Лицо молодого Федора Тютчева не знает практически никто. На портретах он изображен уже на склоне лет с серьезными грустными глазами, седыми редкими волосами, высоким лбом, длинными пальцами, сухими губами. Таким, собственно, Тютчев и пришел в поэзию - серьезным и зрелым. Его дебютом принято считать публикацию 24 произведений в 3-й и 4-й книгах "Современника" в 1836 году.

Каковы же были основные мотивы лирики Тютчева? Какое место занимали чувства в его творчестве? В качестве наиболее яркого примера выражения чувств и переживаний героя в поэзии в статье будет приведен "Денисьевский цикл". Именно в произведениях, вошедших в него, наиболее ярко и точно переданы особенности лирики Тютчева.

Первая жена

Тютчев покинул Россию в девятнадцать лет, уехав в Мюнхен. Там он познакомился с Эмилией-Элеонорой Ботмер. В 1826 году он женился, став впоследствии отцом 3 дочерей. К концу 1837 года Тютчева назначили старшим секретарем в Турине. Перед этим он с семьей посетил Россию. Оттуда на новую работу Тютчев отправился один, а жену и детей оставил на попечение родных. Сперва он хотел обжиться на новом месте. Элеонора с дочерьми отплыла на пароходе из Санкт-Петербурга. Недалеко от берегов Пруссии на борту внезапно начался пожар. Пароход утонул. Элеонора вела себя героически - спасла детей. Однако все имущество семьи ушло на дно. Вскоре от перенесенного потрясения жена Тютчева тяжело заболела. Она умерла на исходе августа 1838 года. Потеря для Федора Ивановича была огромным горем. Здесь достаточно сказать, что он совершенно поседел в свои 35 лет.

Чувства в творчестве поэта

Приверженцы "чистого искусства" отличаются высокой культурой, преклонением перед совершенством образцов классической музыки, скульптуры, живописи. Им характерна романтическая устремленность к идеалу красоты, желание приобщиться к возвышенному, "иному" миру. Проводя анализ лирики Тютчева, можно увидеть, как в его творчестве отразилось художественное мироощущение. Его произведения пронизаны мощным драматизмом, трагедийным звучанием. Это все связано с переживаниями, которые испытал в своей жизни Тютчев. Стихи о любви родились из страданий, подлинной боли, чувства раскаяния и вины, невосполнимой потери.

"Денисьевский цикл"

Произведения, которые вошли в него, раскрывают все своеобразие лирики Тютчева. Они считаются наивысшим достижением романтизма в его творчестве. Произведения посвящены чувству, которое поэт испытал на склоне лет к Елене Денисьевой. Их роман продолжался четырнадцать лет. Закончился он смертью Елены Александровны от чахотки. В глазах светского общества их отношения были постыдными, "беззаконными". Поэтому поэт после смерти Денисьевой продолжал обвинять себя в том, что причинил страдания любимой женщине, не сумел ее оградить от людского суда. Очень отчетливо показывает глубокие переживания стихотворение Тютчева "Последняя любовь":

О, как на склоне наших лет
Нежней мы любим, суеверней…
Сияй, сияй, прощальный свет
Любви последней, зари вечерней!

Сила, с которой строки воздействуют на читателя, основывается на безыскусности и искренности выражения выстраданной глубокой мысли о быстротечности неповторимого огромного счастья, которое ушло, к сожалению, безвозвратно. Любовь в лирике Тютчева выглядит как высший дар, тайна. Она неподконтрольна, причудлива, волнующа. Таящееся в глубинах души смутное влечение внезапно прорывается взрывной страстью. Самопожертвование и нежность неожиданно могут превратиться в "роковой поединок". Смерть любимой женщины унесла желания, мечты. Краски жизни, прежде яркие, померкли мгновенно. Все это точно передается в сравнении, которое использует Тютчев. Стихи о любви, где человек уподобляется птице со сломанными крыльями, передают чувство потрясения от тяжелейшей утраты, бессилия и опустошенности.

Кем была Елена Денисьева для поэта?

Об этой женщине - последней, тайной, мучительной и пылкой любви Тютчева - почти неизвестно ничего. И вместе с этим известно очень много. Елена Денисьева являлась адресатом более пятнадцати произведений, которые написал Тютчев. Стихи о любви, посвященные этой женщине, стали поистине шедеврами, одними из самых драгоценных в русской классической поэзии 19-го века. Такое количество произведений - очень много для беззаветно любившей женщины. Но это слишком мало для надорвавшего себя чувствами сердца. При жизни жертвой любви была Елена Александровна, а после ее смерти жертвой стал сам Тютчев. Может, он слишком мало ей отдавал чувств, но без нее, ее пылкости и нежности, он жить не мог.

Отношение поэта к чувствам

У самого Тютчева была огромная потребность в любви. Без нее нет жизни, он был в этом уверен. Но потребность его была не столько любить, сколько самому быть любимым. В произведении, написанном им в 30-й год ("Сей день, я помню…"), для поэта открылся новый мир. Для него началась совершенно новая жизнь. Но это случилось не потому, что он стал любить, а потому, что почувствовал себя любимым. Это подтверждают его строки:

"Любви признанье золотое
Исторглось из груди ее…"

Мир преобразился в то мгновение, когда поэт узнал, что любим. При таком переживании чувств становится более понятна неудовлетворенность тех, кто был нежен с ним, близок к нему. Для него имела место верность, но при этом он не исключал измену (так же, как и измена не отвергала верность). Тема любви в лирике Тютчева связана с драматизмом, неверной верностью, пылкостью и глубиной чувств. Все они прошли сквозь жизнь поэта, найдя отражение в его творчестве.

Кризис восприятия чувств

В своем горьком признании Георгиевскому Тютчев говорит о том, что, несмотря на высокую поэтичность натуры Елены Александровны, стихи она не ставила в грош вообще, и его собственные в частности. Только те произведения Денисьева воспринимала с восторгом, в которых поэт выражал свои чувства к ней, говорил о них во всеуслышание и гласно. Именно это, по его мнению, было ценно для нее - чтобы знал весь мир, чем она являлась для него. В письме к Георгиевскому Тютчев рассказывает случай, произошедший на прогулке. Денисьева высказала желание о том, чтобы поэт всерьез начал заниматься вторичным изданием своих произведений, сознавшись при этом, что ей было бы отрадно видеть свое имя во главе издания. Но вместо обожания, любви и благодарности поэт высказал несогласие, понимая под ее желанием некоторое нерасположение. Ему показалось, что это требование не совсем великодушно с ее стороны, поскольку, зная всю степень принадлежности (Елена Александровна говорила "Ты мой собственный", обращаясь к поэту), ей не нужно было желать еще каких-либо подтверждений в виде печатных заявлений, которые могли оскорбить и других людей.

Смерть Денисьевой

Отношения поэта с Еленой Александровной продолжались четырнадцать лет. К концу этого периода Денисьева много болела. Сохранились письма, которые она писала сестре. В них она называла Федора Ивановича "мой Боженька". В них говорится и о том, что в последнее лето ее жизни дочь Денисьевой, Леля, практически каждый вечер ездила с поэтом кататься на острова, возвращались они поздно. Елена Александровна и радовалась этому, и печалилась, ведь она оставалась одна в душной комнате или ее общество разделяла какая-нибудь сердобольная дама, пожелавшая навестить ее. В то лето поэт особенно стремился за границу. Петербург тяготил его - это следует из переписки со второй женой. Но там, за границей, его постиг тот удар, и поэт не смог оправиться от него уже до самой своей смерти. Спустя два месяца после кончины Денисьевой Тютчев писал Георгиевскому о том, что только при жизни Елены Александровны он был личностью, только для нее и только в ее любви осознавал себя.

