Не считая критику синтетической теории эволюции (СТЭ) специальной задачей, я должен тем не менее пояснить свое отношение к господствующим сейчас взглядам, иначе трудно рассчитывать на сочувствие читателя к попытке изменить их. Ниже я останавливаюсь как на собственно биологических, так и на эпистемологических аспектах СТЭ.

СТЭ в большей степени, чем классический дарвинизм, построена по образцу классической физики. Она имеет свои аксиомы (например, «центральная догма» генетики перенос информации от нуклеиновых кислот к белкам, но ш- и обратном направлении, утверждение случайности мутаций, неизменности генома в онтогенезе и т. д.), вневременные законы, в том числе выводимые математически (в частности закон Харди - Вайнберга о сохранении количественных отношений генов и генотипов в ряду поколений, который нередко приводят н качестве примера успешной математизации биологии; в действительности этот закон не имеет ничего общего с биологией и может рассматриваться лишь как образец мышления на уровне «мешка с бобами»- bean-bag thinking, свойственного ранней генетике). СТЭ активно пропагандирует такой путь построения биологической теории, наводя на мысль о том, что прогресс в данной области требует более полной аксиоматизации и математизации (крайние сторонники этих взглядов могут даже выступать в роли критиков СТЭ, вменяя ей в вину недостаточную формализацию). Те же убеждения заставляют видеть в массивном вторжении физико-химических методов революцию в биологии, её превращение в подлинно экспериментальную науку, т. е. настоящую науку (широко мыслящий физикалист не отказывает в праве на существование описательным наукам, но разве не ясно, что употребление слова наука здесь требует кавычек?).

Я уже пытался объяснить в предыдущем разделе, почему я не считаю оцепенение науки, скованной аксиомами и законами, прогрессом и почему теории эволюции неэволюционирующие установки особенно противопоказаны. Там же были высказаны некоторые соображения о сближении биологии и физики, которое не обязательно должно заключаться в заимствовании не лучшей части наследия Ньютона. Если же говорить о научных революциях, то их делают в первую очередь идеи. В биологию плодотворные идеи шли в системном смысле «сверху», из социологии |(и Дарвин, и Уоллес находились под впечатлением идей Мальтуса, получивших в викторианской Англии широкий резонанс в связи с дебатами вокруг «законов о бедных»; Мальтус пола-гал, что благотворительствовать бедным не следует: раз народонаселение растет в геометрической прогрессии-в этом он был убежден, хотя и не располагал никакими цифровыми данными,- то и естественный отбор, очевидно, входил в планы создателя, не нам их менять; ранним эволюционистам тоже не чужда была мысль о божественном происхождении естественного отбора). Далее поток идей, в первую очередь эволюционных, проник из (биологии в химию и физику. Встречный «восходящий» поток, от физики к биологии, вопреки ожиданиям, не играл существенной роли. Представление о неопределенной изменчивости нередко связывают с физическим индетерминизмом начала XX в., но в (биологии оно появилось на несколько десятилетий раньше). Кроме того, плодотворность этой идеи сомнительна. От физики был воспринят главным образом гносеологический редукционизм, общее значение которого мы обсуждать не будем, так как это увело бы нас слишком далеко от темы. Достаточно заметить, что в СТЭ с её «популяционным мышлением» редукции подвергся в первую очередь организм (отсюда невнимание к индивидуальной истории, к идейному комплексу, возникшему на базе биогенетического закона Геккеля, отбрасывание «описательных» дисциплин, посвященных собственно организму). Поскольку организм был и остается центральным объектом биологии, его редукция равносильна самоустранению этой науки. Еще одно «достижение» редукционизма - принятие хаотического мутирования в качестве субстрата эволюционного развития. На этом исходном уровне нет ни системности, ни причинности, ни истории, ни, следовательно, эволюционных объяснений - эволюционизм здесь капитулирует.

Но, может быть, при продвижении вглубь подобный уровень - граница причинности - неизбежно должен быть достигнут, и, может быть, угасание классической биологии тоже необходимо следует из ее перехода в новое качество - превращения в настоящую экспериментальную науку? Заметим в этой связи, что границей причинности может быть только божество, поведение которого в принципе неанализируемо («неисповедимо»), представление о неизбежном достижении этой границы относится, следовательно, к области религии. Что же касается экспериментирования, то в биологии оно началось гораздо раньше, чем в какой-либо другой науке,- еще на заре цивилизации, в пору одомашнивания животных и растений. Сознательное экспериментирование шло полным ходом задолго до возникновения молекулярной генетики. Дарвин в своем даунском поместье много экспериментировал с голубями, лошадьми и другими животными. Мендель располагал лишь крошечным монастырским садиком. а позднейшие генетики и того не имели, им поневоле пришлось перейти на малогабаритные виды, требующие меньших производственных площадей и материальных затрат, но принципиальная сторона постановки экспериментов осталась той же.

Какова роль этих экспериментов в развитии биологии и, в частности, теории эволюции? Мне она представляется второстепенной, как и в других науках. Вопреки усердно насаждаемому представлению о ведущей роли эксперимента, самые крупные открытия в физике, от Архимеда и Ньютона до Кюри-Склодовской и Черенкова, сделаны в результате незапланированных наблюдений - основного инструмента «описательных» наук. Молекулярная генетика (снова вопреки представлениям, широко распространенным среди людей, неспособных отличить эксперимент от технически оснащенного наблюдения) является наукой на 90% описательной, занимающейся в первую очередь классифицированием компонентов ядерного генома и других биомолекулярных структур.

Источником фундаментального научного знания служит описание грандиозного эксперимента, поставленного самой природой. Научный эксперимент играет подсобную роль, его значение ограничено искажениями, которые вносят в природные процессы действия экспериментатора. Если физики признают неизбежность подобных искажений, то биологи имеют для чтого еще больше оснований - вспомним хотя бы эксперименты А. Вейсмана, который калечил мышей, чтобы опровергнуть наследование приобретенных признаков и дарвиновский пангенез.

Как и всякая парадигма, СТЭ оказывает практическое влияние на науку, определяя, чем стоит, а чем не стоит заниматься. Сильная парадигма задает направление исследований одному или даже нескольким поколениям ученых. Затем это направление исчерпывается и ученые обращают взоры к альтернативной теории, которую до сих пор поддерживали лишь отдельные чудаки.

СТЭ принадлежит к числу сверхсильных парадигм, которые столь успешно подавляют конкурирующие теории, что продолжают удерживать свои позиции, несмотря на очевидный застой в направляемых ими исследованиях. Сам факт длительного господства создает впечатление фундаментальности, надежности, успеха усиливающееся достижениями (например, в области биохимии), которые по существу не связаны с СТЭ, но автоматически попадают под ее знамена.

К собственным триумфам СТЭ относятся вошедшие во все учебники объяснения индустриального меланизма у бабочек Biston betularia, соотношения однотонных и полосатых форм наземной улитки Сераеа и т. п.- почти все они относятся к изучению полиморфизма. В частности, темная окраска оказывается покровительственной на фоне индустриального загрязнения, птицы поедают преимущественно светлые формы. Однако индустриальный меланизм проявляется также у совершенно несъедобных насекомых и даже у кошек. Он, вероятно, сходен по природе с меланизмом у человека (цвет кожи связан с регуляцией содержания витамина Д, зависящего от солнечной радиации), контролируется в первую очередь освещенностью и температурой и развивается скорее путем закрепления длительных модификаций - необъяснимого с позиций СТЭ, чем обычного отбора (примерно так же обстоит дело и с наземной улиткой- литературу см. в моей книге ).

К достижениям обычно относят и концепцию биологического вида, которая противопоставляется типологии (эссенциализму - термин К. Поппера, введенный в биологический обиход Э. Майром) традиционной систематики, хотя в свою очередь может рассматриваться как завуалированная попытка субстанциализации таксономической идеи. В качестве субстанции вида выступает общий генофонд, изолированный от других видовых генофондов. Главным критерием видовой принадлежности, соответственно, становится способность скрещиваться с другими особями юге же вида и репродуктивная изоляция от особей других видов. Логика этой концепции требует, чтобы систематик производил скрещивание каждой взятой наугад пары особей, по успеху или неудаче этого предприятия относил их к одному или разным индам и принимался за другую пару. Стоит ли говорить, что в действительности никто так не действует и что концепция биологического вида, следовательно, оказывается чисто платонической?

Особую область, тесно связанную с СТЭ, представляет собой филогенетическая систематика, ФС (в пределах которой существуют различные школы - классическая эволюционная, кладизм и другие; различия между ними для нас не имеют принципиального значения). Многие склонны рассматривать СТЭ как идейную основу ФС или же ФС как материальную опору и область практической реализации идей СТЭ. В действительности ФС имеет более глубокие корни - её прообраз мы находим в способе упорядочения космоса путем постулирования родственных отношений между всем сущим - солнцем, небом, землей, водой, растительностью (у вавилонян, например, небо породило грозу, гроза -луну и т. д.), возникшем в период становления родового строя. Именно в силу глубокой древности это способ классифицирования априорно воспринимается как наиболее естественный, хотя выделение монофилетических группировок чаще всего не имеет никаких естественноисторических обос нований (ФС, как и космогоническая система древних вавилонян, по существу не нуждается в подлинной исторической информации; весьма примечательно в этой связи игнорирование многи ми систематиками-кладистами палеонтологических данных, которые как бы мешают построению филогенетической системы).

Однако оставим достижения и обратимся к тому, что оказалось за бортом СТЭ. Это в первую очередь то, что называется макроэволюцией,- крупные преобразования органов, возникно вение новых категорий признаков, филогенез, происхождение видовых и надвидовых группировок, их вымирание - в общем то ради чего создавалась теория эволюции. Ничуть не преумень шая значение индустриального меланизма и отношений между однотонными и полосатыми улитками, отметим, что они все же интересуют нас главным образом как модель исторически более значительных явлений. Но могут ли они служить такой моделью? Позиция СТЭ в отношении макроэволюции определяется общей установкой на экспериментирование как единственный путь подлинно научного исследования. В области макроэволюцион-ных процессов возможности экспериментирования весьма ограничены. Поэтому исследовать их можно лишь с помощью микроэволюционных моделей, полагая, что различия главным образом количественные - в масштабах времени.

И в прошлом [Филипченко, 1924, 1977], и особенно в последние годы раздавались голоса против этой редукционистской позиции СТЭ. В противовес ей был выдвинут тезис о несводимости филогенеза к микроэволюционным процессам, необходимости дополнения СТЭ теорией макроэволюции. При этом предполагалось, что микроэволюция удовлетворительно объяснена СТЭ. В действительности ни микро-, ни макропроцессы еще не поняты и говорить об их сводимости или несводимости друц к другу пока преждевременно.

СТЭ, как и классическая эволюционная теория Дарвина, разработана главным образом для процессов, протекающих в устойчивых условиях. Дарвин, принимая униформизм Лайеля в противовес катастрофизму Кювье и его последователей, не интересовался средовыми кризисами. Сейчас они интересуют нас больше, чем что-либо другое, и, кроме того, появилось предположение (проверка которого превратилась в первоочередную задачу), что самые важные эволюционные события происходили в кризисных условиях.

И, наконец, из поля зрения СТЭ почти выпал общий биологический прогресс, сведенный к увеличению численности. Хроно-иогическая последовательность от цианофитов до человека, как бы ее ни называть, представляет собой один из немногих достоверных эволюционных феноменов. Для миллионов людей именно эта последовательность воплощает саму эволюцию. Следовательно, от эволюционной теории в первую очередь требуется ее объяснение. СТЭ дать такового не может, поскольку в решении признаваемых этой теорией эволюционных задач-приспособляемости, выживании, росте численности и разнообразия - цианофиты нисколько не уступают человеку. Поэтому совершенно непонятной оказалась и эволюция человека. Она или совершенно отрывается от предшествующей биологической эволюции, или искусственно вводится в рамки школьного СТЭ-изма.

В силу всех этих обстоятельств современное состояние теории эволюции не вызывает чувства удовлетворения.

Современная наука подвергла уничтожающей критике основные положения дарвинизма и неодарвинизма- синтетической теории эволюции (СТЭ). Будь это любая другая теория, не столь идеологизированная и не столь важная для леволиберальной группировки, она уже давно была бы выброшена на свалку. Но по отношению к неодарвинизму, являющемуся столпом и символом атеистическо- материалистического мировоззрения в биологии, эта группировка придерживается того же принципа, что и 50, и 100, и 150 лет назад – просто-напросто игнорировать все критические аргументы и опровержения, а своих противников шельмовать как "неспециалистов", "невежд", а то и "лжеучёных". Как заметил Дж. Уэллс "факты, которые противоречат дарвинизму, просто исчезают, как свидетельские показания против мафии".

1. Малая вероятность случайных благоприятных изменений
Даже грубый подсчёт вероятности "случайно благоприятной для организма мутации в геноме" давал числа, близкие к нулю. Ведь наследственному признаку (в фенотипе) на генетическом уровне соответствует комплекс генов – а значит вероятность одновременного "нужного" изменения их очень мала.
"В 60-е годы прошлого столетия полемизировали математики: просчитывали вероятность возникновения чего-то осмысленного на статистической основе. Она практически нулевая" (Ю.П. Алтухов) .
"Вероятность, что высшие формы жизни возникли именно таким образом, сравнима с вероятностью того, что ураган, сметая мусорную свалку, может попутно собрать Боинг-747" (Фред Хойл) .
"Настаивать, тем более с олимпийской уверенностью, что жизнь возникла абсолютно случайно и развивалась таким же образом – необоснованное предположение, которое я считаю неверным и не соответствующим фактам" (Пьер-Поль Грассе) .
"Самой сомнительной концепцией у Дарвина является "случайные мутации"" (Майкл Бихи) .
"Сложность, комплексность и саморегуляция в мире живого таковы, что неизбежно приходишь к заключению о наличии Плана - и следовательно, места для случайности не остаётся" (Ю.П. Алтухов).
"При случайном распределении кодирующих белок генов лишь 1 из 10 74 будет функционирующим. Таким образом, ненаправленная эволюция, даже только для возникновения клетки, математически невероятна, а значит и физически невозможна" (Дуглас Экс) .
"Остаётся загадкой, как ненаправленный процесс мутаций произвел, вместе с отбором, тысячи белков с разнообразными и хорошо оптимизированными функциями" (Джозеф У. Торнтон, Роберт Десалл) .
"Вероятность получения функционирующей комбинации из случайной выборки кодонов составляет около 1/10 140 , т.е. практически 0. Если оценить сверху число мутаций за всю историю жизни на Земле, принимая число живых организмов за 1030, взяв самую быструю скорость мутаций и самую большую скорость размножения, то общее число мутаций составит менее чем 10 43 . Случайное получение при этом функциональной комбинации, вероятность которой равна 1/10 140 , практически невозможно. Что ещё хуже, эволюция должна была бы случайно получить тысячи таких комбинаций. Тем не менее, дарвинисты твёрдо верят, что эволюция делает такие невероятные вещи десятки тысяч раз. Думаю, что дарвинизм стал религией, формой пантеизма, где Природа совершает множество чудес – ни одно из которых нельзя воспроизвести в лаборатории" (Кирк Дарстон) .
"Число бактерий на Зеле оценивается в 3.17*10 30 . Других организмов меньше на много порядков. Тем не менее, положим, для круглого счёта, что их 0.3*10 30 . Тогда общее число всех живых форм на нашей планете 3.2*10 30 (начиная с момента, когда она охладилась). Чем больше геном, тем больше вероятность мутаций в нём. Положим, общее число кодирующих белок генов равно 100,000. Поскольку мутация может изменить последовательность генов, способна ли эволюция (действуя случайным образом) "открыть" последовательность кодонов для нового, функционирующего белка? Примем скорость мутаций за 10 -3 на ген за поколение. Имея 10 5 возможных генов в организме, каждое поколение может произвести только 100 возможных новых последовательностей. Чтобы сделать наш эволюционный поиск более эффективным, положим, что ни одна последовательность не повторяется дважды за всю историю. Наконец, примем скорость размножения в 1 за 30 минут, на период в 4 миллиарда лет. Тогда общее число всех возможных образцов для генов одного организма за всю историю будет равно 7*10 15 . Для всех организмов верхний предел составит, соответственно, 2.2*10 45 .
Устойчивая, функционирующая 3D структура белка определяется физикой, а не биологией. Казалось бы, имея столько попыток, эволюция (случайная) могла бы получить результат. Однако, например, для универсального рибосомного белка RS7, имеющегося во всех организмах, только одна из 10 100 последовательностей будет функциональной.
Итак, для того, чтобы эволюции случайно найти какую-то из последовательностей кодонов для RS7 число попыток слишком мало" (Кирк Дарстон) .
"Трудно поверить в своевременное появление мутаций, позволившее животным и растениям получить необходимые свойства. Однако теория Дарвина идет ещё дальше: каждому растению, каждому животному потребуются тысячи и тысячи удачных, благоприятных изменений. Чудеса возводятся в ранг закона" (Пьер-Поль Грассе) .
Наконец, при случайной- ненаправленной изменчивости из-за заведомо малой вероятности "благоприятных мутаций" возникла бы масса уродов; вся Земля была бы заполнена ими, прежде чем появилась полезная мутация. В 1860 г. Т. Гексли, полемизируя на съезде Британской ассоциации содействия развитию науки с теми, кто сомневался, что действуя случайно, можно получить что-то осмысленное, привёл такой пример: обезьяна, случайно ударяя по клавишам, в конце концов напечатает книгу Шекспира. Однако этот пример не учитывал появления, в процессе такой "эволюции" массы отходов. "Стада обезьян, грохоча клавишами пишущих машинок, не могут напечатать сочинения Шекспира по той простой причине, что вся наблюдаемая Вселенная недостаточно велика, чтобы нужное количество обезьян, пишущих машинок и контейнеров для сбрасывания отходов" (Хойл, Викрамасингх).
Редкость благоприятных мутаций признавали и сторонники СТЭ, которые, однако, парадоксальным образом – точнее, подчиняясь идеологии – продолжали поддерживать доктрину неодарвинизма об "эволюции путём случайных мутаций":
"Чёткие мутанты дрозофилы, на которых проводилось столько классических исследований по генетике, почти все без исключения уступают нормальным мушкам в жизнеспособности, плодовитости, продолжительности жизни" (Добжанский).
"Вредность мутаций проявляется в их малой жизнеспособности в природных условиях существования. Опыты с выпуском мутантных мух-дрозофил на волю показали их быстрое исчезновение… Отдельные, частичные изменения не могут быть полезны. Поэтому любая мутация вредна" (Шмальгаузен).

