29 января каждого года в «незалэжной» Украине националистами празднуется день памяти «героев Крут».

В этот день проводятся масса самых разных мероприятий. Начиная с официальных - на высшем государственном уровне, и кончая школьными.
А с экранов укрозомбиящиков и со страниц продажных укроСМИ захлёбываясь от восторга, нам вещают об этом «героическом сражении».

Если мы обобщим все националистические россказни, то в кратком изложении получается такая «свидомистская» байка:

«300 украинских юношей в кровопролитных боях более двух суток удерживали 400-тысячную московско-большевистскую армию, защищая Украинскую Народную Республику (УНР) и Центральную Раду. Все они полегли в сражениях или были расстреляны озверевшими врагами «незалэжной Украины».

Этот миф о «300 украинских спартанцах», якобы «отдавших свои юные жизни за установление украинской независимости» пошёл гулять ещё с марта 1918 года.
И пошёл он гулять с лёгкой руки великого мифотворца Михаила Грушевского.

Миф этот гласит следующее.
Мол, два дня 300 киевских студентов и школьников, имея всего по три обоймы патронов, сражались с шеститысячной армией Муравьева. При этом уничтожили четверть его армии и все как один полегли.
Мол, своей жертвой они задержали большевистскую армию.
И этим самым предоставили возможность эвакуироваться руководству Центральной Рады.
И дали возможность УНР успеть подписать с германской армией сепаратный мир в Брест-Литовске. Мир, которым Германия даровала Украине независимость от Советской России...

Именно в таком вот свете и преподносится в современных украинских учебниках по истории бой местного значения под станцией Круты в январе 1918 года.

Эту небольшую стычку современные украинские националисты неумеренно героизируют. Придают ей значительный масштаб.
В принципе, я их прекрасно понимаю.
Что же остаётся им делать, если нет возможности гордиться победами. А нет этих побед по причине их полного отсутствия.
Вот и пытаются поражения возвести в число подвигов.
Стараются найти (за неимением настоящих) хоть каких-нибудь героев в своей истории. А если и это не удаётся, то их ведь можно… придумать.
Не правда ли?

Что же произошло на самом деле под Крутами?
Кому в то время пришло в голову направить молодых, необученных военному делу людей навстречу войскам Муравьёва?
Какая перед ним стояла задача?
Кто возглавлял этот отряд?
И самое главное – кто тогда понёс ответственность за эти невинные жертвы?

В этот день – 16 (29) января 1918 года - под станцией Круты (Черниговская область) состоялось небольшое сражение. Сражение между отрядами 2-х Украинских народных республик. Столица одной из этих держав находилась в Киеве, другой – в Харькове.

И он, то есть этот бой под Крутами, на самом-то деле, был всего-навсего небольшим, малозначительным эпизодом противостояния Советской Украины и Националистической Украины.
Противостояния:
- Советского правительства Украины в Харькове.
Оно, кстати, состояло из этнических украинцев, и
- киевской Центральной Рады.
Среди её сторонников был значительный процент галичан - подданных Австро-Венгрии.

Этот эпизод Гражданской войны в Украине, случившийся 98 год тому назад, оброс за это время всякого рода домыслами, догадками и легендами.
Причём, чем больше времени проходит после этого события, тем гуще становится паутина лжи, сплетённая украинскими псевдопатриотами...

Остановимся для начала на предыстории этого события.

Прежде хотелось бы сказать, что в начале 1918 года вокруг Украинской Центральной Рады возник настоящий вакуум.
И она с катастрофической скоростью теряла поддержку народных масс.

Ну а деморализованные украинские воинские части при приближении красногвардейских отрядов быстро-быстро разбегались.
И сдавали им города. Обычно ещё до прямых столкновений с советскими войсками.
Или же переходили на сторону большевиков.

Что же стало причиной этого?

Обратимся к воспоминаниям украинского историка Дмитрия Дорошенко («Война и революция на Украине»):

«Как только Центральная Рада пошла на разрыв с большевиками, участь её была предрешена. Увлечённая успехами национального движения, опьянённая лёгкими победами над бессильным временным правительством, украинская социалистическая демократия не хотела допустить к делу государственного и социально-экономического строительства тех, кого она называла «панами» и «москалями», ибо не хотела делиться с ними властью и руководящим положением; конечно, не хотела она делиться и с претендентами на возглавление революции – большевиками… поманив крестьянство своими обещаниями, разжигая классовую рознь, раззадоривши худшие инстинкты и аппетиты, Центральная Рада остановилась и стала отставать от того, что уже осуществили у себя большевики, - и влияние её мгновенно исчезло. В решительную минуту, когда большевики нажали извне и изнутри, оказалось что за Центральной Радой никто в сущности уже не стоит...»

А вот что вспоминал гимназист Игорь Лоський (участник боя под Крутами, опубликовал свои воспоминания во Львове в 1929 году):

«Тодішній український уряд безнадійно прогавив момент національного підйому, який охопив маси українського вояцтва, коли можна було створити дійсну українську армію… Щоправда, було багато полків з більш чи менш голосними назвами. Але ж на той час від них залишилися лише жменьки старшин. Ті ж з них, які залишилися в більш повному складі, були вже цілковито збільшовичені. І лише в останній момент, коли катастрофа була вже неминуча, дехто з державних українських мужів схаменувся і почали наспіх творити нові частини, але було вже запізно».

Вот и оказалось, что в условиях всеобщей растерянности, перерастающей в сплошную панику, способными на самоотверженные действия оказались, пожалуй, только киевские студенты и гимназисты. Те юноши и подростки, которым запудрили мозги националистической пропагандой.

Здесь возникает ещё один вопрос:

Почему получилось так, что Центральную Раду защищали именно студенты и гимназисты?

Да потому, что образование тогда стоило дорого. А студенты и гимназисты, как правило, были выходцами из обеспеченных, богатых семей.

Вот и получается, что тогдашние богачи защищали свои классовые (иначе говоря, «шкурные») интересы.

Ещё один вопрос:

Почему из 150 тысяч солдат, находившихся под формальным управлением Центральной Рады, большинство отказались её защищать?

Ответ тут очевиден – потому, что она не выражала интересов народа.

Вот в этих условиях, 5 (18) января 1918 года, было проведено собрание (вече) студентов младших курсов Киевского университета Святого Владимира и недавно созданного Украинского народного университета.
Это было сделано по инициативе студентов-галичан.
На вече собрались те учащиеся, которые считали себя украинцами.
На собрании было принято решение приступить к созданию студенческого Куреня Сечевых стрельцов.
Подчёркивалось, что в ряды формирования «под угрозой бойкота и исключения из украинской студенческой семьи должны вступить все студенты-украинцы».
Как видим, в курень зачисляли добровольно-принудительно. Потому как горевших желанием вступить в него было совсем немного. Их, по сути, поставили перед выбором. Либо записывайся в «добровольцы», либо исключаем из студенческого братства.

Кроме студентов, в состав куреня были привлечены ученики двух старших классов 2-й украинской им. Кирилло-Мефодиевского братства гимназии. Директор гимназии согласился объявить официальный перерыв в учёбе для них – «на час перебування учнів у війську».
В общем количестве записалось в курень около 200 человек. 2-я сотня потом принимала участие в боях в Киеве, она не покинула город.
Военные власти назначили сотником студента Омельченко (из фронтовиков). Он к тому времени был зачислен студентом Украинского народного университета.

Олесь Бузина писал:

«Хотя киевские склады ломились от снаряжения и обмундирования, оставшегося от царской армии, украинское правительство одело студентов, как бомжей. Видимо, Грушевский и Винниченко предчувствовали их скорую смерть. Курень получил рваные шинели, солдатские штаны и… арестантские шапки вместо головного убора!»

Из воспоминаний Игоря Лоського:

«Можна собі уявити, як гротесково виглядала сотня. Пересічний вигляд був такий: власні черевики, солдатські штани, зав’язані в долині мотузком (оббивачів не було), гімназійна чи студентська куртка або цивільна камізелька і згори шинеля, в якій найменше бракувало однієї поли. …старі поржавілі рушниці… І це все в той час, як місяць після того більшовики, захопивши помешкання школи, знайшли там повні склади новеньких чобіт, одягу, не кажучи вже про амуніцію і зброю».

Основу студенческого куреня Сечевых Стрельцов, как и подавляющее число всех этих вояк, составляли галичане. Те галичане, что прибыли в Киев в 1917 году из-за линии фронта, после его развала.
Примечательно, что на стороне красных тоже сражались венгры-интернационалисты.
Получалось, что подданные Австро-Венгрии стреляли друг в друга на территории иного государства.

Руководство УНР прекрасно знало о порыве студентов. И не просто знало. А даже идейно поддерживало и стимулировало его.

Так, 11 января 1918 года газета украинских социалистов-федералистов «Новая Рада» опубликовала обращение «К украинскому студенчеству»:

«Пришло грозное время для нашей Родины. Как чёрное вороньё обсела нашу Украину российско-«большевистская»… грабительская орда, которая почти каждый день производила у нас новые захваты, и Украина может наконец оказаться в очень трудном положении…
Мы призываем студентов-украинцев всех высших школ немедленно прийти на помощь своему краю и народу, единодушно став под флаг борцов за волю Украины против врагов, которые хотят придушить всё, что добыто нами долгим, тяжким героическим трудом. Надо любой ценой остановить тот поход, который может привести Украину к страшной руине и долговечному упадку.
Пусть каждый студент-украинец помнит, что в настоящее время преступно быть равнодушным. Смело же, дорогие товарищи, будем долбать нашу скалу и идём отдать, может быть, последнюю услугу той великой стройке, которую мы же сами строили – Украинской державе!».

В этом же номере газеты помещался призыв ко всем записавшимся в курень немедленно явиться в казарму. По адресу: Печерск, Московская улица, Константиновская военная школа.
Подобные материалы публиковались и другими газетами.

Следовательно, можно аргументировано говорить о прямой причастности высшего государственного руководства к движению студенческой молодёжи.
Причём, как в идейном, так и в организационно-техническом плане.