Жизнь поэта после кончины Елены Александровны

Денисьева умерла в 1864-м году, 4 августа. В начале октября в письме к Георгиевскому Тютчев пишет о безмерном чувстве "голода в голодном". Ему не жилось, рана не заживала. Он чувствовал себя мучительным ничтожеством, бессмысленно живущим. Это отражает и любовная лирика Тютчева. Стихи иллюстрируют всю ту борьбу, которая происходила в нем после потери. Следует, однако, сказать, что спустя неделю после письма к Георгиевскому поэт написал строки, посвященные Акинфиевой. Но это произведение может свидетельствовать лишь о потребности в обществе, в особенности женском, которое, собственно, не покидало Федора Ивановича никогда. Несмотря на эту внешнюю общительность, нежность и разговорчивость, внутри зияла опустошенность. После смерти Денисьевой любовная лирика Тютчева отражала мертвенность его души, тупую тоску и невозможность осознавать самого себя. Но при этом живому страданию, неспособности чувствовать было противопоставлено могущество чувства Денисьевой. Все это нашло выражение в строках о его "страдальческом застое".

В конце июня Тютчев признается в письме к Георгиевскому в том, что ни одного дня не прошло у него без изумления тому, как может человек продолжить жизнь, хоть ему "вырвали сердце и отрубили голову". Прошло пятнадцать лет со дня смерти Денисьевой. Тем летом он помянул две годовщины смерти своими скорбными строками. В Петербурге 15 июля он написал "Сегодня, друг, пятнадцать лет минуло…". Третьего августа в Овстуге он пишет строки о тяжести своего бремени, о памяти, о роковом дне.

Скорбь в произведениях поэта

Тютчеву становилось с каждым днем тяжелее. Его близкие отмечали раздражительность поэта: он хотел, чтобы все больше сочувствовали ему. В очередном письме он говорит о расшатанности нервов, о неспособности держать перо в руке. Через некоторое время поэт пишет о том, как жалок и подл человек в своей способности пережить все. Но полгода спустя в стихах к Блудовой он напишет, что "пережить - еще не значит жить". Позже в своих строках он будет говорить о мучениях, которые испытывает его душа.

Кончина поэта

Тютчева тяготила мысль о поездке за границу. Он говорил о том, что там ему еще хуже, еще отчетливее ощущается эта пустота. Своей второй жене он писал, что замечает, что становится еще несноснее; его раздражение усиливается той усталостью, которую он ощущает после всех попыток как-то развлечь себя. Шли годы. Со временем из переписки имя Елены Александровны исчезает. Оставалось Тютчеву жить совсем недолго. Скончался поэт в 1873-м году, в июле.

Любовная лирика Тютчева в последние годы жизни уже не была столь наполненной чувствами. В строках, которые он посвящал разным женщинам (в письмах к Елене Услар-Богдановой, полушутливых произведениях к Великой Княгине, мадригалах к Акинфьевой-Горчаковой), выражен лишь "отсвет", всполохи и тени, легкое дыхание последнего сильного и глубокого чувства поэта к Елене Денисьевой. Все его стихи впоследствии являлись лишь попыткой заполнить сердечную пустоту, которая образовалась после ухода любимой женщины.

"Денисьевский цикл" - нерукотворный памятник женщине

Елена Александровна вдохновляла поэта в течение четырнадцати лет. Сложно сейчас судить о глубине чувств Тютчева и Денисьевой друг к другу. Их отношения были несколько странными, для многих непонятными. Но эта любовь была в жизни поэта. Особенно трудно приходилось Елене Александровне - в таких случаях, как правило, свет оправдывал мужчину, а женщину обвинял. Несмотря на все тяготы жизни, сложность, некоторую жертвенность, мучительность, все то, что отражала любовная лирика Тютчева (стихи), пронизано нежностью, трепетным обожанием друг друга. Произведения этого периода стали поистине поэтическим шедевром мировой литературы.

Основные мотивы лирики Тютчева и Тургенева. Краткая сравнительная характеристика

Особенности лирики Тютчева проявляются в том, что чувство для него было и блаженством, и безнадежностью, и напряженностью, несущей человеку счастье и страдание. И весь этот драматизм раскрыт в строках, посвященных Денисьевой. Отказываясь от узкого субъективного рассмотрения любимой женщины, он стремится объективно раскрыть ее личность, ее внутренний мир. Поэт сосредотачивает внимание на описании своих переживаний через проникновение в духовность близкой женщины. Описывая внешние проявления чувств, он раскрывает ее внутренний мир.

Психологический склад любимой в "Денисьевском цикле" аналогичен тургеневским героиням. И у Тургенева, и у Тютчева чувство - "поединок роковой". Но при этом у первого присутствует историческая и социальная обусловленность личности в сфере чувств. Психологические ситуации, отраженные в произведениях Тургенева, показывали действительную картину отношений между людьми 50-60-х гг., возникшее в передовых кругах понимание ответственности за женскую судьбу.

В своих раздумьях о доле женщин, их характере, Тютчев близок к Тургеневу. Так, любимая в "Денисьевском цикле" напоминает героиню рассказа "Три встречи". Душевное состояние женщины в произведениях Федора Ивановича отражает не только общечеловеческое, но и личное переживание дворянского героя 50-х годов, иллюстрированное в повествованиях того периода в Гончарова, Тургенева. Неполноценность героя прослеживается в горестной самокритике. В некоторых случаях видно текстуальное сближение строк Тютчева с произведениями Тургенева, где выражены любовные страдания.

Заключение

Федор Иваанович Тютчев высоко оценил силу чувства в женщине. Это было главным для него. Его избранница в стихах предстала как настоящая героиня любви. Поэт оставляет за ней право на чувство, на борьбу за него. В своей любви героиня раскрывает себя, свои лучшие качества и возможности. Само чувство раскрывается поэтом и как внутренняя сила человека, и как само отношение, возникшее между людьми, но подвластное общественному влиянию.

Герои Тютчева - люди, не оторванные от жизни, а обыкновенные, сильные и одновременно слабые, но неспособные распутать клубок из противоречий. Любовная лирика Тютчева относится к числу самых лучших произведений русской поэтической литературы. В его творениях поражает неисчерпаемое богатство русского языка. Вместе с этим отличает Тютчева его взыскательное отношение к поэтическому мастерству.

Толстой, говоря о поэте, признает его художественный талант, его чуткое отношение к Музе. Он призывал молодых писателей учиться такому умению гармонически сочетать форму и содержание. Темы лирики Тютчева с течением времени насыщались все большей изобразительностью, конкретностью. Не прошел бесследно для поэта и опыт русского реализма. Завершая эпоху романтизма, Тютчев своими стихами выходит далеко за его границы. Творчество поэта становится неким предвестником начала художественного течения, возникшего на рубеже девятнадцатого и двадцатого столетий.

Любовная лирика Тютчева

Для поэтов "чистого искусства" характерны высокая культура, преклонение перед совершенными образцами классической скульптуры, живописи, музыки, повышенный интерес к искусству Древней Греции и Рима, романтическая тяга к идеалу красоты, стремление приобщиться к "иному", возвышенному миру.