1". Существование в организме управляющей программы
Сторонники концепции "случайных мутаций" игнорируют существование в геноме управляющей развитием организма программы. Каким образом она действует, мы пока не знаем, но что она существует – очевидно, ведь организмы развиваются и функционируют "неслучайно". Если игнорировать эту управляющую программу, то работа генома может показаться "случайной". Но тогда можно не останавливаться на генах (хромосомах) и спустится на уровень атомов – изменения в их состояниях при функционировании организмов, или "эволюции", будут представляться ещё более случайными. Аналогичный пример: если игнорировать программу в компьютере, а рассматривать только происходящее на его нижнем уровне: изменения состояния чипов, изменения напряжения электрического тока в проводах, или, если угодно, мигания лампочек на пультах, то может показаться, что все эти параметры меняются совершенно хаотически/ случайно. Но они реализуют целенаправленную программу. Неслучайность в изменениях состояний чипов, закономерность/ программу работы компьютера можно увидеть, обратившись к изучению его операционной системы. Хотя путь от "случайного" мигания лампочек на панели до управляющей работой компьютера программы довольно долог.
Другими словами, "случайность" может только казаться таковой.

2. Отбор не меняет вид
Ни при искусственном отборе, ни тем более (из-за сглаживания) при естественном отборе, получаемые разновидности не выходят за пределы вида. Наука не располагает фактами превращения одного вида в другой, и Дарвин не привел ни одного подобного примера. Эти аргументы, многократно приводившиеся в прошлом, в частности, Н.Я. Данилевским, были повторены и в наше время.
"Вот, например, кижуч – он всегда будет один и тот же в любой части ареала – на Камчатке, на северном Сахалине, где угодно. Так же и травяная лягушка остается травяной лягушкой в любой части ареала. Внутривидовая изменчивость ничего общего с межвидовой не имеет" (Ю.П. Алтухов).
"Роль естественного отбора в эволюции оказалась много скромнее, чем была в "зрелой" теории Дарвина, изложенной в "Происхождении видов"" (В.И. Назаров) .
"Роль, приписываемая естественному отбору в возникновении приспособляемости, не имеет под собой ни единого твердого доказательства. Палеонтология (как в случае трансформации челюстных костей пресмыкающегося териодонта) не дает доказательств; непосредственных наблюдений за адаптациями, передающимися по наследству, не существует (кроме вышеупомянутых бактерий и насекомых, приспособляющихся к вирусам и препаратам). Образование глаза, внутреннего уха, китов и китообразных, и т.д. путем приспосабливания кажется совершенно невозможным". (П. Грассе) .
Популяционная генетика, развитая в неодарвинизме- СТЭ на основе концепций "случайных мутаций" и "естественного отбора", также не доказала образования видов.
"Генетика популяций не доказала пригодность дарвинизма как общей теории макроэволюции и в принципе не в состоянии это доказать" (М. Адамс) .
"Микроэволюция не может перейти в макроэволюцию, как это утверждают Дарвин и СТЭ. Аналогия - поведения сложных систем (грамматического предложения, часов, автомобиля), которые не могут быть преобразованы в качественно иные системы посредством постепенной замены отдельных мелких частей (букв, колес) без того, чтобы они не утратили своей работоспособности. Для такого преобразования необходимо произвести одновременно несколько крупных изменений" (М. Дентон) .
"Мнение о том, что динамика популяции дает нам картину эволюции в действии, необоснованно; этот постулат не может опереться ни на один доказанный факт, показывающий, что преобразования в двух сферах по существу связаны с генетическим балансом популяции" (П. Грассе) .
В 1970-х гг. Ю.П. Алтухов (позже академик РАН, директор Института общей генетики) и д.б.н. Ю.Г. Рычков, сотрудник ИОГен, обнаружили, что за внутривидовую и межвидовую изменчивость отвечают разные группы генов. При этом переходы между видами невозможны, так как мутации в мономорфной части генома, характеризующей вид, летальны. "Внутривидовая изменчивость связана с явлением генетического полиморфизма, а межвидовая изменчивость связана с мономорфной частью генома, которая не дает обычного полиморфизма, вид же предстает как отдельная особь (он не может превратиться в другой вид; типовая особь не может измениться при адаптации, но не может стать и другим видом)… вид неизменен, вся эта эволюционная изменчивость – иллюзия" (Ю.П. Алтухов).

2". Неадаптивность.
В природе у многих видов имеются неадаптивные признаки, или поведение, которые; во всяком случае, не обусловлены "дарвиновским процессом" – случайными мутациями и отбором. Например, угри проделывают путь в 5-10 тыс. км в открытом море, полном разных опасностей, направляясь в места, где они мечут икру - поведение, бессмысленное с точки зрения адаптации и "выживания наиболее приспособленных" .

(окончание следует)

Алтухов Юрий Петрович (1936 – 2006 гг.). Академик РАН, доктор биологических наук, лауреат Государственной премии РФ в области науки и техники. В 1992 - 2006 гг. директор Института общей генетики. Статьи по проблемам эволюции Ю.П. Алтухова имеются в свободном доступе в Интернете.
Фред Хойл (Hoyle) (1915 - 2001 гг.) – астроном, профессор университета Кембриджа.
цит. по "Hoyle on Evolution"// "Nature", vol. 294, 12 November 1981, p. 105.
Pierre-Paul Grasse "Evolution of Living Organisms", Academic Press, New York, 1977, p. 107.
Пьер-Поль Грассе (1895 – 1985 гг.), зоолог, профессор Парижского университета, президент Академии наук и Энтомологического общества Франции (с 1941 г.). Более 300 публикаций, включая фундаментальный справочник "Traité de zoologie" из 35 томов. Доктор наук honoris causa университетов Брюсселя, Базеля, Бонна, Мадрида, Барселоны и др.; член нескольких академий.
Майкл Бихи (Behe) - профессор биохимии в университете Лихай (Lehigh), Пенсильвания. Автор книги "Darwin"s Black Box". (1996, 2006 гг.). Ввёл понятие "несводимой сложности" (irreducible complexity) - системы, состоящей из частей, изъятие любой из которых приведёт к прекращению её функционирования; пример - мышеловка.
Douglas Axe "Undeniable: how biology confirms our intuition that life is designed", 2016.
Дуглас Экс – специалист в области молекулярной биологии.
Joseph W. Thornton and Rob DeSalle, "Gene Family Evolution and Homology: Genomics Meets Phylogenetics," Annual Review of Genomics and Human Genetics, 1:41-73 (2000).
Джозеф У. Торнтон – профессор факультета экологии и эволюции Чикагского университета; руководитель лаборатории Центра экологической и эволюционной биологии университета Орегона. Сайт http://www.thorntonlab.org/ - молекулярные механизмы эволюции.
Роберт Десалл – специалист в области молекулярной эволюции; куратор Американского музея естественной истории; профессор Richard Gilder Graduate School (при AMNH); главный научный сотрудник Института Саклера сравнительной геномики (SICG, при AMNH).
Kirk Durston "Probability Mistakes Darwinists Make"
http://www.evolutionnews.org/2016/04/probability_mis102748.html
См. также Durston K.K., Chiu D.K.Y., Abel D.L., Trevors J.T. (2007), "Measuring the functional sequence complexity of proteins", Theoretical Biology and Medical Modelling, 4:47, 1-14.
Кирк Дарстон - Ph.D. Biophysics, B.Sc. Physics, M.A. Philosophy.
Сайт https://p2c.com/students/kirk-durston/
Kirk Durston "Calculating the Maximum Number of Trials Evolution Could Have Performed"

 M. Denton "Evolution: still a theory in crisis", 2015.
Майкл Дентон (1943 г.р.) в 1969 г. степень по медицине в Бристольском университете; в 1973 г. PhD по биохимии в King"s College. 1990 – 2005 гг. старший исследователь в отделении биохимии университета г. Данедин (Новая Зеландия). В книге "Evolution. A Theory in Crisis" (1985), разобрал ряд ошибок неодарвинизма.
Грассе, цит. соч., стр. 170.
Пример приведён в M. Denton "Evolution: still a theory in crisis", 2015.

Часть 1. Является ли научным выбор между эволюционизмом и креационизмом?

«Дарвин опровергнут»?

В последние годы в нашей стране значительно активизировалась критика эволюционного учения. Причины этого различны. Во-первых, современный эволюционизм продолжает развиваться и переживает очередной кризис. Условие «кристаллизации» новых идей – критическое отношение к устоявшимся взглядам. Во-вторых, с распадом Советского Союза ослабела пропаганда «идеологически верных» взглядов (классического дарвинизма и неодарвинизма). В-третьих, с ростом открытости нашего общества усилилась креационистская и оккультная антиэволюционная пропаганда.

С названными причинами связаны сложности в преподавании эволюционного учения в школах. Антиэволюционная пропаганда часто ставит в тупик школьных учителей и далеких от эволюционного учения биологов. В этой связи мы начинаем серию статей, в которой рассмотрим расхожие антиэволюционные аргументы. Надеемся, что наша работа поможет исправить перекос, который наблюдается в современной популярной литературе. «Опровергающие» теорию эволюцию материалы издаются огромными тиражами. Так одна из таких книг (1) издана на разных языках в 27 000 000 экземпляров! Для большинства СМИ основной критерий ценности сообщения – его сенсационность. Основанное на недоразумениях и дезинформации сообщение, что «Дарвин опровергнут» оказывается привлекательнее сведений о действительных проблемах эволюционной теории.

На наш взгляд, большая часть антиэволюционных аргументов касается довольно изученных вопросов, в отношении которых, при последовательном использовании научного метода, можно достичь вполне определенных выводов.

Религии и эволюционизм

Как известно, мировые религии существенно отличаются по своему отношению к науке. Так, многие течения буддизма относятся к ней вполне дружелюбно. Рассматривая точку зрения христианства, следует отметить, что современная наука зародилась и достигла наибольшего расцвета именно в христианских странах. Отличия в оценке науки связаны для христианских конфессий с различными представлениями о происхождении Священного писания. С верой, что Библия создана непосредственно Богом, связано ее буквалистское толкование. С другой стороны, точка зрения, что Библия написана людьми, которые передают свой опыт постижения Бога, позволяет рассматривать ее как документ, появившийся в определенное время и отражающий определенный уровень понимания высших истин.

Для католической церкви наибольшим авторитетом является Священное Писание в трактовке церковной традиции. Это создает возможность модернизации церковных взглядов. Папа Пий XII в посвященной происхождению человека энциклике подчеркнул, что церковь принимает эволюционное происхождение тела (но не души) человека. Папа Иоанн Павел II считает, что эволюция доказана многими независимыми исследованиями. Католическим священником был Пьер Тейяр де Шарден, один из выдающихся эволюционистов XX века (1881–1955), на протяжении всей своей деятельности пытавшийся преодолеть разрыв между верой и знанием. «Библия стала рассматриваться как результат записи человеческого религиозного опыта, не гарантированный от ошибок, а также свидетельство откровения, которое понималось не как продиктованный Богом непогрешимый текст, а как присутствие и деятельность Бога в жизни Израиля, пророков и Христа» (2, с. 87). С этой точки зрения, задача авторов Библии – не пересказ научных сведений по проблеме геологической истории или истории эволюции, а передача озарений, которые касаются отношений человека с Богом и моральными законами.

Реформация сопровождалась возвращением к Священному Писанию, как к основному авторитету в вопросах веры. Для Лютера главным в Писании был не его буквальный смысл, а значение Христа. Однако к XVII веку появились протестантские течения, рассматривающие Библию как источник безошибочной информации по всем вопросам, в том числе и научным. Крайнее выражение подобной точки зрения напоминает подход Каббалы – средневекового течения иудаизма, старавшегося расшифровать скрытый замысел Бога путем сопоставления положения букв в тексте Писания (Торы). Попытки опровергнуть не соответствующие библейским формулировкам научные данные встречаются в протестантизме до сих пор. Борьба с теорией эволюции – не первый шаг в этом направлении. Так, библейские формулировки о движении Солнца по небу заставляли буквалистов отбрасывать гелиоцентрическую модель Солнечной системы уже в то время, когда с научной точки зрения вопрос был окончательно решен. Сегодня лидерами в этой деятельности стали «Свидетели Иеговы».

Охарактеризовать отношение православной церкви к эволюционному учению довольно сложно. С одной стороны, она мало интересуется научными вопросами. В лице одних своих представителей (как, например, Александр Мень) православие относится к эволюционизму вполне спокойно, а в лице других – стремится опровергнуть, иногда используя заимствованные у «Свидетелей Иеговы» аргументы (3).

Опровергая критику теории эволюции, ссылающуюся, например, на православную традицию, мы не будем высказывать никаких суждений о православии как таковом. Возможность диалога между наукой и религией, знанием и верой не означает допустимости их смешения. Вторжение религиозной аргументации на научную территорию должно опровергаться научными методами. В то же время не следует применять методы научного анализа для решения проблем веры.

Рядом с отдельными конфессиями, в наступление на эволюционизм отправился и оккультизм во всех своих разнообразных формах. Чаще всего оккультизм принимает идею духовной эволюции, которая не имеет никакого отношения к научным представлениям об эволюции биологической. Автору неизвестна последовательная критика научных взглядов со стороны оккультистов. Чаще встречаются экстравагантные сообщения о том или ином ошеломляющем «открытии», переворачивающем все существовавшие представления вверх ногами. Позже мы рассмотрим несколько примеров таких сенсаций.