На протяжении 8-13 (21-26) января молодые воины пытались получить амуницию, вооружение и овладеть элементарными навыками обращения с ним.
В казармах Константиновского училища качественной военной подготовки за крайне короткие сроки достичь, понятное дело, не удалось.
Утром 13 (26) января в учебное заведение вернулась часть юнкеров - около 300 человек. Эти юнкера рассказали о том, что они под командованием сотника А. Гончаренко в небольшом количестве (около 600 человек), плохо вооружённые, одни остаются на целом Левобережном фронте под Бахмачем и Крутами. И что им необходима немедленная поддержка.
Поступил приказ «от командного состава 1-й военной школы» отправиться на передовую.
Обучение военному делу на этом и закончилось.
Основательно овладеть военным делом за такой короткий срок юношам, конечно же, не удалось.
Во-первых, из-за того, что на военную подготовку было очень мало времени.
Во-вторых, все их военные упражнения ограничились церемониальной маршировкой и овладением поворотов «налево-направо».
Бойцам Студенческого куреня выдали винтовки. Гимназистам - трофейные австрийские, к которым было очень мало патронов. Выдали по три обоймы. А также сапоги и солдатские шинели.
На железнодорожный вокзал подали эшелон.
Провожать юношей на ратное дело пришли кое-кто из их родственников и знакомых.
Раздался звон вокзального колокола.
И эшелон покатил на станцию Круты…

Тогда нескольким сот студентов и гимназистов националисты запудрили мозги своей националистической пропагандой и послали их под Круты на убой. Послали для того, чтобы они отдавали свои юные жизни за дядечек из Центральной Рады.

Ну и о самом бое…

Начнем с даты.

Каноническая дата – 16 (29) января 1918 года.
- Но есть и другое мнение. Что бой был 14 (27) января.
К примеру, Аверкий Гончаренко в своих воспоминаниях писал, что бой был 27 января, а не 29-го, как нас уверяют сегодня.
- А кое-кто даже пишет, что бой был аж трёхдневным - с 27-го по 29-е января.

Силы сторон.

* Воинские части, принимавшие участие в бою под Крутами на стороне Центральной Рады:

Курень 1-й юнацкой военной школы имени Б. Хмельницкого под командованием сотника А. Гончаренко.
Это не менее 300 подготовленных офицеров и юнкеров. По другим данным, 250 юнкеров.
Он состоял из молодых галичан. Среди них преобладали бывшие солдаты Австро-Венгерской армии, попавшие в русский плен.
К слову. Этот сотник Гончаренко, кстати, бывший кадровый офицер русской армии – капитан. И будущий гауптштурмфюрер (капитан) дивизии Ваффен СС «Галичина». Наверное, в этом присутствует какая-то гнусная закономерность.

1-я сотня Студенческого куреня сотника Омельченко.
Это около 125 студентов и гимназистов (по другим данным, 118 студентов). Некоторые из них знали о войне только из учебников истории. Ведь старшему из них было 22 года, младшему – 15 лет.
Среди студентов преобладали зачисленные в ВУЗы по личному указанию Михаила Грушевского драпанувшие с фронта бойцы из Галиции.

Плюс около 40 дезертиров из числа «Вольных казаков».

Артиллерийская батарея сотника Лощенко (2 пушки и около 30 артиллеристов).

Курень «Вольных казаков».
Фамилия командира мне неизвестна.
Это не менее 70 опытных солдат.
По другим данным, 60 офицеров и добровольцев из местного Вольного казачества.

Комендант ж/д станции Круты с подразделением охраны (около 40 человек)

Бойцов, оборонявших позицию, по разным оценкам, было от 500 до 900 человек (данные расходятся).
У них было 18 пулемётов и самодельный бронепоезд с орудием.
По свидетельству самого А. Гончаренко оборону Крут, в общей сложности, составляли при 18 пулемётах «500 молодих вояків і 20 старшин. Одні вояки місячними боями перемучені, інші – військово невивчені».

Общее руководство войсками, сосредоточенными на станции, осуществлял начальник 1-й военной школы сотник Ф. Тимченко.
Его штаб обороны района располагался в эшелоне, который стоял на самой станции. И к нему были прицеплен отдельный вагон с боеприпасами.
Впереди этого эшелона между флангами украинской позиции курсировала самодельная платформа с одним орудием. Её по своему почину пригнал офицер Богдановского полка сотник Семён Лощенко.

Гончаренко выдвинул свои силы на 2 километра впереди станции.
Отряд растянулся по фронту на 3 километра.
К тому же он был разделён насыпью.
Справа от железнодорожной насыпи расположили «юнаков».
Слева – студентов. Командир юнкеров сотник Аверкий Гончаренко разделил студентов на четыре чота (взвода) по 28–30 человек и поручил им более безопасный левый фланг. Самых молодых и тех, кто не умел стрелять, оставили в резерве.

Из-за того, что насыпь была высокая, ни правый фланг, ни левый фланг друг друга не видели.
Приказы же передавали устно по цепи. И всё из-за плохой организации связи украинских войск. Потому как никто из командиров не догадался прихватить полевые телефоны. А они обеспечили бы мгновенную передачу приказов.

Позиции, расположенные в нескольких сотнях метров от самой станции, были неплохо подготовлены для боя.
На правом фланге они имели искусственное препятствие - насыпь железнодорожного пути.
На левом - студенческая сотня в составе уже существующего там отряда начала рытьё окопов и возведение земляных укреплений.

Как видим, опорные пункты подразделений в условиях жёсткой зимы были вынесены от станции на 1,5-2 километра. А эшелон с боеприпасами находился на самой станции. Это, конечно же, было тактически неправильное, абсурдное решение…

* Жёлто-блакитным противостояла большевистская «армия» Муравьёва численностью чуть больше 6 тысяч человек.

Это была так называемая полтавская колонна 1-й «армии» П. Егорова.
Она насчитывала 1300 штыков.

2-я «армия» Р. Берзина.
Это более 3500 штыков.

Подразделения 3-й «армии» Кудинского.
Это почти 800 штыков.

Непосредственно во время боя на помощь этим войскам прибыл из Александровска 1-й Петроградский сводный отряд.

Численность «москальской орды Красной Армии», которой противостояли «триста спартанцев» Гончаренко, колеблется в разных националистических источниках от 20-ти тысяч до 2-х миллионов!
Понятно, что всё это - банальное враньё, рассчитанное на легковерных зомби.

Во-первых.
О войсках Муравьёва украинские националисты говорят как о красноармейцах.
Но! Красная Армия не могла участвовать в бою под Крутами: ведь днём создания Красной Армии считается 23 февраля 1918 года.
То есть только почти через месяц после событий под Крутами официально появилась Красная Армия!

Во-вторых.
Отряды Муравьёва были отправлены в Киев не из Москвы, а из Харькова.
Эти войска состояли преимущественно из украинских добровольцев.
Среди них мы видим:
- Красногвардейцев Харькова и Донецка (донецкими рабочими командовал украинец Д. Жлоба).
- Червонных казаков украинца (уроженца Черниговской области) Виталия Примакова.
- Екатеринославских рабочих.
- Да плюс остатки царской армии. Да плюс отряд матросов. Но они тоже в большинстве своём были выходцами с Украины.

В-третьих.
Не было и «полчищ» Муравьёва.
С ним всего-навсего наступали на Киев около 6 тысяч солдат.
Причём в бою под Крутами был задействован отряд численностью 3600 человек.

А. Гончаренко вспоминал, что накануне боя со станцией связался сам Муравьёв:

«Приготовиться к встрече победоносной Красной армии, приготовить обед. Заблуждения юнкеров прощаю, а офицеров все равно расстреляю».

Гончаренко ответил, что к встрече всё готово.

В период оборонительных работ под станцией Круты по предложению сотника Лощенко после обеда 28 января был проведён боевой рейд в тыл противника по железной дороге.
По его предложению на открытую платформу погрузили пушку и пулемёт, обложив их мешками с песком. Импровизированный «бронепоезд» выступил в сторону станции Плиски, где находились войска противника.
Меткий орудийный и пулемётный огонь небольшого отряда Лощенко нанёс противнику потери и оттянул время его наступления.

А в это время военный министр Петлюра со значительными войсками прятался за спиной юнкеров, защищавших Бахмач. Он находился на станции Бобрик, северо-восточнее Киева.

И по сей день существует ощутимый разнобой в определении как масштабности боя под Крутами, так и его продолжительности, степени жестокости, но и, главное - количества жертв.

На основании разных источников, попробуем описать сам бой.

На левом фланге (против студентов) наступали матросы-балтийцы и сибиряки из «армии» Р. Берзина.
Правый фланг, где находились юноши, атаковали красногвардейцы из состава отрядов П. Егорова.
Впереди шёл густой ряд красных матросов-балтийцев. Очевидно, что отряд матросов Ремнёва серьёзного отпора не ожидал. Шли они, не прячась, в полный рост. Шли как на параде...

А. Гончаренко вспоминал:

«Выглядело так, если бы шли на парад, запуская самые примитивные средства безопасности. Передние части красных, идя в сомкнутых колоннах, очевидно, были уверены в нашем бегстве, а из станционной службы по аппарату на их вызовы никто им не отвечал. Едва лишь красные приблизились на расстояние выстрела, мы их приветствовали сильным огнём 4 сотен и 16 пулемётов».

Пулемёты юнкеров стреляли очень метко.
Пушка на железнодорожной платформе сотника С. Лощенко била по тылам вражеского расположения.

Вот что вспоминает шестиклассник Кирилло-Мефодиевской гимназии Лев Лукасевич:

«Кожен з нас, учасників бою під Крутами, напевно, добре пам’ятає старшину-гарматчика Богданівського полку в синьо-жовтому кашкеті, який, ще з одним вояком на нашому панцеровому потязі, під сильним обстрілом ворога нищив картеччю спроби більшовиків зіпсувати зв’язок поміж двома відтинками нашої лінії, обабіч високого залізничного насипу».

Атака матросов захлебнулась с большими потерями.
И красные вынуждены были отойти на исходные рубежи.

Следует отметить, что в самом начале боя руководители отряда жёлто-блакитных (Тимченко, Богаевский), на штабного поезде вместе с патронами позорно бежали в направлении Киева. Так что, штаб сотника Тимченко сразу же дал дёру.

«Штаб, як тільки почали рватися ворожі шрапнелі, переполохався, переніс канцелярію з вокзалу у вагон і з усім ешелоном утік верстов на 6 від Крут, зоставивши керувати битвою офіцера Гончаренка, який весь час стояв у тилу і, певно, с переляку абсолютно не знав, що йому робити… Тікаючи, штаб захопив і вагони з патронами та набоями до гармат, що добило нашу справу під Крутами. З позиції раз за разом передають, щоб дали патронів, а тут огляділись – нема вагонів з патронами. Тоді офіцер Гончаренко кида битву і біжить сам з голими руками за патронами навздогінці штабові. Пробіг версти дві, побачив – далеко, і вернувся назад. Нарешті козаки з правого крила, примітивши недостачу патронів, а також те, що ешелони поїхали геть на другу станцію, почали одступати. Власне, одступати звелів і командир, але цей наказ був пізно переданий січовикам і вони бились до того часу, коли вже з правого крила станція була зайнята більшовиками… Битва була програна».