Рассмотрим, как в лирике Тютчева отразилось художественное мироощущение.

Любовная лирика пронизана мощным драматичным, трагедийным звучанием, что связано с обстоятельствами его личной жизни. Он пережил смерть любимой женщины, оставившую в душе незаживающую рану. Шедевры любовной лирики Тютчева родились из подлинной боли, страданий, чувства невосполнимой утраты, ощущения вины и раскаяния.

Наивысшим достижением любовной лирики Ф. И. Тютчева является так называемый "Денисьевский цикл", посвященный любви, пережитой поэтом "на склоне лет" к Елене Александровне Денисьевой. Этот удивительный лирический роман длился 14 лет, закончившись смертью Денисьевой от чахотки в 1864 году. Но в глазах общества это были "беззаконные", постыдные отношения. Поэтому и после смерти любимой женщины Тютчев продолжал винить себя в ее страданиях, в том, что не сумел оградить ее от "суда людского".

Стихотворения о последней любви поэта по глубине психологического раскрытия темы не имеют себе равных в русской литературе:

О, как на склоне наших лет

Нежней мы любим и суеверней...

Сияй, сияй, прощальный свет

Любви последней, зари вечерней!

Огромная сила воздействия на читателя этих строк коренится в искренности и безыскусности выражения глубокой, выстраданной мысли о скоротечности огромного, неповторимого счастья, которого уже не вернуть. Любовь в представлении Тютчева -- это тайна, высший дар судьбы. Она волнующа, причудлива и неподконтрольна. Смутное влечение, таящееся в глубине души, неожиданно прорывается взрывом страсти. Нежность и самопожертвование могут нежданно превратиться в "поединок роковой":

Любовь, любовь -

гласит преданье -

Союз души с душой родной -

Их соединенье, сочетанье,

И роковое их слиянье,

И... поединок роковой...

Однако подобная метаморфоза все-таки не способна убить любовь; более того, страдающий человек не желает избавиться от мук любви, ибо она дарит ему полноту и остроту мироощущения.

Со смертью любимой женщины ушли жизнь, мечты, желания, померкли ее прежде яркие краски. Точное до боли сравнение, уподобляющее человека птице с поломанными крыльями, передает чувство потрясения от тяжелой утраты, опустошенности, бессилия:

Любила ты, и так, как ты, любить --

Нет, никому не удавалось!

"Денисьевский цикл" в жизни Тютчева

О Елене Александровне Денисьевой, последней, пылкой, тайной и мучительной любви Ф. И. Тютчева, поэта и блистательного остроумца - дипломата, неизвестно почти ничего… и известно слишком много!

Она - адресат более пятнадцати его стихотворений, ставших самыми драгоценными шедеврами русской лирики второй половины девятнадцатого столетия. Это - очень много для Женщины, которая беззаветно любила. И - слишком мало для сердца, которое надорвало себя этой Любовью. Вот уже почти двести лет мы читаем строки, посвященные ей, восторгаемся мучительной и жгучей силой чувства к ней Тютчева, вообще - то, человека очень скрытного и презирающего всякую "сентиментальную чепуху", задумываемся над тем, а оправдана ли была такая вот грешная страсть, а грешна ли она - вообще? Мы задаем себе эти вопросы, мы примериваем знакомые со школьной скамьи строки к своей собственной жизни, но мы крайне редко задумываемся над тем, кто же была эта Женщина, что Она собою представляла и чем Она могла на долгие 14 лет приворожить, притянуть, "причаровать" к себе столь непостоянную натуру, жаждущую новизны и смены впечатлений, натуру резкую, быстро разочаровывающуюся, иссущающую самое себя острым и часто бесплодным, беспощадным, бесконечным самоанализом?: Попробуем перелистать страницы немногочисленных воспоминаний, полузабытых писем, пожелтевшие листы чужих дневников: осторожно, ненавязчиво.

Попытаемся воссоздать до сих пор скрытую канву недолгой, мучительно - яркой жизни той, что Поэт называл "моя живая душа".

Елена Александровна Денисьева родилась в 1826 году, в старинной, но очень обедневшей дворянской семье. Рано потеряла мать, с отцом, Александром Дмитриевичем Денисьевым, заслуженным военным, и его второю женою отношения почти сразу не сложились. Непокорная и вспыльчивая для новой" матушки" Елена была спешно отправлена в столицу, Санкт - Петербург - на воспитание к тете, сестре отца, Анне Дмитриевне Денисьевой - старшей инспектрисе Смольного института.

Привилегированное положение, которое занимала старейшая из воспитательниц Анна Дмитриевна в этом учебном заведении, знаменитом на всю Россию, позволило ей воспитывать полусироту - племянницу на общих основаниях с остальными "смолянками": девочка приобрела безукоризненные манеры, стройную осанку, отличный французско-немецкий выговор, полную мешанину в голове по курсу естественных наук и математики, солидные познания в области домоводства и кулинарии, и непомерную пылкость воображения, развитую чтением по ночам сентиментальных романов и поэзии, украдкою от классных дам и пепиньерок.

Анна Дмитриевна, чрезмерно строгая и сухая с подчиненными и воспитанницами, страстно привязалась к племяннице, по - своему баловала ее, то есть, рано начала покупать ей наряды, драгоценности, дамские безделушки и вывозить в свет, где на нее - изящную, грациозную брюнетку, с чрезвычайно выразительным, характерным лицом, живыми карими глазами и очень хорошими манерами - быстро обратили внимание и бывалые ловеласы и пылкие "архивные юноши" (студенты историко-архивных факультетов Петербургского и Московского университетов, представители старинных дворянских, часто обедневших, семейств).

Елена Александровна, при своем природном уме, обаянии, глубокой вдумчивости, серьезности - ведь жизнь сироты, что ни говори, накладывает отпечаток на душу и сердце, - и очень изысканных, изящных манерах могла рассчитывать на весьма неплохое устройство своей судьбы: Смольный институт был под неустанной опекой Императорской Фамилии, и племянницу, почти приемную дочь, заслуженной учительницы собирались при выпуске непременно назначить фрейлиной Двора!

А там и замужество, вполне приличное ее летам и воспитанию, ожидало бы Элен заслуженною наградой, а старушка - тетушка могла бы с наслаждением предаваться (в тени семейного очага племянницы) столь любимой ею игре в пикет, с каким-нибудь безукоризненно воспитанным и отменно любезным гостем из огромного числа светских знакомых!

К таким, "вполне светским" знакомым принадлежал, разумеется, сперва и Федор Иванович Тютчев.

Его старшие дочери от первого брака, Анна и Екатерина Тютчевы, оканчивали выпускной класс Смольного вместе с Еленой. Они даже были весьма дружны между собою, и на первых порах m-lle Денисьева с удовольствием принимала приглашение на чашку чая в гостеприимный, но немного странный дом Тютчевых. Странный потому, что каждый в нем жил своею, собственной, жизнью, несмотря на чтение вслух по вечерам в ярко освещенной гостиной, на частые совместные чаепития, на шумные семейные выезды в театры или на балы.

Внутренне каждый в этой блестяще - интеллигентной, глубоко аристократической - по духу, взглядам, мировоззрению - семье был закрыт и тщательно спрятан в свою собственную оболочку глубоких переживаний и даже "потерян" в них.