Являются ли теориями эволюционизм и креационизм?

Чаще всего не только антиэволюционная агитация, но и рассуждения сторонников эволюции начинаются примерно так: «Существует две теории возникновения видов (жизни, человека) – создание их Богом и возникновение в результате эволюции. Рассмотрим же их беспристрастно». Пристрастность проявляется уже на этом этапе.

С одной стороны, «эволюция» не является теорией. Само явление эволюции, то есть исторического изменения организмов, видов и экосистем, является фактом, многократно доказанным в разных областях знания и практики (несколько примеров «на скорую руку»: развитие стойкости к антибиотикам у патогенных микроорганизмов; приспособление бурьянов к используемым агротехническим приемам, изменение руководящих ископаемых в осадочных породах...). Проблема, до сих пор не нашедшая полного решения, – описание механизмов эволюции, являющееся предметом рассмотрения многих теорий. Как показано ниже, искусственное смешение этих теорий стало для противников эволюционизма одним из способов вводить читателей в заблуждение.

Еще важнее то, что не является теорией и «сотворение». Теория – инструмент научного познания. Она основывается на фактах. Обязательное требование к научности – возможность опровержения, основанного на несоответствии фактам. Логика научного познания такова, что любая теория непрерывно потенциально ставится под сомнение, проверяясь на соответствие новым фактам (подробнее – см. 4, с. 7-8). Представление о создании мира Богом является не теорией, а догмой, предметом веры. Для христианина, который буквально понимает Священное Писание, вопрос принятия или отвержения Божественного создания мира (или, например, непорочного зачатия Спасителя) не может стоять как таковой. Если человек утверждает, что не может принять то или иное научное положение, поскольку оно противоречит его вере, он занимает честную позицию, с которой нет нужды дискутировать. Однако, сталкиваясь с довольно высоким авторитетом науки, те или иные апологетические положения могут мимикрировать под научные теории. При этом противники эволюционного учения имитируют, что в решении конкретных вопросов готовы полагаться на опыт и суждение разума. Потом с помощью той или другой системы аргументов они стараются продемонстрировать ущербность научной истины и поставить Писание на место науки. Именно такие системы аргументов следует рассмотреть подробнее.

Эволюционисты против эволюции?

Идея изменение организмов со временем очень стара и уходит своими корнями в античность. В XVIII – начале XIX веков эта идея существовала в виде трансформизма, широко распространенного среди биологов и философов. Хотя до того времени было высказано много ярких догадок, они не носили научного характера. Первым синтезом эволюционных идей и данных из разных областей знания стал дарвинизм (5, с. 259). Основная заслуга Чарльза Дарвина состоит не в том, что он высказал какие-то предположения, а в том, что он создал довольно целостную эволюционную теорию, объяснявшую целый ряд биологических фактов. Как известно, дарвинизм способствовал прогрессу биологии во второй половине XIX века. Однако после периода победного накопления фактов, которые прояснялись благодаря дарвинизму, первому эволюционному синтезу, наступило время, когда на первый план стали выходить необъяснимые с точки зрения классического дарвинизма явления. Кризис первого синтеза был преодолен в ходе создания второго синтеза – синтетической теории эволюции (СТЭ). Этот процесс был начат в 20-х годах в СССР работами С. С. Четверикова, а в основном закончен (после разгрома передовых направлений советской биологии) в Англии и США в 40-х годах. Кризис первого синтеза породил и ряд других, менее успешных научных направлений – финализм, сальтационизм, неоламаркизм и другие, каждое из которых складывалось из многих теорий и гипотез.

Нынешнее время – период кризиса СТЭ и, вероятно, зарождения третьего синтеза. Каким будет этот синтез – тема для самостоятельной серии работ. Автор убежден, что, кроме прочего, составными частями нового синтеза должны стать эпигенетическая теория М.А. Шишкина, экосистемная теория В. А. Красилова, неосальтационизм Р. Гольдшмидта, концепция видового мономорфизма С. С. Шварца, Ю. П Алтухова и Х. Л. Карсона, концепция прерывистого равновесия Н. Элдриджа и С. Гулда и другие.

Итак, современный эволюционизм – сложный комплекс из многих, взаимодополняющих и в какой-то степени противоречащих теорий. В этом проявляется сила, а не слабость научного познания. Однако многие противники эволюционизма стараются играть на этом обстоятельстве. Один из любимых приемов антиэволюционистов – цитировать ученых, утверждающих, что классический дарвинизм устарел или спорящих с какой-нибудь из современных концепций. Например, вполне естественно, что создатель теории прерывистого равновесия «известный эволюционист и палеонтолог Найлс (Нильс) Элдридж сказал: «Страсти разгорелись в результате сомнения, подорвавшего бывшую манерную самоуверенность, отличавшую эволюционную биологию последних лет» (1, с. 15). Противники эволюционизма, которые цитируют Элдриджа, хотят создать иллюзию, что тот сомневается в эволюции. Конечно же, нет! Элдридж опровергает лишь принцип градуализма, в соответствии с которым эволюция идет с постоянной небольшой скоростью!

Эволюционизм , эволюционное учение (от лат. evolutio – развертывание) – учение о законах исторического развития органического мира. Рассматривает возникновение жизни и всех видов (и человека в том числе) как результат естественного процесса эволюции.

Креационизм (от лат. creatio – создание) – утверждение, что жизнь, отдельные виды (или крупные таксоны) и, в особенности человек, не является результатом естественного развития, а созданы Богом в одном или нескольких актах творения.

Теория (от гр. theoria – наблюдение, опыт) – система научных взглядов, которые обобщают определенную совокупность фактов. Одним из главных критериев научности теории является возможность ее опровержения в случае ее несоответствия фактам.

Трансформизм (от лат. transformare – изменять) – система взглядов об изменениях и преобразовании видов.

Дарвинизм (от имени Ч. Дарвина) – известная эволюционная теория, предложенная во второй половине XIX ст. Учитывая многообразие эволюционных взглядов, нежелательно использовать этот термин для обозначения эволюционного учения вообще.

СТЭ , синтетическая теория эволюции, «неодарвинизм» – теория эволюции, сложившаяся в 20-х–40-х годах XX ст. и рассматривающая эволюцию как следствие изменения генных частот в популяциях вследствие естественного отбора, дрейфа генов и других факторов.

Неоламаркизм (от имени Ж. Б. Ламарка) – учение, согласно которому главным эволюционным фактором является прямое влияние среды или (психоламаркизм ) стремление организмов к совершенству.

Сальтационизм (от лат. salto – танец, прыжок) – утверждение, что эволюция идет путем резких изменений, больших скачков. Современные формы (неосальтационизм ) связаны с изучением роли в эволюции хромосомных перестроек, гибридизации, нарушений эмбрионального развития и т.п.

Финализм (от лат. finalis – конечный) – учение, что эволюция имеет определенную цель, направлена на достижение определенного состояния органического миру.

Эпигенетическая теория (от гр. epi – после, над и genesis – происхождение) – теория, в соответствии с которой эволюция идет путем перестройки механизмов, обеспечивающих устойчивое индивидуальное развитие.

Экосистемная теория – учение, согласно которому темпы и направления эволюции видов определяются состоянием экосистем, в состав которых они входят.

Концепция видового мономорфизма – условное название взглядов, в соответствии с которыми целостность видов поддерживается общностью определенных признаков, неизменностью определенной части генома и т.п.; при видообразовании происходит перестройка этой мономорфной части видовых признаков.

Прерывистого равновесия теория – предложенная американскими палеонтологами теория, согласно которой в истории существования вида происходит смена относительно длительных периодов видовой стабильности и довольно коротких периодов, во время которых происходят быстрые эволюционные изменения.

Градуализм (от лат. gradus – шаг) – взгляд, в соответствии с которым эволюция идет путем непрерывного накопления небольших изменений.

Цитированная литература

1. Жизнь – как она возникла? Путем эволюции или путем сотворения? Watch Tower Bible & Tract Society of Pennsylvania, 1992.– 256 с.

2. Барбур И. Религия и наука: история и современность. Г.: Библейско-богословский институт св. апостола Андрея, 2000. – 434 с.

3. Иеромонах Серафим (Роуз). Православный взгляд на эволюцию. Москва: Изд-во Свято-Введенского монастыря Оптиной Пустыни, 1997. – 96 с.

4. Данилова О. В., Шабанов Д. А., Брайон А. В., Данилов С. А. Биология. Учебник для 10 класса общеобразовательных учебных заведенний. Харьков: Торсинг, 2001. – 256 с.

5. Воронцов Н. Н. Развитие эволюционных идей в биологии. Г.: Изд. отд. УНЦ ДО МГУ, Прогресс-Традиция, АБФ, 1999. – 600 с.

Часть 2. Изменчивость научного знания – недостаток или достоинство?

Как преуменьшить значение палеонтологических находок?

Факт эволюции – изменений во времени живых организмов, населяющих Землю – подтвержден таким количеством палеонтологических находок, что, казалось бы, всерьез оспаривать его попросту невозможно. Однако в выступлениях, ориентированных на далеких от палеонтологии людей, приверженцы «научного креационизма» стараются создать иллюзию сомнительности накопленного арсенала доказательств. Для этого используется обсуждение некоторых, специально подобранных случаев. С одной стороны, их рассмотрение не является особенно важным для теории эволюции. Дело в том, что в одном буровой колонке, прошедшей через множество осадочных слоев с характерными наборами руководящих ископаемых, содержится больше информации о ходе эволюции, чем в рассмотренных примерах. Однако естественно, что в центре общественного внимания оказываются именно сенсационные находки, касающиеся происхождения человека или, например, такой заметной группы животных, как птицы.

Замечательным поводом для обвинения эволюционистов в мошенничестве оказалась история с «Пилтдаунским человеком».

Пилтдаунский человек

В 1912 году палеонтолог-любитель Чарльз Доусон, исследуя ископаемые остатки, обнажившиеся при разработке гравийного карьера в городке Пилтдауне неподалеку от Лондона, нашел череп древнего человека. Эта находка была сделана в присутствии известных ученых: Артура Вудворта, хранителя геологического отдела Британского музея, и Пьера Тейяра де Шардена, которого мы уже упоминали. В реконструкции черепа принимал участие один из авторитетнейших анатомов своего времени, Артур Кизс. В день, когда Доусон нашел один из фрагментов черепа, Тейяр отыскал рядом с ним обломок зуба мастодонта.

«Пилтдаунский человек» по строению мозгового черепа чрезвычайно походил на современного, но отличался очень примитивной нижней челюстью – обезьяньей по форме, с большими клыками. Однако коренные зубы были по своей форме почти человеческими – с широкими плоскими поверхностями. Возраст находки был очень солиден: по современным представлениями, пласты, к которым ее отнесли, имеют возраст около 2 миллионов лет. Этот череп на протяжении какого-то времени был доказательством того, что эволюция разума человека (а вместе с ним и мозга, и мозговой части черепа) опережала эволюцию других систем. Для английских палеонтологов эта находка была очень лестной. В отличие от них, специалисты с США сразу пришли к убеждению, что череп состоит из двух разных частей.

По мере накопления находок ископаемых людей росли сомнения в надежности находки Доусона. Так, выяснилось, что весьма человеческие черты лицевого черепа приобрели еще такие наши родственники, которые отличались небольшим размером мозга. Эти и подобные обстоятельства привели к переисследованию пилтдаунской находки в 1950–1953 гг. Была подтверждена правота исследователей, распознавших в этом черепе комбинацию двух разных по происхождению частей. Мозговой череп был человеческим, а челюсть принадлежала орангутану. Челюстной сустав был обломан, чтобы скрыть его несоответствие черепу, а коренные зубы – подпилены. Возраст обоих частей составлял всего лишь около 500 лет, но их поверхность была для придания древнего вида обработана бихроматом калия. Для большей убедительности фальсификатор подбросил в раскопку и другие кости. Так, найденный Тейяром зуб был настоящим, но происходил из Северной Африки!

Кто сделал эту подделку? Разные авторы обвиняли в этом и Доусона, и научных недоброжелателей Вудворта и Кизса. Под необоснованным подозрением (в силу своего сана) на протяжении какого-то времени находился даже Тейяр де Шарден. Возможные мотивы обмана – тщеславие, желание подорвать авторитет оппонентов, но совсем не желание опровергнуть взгляды о чудесном происхождении человека (никто из участников этой истории не воспринимал их всерьез). История поисков мистификатора стала одним из запутанейших научных детективов.

Следует задуматься: с чем было связано изобличение подделки? Возможно, ложность находки была показана в результате анализа аргументов приверженцев чудесного создания человека? Нет, это было следствием нормального научного процесса, пересмотра научных фактов, особенно тех, которые противоречат новым результатам.

Сложность современного этапа развития палеоантропологии состоит не в отсутствия ископаемых форм, а, некоторым образом, в их избытке! Среди многих линий развития древних гоминид сложно выделить ту, которая ведет к нам.


В последнее время количество известных находок представителей рода Человек значительно увеличилось. Наш род «покинул» Человек умелый (Homo habilis), которого известные специалисты перенесли в род Австралопитек (как Australopithecus habilis). Такие спорные виды (к их числу належит также H. или A. rudolfensis) доказывают, что граница между австралопитеками и людьми очень размыта. Древнейших представителей нашего рода относят к виду Человек рабочий (Homo ergaster), который возник в Африке не менее чем 1,75 миллионов лет назад. Его потомком был Человек прямоходящий (Homo erectus), широко расселившийся в Евразии (некоторые специалисты считают H. ergaster разновидностью H. erectus). Однако древнейшие европейцы относятся к другому виду – Человек предшествующий (Homo antecessor). Он описан по остаткам шести особей возрастом в 800 тысяч лет, найденных в Испании. Позже (около 500 тысяч лет назад) в Европе появляются также Гейдельбергский человек (Homo heidelbergensis), возникший в Африке, и Неандертальский человек (Homo neandertalensis), каждый из которых представлен многими находками. В конце концов, около 250 тысяч лет назад Европу заселяет новый вид, вероятно, также возникший в Африке – Человек разумный (Homo sapiens). Как его возможные непосредственные предки рассматриваются H. ergaster, H. erectus и H. antecessor. Выбор одной из этих возможностей зависит от того, каким из признаков предаются большее значение, а также от принятых исследователями моделей видообразования. Восстановление генеалогии рода Homo затрудняется высокой внутривидовой изменчивостью всех его видов.

«Примечательным является факт, что весь вещественный материал, имеющийся у нас для доказательства эволюции человека, можно поместить в один гроб, в котором бы еще осталось место!» (1, с. 86). Это утверждение совсем неверно даже с фактической точки зрения, хотя это обстоятельство и не имеет особого значения. В суде высоковероятное решение о виновности или невиновности человека можно вынести, опираясь как на очень большое, так и на совсем маленькое по физическому размеру доказательство. «Улик», изобличающих эволюцию человека, более чем достаточно.

Споры о протоависе

Подарком для толкователей, стремящихся скомпрометировать научный метод, были споры, связанные с находкой протоависа. В 1986 году американский палеонтолог индийского происхождения Санкар Чатерджи по двум экземплярам описал верхнетриасовую птицу, которую назвал протоависом. Эта находка на 75 миллионов лет старше широко известного археоптерикса, найденного в Германии в отложениях средней юры. Правильность реконструкции находки была поставлена под сомнение, обидевшее Чатерджи. Первооткрыватель протоависа ограничил доступ к находке других ученых, чем усилил сомнения в правильности своих выводов. Тем не менее, хотя изучение протоависа далеко не закончено, можно с уверенностью говорить о большом значении этой находки для дальнейшего изучения происхождения птиц.

Научные затруднения вызвали ликование в лагере охотников за душами. Креационисты любят обсуждать проблемы происхождения птиц (например, 7, 8). Один из наиболее интересных с точки зрения темы этой статьи аргументов (9) можно передать так. «Наука не может предоставить сколько-нибудь заслуживающих доверия данных о происхождении птиц. Раньше эволюционисты утверждали, что птицы происходят от археоптерикса, а теперь некоторые из них предполагают, что предком птиц был протоавис. Раз в таком важном вопросе возможна путаница, ясно, что птицы вообще не возникли от рептилий, а являются результатом особого акта создания».