Дмитрий Дорошенко (заместитель Грушевского в ЦР, позже министр иностранных дел у гетмана Скоропадского) вспоминал:

«Когда со стороны Бахмача и Чернигова двинулись на Киев большевистские эшелоны, правительство не могло послать для отпора ни единой воинской части. Тогда собрали наскоро отряд из студентов и гимназистов старших классов и бросили их – буквально на убой – навстречу прекрасно вооружённым и многочисленным силам большевиков. Несчастную молодёжь довезли до станции Круты и высадили здесь на «позиции». В то время, когда юноши (в большинстве никогда не державшие в руках ружья) бесстрашно выступили против надвигающихся большевистских отрядов, начальство их, группа офицеров, осталось в поезде и устроило здесь попойку в вагонах. Большевики без труда разбили отряд молодёжи и погнали его к станции. Увидев опасность, оставшиеся в поезде поспешили дать сигнал к отъезду, не оставшись ни минуты, чтобы захватить с собой бегущих… Путь на Киев был теперь совершенно открыт».

Олесь Бузина пишет:

«Итак, по воспоминаниям участников боя под Крутами, их командование перепилось ещё до битвы и дёрнуло со станции на поезде при первых же выстрелах, оставив бойцов без патронов. Поезд с командирами пришлось догонять по рыхлому снегу. Можете представить, какую скорость развили украинские юнкера, если этот штабной «потяг» они всё-таки догнали! Причём с пулемётами, которые героически тащили на себе!»

После 1-го неудачного наступления бой вёлся уже по правилам. Красное командование имело в своем составе бывших офицеров. И те быстро растянули фронт, осуществили фланговый охват.
Было ещё 3 атаки.
Между тем, по свидетельству очевидцев у студентов и юнкеров запасы патронов иссякли. И кончились снаряды для пушки.
Давно уже не стреляли хозяева австрийских винтовок. Потому как они использовали свои три обоймы ещё при отражении первой атаки. Они брали трехлинейки убитых товарищей и продолжали стрелять.
Постепенно один за другим замолкали пулемёты из-за отсутствия патронов и неграмотного их использования, когда стреляли очередями на пол-ленты. Ведь это приводило к перегреву стволов из-за закипания воды в кожухе ствола. И пулемёт уже не стреляет, а плюётся пулями.

Левко Лукасевич вспоминал, что пулемёты «майже не працювали із-за браку амуніції».
То есть, тех самых боеприпасов, которые увёз сбежавший штаб.

Красные пошли в 5-ю атаку.
Теряя убитых и раненых, они упрямо продвигались вперед. Их пушечная батарея, до времени стрелявшая недостаточно удачно, сосредоточила огонь на украинских позициях.
Какое то время отряд Гончаренко держался. В этом ему помог бронепоезд сотника Лощенко с одной гарматой.
Но этот импровизированный бронепоезд, представлявший собой железнодорожную платформу обложенную мешками с песком не мог состязаться с подошедшим бронепоездом легендарного Полупанова и отступил. А красный бронепоезд начал обстрел защитников с тыла.
Наступающие отряды красных начали обходить позиции обороны с левого фланга. Нависла опасность окружения.
И юнкера со студентами начали отход в направлении Киева.
Гончаренковцев выбили со станции. И они отступили к поезду, отведённому в тыл за 1,5 – 2 километра от станции.

Несколько километров отступления показались Лукасевичу «вечностью»:

«Десь біля п’ятої години вечора купка відступивши і врятованих поранених, згідно з наказом старшин, сіла до потягу… Рештки нашого куреня вже не уявляли жодної сили з військового погляду».

А вот ещё одно воспоминание учасника того боя.
Оно было опубликовано в 1918 году в киевском «Военно-научном вестнике».

Пулемётчик Студенческой сотни, стыдливо укрывшийся под абривиатурой Б. С-ко колоритно описал гениальное руководство сражением со стороны пьяного украинского командования:

«Настав день, котрий стоїв дуже багатьом жовнірам надто дорого, це наступила середа. Надзвичайну варту з бойової лінії зняли, залишивши на кожному фланзі чоловік по 30. Пощитали свої сили. Нас с юнкерами було чоловік 250. Вільних козаків з 100 чоловік та кавалерії чоловік 60. Оце і вся сила відряда «действующаго на Слободской Україні», як голосно писали тоді газеті. З ранку послали кавалерію на розвідку, чоловік 50, а сами спокійненько гуляли собі по станції, по перону.
Довго розвідка не верталась, нарешті годині о 2 дня вернулося чоловік 2-оє, куди ж решта ділося – невідомо і сказали, що більшовики наступають. Як я почув це, то чомусь мені майнуло в голові: «пропав обід! Та ще й з м’ясом». Знову счинився шарварок, знову безглуздя, знову всі хлопці, більш як половина, пішли на линію, маючи по 1-й обоймі набоїв. Ніхто не звернув уваги на те, що штабний потяг дернув зі станції аж закурило!!! з штабних залишилося щось двоє офіцерів-артілєрістів та наш сотник, на штабному потязі поїхало кілька і юнкерів, до штабу кинулися в середині бою за інструкціями, але його і слід простив…
Від одного кулемета до другого бігав наш кулеметний начальник п. Горошко, дивлячись чи всі на містах… З ліса виринають чорні точки. Ближче і ближче. Нарешті я не витерпів і надавив курок. Та-та-та-та!!! Зацокотав кулемет. Випустив кілька патронів. Бачу «недольот». Беру кроків на 200 нижче і знову стріляю. Видно, що попадаю. Чорні точки тут зникли. Видно добре, що залегли. Перестав стріляти, знову почали бігти. Випустив кулеметну стрічку патронів в 200. Еге!!! Думаю, погано!!! Вистріляв ще ленту на більшовиків; давай відступати! Большовикам, видно, не подобалось, що ми беремо з собою кулемет, бо вони почали усилено цокати з вінтовок. Пробіг я з своїм помішником кроків 200-150, знову стали, випустили ще одну ленту. Ворог заліг, ховаючись від куль, ми, вистрілявши ленту, побігли далі, по напрямку до вагонів, тягнучи за собою кулемета, котрий танцюючи по шпалах, страшно боляче відбивав нам руки. Люде все біжать, як несамовиті. Кричу: поможіть кулемета тягнуть! Куди там! Ніхто нічого і не чує. Так сяк добрели до вагонів… Нарешті, зібрали всіх людей, котрі вийшли з крутського бою так чи инак живими, і ми почали відступати, стріляючи з вікон вінтовками (бо як не треба, то патрони вже найшлися)».

Юнкера отступали под прикрытием насыпи.
А позиции студентов были на открытой простреливаемой местности. Командир студенческой сотни сотник Омельченко решил сначала штыковой атакой отразить врага, а уже потом отступать. Атака оказалась неудачной, ведь юношам противостояли более опытные противники. Сотня понесла потери, смертельно ранен был и сам Омельченко. Студенты вынуждены были отступать до самой станции и далее.
Добравшись до поезда, они погрузились туда вместе со своим раненым командиром.
Около 17 часов вечера эшелон отправился на Киев…

В результате беспорядочного отступления в темноте один студенческий взвод (около 30 человек) заблудился. И с перепугу забежал на станцию Круты. А она уже была занята красными войсками Муравьёва.
Один из большевистских командиров Егор Попов, разозлённый потерями - до 300 человек - прошёлся вдоль шеренги пленных. И надменно бросил через плечо:
- Пустить их в расход.

Красноармейцы долго издевались над пленными, кололи штыками, а потом расстреляли возле станционной водокачки.
Селяне рассказывали, что один - как предполагают, ученик 7-го класса гимназии Григорий Пипский - перед расстрелом затянул «Ще не вмерла Україна». Песню подхватили остальные. Громкие выстрелы заглушили пение...
Местные жители позже похоронили всех в одной могиле.

Со стороны жёлто-блакитных погибло по последним исследованиям, приблизительно 70 человек: 40 студентов, 15 юнкеров и 15 казаков.
Советские войска потеряли убитыми и ранеными около 300 человек.

Интересный момент. Украинским юнкерам и студентам на подмогу под Круты из Киева был прислан 1-й автоброневой дивизион подполковника Чёрного в составе 4-х бронеавтомобилей.
Так вот. Он просто отказался разгружаться с поезда, мотивируя это тем, что местность – не подходящая для атаки.
По словам подполковника армии УНР Степана Самойленко, «вся обслуга авто панцерників (я стояв на платформі коло тяжкого авто панцерника «Хортиця») була бездіяльними свідками бою під Крутами».

После торго, как поезд прибыл в Дарницу, командиры отдали приказ студентам разойтись по домам малыми группами.
Мост через Днепр контролировали части, которые сочувствовали красным.

Вот что пишет об этом Лукасевич:

«Всі ми, що ще були в Дарниці, дістали наказ перейти невеликими групами через Дніпро, який у 1918 році був досить слабо замерзлий… Ще й тут невблаганна доля забрала з-поміж нас кількох товаришів, які трагічно загинули під непевним льодом Дніпра… Деміївка була захоплена прихильниками більшовиків – робітниками місцевих фабрик. Ми знищили свої військові документи і всі зовнішні відзнаки, відкинули зброю і кожен зосібна пішов далі, умовившись попередьно, що будемо удавати демобілізованих вояків російської армії…»

Как мы видим, грандиозной битвы по сути дела не было.
Внезапно обстреляв идущих с песнями красногвардейцев, «герои Крут» быстро ретировались, не выдержав организованной атаки.
В донесениях начальству те, кто руководил боем, завысили число погибших, чтобы хоть как-то оправдать своё позорное бегство.
Мол, был упорный бой, и мы бились до последнего.

Только вот всё это неправда!
Большая часть бойцов, оборонявших позицию, отступила.
Часть – разбежалась.
Часть их, захваченных в плен, победители отправили в госпиталь. Там после оказания медицинской помощи их отпустили под честное слово.

Мирослава Бердник пишет:

«…Мне посчастливилось беседовать с сыном одного из гимназистов, который воевал под Крутами. Он рассказал примечательный штрих.
В бою, как известно, не видно, кто в тебя стреляет из вражеского окопа. Каждый – враг. После боя этот гимназист оказался в группе, попавшей в плен к большевикам. Те их накормили и задали вопрос: «А вы родителей спросили, когда ехали сюда?» «Нет», - ответили они. «Ну тогда идите и спросите. И больше не попадайте в такие ловушки».

Ну а начальство студентов сразу же сбежало в поезде, в спешке увезя с собой боеприпасы.
Так что это было позорное поражение.
С военной точки зрения это разгром.
С моральной – позор. Позор тех, кто направлял молодых воинов «на убой», кто бросил их в бою.