В доме всегда царила некая внутренняя прохлада и пламя любви, затаенное под спудом сдержанности и аристократической холодности, никогда не разгоралось в полную силу.

Особенно растерянной, неприкаянной в этой "полуледяной атмосфере" казалась Елене жена любезнейшего, всегда чуть-чуть эгоистично рассеянного, Федора Ивановича, деликатная, очень сдержанная Эрнестина Феодоровна, в девичестве - баронесса Пфефель, уроженка Дрездена.

Она всегда старалась быть незаметной, морщилась, когда на нее обращали излишнее, по ее понятиям, внимание, но тонкие, изящные черты ее лица, огромные карие глаза, всегда как бы "зябли" от душевного "cквозняка" царившего в доме, молили о лишнем взгляде или мимолетно обращенном к ней теплом слове. Она безмерно обожала своего Theodora и даже поощряла его увлеченность изящной и живой подругой своих приемных, но искренне любимых дочерей, что очень удивляло Елену на первых порах.

Правда, потом, уже много позже, она разгадала искусный "секрет" Эрнестины Феодоровны - та просто-напросто, не воспринимала ее всерьез!

Умудренной блестящим светским опытом госпоже Тютчевой думалось, что пылкий роман - увлечение ее "пиитического" мужа наивной молодой красавицей - смолянкой будет, хотя и бурным, но недолгим, и что он - гораздо безопаснее, чем все прежние безрассудные "вихри страстей" её Theodora с великосветскими аристократками - красавицами. Любое из этих увлечений в одну минуту грозило перерасти в громкий скандал, и могло стоить ее мужу придворной и дипломатической карьеры.

А уж этого никак нельзя было допустить! Но если бы искушенная в великосветских "обычаях" супруга дипломата - поэта только могла представить себе, какой пожар "возгорится" из маленькой искры обычного светского флирта!

Роман развивался пугающе - стремительно! Елене Александровне в ту пору было двадцать пять лет, Тютчеву - сорок семь. О их бурной связи вскоре стало известно управляющему Смольного института, который напал на след квартиры, снимаемой Тютчевым неподалеку для тайных свиданий с Еленой Александровной. Скандал разгорелся в марте 1851 года, почти перед самым выпуском и придворными назначениями. Смолянка Денисьева в ту пору уже ждала ребенка от поэта - камергера! Старшая дочь Елены Денисьевой от Тютчева родилась 20 мая 1851 года - автор. Все надежды на карьеру ее, как фрейлины Двора, а тетушки Анны Дмитриевны, как кавалерственной дамы, разумеется, были тотчас забыты!

Анну Дмитриевну спешно выпроводили из института, правда, с почетной пенсией - три тысячи рублей ежегодно, а бедную Лелю "все покинули". У нее почти не осталось ни друзей, и знакомых в свете. Ее на новой квартире, где она жила вместе с тетушкой и новорожденной дочерью, тоже Еленой,- навещали только две - три подруги, самая преданная из них: Варвара Арсентьевна Белорукова, классная дама Смольного, заботящаяся после смерти Елены о детях и престарелой тетке, да немногочисленные родственники.

Александр Георгиевский писал о Елене Александровне и её судьбе так: "Это была самая тяжкая пора в ее жизни, отец ее проклял, и не хотел больше видеть, запрещая всем остальным родным видеться с нею.

От полного отчаяния ее спасала только ее глубокая религиозность, только молитва, дела благотворения, пожертвования иконе Божьей матери в соборе всех учебных заведений близ Смольного монастыря, на что пошли все, имевшиеся у нее, немногие украшения".

Думается, Александр Иванович Георгиевский несколько ошибается в своих воспоминаниях, говоря о единственном утешении несчастливицы (в светском понимании) - Елены: Боге и православных молитвах! У нее был еще один " Бог" - Федор Иванович Тютчев и еще одно утешение: его Любовь и привязанность к ней! Она так и называла его: " Мой Боженька". Она прощала ему абсолютно все: частые отлучки, постоянную жизнь на две семьи, он не собирался, да и не мог оставить преданной и все знающей Эрнестины Феодоровны и фрейлин - дочерей, свою службу дипломата и камергера - автор) эгоистичность, вспыльчивость, частую, рассеянную невнимательность к ней, а в конце - даже полухолодность,- и даже то, что ей нередко приходилось лгать детям, и на все их вопросы:

"А где папа и почему он обедает с нами только раз в неделю?" - с запинкою отвечать, что он на службе и очень занят.

Свободной от косых взглядов, презрительной жалости, отчуждения, и всего того, что сопровождало ее фальшивое положение полужены - полулюбовницы Елену Александровну избавляло только кратковременное пребывание вместе с Тютчевым за границей - по нескольку месяцев в году, да и то - не каждое лето. Там ей не нужно было и от кого таиться, там она свободно и гордо называла себя: мадам Тютчева, в регистрационных книгах отелей без колебаний, твердой рукой, в ответ на учтивый вопрос портье, записывала: Тютчев с семьей.

Но - только там!

Для того круга, в котором жила Елена Александровна Денисьева в России, она до конца жизни была "парией", отверженною, оступившейся.

Безусловно, очень умная, все тонко чувствующая и понимающая Елена Александровна, прекрасно знала, что занимается самообманом, но ее растерзанное, слишком пылкое сердце тщательно выстроило свою собственную "теорию", благодаря которой она и жила все тяжелые и в то же время, самозабвенные, свои долгие четырнадцать лет.

Но иногда эта сдержанно - тихая и глубоко религиозная натура все же не выдерживала креста "смирения и покорности Божьему соизволению", темперамент, яркий и бурный, но придавленный горькими обстоятельствами жизни, время от времени "вскипал" в ней, и тогда в семье Тютчевых - Денисьевых происходили сцены, подобные той, которую описывает Ал. Георгиевский в своих неизданных мемуарах:

"Перед рождением третьего ребенка Феодор Иванович пробовал было отклонить Лелю от этого рискованного шага, и совершенно справедливо, ибо точно знал, что незаконнорожденные дети не имеют никаких прав состояния и будут приравнены к крестьянским. Немало пришлось Феодору Ивановичу потом, после смерти любимой, оббить порогов, и поднять на ноги целую толпу великосветских знакомых, прежде чем он сумел пристроить сирот- детей в дворянские учебные заведения; об этом говорят сохранившиеся в архивах усадьбы Мураново документы! Но она, эта любящая, добрейшая, и вообще обожавшая его Леля, пришла в такое неистовство, что схватила с письменного стола первую попавшуюся ей в руку бронзовую собаку на малахите и изо всей мочи бросила ее в Феодора Ивановича, но, по счастью, не попала в него, а в угол печки, и отбила в ней большой кусок изразца: раскаянию, слезам и рыданиям Лели после того не было конца.

Однако, автор цитируемых здесь столь часто мемуаров опять заблуждается! И тишайший ручей может, хоть на время, но стать бурной рекой. С течением времени, трещина, надлом в отношениях Тютчева и Денисьевой усиливалась, и неизвестно, чем бы завершились их пятнадцатилетние страдания, если бы не внезапная кончина Елены Александровны от скоротечной чахотки в августе 1864 года, в возрасте 37 неполных лет!