Одна из современных реконструкций археоптерикса

В такой форме это высказывание может выглядеть довольно убедительно. Чтобы показать его нелогичность, приведем условное рассуждение, построенное вполне аналогично. «Раньше думали, что отец этого мальчика – Иван Иванович. Теперь предполагают, что им был Петр Петрович. Раз в этом вопросе возможна путаница, ясно, что мальчик вообще не имеет отца, а является результатом непорочного зачатия». Сомнения в том, какая из известных нам форм стоит ближе к той или другой эволюционной линии, не касается убедительно доказанного факта близкого родства рептилий и птиц. Надо подчеркнуть, что эволюционисты не утверждают, что археоптерикс, протоавис или любая другая ископаемая форма является непосредственным предком современных птиц. Эти ископаемые формы лишь показывают, какие сочетания признаков могли быть характерны для таких предков.

Кстати, и в вопросе происхождения птиц возможны подделки, напоминающие пилтдаунскую историю. Так, в 1999 году в журнале National Geographic было опубликовано описание и реконструкция новой находки из Китая – «археораптора». Это животное, казалось, причудливо соединяло черты динозавров и птиц. Находка оказалась подделкой, с редким мастерством составленной из остатков пяти разных животных (два из которых были неизвестны науке). Мотив подделки простой – корысть, связанная с надеждой заработать на продаже уникального экземпляра. Если для изобличения пилтдаунского человека понадобилось 30 лет, то археораптор был разоблачен за шесть месяцев. Как и в предшествующей истории, изобличение мистификации связано не с успехами креационистов, а с нормальным научным процессом. Сокращение времени на «раскусывание» утонченной подделки – результат развития научных технологий.

Может быть, внимание науки к отдельным находкам отражает ее слабость? Нет. В любом случае во внимание берется не факт, взятый сам по себе, а вся совокупность накопленных знаний, позволяющая более или менее успешно его интерпретировать. Не вдаваясь в детали, можно сказать, что и для противников эволюционного учения отдельные факты оказываются достаточно важными аргументами. Так, относительная древность человека наиболее часто доказывается ссылками на находки человеческих костей и орудий в очень древних (например, мезозойских или палеозойских) отложениях. На их основании делается вывод, что эти отложения возникли в результате Всемирного потопа, если человек уже населял Землю. Странный факт: подавляющее большинство этих находок сделано еще в XIX столетии, когда методы датирования были очень примитивными, а размах геологических работ – намного меньшим, чем в XX столетии. Хотя эти находки довольно сомнительны, попыток со стороны креационистов проверить их надежность с привлечением современных методов не замечены.

Напротив, в 1985 году два астронома, Фред Хойл и Чандра Викрамасингхе, потребовали научной экспертизы экземпляра археоптерикса со следами перьев. Они утверждали, что отпечатки перьев окружены микротрещинами, свидетельствующими о фальсификации этого важнейшего признака. Авторитетная экспертиза показала, что образец не был изменен, и нашла отпечатки перьев даже под костями, внутри окаменелости (10).

Более того, последние находки показали, что перья были довольно характерны для многих небольших хищных динозавров – синозавроптерикса, протархеоптерикса, каудиптерикса и других. Вопрос о происхождении птиц остается очень сложным, но не потому, что птицы далеки от рептилий, а потому, что эволюция птиц и рептилий шла во многих отношениях параллельно (11). Некоторые из общих признаков возникали и у птиц, и у динозавров, и у других групп рептилий независимо, а некоторые отражают их близкое родство. Рассматривая этот единый эволюционный узел, сейчас нельзя еще в точности сказать, как проходит в нем каждая отдельная нить – эволюционная линия. Проблема состоит не в наличии непреодолимого разрыва между птицами и рептилиями, а, наоборот, в их эволюционном единстве!

Живая наука

Говоря об изменчивости научного знания, следует обратить внимание на его важнейшее достоинство. Новый уровень понимания не опровергает, а уточняет предшествующий. Приведем наиболее известные примеры. Физика Эйнштейна не отвергла физику Ньютона, а сохранила ее как свой частный случай. Лобачевский и Риман не опровергли геометрии Евклида, а только вышли за ее границы. Новые находки древних птиц не противоречат результатам изучения археоптерикса, а корректируют представления о его месте в общей генеалогии...

Из отложений мезозойской эры сейчас известно три группы птиц: веерохвостые (или настоящие), энанциорнисы и конфуциусорнисы. Веерохвостые птицы существуют досель, а две других группы исчезли в конце мелового периода. Не ясно, являются ли эти группы близкородственными или произошли от рептилий независимо друг от друга. Один из возможных сценариев таков: веерохвостые птицы возникли в триасовом или юрском периоде от предков, напоминавших протоависа, а энанциорнисы и конфуциусорнисы – в меловом периоде от динозавров!

«Археораптор и прочие китайские окаменелости, как синозавроптерикс, использовались как «доказательство» эволюции и, таким образом, опровержение Библии как непогрешимого Слова Божьего. Мы должны помнить, что Слово Божье никогда не изменяется и поэтому должно служить основой всех наших взглядов скорее, чем причудливые, непостоянные взгляды человека» (12).

Понятно, что значение палеонтологических находок состоит не в опровержении Библии и любых теологических вопросов. Эти животные интересны именно для науки, так как помогают понимать пути и механизмы эволюции. Археораптор был разоблачен как подделка, а вот остатки синозавроптерикса и многих других «полуптиц-полудинозавров» с успехом прошли придирчивые экспертизы. Процесс изучения происхождения птиц продолжается...

Является ли изменчивость науки недостатком в сравнении с догматическими учениями? Нет! Именно это свойство обеспечивает способность науки к развитию, делает ее живой и интересной. Сомнение в догме равносильно предательству. К счастью, в научных фактах, а в особенности в их интерпретациях, следует непрерывно сомневаться.

Для безопасной эксплуатации важного сооружения крайне необходима работа дефектоскопистов. Она состоит в регулярной проверке прочности критически важных конструкций, в том числе тех, что выглядят вполне надежными. Единый способ обеспечить надежность чего-либо – постоянно поддавать ее сомнению! К сожалению, именно этого не понимают критики научного метода. Что ж, для каждой сферы деятельности характерны свои методы.

Цитированная литература

6. Tyler. D. J. The discovery of Protoavis texensis (http://www.biblicalcreation.org.uk/ scientific_issues/bcs024.html)

9. Guthrie S. A response to Ed Brayton on his defense of evolution: Creationism is the best explanation of the scientific evidence (http://sguthrie.net/repbrayton.htm)

10. Flank. L. Archaeopteryx and the creationists (http://www.geocities.com/CapeCanaveral/ Hangar/2437/archie.htm)

11. Шабанов Д.А., Шабанова Г.В., Шапаренко С.О. Біологія. Підручник для 7-х класів загальноосвітних навчальних закладів. Вид. друге, випр. та доп. Харків, Торсінг, 2002. – 320 с.

Часть 3. Проблема переходных форм

Что такое переходные формы?

Никакие ископаемые остатки не вызывают столько споров, как относимые к «переходным формам»: ихтиостега, археоптерикс, риниофиты и др. Для одних такие находки – наглядное доказательство процесса эволюции, связующие мосты между разными группами. Для других – повод поставить под сомнение возможность переходов между крупными таксонами.

Понятие «переходная форма» может иметь две различные трактовки: филогенетическую и сравнительно-анатомическую. С филогенетической точки зрения, переходные формы – потомки одной группы, являющиеся предками другой. Со сравнительно-анатомической точки зрения, переходные формы – это организмы, сочетающие в себе признаки разных групп. Такие организмы могут быть не только вымершими, но и современными. Так, сравнивая существующие виды, мы можем увидеть отражение тех этапов, по которым могла идти эволюция того или иного признака. Рассмотрим один пример. Ч. Дарвину казалось невероятным, чтобы такой сложный орган, как глаз, мог возникнуть постепенно, ведь его разные части бессмысленны друг без друга. Исследование современных кишечнополостных и червей показало возможность множества переходных стадий от пигментных пятен через ямки без хрусталика к настоящим глазам.

Увы, носители переходных состояний тех или иных признаков далеко не во всех случаях сохранились в современной фауне. Первые наземные позвоночные сейчас не выдержали бы конкуренции с высокоразвитыми четвероногими, а первые птицы – с достигшими высоких степеней совершенства современными видами. В этих случаях неоценимые данные предоставляет палеонтологическая летопись. Именно в этом значение таких находок, как ихтиостега, археоптерикс, риниофиты.

О том, что тот или иной организм является переходной формой в филогенетическом смысле можно утверждать лишь в исключительных случаях, когда палеонтологическая летопись сохраняет полные последовательности предков и потомков. Это возможно тогда, когда в том местообитании, которое населяют эволюционирующие популяции тех или иных видов, происходит непрерывное отложение содержащих остатки организмов осадочных пород. Почему же филогенетические переходные формы сохраняются так редко?

Переход от одной большой группы к другой – это еще и решительная смена образа жизни. Каждая большая группа занимает характерный комплекс экологических ниш (адаптивную зону). Иногда в ходе эволюции появляются виды, меняющие образ жизни. Пройдя через неустойчивое состояние, такие виды способны перейти в другую адаптивную зону и дать начало новому таксону. Многочисленными, имеющими высокие шансы сохраниться в палеонтологической летописи могут быть только группы, занимающие достаточно широкие адаптивные зоны. Удивительно не то, что мы находим мало промежуточных форм, а то, что нам иногда удается их найти! Обычно это связано с тем, что переходные формы заняли какую-то специфическую экологическую нишу и получили достаточно широкое распространение. Это означает, что известные нам переходные формы скорее всего не являются общими предками возникающих групп.

Так что же, ихтиостега – не предок всех четвероногих, а археоптерикс – не предок всех птиц? Конечно, нет! Возможно, эти переходные формы состоят в достаточно тесном родстве с общими предками новых групп, а может быть, и не состоят. Дело не в этом. Они показывают, какими путями могла идти эволюция, как признаки одной группы могли сочетаться с признаками другой.




Как запутать проблему «переходных форм»?

Сложность в понимании проблемы переходных форм интенсивно используется противниками эволюционизма. Основной прием – внушать неспециалистам, что наличие полного спектра переходных форм – обязательное следствие эволюции. Для этого намеренно искажаются свойства и эволюционного процесса, и палеонтологической летописи.

«Согласно общепринятой эволюционной теории, от палеонтологической летописи следовало бы ожидать: 1. постепенное появление простейших форм жизни; 2. постепенное преобразование простых форм в более сложные; 3. множество промежуточных «звеньев» между разными видами; 4. зачатки новых признаков организма, например конечностей, костей и органов. Согласно модели сотворения, от палеонтологической летописи следовало бы ожидать: 1. внезапное появление сложных форм жизни; 2. размножение сложных форм жизни « по роду их» (по биологическим семействам), не исключающее вариаций»; 3. отсутствие промежуточных «звеньев» между разными биологическими семействами; 4. отсутствие частично развитых признаков; полная законченность всех частей тела» .

Все тезисы, приписываемые эволюционистам, основаны на представлении о том, что эволюция идет маленькими шажками с постоянной скоростью, а палеонтологическая летопись старательно фиксирует все появлявшиеся формы, как широко распространенные, так и редчайшие. Неполное выполнение из приписываемых эволюционистам утверждений не опровергает факт эволюции, а лишь корректирует наши представления о ее механизмах. Тем не менее, в основных чертах названные условия выполняются. В палеонтологической летописи последовательно появляются остатки одноклеточных, примитивных многоклеточных животных и затем высокоразвитых беспозвоночных, последовательных групп позвоночных (бесчелюстных, рыб, первых наземных четвероногих, рептилий и т.д.). И в палеонтологической летописи, и среди современных форм можно найти значительное количество промежуточных звеньев с точки зрения их строения или образа жизни. Рассматривая хорошо задокументированные филогенетические линии, можно увидеть развитие того, что авторы книги назвали «зачатками новых признаков». Неглубокие складки на зубах первых лошадей развиваются в мощную систему перетирающих пищу гребней. Лучи плавников кистеперых рыб преобразуются в кости конечностей позвоночных. Небольшие участки новой коры у рептилий стали этапом процесса, который привел к развитию огромных полушарий человека.

А были ли переходные формы?

«Если бы эволюция основывалась на фактах, то следовало бы ожидать, что палеонтологическая летопись обнаружит зачатки новых структур в живых организмах. По крайней мере у некоторых ископаемых должны были бы обнаружиться развивающиеся руки, ноги, крылья, глаза и другие кости и органы. Например, должны были бы встретиться плавники рыб, превращающиеся в ноги земноводных, и жабры, постепенно превращающиеся в легкие. Должны были бы существовать пресмыкающиеся, передние конечности которых превращались бы в птичьи крылья, задние конечности – в когтистые лапы, чешуя – в перья, а рот – в роговой клюв» .

Приведенная цитата (как и множество аналогичных утверждений, разбросанных по антиэволюционной литературе) свидетельствует о недостаточной компетентности ее авторов. Маловероятно, что креационисты, делающие заявления, подобные рассмотренным, настолько наивны, что не догадываются обратиться к общедоступным справочникам и учебникам, чтобы убедиться в ошибочности своего мнения. Скорее всего, их единственная цель – ввести в заблуждение наивных читателей.

Хорошо известны лапообразные плавники кистеперых рыб. Во время исследований современных латимерий с борта подводной лодки сняты фильмы, показывающие, как успешно эти рыбы ходят по каменистому дну на своих плавниках. Превращение жабр в легкие не предполагал ни один вменяемый специалист. Наоборот, у ряда рыб (включая современных двоякодышащих) сочетаются и жабры, и легкие. Легкие развились как выпячивание стенки пищевода. Классическая «переходная форма» – археоптерикс (как и протоавис) хорошо соответствует последнему описанию в цитируемом отрывке. Крылья этих животных сохраняют множество общих черт с передними конечностями типичных рептилий. Как показывают эмбриологические данные, перья птиц являются преобразованными чешуями рептилий. В чем состоит превращение задних конечностей рептилий в когтистые лапы птиц, понять тяжело: существенной перестройки задние конечности птиц не испытали. Интересно, что эволюция задних конечностей в направлении формирования цевки (дополнительного отдела конечностей) началась еще у типичных рептилий. Известны как зубастые, так и беззубые птицы. В клюве птиц нет ничего сверхъестественного, вопреки следующему утверждению: «…Птиц от пресмыкающихся отличают клювы. Есть клювы, которыми они щелкают орехи или отфильтровывают пищу от илистой воды, выдалбливают пищу на деревьях, как и перекрещенные клювы, которые вскрывают сосновые шишки, – разнообразие кажется бесконечным. И все-таки о клюве, имеющем такую целесообразность, говорится, что он образовался случайно из носа пресмыкающегося! Правдоподобно ли, по-твоему, такое объяснение?» .

Клювом называется роговой покров, расположенный на челюстях. Клювы неоднократно возникали в разных группах рептилий. Широкоизвестная гаттерия (принадлежащая к отряду Клювоголовые) имеет и небольшой клюв, и зубы. Все черепахи потеряли зубы и имеют замечательные клювы, приспособленные по своей форме к характерному для каждого вида типу питания. Клювы были у многих вымерших рептилий из числа зверообразных (например, у аномодонтов), динозавров (пситтакозавров) и летающих ящеров (птеранодонов). Приспособление к полету птиц потребовало облегчения тела, а особенно головы. Челюсти, несущие зубы, оказались тяжелее, чем покрытые роговым чехлом. В этом отношении птицы пошли по пути, проторенному многими группами их родственников. А различные видоизменения клюва, описанные в приведенном отрывке – результат более позднего приспособления к различному образу жизни.