В истории украинских националистов нет побед.
Вот им и приходится выкручиваться, создавая мифы о несуществующих подвигах.
Кроме того, сами участники боя, считали его образцом неумения руководства националистической Украины организовать свои силы.

В бою под Крутами погибло несколько десятков обманутых националистами парней. Которых, как видно из воспоминаний Дорошенко, их начальники подло бросили на произвол судьбы. А сами дали дёру после первых же выстрелов.

Конечно же, это трагедия!
Никто не спорит.
Но вот только, зачем же завышать число погибших?!

Что касается количества погибших, то кроме мифических «трёхсот спартанцев» Грушевского, назывались разные цифры.

Так, Дмитрий Дорошенко приводит в поимённом перечне лишь 11 фамилий погибших студентов.
Хотя и пишет, что в первый день (то есть 16 января) была уничтожена часть куреня. А во второй - были расстреляны 27 пленных, над которыми дико издевались. Они входили в разведывательную роту, отошедшую к Крутам на момент, когда станцией уже овладели красные.
8 раненных отправили в Харьков, где ими никто не заинтересовался, и они исчезли из госпиталей, куда их устроили на лечение.
В Киев на перезахоронение как будто привезли «несколько десятков изувеченных трупов».

В 1958 году в Мюнхене и Нью-Йорке были напечатаны результаты 40-летнего документального исследования С. Збаражского «Крути. У 40-річчя великого чину 29 січня 1918 р. – 29 січня 1956 р.».

Книгу открывает следующий мартиролог:
«Згинули під Крутами:
Сотник Омельченко - командир Студентського Куреня, студент Українського Народного Університету в Києві.
Володимир Яковлевич Шульгин, Лука Григорович Дмитренко, Микола Лизогуб, Олександр Попович, Андріїв, Божко-Божинський - студенти Університету св. Володимира в Києві.
Ізидор Курик, Олександр Шерстюк, Головощук, Чижів, Кирик - студенти Українського Народного Університету в Києві.
Андрій Соколовський - учень 6-ї кляси 2-ї Української Київської Гімназії.
Микола Корпан з Тяпча, під Болеховом, Західна Україна. М. Ганькевич, Євген Тарнавський, Гнаткевич, Пипський - учень 7-ї кляси, родом з Західної України, розстріляний з 35-ма іншими на станції Крути, перед розстрілом перший почав співати «Ще не вмерла Україна», всі інші підтримали спів».

Итак, называется 18 имён.
Это – скончавшийся от ран командир куреня и погибшие в плену разведчики.
С того времени никаких изменений в приведенный перечень внести никто не смог...
Тела погибших товарищей вынесли с поля боя их соратники и захоронили по прибытию в Киев. Их фамилий в этом списке нет, но их могилы в Киеве.

Современные украинские историки В. И. Семененко и Л. А. Радченко пишут:

«В бою погибли 20 студентов и гимназистов, 27 – были пленены и расстреляны, а 6 по распоряжению ВУЦИК отправлены в харьковский госпиталь».

Несколько десятков юношей, обманутых и преданных «свидомыми патриотами», погибли непонятно зачем.
Пали в борьбе с собственным народом.
И превратились с лёгкой руки Грушевского в 300 мужественных воинов, сражавшихся с захватчиками.

Как такое могло получиться, не ответит, наверное, даже самый извращённый «национально свидомый» ум.
Но ложь о том, что у станции Круты погибли 300 студентов, защищавших Центральную Раду, продолжает литься с украинских телеэкранов до сих пор, вводя в заблуждение миллионы людей…

Хотелось бы обратить внимание на то, что в кутерьме событий января 1918 года ни сам бой под Крутами, ни его участники не привлекли особого внимания общественности.

Ведь кроме Крут, в январе 1918 года армия УНР дала множество других боёв.
И потерпела все поражения, какие только смогла.
При этом потеряла уйму народа.
Причём не столько убитыми, сколько разбежавшимися. Разбежавшимися от животного ужаса перед «москальскими варварами» с красными ленточками на шапках.

Были тогда январские бои за Чугуев, Екатеринослав, Одессу, Ромодан, Гребенку.

Была отчаянно-героическая попытка поручика Бондаревского организовать сопротивление красным в Сумах и расстрелянного большевиками.

Было стоившее больше 50 убитых и 120 раненых 3-х дневное сражение за Бахмач.
Там украинскими частями руководил командир полка имени Дорошенко хорунжий Хмелевский (погиб годом позже).

Но в историю вошла почему-то только одна перестрелка – Круты.

Почему же тогда столь малозначительный бой получил такой широкий резонанс?

Следует отметить, что громкую огласку данное событие приобрело только после ввода в Украину войск кайзеровской Германии, отступления красных и возвращения в Киев Центральной Рады на немецких штыках.
То есть уже в марте 1918 года.
Именно тогда, когда ситуация немного стабилизировалась, близкие родственники и друзья погибших под Крутами юношей поставили вопрос о перезахоронении их останков. А также об ответственности виновных в их гибели.

5 марта 1918 года Военным министерством УНР была образована комиссия для выяснения обстоятельств боя под Крутами.
В её состав вошёл член Центральной Рады Александр Шульгин, который потерял в бою под Крутами брата - Владимира Шульгина.

«Гурток родичів звертається до всіх батьків і родичів студентів, середньошкільників і інших, що входили в склад січового стрілецького куреня і загинули в бою та розстріляні після бою біля Крут 16 січня с. р. і пропонує піднести загальне прохання про розкопку могил, щоб розпізнати і перевезти їх тіла з Крут, а також поховати у Києві».

История приобрела резонансный привкус скандальности.

А 16 марта в «Новой Раде» появилась статья «Трагедія на Крутах» за подписью «С. Ш.». Исследователи считают, что это был Сергей Шемет, один из лидеров Украинской партии земледельцев-демократов, которая тогда всё решительнее критиковала руководство Центральной Рады.

В публикации говорилось:

«Ми хочемо звернути увагу суспільства й української влади на ту страшну трагедію, котра відбулася біля ст. Крути в часи наближення большевиків до Києва. В Крутах загинув цвіт української шкільної молоді. Загинуло кілька сот найкращої інтелігенції - юнаків - ентузіастів української національної ідеї. Така втрата для культурної нації була б важкою; для нашого народу вона безмірна. Винна в цій трагедії уся система безглуздя, весь наш уряд, котрий після блискучого соціального законодавства, після піврічного адміністрування оказався покинутим народом і армією, і в такім безнадійнім становищі рішив захиститись від добре озброєної большевицької армії кількома сотнями шкільної молоді. Узброївши на скору руку ці жертви урядової легковажності, без жодної військової підготовки одправила їх в Крути...».

Автор требовал от правительства сделать надлежащие выводы и наказать, или хотя ба отстранить от руководства, виновников.
Хотя в статье не называются конкретные имена, каждый хорошо понимал, что речь идёт, прежде всего, о высшем политическом и военном руководстве УНР. То есть о Михаиле Грушевском и, в особенности, о Симоне Петлюре, ставшем снова военным министром.

Тогдашний глава УНР М. Грушевский был интриганом не худшим, чем мифотворцем. И сориентировался молниеносно.
Вот здесь весьма и пригодились глубокие профессорские знания и политическая интуиция М. Грушевского.
Выдающийся украинский историк, бесспорный тогдашний национальный лидер не раз обращал внимание на определенные психологические особенности украинской нации, которые даже был склонен относить к её ментальным чертам. Среди них, как это ни удивительно, - умение устраивать похороны.

Председатель Центральной Рады отмечал:

«Вони великі майстри в сім і вкладають у похоронні церемонії всю душу. Але підтримати за життя, в боротьбі, котру ведуть до останнього найбільш енергійні й віддані інтересам загалу люди - не їх діло, вони тримаються гасла: «моя хата скраю», беруть нейтралітет і вичікують, хто кого переможе: свій чи чужий, і коли свій поляже - справляють йому похорони і записують до національних святців...»

Хотя М. Грушевский говорит о таких национальных обычаях с очевидным негативным оттенком, именно к «традиционному» варианту прибегнул и он сам, когда пришлось отвечать на взволнованные вопросы возмущенной общественности.
Он, пытаясь найти выход из непростой ситуации, на заседании Малой Рады предложил согласиться с требованиями родственников «сечевиков» почтить память погибших под Крутами и перенести их тела в Киев на Аскольдову могилу. А также похоронить «юных спартанцев» за счёт государства.
Собрание почтило память героев вставанием и приняло решение «прийняти похорон на кошт держави».

Олесь Бузина пишет:

«Круты стали поводом для создания политического мифа, потому что среди убитых там оказался племянник министра иностранных дел Центральной Рады Александра Шульгина – Владимир. Членам Центральной Рады, вернувшимся в Киев в хвосте немцев, было совестно перед своим коллегой. Все они были живы и здоровы. Все во главе с Грушевским и Винниченко благополучно бежали под защиту германского оружия. И только в одной из семей, волей революционных событий вознесённых в тогдашнюю украинскую «элиту», случилась трагедия. Как же было не сделать «приятное» своему же брату-министру?
Но были и другие причины. Вместе с Владимиром Шульгиным погибло ещё почти три десятка совсем молодых мальчишек – студентов и гимназистов. Привыкшее за время Мировой войны к жестокости общество было трудно чем-либо поразить. То, что взрослые гибнут на фронтах даже не тысячами, а миллионами, уже стало привычным. Газеты за 1914-1917 годы пестрели бесчисленными фотографиями погибших офицеров. Но эти лица мужчин в погонах, отмеченные похоронными крестиками, уже, простите, не трогали. Нервы публики огрубели. Общество нуждалось в чём-то особенно сентиментальном. Это понятно. В массе своей люди эгоистичны. Только сыграв на самых уязвимых точках их психики, можно вызвать сочувствие. А что более поддаётся манипуляциям политтехнологов, чем родительский инстинкт?
…Старый, хитрый, горячо любящий свою единственную дочь Катю, которую не нужно было посылать в армию, председатель Центральной Рады и большой специалист по сочинению различных «историй» Михаил Грушевский безошибочно выбрал тему для очередной народной «сказки». Перезахоронение «крутян» стало, извините за прямоту, первым «праздником» украинской власти, за которым и доныне «верхи» любят скрывать свою трусость и непрофессионализм. Культ официального государственного мазохизма начался с Крут. «Детьми» в гробах отвлекали внимание от своих лукавых лиц и вертлявых политических задниц»…

19 марта 1918 года на обшарпанный киевский вокзал прибыл вагон с гробами.
В них были останки погибших, которых за полтора месяца до этого расстреляли красногвардейцы полковника Михаила Муравьёва. Расстреляли их на железнодорожной станции Круты, между Нежином и Бахмачем на Черниговщине.
На вокзале в два часа дня собрались родные погиьших, студенты, гимназисты, воины, духовенство, хор под руководством А.Кошица, множество киевлян.
Заупокойную отслужил епископ Никодим.
После заупокойной службы, с вокзала тронулась траурная процессия.
Впереди подводы с серо-голубыми гробами - по два на каждом.
По пути сделали остановку у дома Центральной Рады. Это на Владимирской, 57 (сейчас - Дом учителя).