Владимир Вейдле, историк и публицист, очень много занимавшийся исследованием и творчества и биографии Тютчева писал в своих блестящих психологических очерках - этюдах, анализирующих лирический мир поэзии и саму душу Поэта:

"Тютчев не был "обладателем", но и им нельзя было обладать. Елена Александровна говорила ему: "Ты мой собственный", - но, вероятно, именно потому, что ни её, ни чей другой он не был, и по самой своей природе быть не мог. Отсюда то пленительное, но и то "жуткое и беспокойное", что в нём было: и в самой страсти неутрачиваемая духовность, и в самой нежности всё же нечто вроде отсутствия души".

Как бы в подтверждение сказанному Вейдле, в стихотворении "Не верь, не верь поэту!", написанном ещё в тридцатых годах, читаем:

Твоей святыни не нарушит

Поэта чистая рука,

Но ненароком жизнь задушит

Иль унесёт за облака.

Некоторое расстояние должно было всегда чувствоваться, некоторая отчужденность, отъединенность. И вместе с тем у самого Тютчева была огромная потребность в любви, но потребность не столько любить, сколько быть любимым. Без любви нет жизни; но любить для него - это узнавать, находить себя в чужой любви. В стихотворении 30-го года "Сей день, я помню, для меня был утром жизненного дня..." поэт видит новый мир, для него начинается новая жизнь не потому, что он полюбил, как для Данте начало новой жизни, - а потому, что

Любви признанье золотое

Исторглось из груди её.

То есть мир преобразился в ту минуту, когда поэт узнал, что он любим. При таком переживании любви неудивительно, что любившие Тютчева оставались неудовлетворёнными его любовью; неудивительно и то, что для него существовала верность, не исключавшая измены, и измена, не исключавшая верности. Тема неверной верности и любви других к нему проходит через всю его жизнь и получает отражение в его поэзии. В Вейдле "Последняя любовь Тютчева". Но всего лучше вырисовывается кризис отношений Поэта со своей последней Любовью в горьком признании Тютчева все тому же А. И. Георгиевскому, посланном через несколько месяцев после смерти Елены Александровны:

"Вы знаете, как при всей своей высокопоэтической натуре, или, лучше сказать, благодаря ей, она в грош не ставила стихов, даже и моих, и только те из них ей нравились, где выражалась моя любовь к ней, выражалась гласно и во всеуслышание. Вот чем она дорожила, чтобы целый мир узнал, чем она [была] для меня: в этом заключалось её высшее не то что наслаждение, но душевное требование, жизненное условие души её... Я помню, раз как-то в Бадене, гуляя, она заговорила о желании своём, чтобы я серьёзно занялся вторичным изданием моих стихов, и так мило, с такою любовью созналась, что как отрадно было бы для неё, если бы во главе этого издания стояло её имя. И что же - поверите ли Вы этому? - вместо благодарности, вместо любви и обожания, я, не знаю почему, высказал ей какое-то несогласие, нерасположение, мне как-то показалось, что с её стороны подобное требование не совсем великодушно, что, зная, до какой степени я весь её ("ты мой собственный", как она говорила), ей нечего, незачем было желать и ещё других печатных заявлений, которыми могли бы огорчиться или оскорбиться другие личности.

Так прошло четырнадцать лет. Под конец Елена Александровна много хворала (она была туберкулёзна). Сохранились её письма к сестре, относящиеся к последним полутора годам её жизни. В них-то она и называет Тютчева "мой Боженька", в них и сравнивает его с неразвлекаемым французским королём. Из них явствует также, что в последнее лето её жизни дочь её, Лёля, почти каждый вечер ездила с отцом кататься на Острова. Он угощал её мороженым; они возвращались домой поздно. Елену Александровну это и радовало и печалило: она оставалась в душной комнате одна или в обществе какой-нибудь сердобольной дамы, вызвавшейся навестить её. В то лето Тютчев особенно хотел уехать за границу, тяготился Петербургом; это мы знаем из его писем к жене. Но тут и постиг его тот удар, от которого он уже не оправился до смерти.

При жизни Елены Александровны жертвою их любви была она; после её смерти жертвою стал Тютчев. Быть может, он любил её слишком мало, но без её любви он жить не мог. Мы точно слышим, как он говорит: "Твоя любовь, твоя, а не моя, но без этой твоей нет жизни, нет и самого меня".

А через два месяца после её смерти он дал в письме к Георгиевскому ключ ко всей своей судьбе: "Только при ней и для неё я был личностью, только в её любви... я сознавал себя".

Елена Александровна умерла в Петербурге или на даче под Петербургом 4 августа 1864 года. Похоронили её на Волковом кладбище. На её могиле стоял крест, ныне сломанный, с надписью, состоявшей из дат рождения и смерти и слов: "Елена - верую, Господи, и исповедую". О её предсмертных днях и часах и об отчаянии Тютчева говорят стихи:

Весь день она лежала в забытьи -

И всю её уж тени покрывали -

Лил тёплый, летний дождь - его струи

По листьям весело звучали.

И медленно опомнилась она -

И начала прислушиваться к шуму,

И долго слушала - увлечена,

Погружена в сознательную думу...

И вот, как бы беседуя с собой,

Сознательно она проговорила:

(Я был при ней, убитый, но живой)

"О, как всё это я любила!"

Любила ты, и так, как ты, любить -

никому ещё не удавалось -

О Господи!.. и это пережить...

И сердце на клочки не разорвалось...

В начале октября из Женевы Тютчев писал Георгиевскому: "...Память о ней - это то, что чувство голода в голодном, ненасытимо голодном. Не живётся, мой друг Александр Иванович, не живётся... Гноится рана, не заживает. Только при ней и для неё я был личностью, только в её любви, её беспредельной ко мне любви я сознавал себя... Теперь я что-то бессмысленно живущее, какое-то живое, мучительное ничтожество.

Однажды, вернувшись домой с проповеди епископа Мермийо, он продиктовал младшей дочери, Марии, дневнику которой мы обязаны сведениями о времяпрепровождении Тютчева за границей, стихи:

Утихла биза... Легче дышит

Лазурный сонм женевских вод -

И лодка вновь по ним плывёт,

И снова лебедь их колышет.

Весь день, как летом, солнце греет,

Деревья блещут пестротой -

И воздух ласковой волной

Их пышность ветхую лелеет.

А там, в торжественном покое,

Разоблачённая с утра, -

Сияет Белая Гора,

Как откровенье неземное.

Здесь сердце так бы всё забыло,

Забыло б муку всю свою,

Когда бы там - в родном краю -

Одной могилой меньше было...

В конце ноября или в декабре были написаны стихи:

О, этот юг, о, эта Ницца!..

О, как их блеск меня тревожит!

Жизнь, как подстреленная птица,

Подняться хочет - и не может...

Нет ни полёта, ни размаху -

Висят поломанные крылья -

И вся она, прижавшись к праху,

Дрожит от боли и бессилья...

Тогда же писал он Полонскому в ответ на его стихи:

Во мне глухая ночь и нет для ней утра...

И скоро улетит - во мраке незаметный -

Последний, скудный дым с потухшего костра.

Правда, через неделю после этих строк было написано мадригальное стихотворение, посвящённое Н.С. Акинфиевой, но оно свидетельствует лишь о той потребности в обществе, особенно женском, которое Тютчева никогда не покидало. Под этим покровом нежности, общительности, разговорчивости продолжала зиять полная опустошённость, получившая самое глубокое своё выражение в стихах "Есть и в моём страдальческом застое...". Мертвенность души, тупая тоска, невозможность осознать самого себя противопоставлены в них жгучему, но живому страданию, точно так же, как при жизни Елены Александровны противопоставлялось могущество её любви той неспособности любить, которую испытывал поэт, когда сознавал себя "живой души твоей безжизненным кумиром".