Один из способов скомпрометировать противника в споре – извратить его взгляды, а затем с блеском опровергнуть собственные измышления. Полемика с окарикатуренным образом оппонента часто свидетельствует о том, что действительные доводы противоположной стороны оказались неопровержимыми.

«Как получается, что полет мог развиться у четырех различных групп: насекомых, птиц, рептилий и млекопитающих? Все имели переходные формы? Все летающие животные развивались от одного промежуточного звена, и затем продолжали развиваться до млекопитающих (например, летучих мышей) и/или насекомых?» . Читатель, который поверит, что эволюционисты высказывают такие взгляды, неминуемо возмутится их бреднями. Загвоздка лишь в том, что такие идеи высказывают именно противники эволюции. Конечно, во всех названных эволюционных линиях существовали переходные формы; естественно, они были различными. Однако некоторые подобные черты между этими формами (а особенно между различными позвоночными) были, и объясняются они сходством проблем, которые решались в каждой из этих эволюционных ветвей.

Кстати, весьма вероятно, что полет возникал не четыре, а большее количество раз. Весьма вероятно, что полифилетически (несколькими ветвями) возникали и птицы, и летающие ящеры. Планирующий полет освоили сумчатые и обычные летяги, шерстокрылы, веслоногие лягушки, несколько групп современных (летающие драконы из агам и лопастехвостые гекконы) и вымерших ящериц, украшенные древесные змеи, летающие рыбы и кальмары, и даже пауки, использующие для этого длинные паутинки!

В небольшой статье невозможно подробно рассмотреть происхождение всех групп, возникновение которых креационисты считают чудесным. Некоторые примеры мы уже рассмотрели, некоторые рассмотрим позже. Во всех случаях непредвзятое рассмотрение фактов превращает чудеса, требующие божественного вмешательства, в нормальные проблемы, подающиеся изучению научными методами.

Цитированная литература

13. Ичас М. О природе живого: механизмы и смысл. М.: Мир, 1994.

14. Harrub B., Thompson B. Archaeopteryx, archaeoraptor, and the «dinosaurs-to-birds» theory. Part I. http://www.apologeticspress.org/rr/rr2001/r&r0104a.htm

Часть 4. Что есть человек?

С ангелами или с обезьянами?

Возобновляя публикацию серии статей, посвященных аргументам т.н. «научных креационистов», серьезное внимание следует уделить ключевой проблеме: природе человека. Познавая мир, человек в первую очередь познает самого себя, и спор ученых с «научными креационистами» – в большой мере спор о природе человека.

Для человека с естественнонаучным мышлением ясно, что человек – одно из животных, овладевших очень специфичным способом приспособления к среде. Для креационистов человек – внеисторичный объект, свойства которого определяются не историей его становления, а замыслом Бога. С этой проблемой связан ряд аргументов противников эволюции; некоторые из них таковы. Если человек – животное, отсутствуют основания для этики («все позволено»). Признание важной роли естественного отбора для прогрессивной эволюции означает признание правоты фашизма. Человек обладает столь разнообразными способностями, что они не могли иметь приспособительное значение в ходе его эволюционного становления.

Приведем примеры. «Ведь если человек – просто животное, то почему нельзя блудить или прелюбодействовать? Ведь многие из них не имеют постоянных пар. Почему скотоложество является крайней гнусностью, если любой скот то же, что и человек? … Недаром среди эволюционистов уже некоторые выступают за легализацию людоедства, ведь чем отличается мясо человека от мяса свиньи, если природа их одна?» (15)

Этот текст – пример явных логических ошибок и обмана. Если человек – животное, это не значит, что к нему применимо лишь то, что относится ко всем животным, и не значит, что любой скот – то же, что человек. Эволюционисты вовсе не призывают ни к пороку, ни к людоедству.

«С точки зрения Гитлера, Сталина и Мао Цзэдуна в обращении с людьми как с животными не было ничего плохого, поскольку, по их мнению, Дарвин «доказал», что люди не созданы Богом, а произошли от какого-то одноклеточного организма. Все трое считали, что в уничтожении менее приспособленных … нет ничего аморально, если эти меры способствуют достижению главной цели дарвинистской философии». (16). Эти строки написаны американским креационистом, о котором сообщается, что он – обладатель 7 ученых степеней. Они отражают непонимание фашизма или коммунизма или намеренный обман. Люди старшего поколения хорошо понимают, что Сталина волновал вовсе не дарвинизм: даже если диктаторы XX ссылались на какие-то учения, они лишь прикрывали ими свои действительные цели.

«Почему же те, кто сегодня заявляет о своей ненависти к нацизму и расизму, не возражают против учения Дарвина, на котором Гитлер и основал свой преступный режим?» (17). «Троцкий выбрал веру Маркса и Дарвина. Последствием этого обращения … стали реки крови. … За всю историю человечества не было, вероятно, убийцы, который уничтожил бы больше людей, чем Сталин. И он, и Троцкий действовали в полном соответствии со своим мировоззрением: если никто не создал меня, то я никому не принадлежу, и не существует абсолютного добра и зла. При таком мировоззрении, основанном на эволюции, в убийствах миллионов нет ничего дурного» (18).

Необходимость (и естественность!) этичного поведения людей друг в отношении друга вовсе не опровергается животной природой человека или его эволюционным возникновением. Кем бы мы ни были, мы социальные существа, способные к разнообразному взаимодействию, наделенные способностью стремиться к радости и избегать страданий, способные к сопереживанию и самопожертвованию, выигрывающие от сотрудничества и проигрывающие от взаимной вражды… Этот список можно было бы продолжить. Важно, что эти качества свойственны не только нам, но и некоторым животным (разным в разной степени).

Но может быть, Дарвин действительно отвечает за действия людей, которые на него ссылались? Чтобы показать неприемлемость этого аргумента, рассмотрим аналогичный. Виновен ли Христос в действиях христиан? Своих оппонентов сжигали не только католики-инквизиторы, но и протестанты (Кальвин способствовал казни Сервета), и православные (сожжены после пыток протопоп Аввакум и ряд других старообрядцев). Гитлера и Сталина Дарвин интересовал мало, а вот пастыри, отдававшие еретиков на сожжение, делали это во имя Христово. Сжигаемые отличались от сжигавших лишь трактовкой определенных теологических вопросов, а дарвинизм рассматривает проблемы, не имеющие отношения к политике.

Возможно, преступления тиранов и фанатиков – отражение «дурной» человеческой природы? Не вдаваясь в этот вопрос подробнее (он требует отдельного обсуждения), отметим, что разнообразным идеологическим палачам приходилось бороться с проявлениями человеческой природы, преодолевая действие врожденных механизмов нашей психики, препятствующих убийству и насилию. И наличие этих механизмов – вовсе не дело Бога, а результат эволюции (19). Во многих силовых структурах приходится специально «ломать» сопротивление большинства новичков, заставляя их преодолеть врожденное неприятие убийства или насилия над женщинами и детьми.

Однако можно ли обсуждать, хороша или плоха природа человека? Если человек выбирает между достойным и недостойным действием, его выбор может подвергаться моральной оценке. Животная природа человека, его близкое родство с обезьянами, врожденные особенности того или иного человека не являются результатом выбора и поэтому «доморальны». Как бы ни произошел человек, сфера морального выбора и возможность этической оценки возникает уже на определенной стадии его зрелости. Бессмысленно осуждать новорожденного за то, что он появляется на свет в результате эстетически несовершенных родов или не подчиняется правилам поведения в коллективе – он не способен принимать осознанные решения. Впрочем, читатели, наверное, знакомы с точкой зрения, что новорожденный уже виноват, отвечая за грех своих далеких предков, будет за это наказываться в течение своей жизни и что это соответствует Божественной справедливости.

«Человек, как учит нас Священное Писание, создан по образу Божию (Быт. 1, 26-27). Это высочайшее свойство человека запечатлено во всем его облике, обладающим, по сравнению со всеми живыми существами, царственным величием. Однако, люди могут терять это величие, будучи порабощены различным страстям и порокам, искажающими в них образ своего Творца. И тогда вместо этого величественного образа, по которому человек создан, в нем начинает проявляться его пародийный образ, который во всей своей полноте он может наблюдать у обезьян. Последние же должны, в таком понимании, своим видом мягко и ненавязчиво предостерегать от этого человека, служа ему при этом и объектом увеселения, и пищей для размышления: на кого человек будет походить, «если утратит свой образ». (20)

Конечно, человек – вполне типичное животное, связанное множеством общих черт со всей совокупностью населяющих Землю видов. Конечно, человек – очень необычное животное, с появлением которого жизнь на нашей планете вступила в новую фазу. В чем же проявляется необычность человека?

Чем человек отличается от других животных?

В чем состоит основная особенность человека? По опыту семинаров, которые автор проводил со студентами-биологами, можно рассмотреть некоторые часто предлагаемые ответы.

«Человек разумен». Нам сложно узнать, что творится в психике ближнего, не говоря уж о животных. Так или иначе, психика высокоразвитых животных, и человека в том числе, обеспечивает их взаимодействие с окружающей средой и приспособление к ней. То, что творится внутри этого «черного ящика» описать и назвать весьма нелегко. Видимо, этот ответ правилен, но, наверное, у него есть какие-то и внешне проявляющиеся особенности?

«Человек использует абстрактные символы (вторую сигнальную систему)». Чтобы сообщить другим пчелам о местонахождении источника пищи, пчела-разведчица исполняет особый танец, бегая «по восьмерке». Количество колебаний брюшка при пробегании центральной части фигуры обозначает расстояние до источника пищи, а угол наклона этой части к вертикали обозначает угол направления полета по отношению к солнцу с учетом поправки на его суточное движение!

«Человек создает модель мира в своей психике и руководствуется ею». По наклону оси танца пчел можно установить, где по их «расчетам» находится солнце. Выясняется, что в их модели мира днем солнце равномерно движется с востока на запад над землей, а ночью – с запада на восток под землей (пчелы «используют» геоцентрическую систему). Этим они отличаются, например, от способных ориентироваться по солнцу рыб, для которых оно ночью «движется» с запада на восток над землей, оставаясь невидимым.

«Человек живет в обществе». В обществе живет еще множество видов животных – от социальных насекомых до стайных и стадных млекопитающих. Общественное поведение человека множеством похожих черт связано с таковым других приматов.

«Человек способен учиться». А вы видели, как отличается дрессированная собака от необученной? И разве старый заяц не превосходит молодого в умении спасаться от хищников?

«Все животные меняются сами, приспосабливаясь к среде, а человек меняет среду». Роющий нору сурок меняет в желаемом направлении среду. Привыкая за зиму к холоду, мы меняемся сами – вспомните, при 0oС лицу осенью холодно, а весной – нет.

«Человек способен трудиться». А что делают осы, добывающие на наших столах для себя кусочки сладкой, а для своих личинок – белковой пищи?

«Человек создает искусственные экосистемы». Бобры создают плотины до километра длиной, затапливая привлекательные участки леса. Этим они преследуют две цели: добраться до кормовых растений и защититься от хищников. Плотина зависит по своей конструкции от местных условий, постоянно ремонтируется и укрепляется ветками и грязью.

«Человек может уничтожить среду своего обитания». Задумайтесь о печальной истории дрожжей, поселившихся в виноградном соке и перерабатывавших сахар в спирт, пока проспиртованная среда не стала непригодна для их жизни.

«Человек строит города и использует другие виды». Муравьи не просто строят муравейники. Муравьи-листорезы заполняют подземные помещения пережеванными листьями, выращивают на них определенные грибы (борясь с «сорняками») и питаются их плодовыми телами. Обычные рыжие муравьи расселяют по растениям тлей, защищают их от божьих коровок и иных напастей и питаются их сахаристыми выделениями.

«Человек способен верить в загробный мир и Бога». В психику животных проникнуть очень сложно, но даже здесь есть определенные намеки на аналогии. Слоны проявляют значительный интерес к трупам и костям своих сородичей, демонстрируя, что эти останки являются для них определенной ценностью. К. Лоренц описал у гусей поведение, аналогичное суеверному поведению людей. Хозяин является для хорошей собаки сверхценностью, и отношение к нему сродни религиозному чувству.

«Действия человека целесообразны». Во время службы в армии автор видел двух военнослужащих срочной службы, пиливших наклонное дерево двуручной пилой со стороны, куда оно клонилось. Предупреждение автора, что дерево зажмет их пилу, вызвало у них вербальную агрессию. Когда пила застряла, они попытались вырубить ее топором, и опять рубили «под наклон». Когда застрял и топор, их начальник приказал дернуть дерево машиной. Упавшее дерево повредило и машину, и шофера.

«Человек способен наносить вред своему здоровью». В муравейниках могут жить жуки ломехузы, выделяющие наркотические вещества, от которых муравьи прекращают выполнять необходимые работы. Муравьи всячески заботятся об этих жуках и могут разводить их в количестве, приводящем к гибели муравейника.

«Человек единственное животное, стыдящееся наготы». Конечно, стыд – первое приобретение Адама и Евы после приобщения к плодам древа познания добра и зла. Впрочем, у многих приматов демонстрация самцом своих гениталий – вызов другим самцам, приводящий или к их подчинению, или к конфликту. Самка, демонстрируя гениталии «чужому» самцу, сообщает о своей сексуальной готовности и может вызвать агрессию доминирующего самца. Механизм ухода от чреватых конфликтами ситуаций преобразился в то, что мы называем стыдом.

«Человек испытывает дружеские чувства по отношению к близким». Головастики жаб плавают стаями. Они выбирают стаи, состоящие из их родственников (причем родные братья и сестры привлекательнее двоюродных), а из не родственных особей выбирают «знакомых» – тех, в чьем обществе находились ранее.

Что же, человек принципиально не отличается от других животных?

Экологические особенности человека

Конечно, человек характеризуется многими уникальными особенностями. Рассмотрим, чем он отличается экологически (то есть по образу жизни и обмену веществом, энергией и информацией со средой).

Все животные обитают в составе популяций – совокупностей особей, населяющих определенные местообитания и эксплуатирующих их ресурсы. Это относится и к видам-космополитам, встречающимся по всей Земле. Человечество – единственный глобальный вид. Его отдельные популяции находятся в состоянии обмена ресурсами друг с другом (в скольких странах произведено то, что вы одеваете и берете, выходя из дому?). Численность человечества определяется не емкостью населенных его популяциями конкретных местообитаний, а количеством ресурсов на всей планете!

Максимальный «потолок» потока энергии, трансформируемой всеми другими животными, определяется текущей первичной продукцией растений (количеством «связанной» солнечной энергии). Человечество превзошло эти пределы, используя не только текущую, но и ископаемую первичную продукцию (в виде угля, нефти, газа и пр.), и даже недоступные для остальных видов источники энергии (атомную)!

Все живые организмы используют те или иные способы обмена информацией, но только у человека информационный обмен преодолел расстояния (нас интересуют события на другой стороне планеты) и, хотя только в одну сторону, время (Сократ, Платон и Аристотель, не говоря о Будде и Христе, влияют на нас сильнее большинства наших современников).

Большую часть используемой им энергии человек преобразует не своим телом, а с помощью техносферы – обособленной части неживой природы, обладающей многими свойствами живого (для техносферы характерен обмен веществ, эволюция, «жизненный цикл» отдельных единиц и т.д.). С деятельностью техносферы связан и выброс в биосферу ксенобиотиков (веществ, чуждых живому).

Начатый список можно продолжать, однако он не может исчерпать специфичность человека. Так, несколько тысяч лет назад перечисленные особенности еще не были характерны для нашего вида, но он уже стоял особняком среди других животных! За счет чего же?

О наследовании приобретенных признаков

Всякий вид эволюционирует, чтобы соответствовать определенному образу жизни в характерных для него условиях среды обитания. Приобретаемые в ходе эволюции приспособления могут быть связаны как с изменением тела (возникновением новых органов или новых функций), так и с изменением поведения (возникновением новых реакций или способов действия). Отличия образа жизни многих пауков связаны с тем, как они используют паутину, а не со строением их паутинных желез. Врановые птицы высокоприспособлены не сколько из-за своих морфологических или физиологических особенностей, столько благодаря гибкости поведения. Естественно, что необходимым условием поведенческого приспособления является наличие «базы» – мозга, органов чувств и органов, исполняющих «команды» мозга.