Во время провоза тел возле здания Центральной Рады состоялось снятие с этого дома российской символики.

Одна из киевских газет писала:

«Вот в этой волне, когда провозятся их гробы перед Центральной Радой, где в течение года ковалась украинская государственность, с фронтона её дома сдирают российского орла, позорный знак русской власти над Украиной, символ неволи, в которой она прожила 260 с верхом лет. Видимо, возможность его содрать не давалась зря, видимо, она не могла пройти без жертв, её надо было купить кровью. И кровь пролили эти молодые герои, которых мы сейчас провожаем!»

Возле здания Центральной Рады к траурной процессии с жалобно-торжественными словами обратился профессор Михаил Грушевский:

«От у сій хвилі, коли провозять ся їх домовини перед Центральною Радою, де протягом року кувалась українська державність, з фронтону її будинку здирають російського орла, ганебний знак росийської власти над Україною, символ неволі, в котрій вона прожила двісті шістьдесят з верхом літ. Видко, можливість його здерти не давалась даремно, видко, вона не могла пройти без жертв, її треба було купити кров’ю. І кров пролили сі молоді герої, котрих ми проважаємо».

Торжественное перезахоронение погибших под Крутами бойцов Студенческого куреня, которых удалось найти на поле боя и идентифицировать, активно освещалась киевской прессой.
В братскую могилу на Аскольдовом кладбище, по данным тогдашней прессы, было опущено 17 гробов.
Только на единицу отличается эта цифра от поимённого перечня жертв С. Збаражским.
Среди захороненных не было тела сотника А. Омельченко, смертельно раненного во время боя 16 января и тех, тела которых забрали с собой после боя. Сотник умер по дороге в Киев. Его тело и тела погибших товарищей были захоронены в Киеве после боя.

Так, вернувшись на обозе германских войск, руководители Центральной Рады устроили несчастным юношам «роскошное» перезахоронение с «пламенными» речами над их гробами.
Иначе говоря, устроили, как сейчас бы сказали, пиар-акцию.
Сделали они это для того, чтобы отвлечь внимание людей от своего подлого поступка. Вспомним, как верхушка Центральной Рады позорно сбежала из Киева...

Пресса в те дни пестрела сообщениями о перезахоронении «борцов за волю Украины» и острыми критическими замечаниями в адрес власти.
Тогдашняя пресса широко освещала перезахоронение героев:
- «Похорон жертв боротьби за волю України» - «Народна Воля»,
- «Два похорони» - «Боротьба»,
- «Pro patria mori» - «Киевская мысль».

Случались и обидные для власти высказывания.

Например, в статье врача С. Коломийцева «На памятник жертвам в Крутах».
Там, в частности, встречаются такие строки:

«Цвет украинской интеллигенции, дети, которые не умели стрелять, были посланы дезорганизованной украинской властью навстречу вооружённым «до зубов» большевикам-россиянам… Честь и слава молодым героям, и вечный позор тем, кто должен был спасать не себя, а их, но не сделал этого».

Там же был напечатан и тёплый отклик-воспоминание члена ЦК УПСФ Сергея Ефремова о Владимире Шульгине, которого учёный-эрудит знал с детства и ценил высокие дарования юного патриота.

Партийный и государственный деятель тоже не удержался, чтобы не высказать гневное осуждение в адрес власти, призвавшей для своей защиты молодых романтиков, идеалистов:

«І от тут починається страшна трагедія таких душ, як Шульгинова. На заклик вони озвалися, пішли й зложили все, що мали... Але я уявляю собі, що довелось їм пережити там, під Крутами, покинутим, беззбройним і беззахисним, перед невблаганним диким ворогом, і, може, з убійчою свідомістю, що чиста жертва їх ні на що не здалася, що вона за даних обставин страшної дезорганізації вийшла зайвою і непотрібною, нікого і нічого не рятувала. Воля, як і доля, «жертв искупительных просит» - з цим треба миритись. Але не можна миритись, коли ці жертви розтрачено так марно, як це було з святим поривом української молоді, що головами наложила під Крутами».

Тем не менее, предложение М. Грушевского оказалось очень даже своевременным.
И помогло властям переломить общественное настроение в свою пользу.
Пышная церемония перезахоронения тел «сечевиков», щедрый жест государства, выделившего для этой цели значительные средства, сыграли свою роль.
О трагедии под Крутами ещё немного поговорили, но уже не столь агрессивно.
Ведь после того как жертв политической безответственности и цинизма украинских властей быстренько превратили в символ национального подвига, было уже как-то неудобно обличать и требовать привлечь к ответственности виновных.

Кстати, в стихотворении Павла Тычины «Памяти тридцати» есть такие строки:

«На кого посміла знятись
Зрадника рука?
Квітне сонце, грає вітер і Дніпро-ріка…»

Интересно, кого это поэт называет «зрадником»?

Ведь не открытого же врага Муравьёва.

Ну а затем на первый план стали выходить иные злободневные темы.
Официальные власти предпочитали лишний раз не упоминать о событиях под Крутами.
Так что, многие документальные свидетельства в итоге оказались утерянными.
Постепенно трагическая судьба «сечевиков» обрастала всевозможными мифами.
И, в конце концов, превратилась в некое «сказание о великом подвиге молодёжи во имя свободы Отечества».
В нём, конечно же, не было места для освещения неприглядной роли властей.
А к погибшим стали причислять всех 300 юношей, принимавших участие в бою…
«Все триста, как один, героически погибли», - звучит, ведь, более возвышенно, чем просто «погибло около сорока».
Хотя на самом деле произошло именно так.

И когда нынешние национал-патриоты, в который уже раз, рассказывают нам миф об обороне Крут, невольно возникает вопрос:

«Почему стольный град Киев защищать оказалось фактически некому, кроме нескольких сотен юношей?»

Как известно, на момент провозглашения независимости УНР в Киеве располагались около 10-ти тысяч бойцов, входящих в состав нескольких армейских полков, частей Вольного казачества Скоропадского.
Кроме того, в городе находилось около 20-ти тысяч вернувшихся с фронта бывших солдат и офицеров русской армии.
А также воинские формирования Центральной Рады.
В том числе наиболее боеспособные:
- Гайдамацкий кош (атаман Симон Петлюра) и
- сформированный из галичан курень Сечевых стрельцов (командир – Евген Коновалец).
То есть, организовать оборону было из кого.
Ко всему прочему в киевских арсеналах хранилось большое количество боеприпасов и вооружения, в том числе тяжёлого.

Но! После того, как в Киев пришло сообщение о выдвижении из Харькова эшелонов с отрядами Муравьёва, на оборону Киева не выступило ни одно регулярное соединение, подчиняющееся ЦР.
Горожане-фронтовики предпочли остаться по домам.
Находившиеся в Киеве украинизированные части объявили «нейтралитет».
Ретировались и гайдамаки, и сечевые стрельцы!
Мало того в Киеве 16 (29) января 1918 года против Центральной Рады началось восстание.

А всё почему?

Да потому, что «украинская идея» вдохновляла в основном только самозваную местную «элиту», рассчитывавшую занять в свежеиспечённой «державе» лучшие места!
И эту «элиту», состоявшую из светил местного разлива и примкнувших к ним карьеристов и авантюристов рангом помельче, никто не захотел защищать!
Потому что к началу 1918 года украинцы окончательно разочаровались в руководстве УНР, проводившем абсолютно бездарную и, в то же время, агрессивную политику отторжения страны от многовекового союза с Россией и насаждения галичанского «сознания».

Поскольку в подлинной истории обороны Киева от большевиков ничего кроме позора, для самостийников не было, то миф о «битве под Крутами» пришёлся очень даже кстати!

На что хотелось бы ещё обратить внимание.

В то же самое время, когда произошла трагедия под Крутами, националисты расстреляли около 400 рабочих завода «Арсенал» в Киеве!
Более того – студенты своей гибелью дали возможность националистам убивать киевских рабочих!

А ведь, кроме арсенальцев, были ещё отважные юноши-юнкера (вчерашние гимназисты и студенты), погибшие в селе Борщаговка от рук петлюровцев.

Об этом писали Константин Паустовский в книге «Начало неведомого века» и Михаил Булгаков в книге «Белая гвардия».

Именно о них, погибших мученической смертью, пел Вертинский:

Я не знаю,
зачем и кому это нужно?
Кто послал их на смерть
недрожащей рукой?

И никто не додумался просто
стать на колени
И сказать этим мальчикам,
что в бездарной стране
Даже светлые подвиги –
это просто ступени…

Почему же не вспоминают об этих людях?

Или их жизнь «дешевле» жизней студентов?

Или, может, потому, что большая часть тех, кто оборонял Круты, были галичанами?

Именно в Галичине, ещё до Второй мировой войны сложилась традиция отмечать годовщины боя под Крутами.
Затем уже эта традиция в 1990-х годах была перенесна националистами на всю Украину.

Ещё раз напомню, что не было и «полчищ» Муравьёва.

Владимир Винниченко в своей работе «Відродження нації» вспоминал:

«…Білшість більшовицького війська складалася із наших же вояків…»

Поэтому бой под Крутами – это столкновение украинцев с украинцами. Только сражавшихся под разными знамёнами. Одни под жёлто-блакитными, другие под красными…

Тогда предки большинства украинцев востока и юга нашей страны находились не вместе с галичанами, а по ту сторону баррикад.
Они сражались против иностранных интервентов, стоящих за спиной Центральной Рады. Той Рады, которая, как раз, и погубила несчастных юношей под станцией Круты. Сами же «очільники» ЦР в это время паковали барахло, чтобы драпать на Запад…

А ныне, как считает Мирослава Бердник (и я с ней полностью солидарен):

«Факт же преступного отправления детей на убой и оставление их в поле трусливо удравшими руководителями Центральной Рады преподносится молодому поколению извращённо для возбуждения национализма и ненависти к России и русским».

Украина сегодня вспоминает о бое под Крутами. Что произошло, как и какое имело значение - вот три вопроса о Крутах, на которые ответы дать сможет не каждый украинец.

Красные идут!

29 января 1918 года около 400 гимназистов, студентов и "вольных казаков" пытались задержать наступление армии большевиков в количестве от четырех до шести тысяч человек. На самом деле, исторически верное описания битвы отсутствует. Сохранились лишь косвенные свидетельства очевидцев, на основании которых существует описания события.