В конце июня он пишет М.А. Георгиевской: "Я должен признаться, что с той поры не было ни одного дня, который я не начинал бы без некоторого изумления, как человек продолжает ещё жить, хотя ему отрубили голову и вырвали сердце". Две годовщины помянул он тем летом скорбными стихами: 15 июля в Петербурге написал "Сегодня, друг, пятнадцать лет минуло...", а 3 августа в Овстуге:

Вот бреду я вдоль большой дороги

В тихом свете гаснущего дня,

Тяжело мне, замирают ноги...

Друг мой милый, видишь ли меня?

Всё темней, темнее над землёю -

Улетел последний отблеск дня...

Вот тот мир, где жили мы с тобою,

Ангел мой, ты видишь ли меня?

Завтра день молитвы и печали,

Завтра память рокового дня...

Ангел мой, где б души ни витали,

Ангел мой, ты видишь ли меня?

В этом месяце Тютчеву было особенно тяжело. Близкие отмечают его раздражительность: ему хотелось, чтобы они выказывали больше участия к его горю. 16 августа он пишет М.А. Георгиевской: "Мои подлые нервы до того расстроены, что я пера в руках держать не могу...", а в конце сентября ей же из Петербурга: "Жалкое и подлое творение человек с его способностью всё пережить", но сам он полгода спустя в стихах к гр. Блудовой скажет, что "пережить - не значит жить". "Нет дня, чтобы душа не ныла..." написано в том же году поздней осенью. Следующей весной Тютчев не хотел ехать за границу и писал Георгиевским: "Там ещё пустее. Это я уже испытал на деле". Летом того же года он жаловался из Царского жене: "Я с каждым днём становлюсь всё несноснее, моему обычному раздражению способствует немало та усталость, которую я испытываю в погоне всеми способами развлечься и не видеть перед собой ужасной пустоты".

Конечно, время, как принято выражаться, "делало своё дело". Прошёл ещё год. Упоминание о Елене Александровне в переписке исчезает. Но известно, что осенью этого года на одном из заседаний Совета Главного управления по делам печати, которого он состоял членом, Тютчев был весьма расстроен и что-то рисовал или писал карандашом на листке бумаги, лежавшей перед ним на столе. После заседания он ушёл в раздумье, оставив листок. Один из его сослуживцев, граф Капнист, заметил, что вместо деловых заметок там были стихотворные строчки. Он взял листок и сохранил его на память о Тютчеве:

Как ни тяжёл последний час -

Та непонятная для нас

Истома смертного страданья, -

Но для души ещё страшней

Следить, как вымирают в ней

Все лучшие воспоминанья.

Прошла ещё одна петербургская зима, потом весна... В июне Тютчев написал:

Опять стою я над Невой,

И снова, как в былые годы,

Смотрю и я, как бы живой,

На эти дремлющие воды.

Нет искр в небесной синеве,

Всё стихло в бледном обаянье,

Лишь по задумчивой Неве

Струится бледное сиянье.

Во сне ль всё это снится мне,

Или гляжу я в самом деле,

На что при этой же луне

С тобой живые мы глядели?

Понимать это следует буквально. Ему не хватало жизни, и ему оставалось не долго жить. Он скончался в июле 1873 года (В очерке о Великой княгине Елене Павловне мною было ошибочно указано: апрель 1873 года - автор!)

Даже в последних его увлечениях: романтических письмах к баронессе Елене Карловне Услар - Богдановой, мадригалах Надежде Акинфьевой - Горчаковой, полушутливых стихотворных строчках Великой Княгине Елене Павловне лежит всего лишь "отсвет", легкое дыхание последней Любви Тютчева, ее всполохи и тени: Это - лишь попытка заполнить ту сердечную пустоту, что образовалась в душе Поэта после ухода Любимой Женщины. Это столь естественно для Поэта.. Столь понятно. Но так - горьк!

Тягостно осознавать, что Муза, вдохновлявшая поэта на протяжении 14 лет, ушла. По-человечески жаль Тютчева: он потерял любимую женщину, которой посвятил многие свои стихи. Эта любовь была и странной, и непонятной, но она была! в жизни поэта. Мне трудно судить о глубине их чувств, а также я не вправе осуждать их незаконный союз. Можно только представить, как тяжело им приходилось обоим, особенно Денисьевой, ведь свет всегда в таких случаях обвиняет женщину и оправдывает мужчину. Но результат этой любви - прекрасные тютчевские строки.

"Денисьевский цикл" Тютчева стал нерукотворным памятником его возлюбленной. Она, подобно Беатриче Данте или Лауре Петрарки, обрела бессмертие. Теперь эти стихи существуют отдельно от трагической историй любви, но вершиной мировой любовной лирики они стали потому, что их питала живая жизнь.

Заключение

Любовь для поэта - и блаженство, и безнадёжность, и напряжение чувств, несущее человеку страдание и счастье, "поединок роковой" двух сердец. С особым драматизмом тема любви раскрывается в стихах, посвящённых Е. А. Денисьевой.

Тютчев стремится отказаться от узко субъективной точки зрения на любимую. Он хочет объективно раскрыть мир чувств, её личность. Поэт сосредоточивает внимание на собственных переживаниях, но стремится проникнуть в духовный мир женщины. Он раскрывает его через описание внешних проявлений чувств, и, таким образом, романтическое излияние начинает вытесняться описанием: "Она сидела на полу и груду писем разбирала". В лирике вводится второй голос - голос женщины.

По своему психологическому складу любимая в "денисьевском цикле" напоминает тургеневских героинь. У того и другого любовь - "поединок роковой". В тоже время у Тургенева личность человека и в сфере чувств социально и исторически обусловлена. Те психологические ситуации, которые рисовал Тургенев в романах и повестях, отражали реальную картину человеческих отношений 50-60-х годов, пробудившееся в передовых кругах сознание и ответственности за судьбу женщины. Тютчев в своих раздумьях о женской доле, о женском характере близок Тургеневу. Она в "денисьевском цикле" похожа на героиню рассказа Тургенева "Три встречи".

В душевном состоянии лирического героя Тютчева и "денисьевского цикла" можно найти не только общечеловеческое, но и характерное для любовных переживаний дворянского героя пятидесятых годов, отражённых в русской литературе этого периода, в творчестве Тургенева, Гончарова, Островского.

Обнаруживается даже текстуальные сближения стихов Тютчева с романами и повестями Тургенева, в изображении любовных страданий. Неполноценность героя выражена в горестной "самокритике".

Тютчев Тургенев

Не раз ты слышала признанье: Я, точно недостоин Вас

"Не стою я любви твоей…" Не стою того, чтобы Вы для меня

Перед любовью твоею Отторглись от Вашей сферы.

Мне больно вспомнить о себе… Я расстаюсь с вами, вероятно навсегда,

Пойми ж и ты моё смиренье И оставить Вам о себе память хуже

Пред сердцем Любящим твоим. Той, которую я заслуживаю,

Было бы слишком горько.

Вот для чего я пишу к Вам.