Чтобы понять дальнейшее, нужно обратиться к одной давней проблеме эволюционной биологии. В нашем понимании идея наследования приобретенных признаков связалась с именем Ж. Б. Ламарка, хотя в этом вопросе Ламарк лишь разделял взгляды, принятые в его время. Изменения, произошедшие с организмом в течение его жизни, передаются потомству – так, стало быть, и развивается соответствие организма его среде обитания. То, что приобретенные признаки не наследуются, провозгласил А. Вейсман. В дальнейшем представления об эволюции «по Дарвину» стали связывать со взглядами Вейсмана о ненаследовании приобретенных признаков. Единственным исключением, которое стоит рассмотреть подробнее, была советская биология во времена господства Т. Д. Лысенко.

С окончательной победой советской власти в СССР потребовалась радикальная перестройка животноводства и растениеводства – переход от индивидуального к коллективному хозяйствованию. Нужны были новые породы животных и сорта растений. В рамках планового народного хозяйства научные институты и селекционные станции должны были выполнить задание партии и правительства в короткий и заранее указанный срок. К тому времени в СССР сложилась передовая школа генетики и селекции, лидером которой был Н. И. Вавилов. Учитывая, что наследуются предрасположения, а не качества организмов, специалисты должны были потребовать для своей работы достаточного времени. Даже если корова Манька дает много молока, ее дочери могут не унаследовать это качество; чтобы определить, как у них проявятся наследственные задатки, их нужно вырастить. Более того, выясняется, что количество молока у коров зависит от быка-производителя, их отца, а он не доится совсем… Итак, селекция – долгая и сложная работа.

Суть жизни в то время была ясна: Энгельс установил, что она заключается в обмене веществ. Утверждение о наличии «генов», которые не разрушаются и не создаются в ходе обмена веществ, неизбежно воспринималось как идеалистическое. Его можно было понять так, что наследственная программа («идея») первична, а ее реализация в ходе обмена веществ («материя») вторична. Возник отчетливый социальный заказ на биологов, которые с помощью диалектического материализма будут управлять обменом наследственности и менять свойства организмов в желаемом направлении. Наиболее преуспел в обещаниях выполнить этот заказ Т.Д. Лысенко, небесталанный выдвиженец Вавилова. Лысенко утверждал, что наследственность можно «расшатать» и в кратчайшие сроки добиться наследования необходимых партии и правительству приобретенных признаков. Естественно, руководство страны поддержало Лысенко и его сторонников, а когда генетики начали объяснять, почему у Лысенко ничего не получится, со всей суровостью подавило «антисоветскую агитацию». Вавилов умер в тюрьме от голода незадолго до того, как Сталин согласился с требованием Черчилля передать его Красному кресту; многие биологи рангом поменьше были стерты в лагерную пыль или запуганы.

Почему мы обратились к этой трагической истории? Для дальнейших рассуждений весьма важно, что наследование приобретенных признаков должно существенно ускорять эволюцию.

Культурное наследование

Итак, приспособлением к каким-то требованиям среды может быть и структура, и определенная поведенческая реакция. На какой основе формируется поведение? Для большинства животных на той же, что и остальные признаки. В ходе развития, проходящего под генетическим контролем, в нервной системе формируется определенная структура, обеспечивающая требуемое поведение. Пчела рождается готовой сообщать о местонахождении пищи посредством танца, а енот-полоскун врожденно склонен к полосканию пищи в воде.

Однако существует и второй способ приобретения приспособительных поведенческих признаков, называемый культурным наследованием, то есть передачей признака в результате обучения. Хорошо описан пример культурного наследования у японских макак с острова Косима. В 1953 году наблюдатели зарегистрировали случай, когда молодая самка по кличке Имо уронила облепленный песком батат в воду и съела его уже чистым. Она установила связь между этими событиями и стала макать в воду и другие бататы. Часть ее сородичей «собезьянничала» и переняла эту привычку (это не относилось к старшим обезьянам: часто ли пенсионеры подражают привычкам внуков?). Через какое-то время та же самка попробовала бросить в воду и рис и отделила его тем самым от песчинок. За время жизни одного поколения эти признаки распространились среди всех обезьян данной популяции! Несомненно, что распространение этого признака благодаря биологическому наследованию (как это наблюдается у енотов-полоскунов) потребовало бы чрезвычайно длительного срока.

Еще пример. В Англии какое-то время назад были распространены примерно такие же молочные бутылки, как и у нас в 80-х: с крышечкой из жести. Молочники объезжали с утра свои территории и оставляли такие бутылки у дверей заказчиков. В определенный момент некоторые синицы научились расклевывать крышки молочных бутылок и выедать сливки. Через небольшое время такие случаи стали систематическими, и молокозаводам пришлось переходить на более плотные упаковки. Скорость распространения нового признака однозначно доказывает, что он наследовался культурно, как и песни у певчих воробьиных птиц, некоторые приемы охоты у хищных млекопитающих и ряд других признаков животных.


Хотя культурное наследование встречается у многих видов животных, человек является единственным видом, для которого оно стало основным. Лишенный многих специфических приспособлений, человек эволюционировал благодаря своей способности к гибкому поведению, подстраивавшемуся к разнообразным условиям среды. По мере совершенствования механизма культурного наследования (происходившего на биологическом фундаменте) приспособленность индивида все больше определялась не тем, что он унаследовал биологически, а тем, чему он научился. Обратите внимание: биологическое наследование идет «по Дарвину», без наследования приобретенных признаков, а социальное, культурное – «по Ламарку», с их наследованием!

Примерно 40–50 тысяч лет назад направленная биологическая эволюция человека прекратилась, продолжилось лишь отсеивание существенно отклоняющихся от биологической нормы особей. Человек стал адаптироваться к среде культурно (в данном контексте термином «культура» обозначается не то, что финансируется соответствующим министерством, а совокупность всех признаков, передаваемых благодаря научению, даже «бескультурных»). Именно поэтому человек имеет две природы: биологическую и социальную (культурно наследуемую).

Перечисленные в этой статье особенности поведения человека находят определенные аналогии среди других животных. Особенностью человека является то, что они развиваются на основе более «молодого» и совершенного механизма эволюции – культурного наследования.

Для обозначения единицы культурной передачи (по аналогии с термином «ген») Р. Докинз предложил слово «мем». Мемом является любая культурно передающаяся единица: способ поливать устриц лимонным соком, ругательство, привычка закрывать Windows командой Alt+F4, а не Shut Down и т.д. (в том числе и умение расклевывать крышки молочных бутылок). Упражнение по самонаблюдению: отследите все мемы, проявляющиеся в Вашем текущем поведении, и попытайтесь проследить корни их возникновения!

Некоторые мемы быстро распространяются и вскоре исчезают (вспомните, как в какой-то компании распространяется модный анекдот), некоторые имеют давнюю историю. Сейчас показано, что неандертальцы принадлежали к другому виду, в течение длительного времени существовавшему рядом с человеком разумным. По всей видимости, между этими видами не происходило обмена генетической информацией, но происходил обмен мемами (технологическими находками). Некоторые из мемов, зарегистрированных у неандертальцев, распространены до сих пор. Так, неандертальский охотник, похороненный 60 000 назад в находящейся на территории Ирана пещере Шанидар, лежал на слое сосновых веток и был усыпан цветами (21). Венки с цветами на основе сосновых ветвей, которые мы приносим на похороны, имеют давнюю предысторию…

Возникшее пространство культурного наследования имеет свои особенности. Оно развилось, как средство приспособления к меняющейся среде. Увы, наиболее распространены не те мемы, которые имеют наибольшую приспособительную ценность, а те, которые передаются легче всего из-за своей примитивности или прилипчивости. С этим связаны печальные феномены массовой культуры и одичания толпы. С другой стороны, мы можем влиять на свою культурную эволюцию (например, при правильной организации образования) намного больше, чем на биологическую.

Биологические особенности человека

На какие специальности медицинского института труднее всего попасть? На гинекологию, стоматологию и хирургию. Специалисты этих отраслей наиболее востребованы, так как обеспечивают функционирование систем, перестраивавшихся на последних этапах биологической эволюции человека. Для интенсификации культурного наследования был необходим гибкий, перепрограммируемый мозг, а для его размещения – объемистый череп. Перестройки развития происходят в эволюции за счет действия регуляторов, тормозящих одни части развивающейся системы, и ускоряющих другие. В ходе эволюции человека развитие лицевой части затормозилось, а мозговой – ускорилось. В лицевом черепе возникли диспропорции, в результате которых появился подбородок (анатомы и физиологи долго пытались установить функции этой части тела). Рост основания нижней челюсти оказался зарегулирован лучше и затормозился меньше, чем части, которая несет зубы! К сожалению, в результате этих перестроек развитие зубов оказалось в существенной степени разрегулировано, что привело к резкому возрастанию частоты их болезней. С увеличением размера головного мозга и черепа серьезно затруднились роды. Переход к прямохождению привел к тому, что таз, прикрывавший органы брюшной полости с боков, стал чашеобразным, поддерживающим их снизу. В результате выход из таза стал более узким, а роды – еще тяжелее. Вертикальное положение позвоночника привело к изменению действующих на него нагрузок. Частично их компенсируют изгибы позвоночника, возникающие по мере развития опорной системы; но позвоночник все равно является источником многих проблем со здоровьем. Вероятно, ущемление тех или иных нервов зачастую является действительной причиной многих болезней.

Итак, человек «сделан» со многими недостатками. Их устранение затормозилось: носители биологических дефектов могут выживать и оставлять потомство благодаря культурным приспособлениям. Серьезной проблемой стало возрастание в результате успехов медицины числа носителей более или менее серьезных аномалий.

Необходимость продления периода восприимчивости к культурному наследованию привела к задержке взросления человека и удлинению его детства. Человек не может рождаться с готовой структурой нейронных сетей головного мозга: он должен ее сформировать в ходе взаимодействия с окружающей средой и другими людьми. Естественно, в этом процессе очень важна и роль наследственной компоненты. Вероятно, те или иные наследственные задатки могут существенно менять свойства человеческого «процессора». Примером может быть синдром Тернера – генетическая аномалия, при которой больные имеют лишь одну половую хромосому (женскую) и развиваются, как низкорослые бесплодные женщины. Психическое развитие таких больных нормальное, но с характерным нарушением пространственного мышления. Нарушение функционирования мозга оказывается весьма специфическим!

Кстати, людям свойственна и еще одна удивительная биологическая особенность. Человек – единственное постоянно сексуальное животное. Размножение остальных животных тем или иным способом приурочено к определенному промежутку времени. Так, для млекопитающих характерен эстральный репродуктивный цикл самок. При нем в момент овуляции (выхода яйцеклетки), то есть тогда, когда самка способна забеременеть, происходит эструс (течка) сопровождающаяся отторжением эпителия матки и характерными выделениями. Эти внешние проявления и служат сигналом для самцов, стимулируя борьбу за полового партнера и спаривание. Человеку свойственен менструальный цикл, при котором овуляция происходит скрытно, между менструациями. Вооруженные современным знанием люди высчитывают момент овуляции (например, с целью контрацепции) и просчитываются! Вопреки структуре ценностей современного общества, биологическая задача организма – оставить потомков. Менструальный цикл вынуждает самца (то есть мужчину) регулярно вступать в сексуальные отношения с самкой (женщиной), «ловя» момент, когда она способна забеременеть. Значит, он должен постоянно жить с ней!

Сейчас трудно определенно сказать, на каком этапе эволюции человека возник этот признак, но ясна его тесная связь с созданием относительно устойчивой семьи – социальной структуры, интенсифицирующей культурное наследование.

Раз самец заботится о потомках женщины, с которой он живет вместе, он должен обеспечить, чтобы это были его потомки (выращивающие чужих детей мужчины оставляют меньше своих потомков и исчезают из популяции). Значит, он должен предотвратить ее связь с другими мужчинами! Для женщины супружеская измена биологически допустима, ведь она в любом случае будет воспитывать своего ребенка. Если посторонний отец ребенка жизнеспособнее постоянного сожителя, это лишь повысит шансы ребенка на выживание. Да и для мужчины связь на стороне вполне приемлема. Его биологические затраты на ребенка невелики (не то что у женщины!). Если кроме детей, выращиваемых с постоянной партнершей, он будет иметь потомство «на стороне», его вклад в грядущие поколения только возрастет. Именно поэтому в обществах, где доминируют мужчины, устойчив двойной моральный стандарт: измена женщины это низость, а мужчины – шалость или доблесть. Впрочем, иногда эти обстоятельства пытаются объяснить и другими обстоятельствами: тем, что Адам был создан раньше Евы или тем, что Ева послушалась змея…

Чем обусловлены свойства человека?

Итак, социальная эволюция человека происходит совершенно иначе, чем биологическая. Для культурного прогресса человечества совершенно не нужно отсеивание культурно отсталых людей – достаточно лишь воспитывать их, или, если они невоспитуемы, – их детей. Геноцид не имеет никакого отношения к дарвинизму и не вытекает из него.

Из названных в начале статьи антиэволюционных аргументов нерассмотренным остался один. Как в результате приспособительной эволюции мог возникнуть мозг, обладающий «избыточными» способностями, ведь биологической эволюции на развитие способностей, проявившихся у Шекспира, Баха или Эйнштейна не могло быть? «Возникает вопрос: зачем человечеству понадобилось развивать гигантские мыслительные способности, намного превосходящие минимум, необходимый для эволюционного выживания» (22, с. 131).

Самые существенные изменения, происходившие с биологической природой человека на последних этапах его эволюции оказались связаны с совершенствованием его мозга – самонастраивающегося с помощью культурной эволюции инструмента. Наш мозг достаточно гибок, чтобы в тех условиях, когда заканчивались основные события биологической эволюции человека, сформировать высокоадаптивного охотника, собирателя, члена небольшой группы. Когда такой же мозг развивается в богатой и разнообразной среде, когда его способности развиваются в ходе адекватного образования, а способности не тратятся на удовлетворение пустых соблазнов (болезни нашего времени!) он способен достичь намного большего.

Мы попытались рассмотреть свойства человека в их эволюционной обусловленности. Естественно, представленное нами – лишь поверхностная зарисовка, требующая более подробного рассмотрения. Однако очевидно, что этот метод в корне отличается от подхода «научных креационистов». Сравнивая человека и его ближайших родственников, эволюционист сможет лучше понять собственную природу, обнаружит причины особенностей, которые без этого объяснения покажутся произвольными или чудесными. Креационист же сможет лишь измышлять объяснения Божьего замысла, забыв тезис о неисповедимости путей Господних. Конечно, можно верить, что обезьяны созданы специально, чтобы нас смешить и укорять, что следы эволюции внесены в наше тело для искушения сомневающихся, а весь наш мир – хитроумное переплетение искушений и поучений – но при чем же здесь наука?

Цитированная литература

15. Сысоев Д. Эволюционизм в свете православного учения // Шестоднев против эволюции, М.: Паломникъ, 2000; цит. по: Атеолог. Креационные войны: Лаломов и Хоменков наносят ответный удар (http://atheism.ru/library/Atheolog_4.phtml)

16. Бергман Дж. Дарвинизм как основа коммунизма (http://www.crimea.com/~creation/text/116.htm)

17. Нэвард Э. Чем Гитлер обязан Дарвину (http://www.crimea.com/~creation/text/36c.htm)

18. Вуллей Х.Б. Троцкий и Дарвин: что между ними общего? (http://www.crimea.com/~creation/text/104.htm)

19. Лоренц К. Оборотная сторона зеркала. М.: Республика, 1998. – 393 с.

20. Хоменков А.С. Почему некоторые обезьяны человекообразны? (http://molitva.narod.ru/kr/1/primates.htm)

21. Констэбл Дж. Неандертальцы. М.: Мир, 1978. – 159 с.