В январе-феврале 1918 года матросы большевистского "Восточного фронта" Михаила Муравьева стремительно приближались к Киеву со стороны Бахмача и Чернигова. 19 января Муравьев вошел в Полтаву, где установил власть ревкома вместо нелояльного к нему местного совета. Во время занятия Полтавы, большевики расстреляли 98 юнкеров и офицеров местного юнкерского училища. Многим казненным не было и 18 лет. В конце января большевики подошли к Нежину, не встречая на своем пути практически никакого сопротивления. До Киева оставалось менее 120 километров...

Власти УНР не имели ресурсов послать на перехват врагу ни одного полка. Муравьев это прекрасно знал. Передовые отряды его армии двигались вперед открыто, без надлежащей разведки местности. Неожиданно, стремительное наступление натолкнулась на шквальный пулеметно-винтовочный огонь в железнодорожной станции села Круты, в 18 километрах от Нежина. Так большевиков приветствовали несколько сотен местных студентов и гимназистов 1-й Украинской военной школы и 1-й сотни Студенческого куреня, которых в попыхах собрали и отправили на передовую за несколько дней до самого боя под командованием Аверкия Гончаренко.

Некоторые "крутовцы" держали винтовки первый раз в жизни, но многие уже имели боевой опыт, полученный на полях Первой мировой войны. Завязался ожесточенный бой, который длился около пяти часов. По разным оценкам, которые часто использовались и с пропагандистскими целями, в бою погибло от 30 до 300 студентов и офицеров. О потерях нападавших достоверно неизвестно, но по косвенным свидетельствам, они были значительными.

Кстати, командир украинского отряда, капитан Гончаренко, умер в США в 1980 году. Ему было 89 лет. За заслуги в Первой мировой войне, был награжден Георгиевским орденом российской армии.

Командир "красных", левый эсер, подполковник Муравьев, был убит при аресте в 1918 году в Симбирске в возрасте 37 лет. Советская власть объявила его "изменником народа"

Значение битвы для Украины

Важность этого боевого столкновения двоякая: во-первых, крутовцы дали Украине символ борьбы и патриотизма на уровне трехсот спартанцев у греков, а во-вторых, отсрочили захват Киева "красными" на четыре дня. Благодаря этому, Центральная Рада успела заключить Брест-Литовский договор с Османской империей, Болгарией, Германией и Австро-Венгрией. По условию договора, четверка стран признавала украинскую государственность, а Украинская Народная Республика обязалась снабжать союзников зерном. С точки зрения истории, этот договор стал первым реальным шагом к признанию Украины как независимого государства одними из самых сильных держав того времени.

В советские времена история боя замалчивалась. Как в отечественной, так и в зарубежной литературе сам бой, его предпосылки, и его последствия обросли многочисленными томами мифов, легенд, альтернативных трактовок. Несмотря на это, Круты остаются символом борьбы украинского народа за право на самоопределение своей судьбы.

В 2006 году на месте боя установили мемориал. По случаю 80-й годовщины боя Монетный двор выпустил в обращение памятную монету номиналом две гривны. Ежегодно 29 января почитают как день памяти героев Крут на официальном уровне.

И мы очень хорошо усвоили этот урок, и я здесь, чтобы дать вам, нашим детям и внукам, абсолютно четкую гарантию - армия всегда будет первым приоритетом украинского Президента. Больше никаких пацифистских иллюзий! – подытожил Порошенко.

(51.058889 , 32.103333 51°03′32″ с. ш. 32°06′12″ в. д.  /  51.058889° с. ш. 32.103333° в. д. (G) (O) )

Потери сторон

Климко А. «Бой под Крутами»

Что касается количества погибших с оборонявшейся стороны, то, кроме «трёхсот спартанцев» Грушевского, назывались разные цифры. Так, Дорошенко приводит поимённый список погибших 11 студентов, хотя и говорит, что несколько их погибли раньше, кроме того, были расстреляны 27 пленных - как месть за гибель 300 красноармейцев. В 1958 г. в Мюнхене и Нью-Йорке в издательстве «Шлях молоді» были напечатаны результаты 40-летнего исследования С. Збаражского «Крути. У 40-річчя великого чину 29 січня 1918 - 29 січня 1958». В списке пофамильно названы 18 человек. которые похоронены в Киеве на Аскольдовой могиле. Хотя в Киев отступающие войска УНР привезли 27 убитых в том бою.

Потери нападавших носят различные оценки, но документальных источников подтверждающих какую-либо из версий исследователями не найдено.

Оценки современников

Вот как описывал эти события бывший председатель генерального секретариата Центральной Рады УНР Дмитрий Дорошенко :

Когда со стороны Бахмача и Чернигова двинулись на Киев большевистские эшелоны, правительство не могло послать для отпора ни единой воинской части. Тогда собрали наскоро отряд из студентов и гимназистов старших классов и бросили их - буквально на убой - навстречу прекрасно вооруженным и многочисленным силам большевиков. Несчастную молодежь довезли до станции Круты и высадили здесь на «позиции». В то время, когда юноши (в большинстве никогда не державшие в руках ружья) бесстрашно выступили против надвигавшихся большевистских отрядов, начальство их, группа офицеров, осталась в поезде и устроила здесь попойку в вагонах; большевики без труда разбили отряд молодежи и погнали его к станции. Увидев опасность, находившиеся в поезде поспешили дать сигнал к отъезду, не оставшись ни минуты, чтобы захватить с собой бегущих… Путь на Киев был теперь совершенно открыт.

Дорошенко. Война и революция на Украине

Похороны погибших защитников

В марте 1918 г., после того как Центральная Рада возвратилась в Киев, близкие и друзья поставили вопрос о перезахоронении погибших. История быстро сделалась достоянием широкой общественности, а также предметом политических споров внутри УНР. Оппозиция использовала бой под Крутами как предлог для критики Центральной Рады, ее управленческой и военной несостоятельности. Именно тогда впервые были обнародованы сведения о «сотнях погибших», которые так и не были документально подтверждены.

Ми хочемо звернути увагу суспільства й української влади на ту страшну трагедію, котра відбулася біля ст. Крути в часи наближення большевиків до Києва. В Крутах загинув цвіт української шкільної молоді. Загинуло кілька сот найкращої інтелігенції - юнаків - ентузіастів української національної ідеї. Така втрата для культурної нації була б важкою; для нашого народу вона безмірна. Винна в цій трагедії уся система безглуздя, весь наш уряд, котрий після блискучого соціального законодавства, після піврічного адміністрування оказався покинутим народом і армією, і в такім безнадійнім становищі рішив захиститись від добре озброєної большевицької армії кількома сотнями шкільної молоді. Узброївши на скору руку ці жертви урядової легковажності, без жодної військової підготовки одправила їх в Крути…

В свою очередь, правительство УНР использовало данные события для поднятия патриотических настроений. Так, на заседании Малой Рады, глава УНР Михаил Грушевский предложил почтить память погибших под Крутами и перезахоронить их на Аскольдовой могиле в Киеве. Многолюдные похороны состоялись 19 марта 1918 г. На заупокойную службу собрались их родные, студенты, гимназисты, воины, духовенство, хор под руководством А.Кошица, множество киевлян. С жалобно-торжественной речью обратился к собранию Михаил Грушевский:

От у сій хвилі, коли провозяться їх домовини перед Центральною Радою, де протягом року кувалась українська державність, з фронтону її будинку здирають російського орла, ганебний знак росийської власти над Україною, символ неволі, в котрій вона прожила двісті шістьдесят з верхом літ. Видко, можливість його здерти не давалась даремно, видко, вона не могла пройти без жертв, її треба було купити кров’ю. І кров пролили сі молоді герої, котрих ми проважаємо.

В братскую могилу на Аскольдовом кладбище, по данным тогдашней прессы, было опущено 17 гробов.

Оценки события на рубеже XX-XXI веков

По мнению доктора исторических наук Валерия Солдатенко - оценивающего события происходящие на Украине с 2005 года:

В новейшей Украине стало уже обычаем в конце января каждого года привлекать общественное внимание к эпизоду, случившемуся в разгар революционного перелома, - бою под Крутами. Казалось бы, почти за девять десятилетий можно доподлинно воссоздать картину того, что на самом деле произошло, и, в конце концов, непредвзято, взвешенно квалифицировать как собственно сам эпизод, так и намного более широкую проблему, которую он (этот эпизод) чрезвычайно рельефно освещает.

Однако бой под Крутами, очевидно, относится к тем феноменам, вокруг которых изначально связались в тугой узел жизненная истина, ее сногсшибательная трансформация в угоду политике и конъюнктурное использование сложно оформленного в результате паллиатива…

…Приобретя определенную инерционную самодостаточность, в украинской историографии событие под Крутами получило гипертрофированные оценки, обросло мифами, стало приравниваться к известному подвигу спартанцев под Фермопилами, а погибшими все чаще стали называть всех 300 юношей, из них - 250 студентов и гимназистов. При отсутствии других ярких примеров проявления национального самосознания и жертвенности, к этому событию все активнее обращаются, реализуя воспитательные мероприятия, особенно в среде молодежи.

Мемориал

Мемориал памяти героев Крут - мемориальный комплекс посвященный битве под Крутами. В его состав входит монумент, символическая могила-курган, часовня, озеро в форме креста, а также музейная экспозиция, расположенная в старинных железнодорожных вагонах. Мемориал находится возле села Памятное Борзнянського района Черниговской области.

Еще с начала 1990-х годов украинские власти рассматривали планы возвести большой монумент в Крутах, в дополнение к существующему малому мемориалу на Аскольдовой могиле в Киеве. Однако только в 2000 году архитектор Владимир Павленко начал проектировку памятника. 25 августа 2006 года «Мемориал памяти героев Крут» на железнодорожной станции «Круты» был официально открыт президентом Украины Виктором Ющенко. Автор мемориала, Анатолий Гайдамака, представил памятник как насыпной курган высотой 7 метров, на котором была установлена 10-метровая красная колонна. Красная колонна символизирует схожие с ней колонны Киевского Императорского университета св. Владимира , где учились большинство погибших студентов. Возле подножия кургана была построена часовня, а рядом с памятником создано искусственное озерцо в форме креста.

В 2008 году мемориал дополнили семью железнодорожными вагонами и открытым вагоном-платформой военного эшелона. Установленные вагоны схожи с теми, какими участники боя отправились на фронт. Внутри вагонов расположен мини-музей с оружием времён Гражданской войны, а также предметами быта солдат, фронтовыми фотографиями, архивными документами и тому подобным.

