович, и все-таки, почему свою историческую роль этот судебный процесс не выполнил? Все это не сыграло до конца своей роли. Как вы полагаете, что этому помешало? Ведь точка-то не была поставлена.

М.Ф.: Потому что очень трудно провести Нюрнбергский процесс по законам германского рейха. Представьте себе, ведь Нюрнбергский процесс был проведен по тем законам, который победители установили для Нюрнбергского трибунала. И эти законы были основаны на международном праве. Те законы, по которым Конституционный суд рассматривал дело о запрете КПСС, это были законы, написанные самой КПСС. Эти законы были написаны под руководством КПСС. И если в Конституции было написано, что КПСС представляет руководящую и направляющую силу общества, доказать ее неконституционность - это очень трудная задача. Причем большинство членов Конституционного суда вышли из КПСС не потому, что они идеологически были с ней не согласны, а потому, что им нужно было выбирать: либо ты член Конституционного суда, либо ты член партии. Мандат конституционного судьи несовместим с пребыванием в любой политической партии. Поэтому это был очень трудный процесс.

И я не считаю, что мы его проиграли. Я считаю, что мы его выиграли. Мы выиграли не с сухим счетом, безусловно. Я бы сказал, что мы его выиграли со счетом 7:3, ну, может быть, 6:4. Потому что, например, вопросы о собственности КПСС были решены в пользу государства. Было признано, что КПСС не может претендовать на те объекты собственности и недвижимости, которые у них сохранялись к этому моменту. В том числе это распространялось и на финансовые средства. И это по одной простой причине: все богатство КПСС складывалось не за счет партийных взносов, а за счет государственной казны. Они просто отбирали себе лучшие куски, а потом эти лучшие куски давали прибыль. Простите меня, если я у кого-то что-то отобрал, то это не мое, а преступно нажитое имущество. Поэтому, естественно, его надо было отобрать. И этот вопрос был решен в пользу государства, а не в пользу КПСС.

И самое главное, в постановлении Конституционного суда по делу КПСС есть очень важная фраза. Один из разделов постановления начинается словами: «В Советском Союзе в течение многих десятилетий действовал режим диктатуры, основанный на насилии и возглавляемый Политбюро ЦК КПСС». Вы понимаете, сказано черным по белому, что в стране был диктаторский режим . И это постановление Конституционного суда России. Когда сейчас говорят: «Ну, да, советский режим, там были некоторые недостатки, но это был вполне демократический режим», - дорогие мои, вы противоречите постановлению Конституционного суда. Конституционный суд сказал по-другому.

Точно так же у нас есть закон о реабилитации жертв политических репрессий, о реабилитации репрессированных народов и так далее. Там было то же самое сказано, и, примерно, в тех же формулировках. Там даются четкие характеристики того, чем был советский режим.

Л.Б.: А что не удалось? Вы же говорите, что счет был не сухой.

М.Ф.: Да, счет был не сухой, безусловно.Не удалось признать КПСС преступной организацией. Каждый раз, когда мы говорили о том, что этот процесс подобен Нюрнбергскому, на нас кричали, шикали, топали ногами. Это делали, в том числе, и судьи Конституционного суда. Причем даже тогда, когда мы приводили конкретные примеры. Например, когда мы говорили: посмотрите в конституционную формулу о руководящей и направляющей роли КПСС. Откуда растут ноги у этой формулы? Откуда она появилась в нашей конституции? Впервые она появилась в Конституции 1936-го года. А вот туда она откуда попала? И мы нашли, откуда она попала.

Это я нашел - могу сказать об этом с гордостью. Она попала туда из «Закона о единстве партии и государства». Этот закон, по-моему, от 1 декабря 1934-го года. Можно посмотреть более точно. В этом законе есть такие слова… Давайте, мы на минуточку остановимся, я сейчас возьму книгу и точно их процитирую.