22. Рос А. В начале… Заокский: Источник жизни, 2001. – 432 с.

Немнoго найдётся научных гипотез, которые на протяжении столетий сохраняют свою актуальность. Гипотеза Ч. Дарвина об эволюции живых организмов - одна из таких.

Для того чтобы сформировать представление об учении Ч. Дарвина достаточно, в конечном счёте, дать представление о двух вещах: сущности дарвинизма и критики основных его положений.

В данной статье после краткого изложения дарвинизма излагается критика этой теории на базе критических систем дарвинизма (Виганда и Данилевского).

Малоизвестные факты из жизни Дарвина, а также выдержки из его писем, приводимые статье, в определённой мере, иллюстрируют отношение самого Дарвина к своей гипотезе.

Основные положения учения Ч. Дарвина "Происхождение видов путем естественного отбора, или сохранение благоприятных рас в борьбе за жизнь"

В 1859 г. вышел в свет труд английского ученого Чарльза Дарвина (1809 -1882), озаглавленный "Происхождение видов путем естественного отбора, или сохранение благоприятных рас в борьбе за жизнь" очень скоро ставший известным не только биологам и ученым других направлений, но и всему читающему обществу.

Каковы же основные положения этого учения?

Отмечая большую скорость размножения всех органических существ, Ч. Дарвин писал: "Нет ни одного исключения из правила, по которому любое органическое существо численно возрастает естественным путем с такой большой скоростью, что, не подвергайся оно истреблению, потомство одной пары очень скоро заняло бы всю землю. …Считается, что из всех известных животных наименьшая воспроизводительная способность у слона, и я старался вычислить минимальную скорость естественного возрастания его численности; он начинает плодиться, всего вероятнее, в 13-летнем возрасте и плодиться до 90 лет, принося за это время не более шести детенышей, а живет до ста лет; если это так, то по истечении 740-750 лет от одной пары получилось бы около 19 миллионов живых слонов.

…мы с уверенностью можем утверждать, что все растения и животные имеют тенденцию численно возрастать в геометрической прогрессии…" 1 .

Однако наблюдения показывают, что среднее количество взрослых особей каждого вида сохраняется на одном уровне длительное время. На основании того факта, что особей каждого вида рождается большое количество, а до взрослого состояния доживают относительно немногие, ученый сделал вывод: "в каждом случае должна вестись борьба за существование либо между особями того же вида, либо между особями различных видов, либо с физическими условиями жизни" 2 . Таким образом, согласно Ч. Дарвину, неизбежным результатом размножения всех организмов является вечная борьба за существование.

Всем известно, что в потомстве любой пары родителей живых организмов не бывает абсолютно одинаковых особей. Изменчивость признаков и свойств характерна всему живому.

Под индивидуальными различиями Ч. Дарвин понимал "многочисленные незначительные различия, обнаруживающиеся между потомками от общих родителей или наблюдаемые у особей предположительно с таким же происхождением, а именно принадлежащих к одному и тому же виду и обитающих в одной и той же ограниченной местности. - При этом ученый подчеркивал важность наследственной изменчивости, - … Эти индивидуальные различия крайне для нас важны, так как они часто наследственны…" 3 .

Анализ столь большой скорости размножения организмов и присущую всему живому изменчивость привел Дарвина к мысли о том, что благодаря борьбе за существование, изменения "сколь угодно слабые и происходящие от какой угодно причины, если только они сколько-нибудь полезны для особей данного вида в их бесконечно сложных отношениях к другим органическим существам и физическим условиям их жизни, будут способствовать сохранению таких особей и обычно унаследуются их потомством. Так же и потомки их будут иметь более шансов выжить, так как из периодически нарождающихся многих особей любого вида может выжить только незначительное число. Этот принцип, в силу которого каждая слабая вариация сохраняется, если она полезна, я назвал термином "Естественный отбор" 4 . Из этого следует, что, по мнению Ч. Дарвина новые органические формы возникли в результате случайных индивидуальных различий, ставших полезными в борьбе за существование.

Таким образом, борьбой за существование, случайно возникающими индивидуальными изменениями, наследственностью и естественным отбором, Ч. Дарвин объяснял всё существующее многообразие живого. Этими же факторами объяснялась и приспособленность организмов друг к другу, к окружающей их среде, а также адаптация одной части организма к другой. Другими словами закономерность в истории развития организмов Ч. Дарвин свел в конечном итоге к началу случайности, объясняющей все разнообразие и гармонию органического мира.

Новы ли идеи, предложенные Ч. Дарвином в его труде " Происхождение видов"?

Ещё Гераклит Эфесский (около 544-540 гг. до н.э. - год смерти неизвестен), известный изречением "все течет", говорил о борьбе, как мировом начале.

Понятие о борьбе и термин "борьба за существование" были введены в науку довольно давно. В "Происхождении видов" в III главе о борьбе за существование Ч. Дарвин ссылался на известного швейцарского ботаника Огюста Пирама Декандоля (1778-1841) и английского естествоиспытателя Чарльза Лайеля (1797-1875), доказавших, что все органические существа подвержены суровой конкуренции. Ботаники, занимающиеся географией растений, давно обратили внимание на вытеснение одних растений другими. Так, сын Огюста Декандоля - Альфонс Декандоль (1806-1893) дал полное для своего времени описание борьбы за существование и конкуренции между особями и видами растений.

Не останавливаясь на истории вопроса о борьбе за существование и не перечисляя всех мыслителей, высказывающих идеи, близкие Гераклиту, отметим, что дед Ч. Дарвина - Эразм Дарвин (1731-1802) в поэме "Храм природы" тоже писал о борьбе растений между собой.

Правда, отмечая наличие в природе борьбы за существование, ни Декандоль, ни другие ученые не видели никакой связи между этим явлением и явлением изменяемости и образования видов. Мысль связать эти явления принадлежит Ч. Дарвину.

Собственно практически все основные идеи учения Ч. Дарвина в той или иной степени можно найти в философских школах древних греков.

Идея о происхождении видов друг от друга высказывалась и развивалась в научной форме почти за целое столетие до Ч. Дарвина. Современное представление о возникновении новых высших форм организмов от низших во времени появляется у английского юриста, богослова Мэтью Хэйла (1609 -1676), французских авторов середины XVIII века (начиная с Жоржа Луи Бюффона, 1707-1788).

Критика учения Ч. Дарвина научным сообществом

Как же было принято научным сообществом учение Ч. Дарвина?

Далеко не все приняли безоговорочно "Происхождение видов" Ч. Дарвина.

О допущенных Ч. Дарвином фактических, логических недочетах и ошибках писали многие. Так учитель Ч. Дарвина геолог Адам Седжвик (1785-1873) утверждал: "Дарвиновская теория не индуктивна, она не основана на серии фактов, подтверждающих общий вывод. Используя старое сравнение, я рассматриваю теорию как вершину пирамиды, вершину с математической точки зрения" 5 .

Английский морфолог, зоолог, анатом и палеонтолог Ричард Оуэн (1804-1892), рассматривая вопрос об изменчивости, заключал, что "она не затрагивает сущностных свойств организмов. Например, ни у собак, ни у приматов она никогда не может привести к изменению ни зубной формулы, ни точек крепления мышц, ни принципов строения черепа" 6 .

"…совершенное ребячество, - писал один из основоположников марксизма Ф. Энгельс (1820-1895) в "Диалектике природы", - стремиться подвести все многообразие исторического развития и его усложнения под тощую и одностороннюю формулу: "Борьба за существование". Это значит, ничего не сказать или того менее" 7 .

С критикой учения Ч. Дарвина выступил и немецкий палеонтолог, зоолог-систематик Генрих Георг Бронн (1800-1862). В 1860 г. в послесловии к "Происхождению видов" на немецком языке, сделанный Бронном, он "задал самые простые и каверзные вопросы. Почему отбору приписано формирование начальных стадий сложного приспособления, если пользы можно ожидать лишь от достаточно поздних стадий, когда новая функция хоть в какой-то мере уже действует? Почему отбор изменений, направленных во все стороны, приводит не к мешанине признаков, а к тем видам, которые мы наблюдаем? Как формируются явно бесполезные признаки, вроде зубного рисунка?

И главное: даже если допустить, что начальные и промежуточные стадии формирования полезных качеств чем-то полезны и могли отбираться, то каждая такая стадия должна вытеснять предыдущую и вытесняться последующей; где следы этого процесса? В ископаемом материале их, по уверению Бронна, нет. То же вскоре заявили все ведущие палеонтологи" 8 .

Как известно, выводы, сделанные Ч. Дарвином на большом фактическом материале об изменении домашних животных и растений, ученый перенес на организмы дикой природы. Швейцарский палеонтолог, зоолог и геолог Луи Агассис (1807-1873), еще до выхода "Происхождения видов" Ч. Дарвина писал о невозможности использования данных по изменчивости домашних животных, культурных растений и человека ни для доказательства изменчивости, ни для доказательства стабильности видов 9 .

Системная критика теории Ч. Дарвина немецким ботаником Альбертом Вигандом в его работе "Дарвинизм и исследование природы Ньютоном и Кювье"

В 1874-1877 годах вышел трехтомный труд немецкого ботаника Альберта Виганда (1821-1886) под заглавием "Дарвинизм и исследование природы Ньютоном и Кювье". Это была довольно подробная, системная критика теории Ч. Дарвина. Согласно А. Виганду теория Ч. Дарвина представляет собой гипотезу.

Довольно подробно разбирая понятия вида, изменчивости, наследственности, искусственного подбора, борьбы за существование, Виганд указывал, что или эти понятия сами по себе толкуются Ч. Дарвином неправильно, или можно сделать другие выводы, чем те, которые делал Дарвин.

Несомненным фактом является изменчивость организмов, но изменчивость, справедливо отмечал Виганд, у прирученных форм настолько отлична от изменчивости у организмов в природе, что судить об изменчивости в естественных условиях по таковой в состоянии одомашнения никак нельзя. Кроме этого домашним организмам не характерна абсолютно неопределенная и безграничная изменчивость, которую допускает Ч. Дарвин. В самом деле, даже у самых крайних форм голубей, кур и т.п. довольно легко обнаруживаются признаки видов, от которых они произошли.

Виганд решительно отказывал искусственному подбору и борьбе за существование в том важном значении, которое придавал им Ч. Дарвин. Поскольку изменчивость в естественных условиях принципиально отличается от изменчивости у одомашненных организмов, то искусственный подбор, по его мнению, ничего не может дать для доказательства существования естественного подбора. Виганд считал, что борьба за существование ничего не дает для превращения одного вида в другой, так как в борьбе важны признаки чисто приспособительного характера, а принципиальные признаки, изменяющие организм, как систему, не имеют значения в борьбе за существование. Поэтому для всех особенностей, не имеющих приспособительного характера, а в силу закона единства природы, и для всех остальных случаев надо принять какое-либо другое объяснение, чем принцип подбора, утверждал Виганд.

Виганд обращал внимание и на тот факт, что соотносительная изменчивость, упражнение и неупражнение органов, прямое воздействие внешних условий, к которым с большой неохотой прибегал Ч. Дарвин для объяснения некоторых факторов, не только недостаточны сами по себе, но главное они несоединимы с логикой учения английского ученого.


Страница 1 - 1 из 2
 Начало | Пред. | 1 | След. | Конец | Все
© Все права защищены

November 25th, 2016

1 Теория Дарвина опровергнута.

Опровержение теории Дарвина стали появляться с того времени, когда развитие науки позволили исследовать строение клетки организма более тщательно. В 19 веке учёные даже представить не могли, что клетка живого организма так невероятно сложно и упорядочено устроены. Если бы учёные 19 века смогли ещё тогда узнать о том — как сложно устроена молекула ДНК, и как в ней упорядочено закодирована вся информация об организме, то дискуссий за или против теории Дарвина не было бы, впрочем как и самой теории.

Существуют достаточно сильные аргументы, которые нужно привести против теории Дарвина о происхождении человека. Это так называемые — комплексные или несократимые органы.

Это аргумент против теории, который был признан самим Дарвиным . Вся теория была построена на постепенном развитии биологического организма (униформизм). Дарвин признал тот факт, что если будут обнаружены «несократимые» биологические конструкции, то есть такие, при устранении из которых хотя бы одной «детали» приведёт к отказу работоспособности всей конструкции, то его теория «постепенного» развития в ходе эволюции — потерпит полный крах и теория будет опровергнута . И такие биоконструкции были найдены!

«Несократимым» или комплексным элементом , который демонстрирует опровержение теории Дарвина, стал маленький жгутик для передвижения одноклеточных организмов. На поверку, он оказался сложным уникальным био — механизмом.

1. Жгутик для передвижения под водой — абсолютно несократимая конструкция. Она просто не сможет работать ели убрать хотя бы одну деталь. Исходя из этого, теория постепенного развития терпит сокрушительный крах. Ниже представлен видео фильм, в котором учёные, кстати, бывшие сторонники теории, подробно исследовав сложное несократимое строение жгутика, пришли к однозначному выводу: данный элемент не мог постепенно развиваться. Все его составные части являются абсолютно необходимыми для того чтобы жгутик функционировал!

2. Стоит также рассмотреть строение молочной железы, и выполняемые ею функции. Молочная железа — это отдельный орган женской особи, который выполняет вполне определённую функцию. То есть — вырабатывает жидкую субстанцию (молоко), состав которой идеально подходит для вскармливания детёныша. Если к образованию молочной железы попытаться «приспособить» теорию униформизма, то есть, постепенного развития, то нужно постараться представить постепенное развитие молочной железы, на протяжении длительного времени. То есть, другими словами, молочная железа развивалась постепенно, от поколения к поколению, пока постепенно не «развилась» в форме органа, который «стал» вырабатывать (наконец) то — что нужно. Если опустить тот момент, что последние рассуждения сами по себе выглядят абсурдно, то нужно понять простую вещь:

— случайные изменения органов, или какой — либо части организма будут развиваться, и передаваться по наследству из поколения в поколение только в том случае, если особь с данным изменением будет иметь преимущества в выживании перед другими особями.

Иначе, такого рода изменения передаваться по наследству не будут.

Что из этого следует?

А следует вполне определённая вещь: молочная железа могла появиться, и передаваться дальше в следующие поколения, только если бы появилась в виде, который выполняет свою полную полезную функцию , то есть УЖЕ вырабатывает именно ту питательную субстанцию которая необходима детёнышу. Иначе бы другое изменение в организме бесполезное для организма и выживания — не передавалось в следующее поколение, так как не давало бы преимущества перед другими особями. Вывод: молочная железа — орган, который не мог появиться вследствие постепенного развития.

Доказательства наличия несократимых (комплексных) органив у живых существ даёт полное понимание того факта, что теория Дарвинаопровергнута !

С — парадокс

Давайте не будем забывать, что во времена, когда родилась дарвинская гипотеза, учёные понятия не имели о том как выглядит та или иная молекула ДНК. С развитием науки, учёные обрели возможность изучения молекулы ДНК, в результате чего был обнаружен очень интересный парадокс, наличие которого прямо противоречило теории Дарвина.

Согласно теории, эволюция видов должна была происходить постепенно, от более простого — к более сложному. Логично было бы предположить, что и молекула ДНК, которая по своей сути является закодированным чертежом будущего организма, должна была всё более усложняться, по мере того, как усложнялись всё новые образующиеся организмы. Но изучив ДНК амёбы, учёные обнаружили, что размер генома одноклеточной амёбы примерно в сто (!!) раз больше, чем геном человека! Помимо того, ДНК у двух очень схожих друг с другом видов может кардинально отличаться. Это не объяснимое, и явно противоречащее открытие, учёные назвали С — парадокс.

Из этого следует, что геном некоторых видов часто бывает значительно большим, чем этого требуется для построения организма. Значительная часть генома вообще не участвует в определении и формировании физического тела.

Эти научные открытия — никак не согласуются с теорией эволюции Чарльза Дарвина. А наоборот — опровергают её как теорию.