H G Я O L ) Причина Наступление советских войск на территорию УНР . Итог Победа советских войск Противники
Командующие
Силы сторон Потери Аудио, фото, видео на Викискладе

Энциклопедичный YouTube

    1 / 1

    ✪ Бій під Крутами – як це було

Субтитры

Ход событий

Достоверное историческое описание событий боя, произошедшего 29 января 1918 года, отсутствует. Версии сторон, как и самих участников событий, противоречивы. По версии историка Валерия Солдатенко, утром 16 (29) января наступавший на Киев советский отряд в районе железнодорожной станции Круты был обстрелян занявшими оборону киевскими юнкерами и студентами, поддержанными огнём одного (по другим версиям, двух) орудий, что привело к значительным потерям среди наступавших. Через некоторое время часть оборонявшихся отступила, но продвижению наступавших помешало то, что оборонявшиеся разобрали железнодорожные пути.

В связи с начавшейся сильной метелью часть отступавших заблудилась (по другой информации, это был разведывательный отряд оборонявшихся, который вернулся на станцию, не зная, что она уже оставлена украинскими отрядами), была захвачена в плен и расстреляна. Историк Солдатенко писал о восьми раненых, взятых в плен на станции Круты и отправленных в Харьков, где они якобы бежали из госпиталей, куда их устроили на лечение .

По информации военного историка Ярослава Тинченко, со стороны УНР в бою участвовали 420 человек: 250 офицеров и юнкеров 1-й Украинской военной школы, 118 студентов и гимназистов из 1-й сотни Студенческого куреня, около 50 местных вольных казаков - офицеров и добровольцев. В ходе боя погибло лишь несколько человек; остальные, забрав с собой тела погибших, отступили к эшелонам и уехали в Киев, и лишь один взвод из студенческой сотни в составе 34 человек по собственной оплошности попал в плен уже после боя. Шестеро из них были ранены. Их посадили в поезд, отправили в Харьков и впоследствии отпустили. 27 оставшихся бойцов студенческого отряда, а также двое обнаруженных на самой станции офицеров были расстреляны наступавшими. Найденные останки офицеров свидетельствуют, что перед смертью их подвергали истязаниям .

Потери сторон

Что касается количества погибших из числа оборонявшихся, то оно оценивается по-разному. Так, Дмитрий Дорошенко приводит поимённый список 11 погибших студентов, хотя и говорит, что кое-кто из них погиб ранее; кроме того, 27 пленных (по данным Ярослава Тинченко - 29) были расстреляны в знак мести за гибель 300 советских бойцов. В 1958 году в издательстве «Шлях молоді» (Мюнхен и Нью-Йорк) были напечатаны результаты 40-летнего исследования С. Збаражского «Крути. У 40-річчя великого чину 29 січня 1918 - 29 січня 1958». В нём поимённо названы 18 человек, похороненных на Аскольдовой могиле в Киеве, хотя известно, что в Киев отступающие войска УНР привезли тела 27 человек, убитых в том бою.

Потери нападавших оцениваются по-разному, но документальных источников, подтверждающих какую-либо из версий, исследователями не найдено.

Оценки современников

Вот как описывал эти события бывший председатель генерального секретариата Центральной Рады УНР Дмитрий Дорошенко :

Мемориал

Мемориал памяти героев Крут - мемориальный комплекс , посвящённый бою под Крутами. В его состав входит монумент, символическая могила-курган, часовня, озеро в форме креста, а также музейная экспозиция, расположенная в старинных железнодорожных вагонах. Мемориал находится возле села Памятное Борзнянского района Черниговской области.

Ещё с начала 1990-х годов украинские власти рассматривали планы возвести большой монумент в Крутах, в дополнение к существующему малому мемориалу на Аскольдовой могиле в Киеве. Однако только в 2000 году архитектор Владимир Павленко начал проектировку памятника. 25 августа 2006 года «Мемориал памяти героев Крут» на железнодорожной станции Круты был официально открыт президентом Украины Виктором Ющенко. Автор мемориала, Анатолий Гайдамака, представил памятник как насыпной курган высотой 7 метров, на котором была установлена 10-метровая красная колонна. Красная колонна символизирует схожие с ней колонны Киевского Императорского университета св. Владимира , где училось большинство погибших студентов. Возле подножия кургана была построена часовня, а рядом с памятником создано искусственное озерцо в форме креста.

В 2008 году мемориал дополнили семью железнодорожными вагонами и открытым вагоном-платформой военного эшелона. Установленные вагоны схожи с теми, в которых участники боя отправились на фронт. Внутри вагонов расположен мини-музей с оружием времён Гражданской войны, а также предметами быта солдат, фронтовыми фотографиями и архивными документами.

Бой под Крутами - отдельная страница украинской истории, выведенная кровавыми чернилами. Героический подвиг юношей, не имевших особой военной подготовки, которые встали грудью на защиту Родины. События 29 января 1918 года, произошедшие на железнодорожной станции Круты (Харьковская область) в 130 км от Киева, обросли мифами и стали выделяться на фоне остальных военных конфликтов того времени.

Историки до сих пор ломают копья, предоставляя свою версию боя. АиФ.ua решил выделить самые яркие событийные моменты по сообщениям прессы того времени. Нашим основным источником стал сборник, изданный Украинским институтом национальной памяти, - «Бій під Крутами в національній пам’яті» . В нем собраны документы и свидетельства современников о вооруженном столкновении между советскими войсками и отрядом из юнкеров юношеской школы им. Б. Хмельницкого и первой сотни Студенческого куреня.

Стоит отметить, что АиФ.ua сохранил стиль, орфографию и пунктуацию газетных материалов. Заметки, написанные на украинском языке, были переведены (слог и манеру написания по максимуму пытались не менять).

19 января

«Киевлянин» о формировании куреня сечевых стрельцов: «Третьего дня состоялось общее собрание студентов Киевского Украинского Народного Университета, на котором обсуждался вопрос о настоящем положении Украины. Собравшиеся студенты, в числе свыше 2000 душ, признали, что наступление більшовиков поставило Украинскую Народную Республику в тяжелое положение. В виду этого студенты признали необходимым, чтобы все без исключения студенты украинского народного университета в ближайший трехдневный срок вступили добровольцами в курінь січових стрельцов. Что касается студентов, проживающих ныне вне Киева, срок зачисления продлен до 14 января (27 января - ред.) ».

22 января

«Киевлянин» о позициях большевиков и их количестве: «Из сведений, поступивших в Киев за вчерашний день, вырисовывается следующая картина операций большевиков, направленных против Украины и в первую очередь - против Киева.

В руках большевиков находятся все железнодорожные пути, ведущие к Киеву с востока, севера и запада. Такая ситуация достигнута ими с момента захвата станций Пятихатка, Верховцево, Користовка, Гомель, Калинковичи и Лунинец.

В данный момент большевики стремятся завладеть станциями Сарны, Коростень, Бахмач и Знаменка, после чего Украина окажется совершенно отрезана от остальной части государства.

По видимому, в распоряжении большевиков имеются значительные силы, ибо отовсюду приходят сообщения о продвижении целого ряда эшелонов, при пулеметах и артиллерии».

24 января

«Вісник УНР» о наступлении большевиков на Киев: « В Смольном получена с подписью Муравьева такая телеграмма из Бахмача (город в Черниговской области - ред.): «После 2-дневного боя революционная армия Егорова при помощи второй армии разбила контрреволюционные войска Рады, во главе которых был Петлюра, у станции Круты. Петроградская красная гвардия и московская гвардия выдержала весь бой на своих плечах.

Войска Петлюры во время боя пустили поезд с безоружными солдатами с фронта навстречу наступающим революционным войскам и открыли по несчастным артиллерийский огонь. Войска Совета состояли из юнкеров, офицеров и студентов, которые кроме зверства с возвращающимися с фронта солдатами, изнасиловали милосердную сестру, которая попалась им во время боя.

Иду на Киев. Крестьяне радостно и с восторгом встречают революционные войска».

25 января

«Нова Рада» об объединении студенчества: «Пришел грозный час для нашей Родины. Как черные грачи обсела нашу Украину российско-большевистская (которая ничего общего не имеет с идейным большевизмом) грабительская орда, которая почти каждый день захватывает у нас новые земли, и Украина, отрезанная отовсюду, может в конце оказаться в очень трудном положении.

Фотодокументы о бое под Крутами Фото: Скриншот электронной версии сборника УИНП «Бій під Крутами в національній пам’яті»

В это время Украинская фракция центра Университета Св. Владимира призывает студентов-украинцев всех вузов немедленно прийти на помощь своему краю и народу, единодушно став под флаг борцов за свободу Украины против захватчиков, которые хотят придушить все, что добыто нами длительным, тяжелым, героическим трудом. Надо любой ценой остановить тот поход, который может привести Украину к страшной руине и долговечному упадку. Пусть каждый студент-украинец помнит, что в это время преступно быть безразличным. Надо бросить на время науку и будничную работу и одной дружественной силой, как было с начала революции, стать на защиту прав украинского народа.

Будем же, товарищи, искренними и внимательными! Оставим тогда руль науки и отважно пойдем к рулю победы! Потому что кому же, как не нам, взяться за него?».

26 января

«Нова Рада» о комплектации сечевого куреня: «Комитет галичан-студентов Украинского Народного университета обращает еще раз внимание на то, что все должны вписаться в «Сечевой курень». Кто в ближайшее время не вступит в «Курень», подлежит после постановления общего собрания бойкоту».

29 января

«Робітнича газета» о записи в курень: «От организации комитета студенческого куреня украинских сечевых стрельцов. Напоминаем и призываем еще раз товарищей немедленно вписываться в курень. Товарищи, которые вписались, должны поскорее появиться в Константиновскую школу, ул. Московская, 1. В противном случае будут считаться не вписанными в курень со всеми вытекающими из этого последствиями».

Фотодокументы о бое под Крутами Фото: Скриншот электронной версии сборника УИНП «Бій під Крутами в національній пам’яті»

18 февраля

«Нова Рада» о поиске пропавших без вести: «Объявление семьи Соколовских о розыске сына Андрея, который пропал без вести в бою под Крутами. Родители просят сообщить по адресу - Киев, Фундуклеевская, 61-1 в подробностях все, что известно об их сыне Андрее Соколовском, ученике VI кл. Второй украинской гимназии, который без вести погиб в бою на станции Круты 16-го января с. г. и просят, если он жив, помочь ему, чем можно. Расходы будут возвращены».

23 февраля

«Нова Рада» об инициативе перезахоронения тел погибших: «Собрание родственников студентов и школьников, погибших под Крутами, для обсуждения вопроса о перезахоронении тел. Группа родственников обращается ко всем родителям и родственникам студентов, школьников средних классов и других, входивших в состав сечевого студенческого куреня и погибших в бою и расстрелянных после боя у Крут 16 января с. г., и предлагает преподнести общую просьбу о раскопке могил, чтобы перевезти их тела с Крут, а также похоронить их в Киеве. Для обсуждения этого вопроса просят собраться 8 марта этого года в пятницу в 6:00 вечера на Фундуклеевской, 61-1. Туда же обращаться за справками».