Л.Б.: Ух ты! Прямо в ходе нашего разговора Михаилу Александровичу пришло письмо, что на сайте президента вывешена информация о том, что председателем Совета по содействию развитию институтов гражданского общества и правам человека назначен Михаил Федотов. Вас можно поздравить с этим? Ведь это очень серьезная вещь.

М.Ф.: Это очень серьезная вещь. Поздравлять с этим, наверное, не надо. Это очень ответственная вещь, очень серьезная, очень важная. Будем работать.

Л.Б.: Но давайте все-таки завершим начатый разговор. Вы хотели найти точный текст закона.

М.Ф.: Да. Конституционная формула о КПСС как руководящей и направляющей силе попала в Конституцию 1936-го года из параграфа N3 закона германского рейха «Об обеспечении единства партии и государства» от 1-го декабря 1934-го года. Там нацистская партия названа «руководящей и ведущей силой национал-социалистского государства». Есть вопросы? По-моему, это прямая цитата. Документ подписан Адольфом Гитлером.

Когда я работал над материалами процесса по делу КПСС, я все время помнил то, что писал замечательный французский правовед и политолог Морис Дюверже в своей книге о политических партиях. Там у него была глава о монопартиях, где он сравнивал КПСС с нацистской партией Германии и фашистской партией Италии. Он нашел много общих черт, но нашел и определенные различия. Завершается глава такими словами: «Разница между немецким нацизмом и русским большевизмом не более чем разница между немецким и русским темпераментом».

Л.Б.: Но это какой-то не юридический вывод.

М.Ф.: На самом деле это очень серьезный ученый, Морис Дюверже, и работа у него очень серьезная. Он ее еще в 50-е годы написал. И вот я это понимал. Поэтому когда я поднимал тему Нюрнбергского процесса, это всегда вызывало жуткое неудовольствие, противодействие.

Л.Б.: А что еще не удалось сделать? Наверное, прежде всего не удалось - хотя процесс должен был эту роль выполнить - изменить общественное мнение, или повлиять на него сильно. Это был 1992-й год, верно?

М.Ф.: Это был1992-й год, да.

Л.Б.: Пройдет всего лишь четыре года, и в 1996-м году начнется сильнейший откат, катастрофический.

М.Ф.: Когда процесс начинался, была одна ситуация, а когда процесс завершался - совершенно другая. Когда заканчивался процесс, уже очень сильные протестные настроения были в стране. Очень сильные! Коммунисты уже снова были на коне, кроме того, они блокировались с красно-коричневыми. Ситуация была очень напряженной. В этот момент появился так называемый Фронт национального спасения, и Ельцин издал указ, в котором он запрещал этот Фронт. Этот указ тоже был обжалован в Конституционном суде, и Борис Николаевич поручил мне быть его представителем на этом процессе.

Завтра мы начинаем рассматривать дело по запрету Фронта национального спасения.

А некоторые члены Конституционного суда, насколько мне известно, говорили:

Хорошо. Мы поддержим решение по КПСС, но при условии, что дальше мы рассматриваем дело по Фронту национального спасения. И вот тут уж мы Ельцину дадим жару!

А вслед за этим сразу открывался очередной съезд, и коммунисты хотели свалить Ельцина. Хотели объявить ему импичмент. Моя задача заключалась в том, чтобы, выйдя из процесса над КПСС, не потерять ничего и продолжить работу по делу Фронта национального спасения. И, самое главное, - затянуть процесс, чтобы решение Конституционного суда не было вынесено до съезда. Чтобы коммунисты не могли им воспользоваться на съезде. И мне это удалось.

Л.Б.: Михаил Александрович, я понимаю, что вы торопитесь в связи с вашим новым назначением. Но все-таки расскажите, пожалуйста, про Париж и Окуджаву.

М.Ф.: Нет, в следующий раз. Об этом - в следующий раз.

Л.Б.: Ну, что ж, тогда завершим нашу беседу. Я вас поздравляю. Я понимаю, что у вас все резко меняется. Спасибо вам большое. Тогда в следующий раз мы сможем поговорить еще и о вашей работе в новой должности.