Сторонники теории Дарвина придерживаются того мнения, что мнения учёных заслуживают гораздо большего внимания, чем мнения отдельных неизвестных критиков дарвинизма. Но учёных много, а лучшие из них, и признанные всем учёным миром заслуживают нобелевской премии. Так вот, среди нобелевских лауреатов, крайне критически о теории эволюции Дарвина отзывались: Эрнст Чейн, лауреат Нобелевской премии по физиологии и медицине; Ричард Смолли, лауреат Нобелевской премии по химии, Нобелевский лауреат по физике, Артур Комптон. Мнение учёных такого ранга не может быть не авторитетным.

Теория Дарвина ЗА и ПРОТИВ. Аргументы.

Чарльз Дарвин не являлся профессиональным биологом. Всё его образование было сведено к двум годам слушания лекций на медицинском факультете, университета в городе Эдинбурге. Предложенные им эволюционные идеи были, лишь результатом предположений без каких бы то ни было определённых доказательств. И всё таки, несмотря на это, предположение, известное, как теория эволюции Дарвина не только появилось на свет, но и стало основным, официальным взглядом в науке.

Эта теория основывалась на принципах униформизма — постепенного равномерного развития. Она была далека от таких понятий, как Бог или Творец, разумная первопричина.

Интересно то, что Дарвин никогда не занимался изучением биологии профессионально, проявляя только просто любительский интерес к флоре и фауне. В 1832 г. Дарвин в качестве добровольца попал на исследовательское судно «Бигль». Правительство Великобритании организовало экспедицию, в ходе которой судно должно было посетить разные континенты. Чарлз Дарвин попав на Галапагосских островах, поразился многочисленности и разнообразию животного мира. Особенно, его заинтересовало наблюдение за зябликами.

Одним из плюсоа теории Дарвина было то, что наблюдая за птицами, он заметил, что видов птиц — огромное количество, и все они отличаются клювами. Дарвин предположил существование зависимости длины клювов от условий окружающей среды. Исходя из этого он, пришел к умозаключению, что живые организмы не сотворены Богом по отдельности, а ведут свою родословную от единого предка и лишь со временем видоизменялись под влиянием местных природных условий.

После наблюдения за зябликами, Дарвин сделал выводы, которые «примерил» на происхождение и развитие всего живого на Земле.

Если рассматривать развитие всего живого на планете, используя теорию Дарвина, то она обнаруживает множество огромных «дыр».

Аргументы против теории Дарвина.

В качестве аргументов «против» теории эволюции Дарвина бросается в глаза отсутствия переходных видов в цепи развития животного мира. Так же отсутствуют переходные виды между человекообразными обезьянами, и человеком. Найденные останки австралопитека, жившего около трёх млн. лет назад, вроде бы восполнили недостающую картину с переходным видом. Но были обнаруженны останки обезьяны, с более развитым головным мозгом, чем у австралопитека, но жившей тем не менее, около шести млн. лет назад, то есть гораздо раньше австралопитека. Это опровергло то, что австралопитек был переходным видом («Разрушение теории Дарвина» документальный фильм).

Если рассматривать млекопитающих, то они вообще «оторваны» в развитии от других животных, которые откладывают яйца. Трудно представить, сколько времени нужно для того, чтобы яйцекладущему животному «эволюционировать», исходя из «теории» — в млекопитающее. И, тем не менее, не найдено ни каких останков переходного вида. Находки костей динозавров, живших сотни млн. лет назад - не такая уж редкость. А за весь более поздний период, когда млекопитающие должны были развиваться из яйцекладущих видов животных - не обнаружено свидетельства, которое показывало бы ход «эволюции» млекопитающих.

Наглядное отсутствие переходных форм, и опровержением теории эволюции Дарвина, нам демонстрирует обычный жираф. Это животное отличается от всех своей длинной шеей. Шея состоит из позвонков, которые имеют костную структуру. Кости лучше всего сохраняются в породе, и поэтому, костные останки являются абсолютным большинством среди находок палеонтологов. Обратим внимание на то, что палеонтологи могут представить нам останки животных, которые жили значительно раньше (по мнению эволюционистов) времени появления млекопитающих. А значит, то время, за которое длинная шея жирафа должна была «эволюционировать» из короткой, должно было оставить доступные временные слои, в которых просто обязаны были сохраниться переходные формы с увеличивающейся шеей! Результат нулевой.

В конце 19 века, появилась находка, которая должна было стать огромным плюсом и аргументом «ЗА» теорию эволюции Дарвина.

В германии, недалеко от города Айхштет, в известняковом карьере были найдены останки древней птицы. Эти останки были проданы в музей. Затем, на том же карьере, были обнаружены останки ещё одной птицы, которые были более полные, имели голову, и шею. Они также были реализованы на аукционе за очень хорошие деньги. Примечательно, что в челюсти птицы были зубы, как у ящерицы. Эти останки на полном основании претендовали на звание «переходного вида» между пресмыкающимися и птицами. Так появился — археоптерикс, переходный вид, который сторонники теории Дарвина поместили в школьные учебники. Но мы уже упоминали о дотошности учёных (иначе они не были бы учёными). И хотя сторонники теории эволюции ставят в «доказательство» исследования учёных, именно учёные занимаются опровержением фальшивок или просто явных случаев мошенничества. С 1983 года, британские учёные начали ставить под сомнение реальность птице — пресмыкающегося археоптерикса. В конце концов, группа учёных получили разрешение исследовать археоптерикса с помощью углеродного анализа, который дал бы точную дату элементам археоптерикса. После тщательных исследований, археоптерикс — как доказательство теории Дарвина (как переходный вид) больше в залах музея не выставлялся. Результат исследований — фальшивка!

Как выяснилось позже, хозяева того самого известнякового карьера не раз зарабатывали подобным образом. Они знали, что на переходные виды теории эволюции Дарвина, был огромный спрос. А как известно, спрос рождает предложения.

2. Доказательства теории Дарвина.

И тем не менее, существовало несколько открытий, которые на целые десятилетия сторонниками дарвинизма воспринимались как непосредственные доказательства теории.

В 1912 году в Лондоне, на заседании геологического общества, Чарльз Доусон предоставил находку, которая по его словам, могла бы претендовать на тот самый «переходный вид» от человекообразной обезьяны к человеку. На заседании, Доусон рассказал, что летом 1912 года, он принял от рабочего, который трудился на карьере в Пилтдауне останки в виде человеческого черепа. Этим же летом, Доусон исследовал этот карьер, где обнаружил часть нижней челюсти. Исходя из изучения своих находок, он собрал части черепа, и сделал следующий вывод: останки принадлежали существу похожему на современного человека, но имелось различие в креплении черепа к позвоночнику, объем черепа был меньше, чем у современного человека. Челюсть была больше похожа на челюсть человекообразной обезьяны.

Естественно, такая находка не могла не вызвать живой интерес учёных. В британском медицинском колледже снова была сделана реконструкция останков черепа. Результат был мягко говоря несколько иным. Череп практически полностью был похож на череп обычного современного человека. Ещё через три года, палеонтолог из Франции сделал окончательный вывод о том, что нижняя челюсть «Пилтдаунского человека» принадлежит обезьяне. это окончательно превратило находку Чарльза Доусона, из весомого аргумента «ЗА» теорию Дарвина, в НИЧТО. В дальнейшем было точно установлено, что челюсть принадлежала орангутану, жившиму около пятисот лет назад. Причём исследования под сильным микроскопом показали, что зубы были подпилены, для того чтобы больше походили на человеческие. Таким образом, «находка», а на деле обычная фальшивка Чальза Доусона, не стала вопреки желанию дарвинистов того времени «железным аргументом «ЗА» теорию Дарвина.

Доказана ли теория Дарвина?

Различные исследователи не теряли надежды найти доказательства теории Дарвина, в виде останков переходного вида. В 1922 году в Америке штате Небраска был найден зуб(!), который по мнению тамошнего директора музея был зубом именно переходного вида от обезьяны к человеку. Целых шесть лет сторонники теории Дарвина о происхождении человека находились в состоянии эмоционального подъёма. Пока в 1928 году, к их огромному разочарованию, после тщательного исследования зуба, было выяснено, что зуб принадлежал свинье, вид которой вымер и больше не встречается. Если и кто из сторонников теории и сомневался ещё в верности данного вывода, то в 1972 году в Южной Америке были обнаружены и сами представители данного, считавшегося вымершим вида свиньи.

Ещё одним аргументом «ЗА» теорию Дарвина долгое время была находка некого Дюбуа, который в 1891 году на острове Ява нашёл часть черепа, бедро и несколько зубов, которые по его словам должны были принадлежать древнему человеку. Назвал он его «питекантроп прямоходящий». Но были сомнения в том, что кости принадлежат одному человеку. Присутствовали мнения о том, что бедро и вовсе было костью обезьяны. Естественно это грандиозное подтверждение теории Дарвина должно было быть фундаментальным аргументом «ЗА» теорию о происхождении человека от обезьяны, и в этом надо было разобраться. Через 15 лет на Яву отправилась экспедиция из германии, для того чтобы найти реальные останки переходного вида. Перекопав тысячи кубометров земли, они накопали несколько десятков ящиков костей, эти находки ничего не дали. Вывод был один: находка Дубуа была из места, где растекалась вулканическая лава, которая содержит много перемешанных останков животных и людей.

В 1922 году Дюбуа признался в том, что там где он обнаружил свою находку, он также обнаружил ещё и другие человеческие черепа. Но они по размеру не уступали черепу современного человека. Естественно, поэтому он о тех черепах нигде раньне не упомянул, так как это бы разрушило его «сенсационную» находку. Ну и в опровержении этого «аргумента» за теорию Дарвина, уже в 2003 году, японские учёные, которые изучали череп «Яванского» человека сделали однозначное заключение, что данный череп относится к типу, который не может являться переходным видом в эволюции человека.

Одним из самых известных аргументов «ЗА» теорию Дарвина, и большим плюсом, не взирая на минусы этой теории, должно было стать утверждённое немецким естествоиспытателем и философом Генрихом Геккелем теорию «»рекапитуляции». Суть этой теории заключалась в том, что в состоянии зародыша, человеческий эмбрион по мере роста, приобретает формы, схожие с формами эмбрионов животных. Но учёные это люди, которые далеко не всё берут на веру. Им нужно всё проверить, и либо подтвердить, либо опровергнуть. На практике оказалось что якобы «жабры» человеческого эмбриона на ранней стадии развития — это формирующиеся на этом самом месте зобная и паращитовидная железы, а также, канал среднего уха. Геккель, как и многие сторонники теории Дарвина, в нижней части позвоночника зародыша почему-то «увидели» рыбий хвост. На самом деле, позвоночник формируется первым, и только потом начинают формироваться кости задних конечностей. И с «эволюцией» здесь нет ничего общего, как и самой эволюции в таком виде.

В 1997 году, английские эмбриологи сделали детальные фотографии развития тридцати девяти видов зародышей. После сравнения с фотографиями Геккеля, учёные просто пребывали в шоке. Известный на весь мир учёный (Геккель) копировал зародыши человека, и выдавал их за эмбрионы животных, утверждая их «явное» сходство.

Так, ещё один довод «ЗА» теорию Дарвина превратилось в критику его сторонников.

Есть ещё научные открытия, которые указывают на явное опровержение теории Дарвина.

Последние археологические находки, подтверждающие то, что человек жил на Земле уже сотни млн. лет назад, тоже не вписываются в теорию Дарвина (раздел «СОВРЕМЕННЫЕ НАУЧНЫЕ ОТКРЫТИЯ» ). Наряду с откровенными фальсификациями, существует немало археологических находок в Америке, Мексике, Армении, в виде захоронений, с человеческими останками, которые достигали в длину до пяти метров. Останков человекообразных обезьян такого размера, из которых должны были «эволюционировать» эти гиганты, найдено не было. Также, находится немало подтверждений тому, что человек жил уже несколько сотен миллионов лет назад. Были найдены следы человека рядом со следами динозавра, исследования подтвердили подлинность находок. Естественно, официальная наука не торопится комментировать такие открытия, которые рушат «фундаментальные», официально признанные теории. Эти открытия говорят о крахе теории Дарвина .

3. Почему официальная наука не опровергает теорию Дарвина??

Но, не смотря на всё большее количество несоответствий истинному положению вещей, официальная наука не спешит опровергать дарвинскую «теорию». Признать несостоятельность этой теории, значит признать некомпетентность учёных, которые всю свою жизнь опирались на эту теорию, как на догму. А ведь именно от них и зависит официальное опровержение дарвинизма. А куда же девать кандидатские и докторские диссертации, которые основывались на теории эволюции. Стало быть, надо лишать учёных степеней многих уважаемых деятелей науки. Учёным нужно иметь определённое мужество, чтобы признать то, что они всю жизнь сами пребывали в заблуждении, и обучал этому других.

Существует определённое мнение того, что так называемое открытие Дарвина, было заранее подготовлено и спланировано. Не случайно и то, что эта «теория» родилась именно в Англии. Дело в том, что Англия в девятнадцатом веке, активно участвовала в колонизации народов Азии и Африки. Но в полной мере разогнать маховик порабощения других народов, не давали моральные и этические принципы, в основе которых всегда была религия. Религиозные заповеди «не укради» и «не пожелай ничего чужого», мягко говоря, — не очень вписывались в те действия колонизаторов, которых трудно было остановить. Необходимо было срочно менять авторитеты религиозных писаний, на более подходящие, так называемые «научные» открытия. Дело было сделано. Религиозные взгляды ушли далеко на задний план. И то, что человек произошёл от животного, а значит принцип естественного отбора «выживает сильнейший», из животного мира, можно, (а главное нужно!) перенести в мир людей. Случайно ли то, что после дарвинского «открытия», и признания его официальной наукой, в следующие сто лет зародились такие теории, как фашизм, и другие …измы, результатом которых стали самые кровопролитные войны, и революции, с самым большим количеством жертв, из известных за всю историю. Существует такое понятие ка «естественный отбор». Но мало кто догадывается, что этот закон выживания работает и среди человеческих обществ. Читайте об этом в статье сайта Смысл религии» (см. в меню сайта).

А вот и подтверждающий документ того, что так называемая «теория Дарвина» не имеет отношения к науке в принципе: выписка из масонского документа «Протокол №2: ”…Вы не думайте, что утверждения наши голословны: обратите внимание на подстроенные нами успехи дарвинизма, марксизма, ницшеанства. Растлевающее значение для гоевских умов этих направлений нам-то, по крайней мере, должно быть очевидно”. Из этой выписки очевидно, что так называемая «теория Дарвина» — чётко спланированная акция масонского тайного общества.

Итак: теория Дарвина — не верна и опровергнута. Впрочем, если кто-то не согласен с этим, то эта теория (кстати говоря) ЕЩЁ ДАЖЕ НЕ ДОКАЗАНА. Так что для того чтобы быть несогласным с её опровержением, нужно всего лишь доказать её.

Recent Posts from This Journal

  • Люди, к сожалению, забывают о Божьей каре за разврат: как грех стал причиной гибели целого города

    Речь идет о Помпеях – городе греха и разврата, много лет назад погребенный под лавой вулкана Везувия. Согласно историческим документам, этот город до…


  •  «ИНДУСТРИЯ КИНОЗАГОВОРА»:«КИНО, КОМУ ТЫ ПРОДАЁШЬ СВОЮ ДУШУ?» Часть 1.


  • Врачи роддома в Башкирии публично посмеялись над своей зарплатой

    Медики Салаватского роддома встретили смехом и аплодисментами отчёт директора медучреждения Альбины Фатыховой об их зарплате. Это произошло 25 марта…


  •  Соц. карты Москвы и Петербурга интегрируют. А закончится все апокалиптическим начертанием 666

    Власти Москвы готовы обсудить технические и методологические вопросы по интеграции социальных карт столицы и Санкт-Петербурга. Об этом сообщили…


  •  Провалитесь сироты под землю. Путинской РФии вы не нужны

    Дом для сирот начал проваливаться под землю «Наше правительство не считает, что мы дети-сироты, что мы просто люди…», - в Саратовской области…