8 марта

«Боротьба» о похоронах погибших студентов: «Похороны убитых казаков. 6-го марта в 10 часов на Софиевской площади состоялась панихида по старшине и казакам 1-го отряда гайдамаков, убитых в боях с большевиками.

На площади собрались все гайдамацкие курени с пушками, так и другие украинские части, которые живут в Киеве. Пришло много и частных людей отдать последнее прощание.

Настроение напряженное - все стоят опустив голову и, вероятно, в душе переживают о произошедшем.

Фотодокументы о бое под Крутами Фото: Скриншот электронной версии сборника УИНП «Бій під Крутами в національній пам’яті»

Семь дубовых гробов, уложенных на орудиях и засыпанных цветами, под звон колоколов и похоронного марша двинулись к Аскольдовой могиле, а за ними шли казаки, родственники убитых и еще много народу».

10 марта

«Киевская Мысль» о заседании Малой Рады: «Как уже сообщалось, под Бахмачем трагически погибло в боях с большевиками много украинских юношей-гимназистов, студентов... Погибшие погребены возле станции Круты.

Г. Грушевский (Михаила Грушевского называли гетманом, поэтому писали Г. Грушевский - ред.): «Родители этих юношей возбудили перед Радой ходатайство, чтобы тела погибших были перевезены в Киев для похорон на Аскольдовой могиле, на братском кладбище. Предлагаю раде высказаться, чтобы похороны были приняты на государственный счет и состоялись с надлежащими почестями».

Предложение принимается единогласно. Память погибших под Бахмачем юношей Рада почтила вставанием».

13 марта

«Нова Рада» об опознании тел: «Комитет по устройству похорон студентов-сечевиков приглашает родителей и родственников нынче 13-го марта ехать распознать убитых на станции Круты. Оповещение о том, когда и где будет поезд, будет висеть на двери Центральной Рады после 3-х часов дня».

15 марта

«Нова Рада» о пожертвовании на захоронение: «Комитет Всеукраинского фельдшерско-акушерского союза, обсудив 12 марта с. г. вопрос о похоронах товарищей студентов украинского народного университета, постановил: принять в похоронах деятельное участие и открыть подписку пожертвований в честь памяти наших славных защитников свободы Украины...».

16 марта

«Нова Рада» напечатала письмо читателя: «...Такая потеря для культурной нации была бы тяжелой; для нашего народа эта потеря безмерна. Виновата в этой трагедии вся система бессмысленности, все наше правительство, которое после блестящего социального законодательства, после полугодового администрирования оказался брошенным народом и армией, и в таком безнадежном положении решил защититься от хорошо вооруженной большевистской армии несколькими сотнями школьной молодежи. Вооружив на скорую руку эти жертвы правительственного легкомыслия, без всякой военной подготовки отправили их в Круты под командованием капитана Т. и штаба, который составляли два брата Б...».

19 марта

«Киевская Мысль» публикует список убитых: «Сегодня, 19 марта, состоятся похороны 28 казаков-студентов сечевого куреня, погибших при с. Круты. Из убитых опознаны студенты университета св. Владимира:

Фотодокументы о бое под Крутами Фото: Скриншот электронной версии сборника УИНП «Бій під Крутами в національній пам’яті»

  • Владимир Шульгин,
  • Божко-Божинский,
  • Попович Александр,
  • Андриев,
  • Дмитренко;

студенты украинского народного университета:

  • Исидор Курик,
  • Александр Шерстюк,
  • Емельченко (сотник куреня)
  • Вороженко-Колончук,
  • Головощук,
  • Чижов,
  • Кирик;

гимназисты укр[аинской] гимн[азии]:

  • Андрей Соколовский,
  • М. Ганькевич,
  • Евгений Тернавский,
  • Пипский и Гнаткевич.

Президиум центрального представительного органа студентов университета постановил призвать студентов принять участие в похоронах. Тела погибших прибудут на пассажирский вокзал, откуда в 2. ч. д. похоронная процессия направится мимо Владимирского собора на Аскольдову могилу».

20 марта

«Киевская Мысль» о заседании Малой Рады 19 марта: «Г. Грушевский предлагает Раде прервать заседание и принять участие в торжественных похоронах украинской молодежи, погибшей возле ст. Круты. Заседание прерывается. Члени Ради идут навстречу траурной процессии».

Фотодокументы о бое под Крутами Фото: Скриншот электронной версии сборника УИНП «Бій під Крутами в національній пам’яті»

20 марта

«На порозі Нової України» публикует речь Михаила Грушевского о героизме убитых: «Речь М. Грушевского под Центральной Радой на похоронах сечевиков студенческого куреня. Dulce et decorum est pro patria mori! Сладко и хорошо умереть за отчизну, - говорит латинский поэт, поэзии которого были школьной книгой тех, которых теперь хороним. Сладко и хорошо! Это запомнили они - и не пропустили той редкой возможности, которую давала им нынешняя величественная волна возрождения нашего государства и охраны вольностей и прав трудового народа. Они стали грудью за свою Родину, и имели счастье погибнуть в этой святой борьбе...».

20 марта

«Нова Рада» публикует письмо врача Сергея Коломийцева о пожертвовании на памятник: «...Добавляя при сем сто рублей, призываю сейчас гонимую украинскую интеллигенцию поставить на могиле сыновей своих крест, который свидетельствовал бы об их искренней не на слове, а на деле, любви к Родине, о безголовье нынешних вершителей судеб Украины в самые важные времена ее существования, и о беспощадном зверстве наших вечных угнетателей с севера».

20 марта

«Шлях» о похоронах убитых студентов: «Стою над свежей могилой юношей и тихо грущу. Первые цветы весны и нежные любовники оранжерей, поставленные любящей рукой, уже успели промерзнуть, сделались от того как бы из промасленной бумаги и бессильно поникли вниз. Просматриваю надписи на ленточках венков...

Сыновьям Украины - борцам за ее волю.

За честь и свободу Украины отдавшим жизнь под Крутами.

Фотодокументы о бое под Крутами Фото: Скриншот электронной версии сборника УИНП «Бій під Крутами в національній пам’яті»

И много других надписей.

Еще большей печалью веет от этих слов, правдивых и шаблонных...».

28 апреля

«Нова Рада» об издании книги воспоминаний: «Родительский комитет при укр. Кирилло-Методиевской гимназии, выполняя постановление общего собрания родителей от 14 апреля с. г.. о достойном почтении памяти юношей-учеников гимназии - убитых под Крутами, изданием посвященной их памяти книги, приступает теперь к своей задаче. Желая в упомянутой книге подать подробные сведения о последних днях их жизни, об их героической смерти, как и вообще об этом незабываемо-трагический исторический момент в жизни нашего края, редакционная комиссия родительского комитета обращается ко всем, кто принимал участие в событиях под Крутами, особенно к близким покойных товарищей гимназистов, с искренней просьбой прислать свои воспоминания об этих событиях, а также обо всем подготовительном периоде перед боем. Желая также подать в книге биографические сведения о павших героях-юношах, редакционная комиссия просит их родственников и вообще людей, которые их знали, направить сведения об их жизни, а также фотографические карточки».

12 мая

«Народная Рада» публикует объявление о панихиде: «На Аскольдовой могиле в понедельник, 13 мая будет отпета панихида по казакам студенческого куреня, убитым на Крутах. Просят родителей и товарищей прибыть в 12 часов».

26 мая

«Нова Рада» об увековечении памяти героев Крут: «...На оборону национальной идеи, культуры и права встали все молодые силы народа и во главе их украинская молодежь: школьники и студенты университетов.

Фотодокументы о бое под Крутами Фото: Скриншот электронной версии сборника УИНП «Бій під Крутами в національній пам’яті»

В боях под Крутами и Бахмачем погибло много этих молодых героев, ценой крови заплатив за свободу родного края.

Святая обязанность благодарной Родины не забыть этих героев. Надо, чтобы память о них навсегда осталась в Украине. Для этой цели лучше всего подойдет создание им монумента на одной из площадей г. Киева...».

9 июня

«Нова Рада» о деле касательно памятника героям Крут: «По поводу поданного департаментом плястичних искусств министру образования доклада о необходимости создания памятника на одной из площадей г. Киева борцам за независимость Украины, что первыми пали в Киеве, Бахмаче и под Крутами, г. министр образования предложил председателю департамента проф. Павлуцкому выработать устав, по которому должна быть организована специальная комиссия, которая будет проводить работу по созданию памятника. Когда устав будет написан и избрана комиссия, тогда г. министр подаст это дело на утверждение Совету министров.

На образование фонда департаменту плястичних искусств передано уже пятьсот руб. Г. Коваленко (гр. Гетманцем), 10% от продажи его брошюры «К страшным дням в Киеве».

10 июля

«Нова Рада» о прошении по Аскольдовой могиле: «Нас просят отметить, что братскую украинскую могилу стрельцов, которые были убиты под Крутами, совсем забросили. На земле лежат венки, от влаги; ржавчиной берутся...

Надписи на ленточках выцветают. Желательно было бы, чтобы украинская общественность обратилась к заведующему Аскольдовой могилы, а также к архиепископу Димитрию Уманскому, чтобы они дали место для передержки (пока будет построена часовня) венков на могилах».

27 июля

«Нова Рада» о панихиде на Аскольдовой могиле: «Панихида по студентам, погибшим под Крутами, и гимназистам с сечевого студенческого куреня должен состояться 30-го июля н. ст. с. г. на Аскольдовой могиле в 5 ч. дня. Просят всех сочувствующих прибыть».

Фотодокументы о бое под Крутами Фото: Скриншот электронной версии сборника УИНП «Бій під Крутами в національній пам’яті»

7 сентября

«Народня Справа» о памятнике героям Крут: «В деле памятника борцам за независимость Украины.

На сделанное главноуправляющим искусств и национальной культуры представление господину гетману о создании на одной из киевских площадей памятника борцам, что первыми пали в борьбе с большевиками в Киеве, под Бахмачем и Крутами, пан гетман отнесся к этой идее благосклонно и предложил создать для этого специальную комиссию, после чего будет объявлено всенародной сбор денег для указанной цели.

Пан гетман заявил, что для осуществления почтения памяти первых борцов за независимость Украинского государства украинское правительство может сделать соответствующую денежную помощь, когда того потребуют обстоятельства.

В распоряжении главного управления искусств и национальной культуры до сих пор имеется собранных денег 849 руб.».