Я не хочу ни оправдываться,

Ни обвинять кого бы то ни было,

Кроме самого себя…

Выдержки из письма Рудина свидетельствуют о сходстве морально-психологического состояния героев Тургенева и Тютчева. Сама история любви, рассказанная Тютчевым в "денисьевском цикле" в психологическом отношении напоминает историю любви тургеневских героинь. Однако в тютчевском герое больше решимости и страсти.

Главное, что Тютчев увидел и высоко оценил в женщине, - это силу чувства. Его любимая предстала в стихах как подлинная героиня любви, совершившая подвиг. Тютчев утверждает за женщиной право на личное чувство, на любовь, на борьбу за неё. В любви за неё героиня раскрыла себя, лучшие качества своей личности, свои возможности.

Тютчев изобразил любовь как чувство и как отношение между людьми, подвластные влиянию общества. Его герои, не оторванные от жизни люди, а обыкновенные, хорошие, слабые и сильные одновременно, не способные распутать тот клубок противоречий, в котором они оказались.

Поэзия Тютчева принадлежит к числу лучших созданий русского поэтического гения. Нам близок Тютчев, вдохновенный созерцатель природы; нам дорог Тютчев, чуткий тайновидец человеческого сердца.

Читая стихи Тютчева, мы вновь и вновь поражаемся неисчерпаемому богатству русского языка. Взыскательное отношение к стихотворному мастерству отличает Тютчева.

Благоговейному отношению к поэтическому слову учат нас стихи Тютчева. "Он не шутит с музой", - говорил про него Толстой, - учиться этому умению гармонически сочетать содержание и форму призывал Толстой молодых писателей, когда он сказал начинающему Горькому: "Надо учиться стихами у Пушкина, Тютчева, Шеншина".

С течением времени лирика Тютчева насыщается всё большей изобразительностью и конкретностью. Опыт русского реализма не прошёл для поэта бесследно. Завершитель русского романтизма, Тютчев выходит уже за его пределы. Его творчество становится предвестием художественного течения рубежа 19-20-ого веков символизма.

Список используемой литературы

1. Сост. М. Латышева. - М.: ТЕРРА - Книжный клуб, 2003г.

2. Золотарева И. В., Михайлова Т. И. Поурочные разработки по литературе. М.: «ВАКО», 2003г.

3. Вся русская литература /Авт. - сост. И. Л. Копылов.- Мн.: Современная литература, 2003г.

4. Лебедев Ю. В. Литература. 10кл. Учеб. для общеобразоват. учреждений. Базовый и профильный уровни. - М.: Просвещение, 2006г.

Талантливый русский поэт Ф. Тютчев был человеком, умевшим глубоко, страстно и преданно любить. В понимании Тютчева, любовь — это «поединок роковой»: и слияние душ, и их противостояние. Стихотворения о любви у поэта полны драматизма:

О, как убийственно мы любим, Как в буйной слепоте страстей Мы то всего вернее губим, Что сердцу нашему милей!

У Тютчева в стихах — буря чувств, он описывает любовь во всем разнообразии ее проявлений. Поэт верил, что к истинной любви человека ведет судьба. Стихотворение «Я встретил вас…» посвящено первой любви Тютчева, Амалии Лерхенфельд, к которой поэт посватался, когда ей было 14 лет. Родители девочки не согласились на этот брак. Прошло 34 года, Амалия не забыла своего возлюбленного и приехала проведать его. Тютчев уже умирал, и появление Амалии у своей постели воспринял как чудо. После ее прощального визита поэт написал стихотворение «Я помню время золотое…»:

Как после вековой разлуки, Гляжу на вас, как бы во сне, — И вот — слышнее стали звуки, Не умолкавшие во мне… Тут не одно воспоминанье, Тут жизнь заговорила вновь, — И то же в вас очарованье, И та ж в душе моей любовь!..

В стихотворении «Близнецы» Тютчев называет близнецами Самоубийство и Любовь. Автор уверен, что любовь может довести человека до самоубийства.

Знаменитый «денисьевский цикл» Тютчева стал отражением глубокой и страстной любви поэта к молодой учительнице его детей Е. А. Денисьевой. Ей посвящено большое количество стихотворений, которые, собранные в цикл, представляют собой своеобразный дневник их отношений, длившихся 14 лет. Денисьева умерла молодой от чахотки.

В стихотворении «О, как убийственно мы любим…» поэт говорит о том, что любовь нужно беречь, охранять от зла мира, иначе ее можно потерять. Поэт казнит себя за эту любовь, которая принесла его возлюбленной столько страданий:

…Судьбы ужасным приговором Твоя любовь для ней была, И незаслуженным позором На жизнь ее она легла…

Общество презирало Денисьеву за связь с женатым поэтом. В начале отношений она была веселой и жизнерадостной девушкой, но потом:

Куда ланит девались розы, Улыбка уст и блеск очей? Всё опалили, выжгли слезы Горячей влагою своей.

Эта любовь поэта закончилась смертью возлюбленной. Последние стихотворения, написанные на смерть любимой, потрясают трагичностью: Материал с сайта

Любила ты, и так, как ты, любить — Нет, никому еще не удавалось! О Господи!.. и это пережить… И сердце на клочки не разорвалось…

В стихотворениях, написанных после смерти возлюбленной, поэт пытается воскресить ее образ, кается в грехах перед ней, вспоминает моменты их общего счастья, продолжает разговаривать с ней:

Вот тот мир, где жили мы с тобою, Ангел мой, ты видишь ли меня?

Любовная лирика Тютчева полна желанием понять душу женщины, обожествлением и сочувствием. На этой лирике впоследствии формировались таланты Блока, Цветаевой и многих других поэтов вплоть до наших современников.

«Стихотворения г. Ф. Тютчева,- писал Н. А. Не­красов,- принадлежат к немногим блестящим явле­ниям в области русской поэзии. ...Тютчев написал очень немного; но все написанное им носит на себе пе­чать истинного и прекрасного таланта, нередко само­бытного, всегда грациозного, исполненного мысли и неподдельного чувства». С этим некрасовским утвер­ждением нельзя не согласиться. Одной из главных в творчестве Ф. И. Тютчева стала тема любви.

В Мюнхене Ф. И. Тютчев познакомился с совсем еще юной Амалией фон Лерхенфельд. Поэт горячо по­любил ее. Спустя десять лет после их первой встречи он пишет проникновенное стихотворение «Я помню время золотое...». Оно являет собой высший образец лиризма. Его героиня - юная фея, волшебница, неж­ная, чистая, восхитительная. Время любви к ней для поэта - время золотое. О нем вспоминает он со свет­лой грустью и упоением. Возникает в этом стихотво­рении и грустная нотка о быстротечности жизни. По словам литературоведа В. Кожинова, тютчевская воз­любленная в стихотворении «предстает как центр, как своего рода средоточие целого, прекрасного мира».

Судьбе не было угодно, чтобы Амалия стала женой Тютчева. За время отсутствия поэта девушка вышла замуж за барона Крюднера. Это событие принесло в душу Тютчева боль и разочарование, но теплое чувст­во к Амалии, ставшей баронессой Крюднер, поэт про­нес через всю свою жизнь, хотя пережитая драма ос­тавила глубокий след в его душе.

В 1870 году Тютчев пишет стихотворение «К. Б.», навеянное новой встречей с Амалией, которая прибы­ла в лечебницу, где находился уже пожилой поэт. Всплыли старые воспоминания, сладкой аурой про­шлого окутали они сознание поэта. Я встретил вас - и все былое В отжившем сердце ожило; Я вспомнил время золотое И сердцу стало так тепло...

С дуновением весны сравнивает пожилой Тютчев появление Амалии. Черты возлюбленной лирическо­му герою по-прежнему милы, она, словно сон, в кото­рый сложно поверить, является ему. И вместе с этим в нем пробуждаются не только воспоминания, но и сама жизнь, и, конечно же, любовь.

Знаменательным событием в жизни Тютчева стало его знакомство с молодой Еленой Денисьевой. Уже в зрелом возрасте Тютчев в очередной раз познал глубо­кую и страстную любовь. Ей великий поэт посвятил многие свои стихотворения. Все они говорят о траги­ческой сущности любви, потому что сама история взаимоотношений Тютчева с Денисьевой драматична. Полюбив ее, Тютчев не находил в себе сил расстаться с женой, к которой также испытывал искреннюю при­вязанность. Елена Денисьева за свою порочную, по меркам общественной морали, любовь была отвергну­та всеми. Острое чувство переживания за судьбу воз­любленной и породило самые лучшие страницы тют­чевской любовной лирики.

Одним из шедевров «денисьевского цикла» являет­ся стихотворение «О, как убийственно мы любим...». Встреча с любимой в нем предстает роковой, породив­шей «буйную слепоту страстей», губящих самое доро­гое. Поэт и в этом стихотворении не удерживается от сравнения человеческих чувств с явлениями приро­ды. Это характерная особенность лирики Тютчева Счастье коротко, как северное лето, оно лишь сон. Любовь легла на судьбу возлюбленной незаслужен­ным позором, и это мучительно переживает поэт. Его чувства к героине стихотворения оказываются убийственными.

На стихотворение «Я очи знал, - о, эти очи!..» Тют­чева также вдохновила любовь к Денисьевой. Предме­том восхищения поэта в этом стихотворении стано­вятся глаза возлюбленной, от которых невозможно «душу оторвать». В «их волшебной страстной ночи» необыкновенная глубина страсти и горе. Взгляд воз­любленной «грустный, углубленный», «роковой», а мгновения встречи с ним - поистине сладостные, волнительные, волшебные, трогательные до слез.

В стихотворении «Весь день она лежала в забы­тьи...» поэт передает трагическое чувство горечи рас­ставания с уходящей из жизни возлюбленной, страст­но любящей жизнь и самого поэта.

Любила ты, и так, как ты, любить - Нет, никому еще не удавалось! О Господи!., и это пережить.... И сердце на клочки не разорвалось... И. С. Тургенев утверждал, что «для того, чтобы вполне оценить г. Тютчева, надо самому читателю быть одаренным некоторою тонкостию понимания некоторою гибкостью мысли». Любовная лирика Тютчева весьма психологична, к тому же она носит и философский характер.

На протяжении всего своего творческого пути, Ф.И.Тютчев создавал великолепную поэзию о любви. На мой взгляд, причина стол сильной эмоциональной окрашенности любовной лирики поэта кроется в ее автобиографичности. Любовная лирика Тютчева может быть прочитана как своеобразный интимный дневник, в котором отразились его бурные романы с Эрнестиной Дернберг и с Е.А.Денисьевой. Однако, это автобиографизм особого рода: в стихах нет прямых упоминаний об именах возлюбленных поэта.

Любовь у Тютчева – почти всегда драма, роковой поединок неравных человеческих сил. Это чувство непостижимое, таинственное, исполненное волшебства. Но счастье любви недолговечно, обреченное не выдерживать роковых ударов судьбы. Более того, и сама любовь может осмысляться как приговор судьбы:
Судьбы ужасным приговором
Твоя любовь для ней была.

Любовь, таким образом, ассоциируется со страданием, тоской, душевной болью, слезами. Поэт предстает перед нами страстной, увлекающейся личностью, человеком с горячим, любящим сердцем. Он настойчиво повторяет эпитет «роковая страсть», «встреча роковая», «роковое слиянье», «поединок роковой». В стихотворении, входящем в знаменитый «денисьевский цикл», любовь названа «убийственной». Именно в стихах, посвященных Елене Александровне Денисьевой, раскрывается «блаженно-роковая» любовь поэта.

В стихотворении «О, как убийственно мы любим…» прием кольцевой композиции подчеркивает мысль об убийственной силе любви. Две одинаковые строфы усиливают ощущение личной трагедии лирического героя; в словах поэта звучит страшное предсказание – о гибели любимого человека. Внутри проникнутой пафосом безнадежности и обреченности формы стихотворения – повествование о последствиях «буйной слепоты страстей». Строки, создающие обрамление, стали афоризмом. Они существуют вне стихотворения, потому что в них заключена глубокая печальная по своей эмоциональной окрашенности мысль, выраженная с невероятной силой:
О, как убийственно мы любим,
Как в буйной слепоте страстей
Мы то всего вернее губим,
Что сердцу нашему милей!

Восклицательный знак в конце строфы – не только средство выражения экспрессии, он еще указывает на неизбежность гибели глубокой, самоотверженной, страстной любви. Неминуемая разлука придает трагизм любви, мысль о неизбежном расставании заложена в само основание этого высокого и неземного чувства. Лирический герой неимоверно страдает, ведь он, не желая того, становится причиной духовной трагедии, гибели любимой женщины. Риторические вопросы и восклицания – яркое художественное средство, способное передать сильнейшие изменения, которые произошли с женщиной, сумевшей так самоотверженно полюбить, полюбить до полного самоотречения:
Куда ланит девались розы,
Улыбка уст и блеск очей?

Лирический герой преклоняется перед красотой женщины и перед силой ее страсти. Риторическое восклицание «Жизнь отреченья, жизнь страданья!» заключает в себе мысль о роковой судьбе влюбленной до самозабвения женщины. Эти строки также стали крылатыми, в них заключен глубокий обобщающий смысл. Также в стихотворении Тютчев использует излюбленный прием противопоставления. С одной стороны мы видим «толпу», которая способна втоптать в грязь самые прекрасные душевные движения. В данном случае толпа является символом жестокого общественного мнения, основанного на осуждении любого проявления человеческого поведения вне принятых моралью этого общества границ. Именно такая «толпа», враждебная естественным проявлением сильных эмоций, выносит «ужасный приговор», вторгается в святое, клеймит «незаслуженным позором» и обрекает человека на невероятные душевные муки. Несколько раз повторяется в стихотворении слово «боль», именно оно определяет то состояние любимой женщины, из которого ей уже не выйти, которое всегда будет сопровождать ее в состоянии любви:
Боль, злую боль ожесточенья,
Боль без отрады и без слез!

Лирический герой испытывает неутихающее чувство вины перед возлюбленной за произошедшую «роковую встречу», за то, что он невольно стал палачом своей возлюбленной, слепым орудием судьбы. Драматическая история любви в этом произведении стала не только отражением частной жизни Тютчева. Поэтический дар лирика расширил границы любовного романа. Тонкий психологизм, глубокие эмоции сделали это стихотворение достоянием любовной лирики Тютчева, отразившемся во внутренней жизни каждого читателя.

В последние годы жизни в лирике Тютчева утверждалась мысль о том, что любовь, даже трагическая, - символ подлинного человеческого существования, без которого жизнь немыслима. В любовной лирике Тютчева прослеживается сложная жизнь сердца. По Тютчеву, только любовью можно спастись и «в старости глубокой», только в любви заключается смысл человеческого существования.