22 июня 1941 г. фашистская Германия вероломно без объявления войны напала на Советский Союз. Началось осуществление плана «Барбаросса» - агрессивной войны против СССР. Её цель состояла в том, чтобы ликвидировать советское государство, истребить миллионы людей, а оставшихся в живых превратить в слуг рейхскомиссариата - германской провинции. Давно ставшие известными документы свидетельствуют о варварском, беспощадном характере войны Германии против СССР, суть которой можно охарактеризовать двумя словами: завоевать и уничтожить.
В планах ведения войны против Советского Союза германское командование отводило особое место захвату Ленинграда. Уже в первых набросках оперативных планов генеральных штатов вермахта и сухопутных войск взятие Ленинграда и овладение побережьем Балтийского моря рассматривалось как первейшая цель наступления. Она была закреплена в плане «Барбаросса».
В соответствии с планом войска немецкой армии были сосредоточены в трех группировках: группа армий «Север», группа армий «Центр» и группа армий «Юг». Группа армий «Север» должна была, наступая из Восточной Пруссии, во взаимодействии с группой армий «Центр» уничтожить советские войска, сражавшиеся в Прибалтике. «Лишь после обеспечения этой неотложной задачи, которая должна завершиться захватом Ленинграда и Кронштадта - говорится в директиве - следует продолжать наступательные операции по овладению важнейшим центром коммуникаций и оборонной промышленности - Москвой» .
Обращаем внимание читателей на три обстоятельства. Во-первых, в директиве речь идет не о принуждении к капитуляции, не об окружении, не о блокаде, а я ясно и недвусмысленно говорится о захвате Ленинграда. Во-вторых, взятие Ленинграда определяется как неотложная, то есть первейшая задача, от решения которой во многом зависит ход и исход войны против СССР. И, в-третьих, фашисты намеревались взять Москву лишь после того, как падет Ленинград.
Исходя из поставленной задачи и оценки сил советских войск в Прибалтике, своих войск, германское командование сосредоточило в группировке своих сил, направленных на взятие Ленинграда, силы, которые значительно превосходили численность и вооружение советских войск в Прибалтике. Это являлось одной из главных причин, наряду с другими объективными и субъективными факторами, поражения Красной Армии на Северо-Западном направлении и приближения группы армий «Север» к Ленинграду.
Учитывая опасную обстановку, складывающуюся на Ленинградском направлении, Ставка Верховного Главнокомандования 4 июля приняла решение о привлечении для обороны юго-западных подступов к Ленинграду войска Северного фронта . На следующий день, 5 июля за подписью начальника Генерального штаба Г.К. Жукова в адрес Военного совета поступила новая директива Ставки ВГК о строительстве оборонительных рубежей «для прикрытия города Ленинграда и важнейших направлений с юго-запада и юге: Гдов-Кингисепп-Ленинград, Луга-Ленинград, «Новгород-Ленинград, Вышний Волочек-Ленинград». Завершить строительство оборонительной полосы было приказать к 15 июля .
Но фактически командование Северного фронта уже в первые дни войны стало заниматься подготовкой оборонительных рубежей.
24 июня было принято решение строить три оборонительных рубежа. Основной - по реке Луга до оз. Ильмень (Лужский рубеж). Второй - по линии Петергоф - Красногвардейск (Гатчина) - Колпино. Тритий рубеж по линии Автово - окружная железная дорога - ст. Предпортовая - Средняя Рогатка - ст. Рыбацкое . Было создано Управление строительства тыловых оборонительных рубежей.
27 июня 1941 г. Исполком Ленинградского городского совета депутатов трудящихся принял постановление о привлечении жителей города к трудовой повинности. Было решено прекратить строительство ряда объектов в городе, а высвобождавшуюся рабочую силу, механизмы и автотранспорта направить на оборонительные работы. Всего в июле-августе 1941 г. в работах принимало участие около 500 тыс. человек. Ежедневно было занято свыше 133 тыс.человек.
Большую работу по строительству оборонительных сооружений проводили трудящиеся Ленинградской области. Ежедневно в июле-августе на строительстве этих сооружений работало по 150 тыс.человек, а в отдельные периоды по 250 тыс.человек , не занятых на предприятиях оборонной промышленности. 12 июля 1941 г. Ленинградский обком ВКП(б) и облисполком направили в райкомы партии и райисполкомы районов, на территории которых возводился Лужский оборонительный рубеж, телеграмму, в которой обязали райкомы и исполкомы «поднять поголовно всё население колхозов и других организаций на оборонительные сооружения» .
Работа шла непрерывно. Механизаторы в глубине обороны отрывали глубокие рвы, «устраивали лесные завалы. В предполье и перед основной полосой саперы устанавливали минные поля и проволочные заграждения. На Ижорском, Кировском, Балтийском, Металлическом и других заводах изготовлялись долговременные огневые точки - броневые и железобетонные, а также различные противотанковые надолбы.
Наиболее сложным было строительство Лужского оборонительного рубежа протяженностью около 250км. Он создавался от Нарвского залива, проходил по берегам рек Луга, Мшага, Шелонь и заканчивался у озера Ильмень. Строились рвы и эскарпы, окопы, противотанковые рвы оборудовались командные и наблюдательные пункты. Специальные бригады готовили двойной сруб из бревен, пространство между стенами заполняли камнями, а сверху укладывали толстые бревна в три наката. Всё сооружение укрывалось камнями, землей и тщательно обваловывалось дерном. Таким способом возводились дзоты. Они ничем не выделялись на фоне окружающей местности и выдерживали прямое попадание снаряда крупного калибра .
Работа шла днем и ночью. Механизаторы в глубине оборудовали танковые ловушки. С начала подвоза бетонных блоков начали сооружать из них орудийные дзоты.
На Лужском рубеже было построено значительное количество инженерных сооружений, в том числе 517 противотанковых препятствий (201 км противотанковых рвов, 241 км эскарпов, 15 км надолбов и др.), 826 огневых сооружений .
В немецком трехтомнике документов и материалов «Вторая мировая война» говорится, как группа армий «Север» натолкнулась на оборонительную линию, которую воздвигли на рубеже Луги рабочие Ленинграда.
Для обороны рубежей Военный совет Северного фронта 5 июля принял решение создать Лужскую оперативную группу под командованием заместителя командующего фронтом генерал-лейтенанта К.П. Пядышева, опытного военачальника, еще в 1920-х годах командовавшего дивизией. В составе группы к началу боевых действий имелось две стрелковые дивизии, две дивизии народного ополчения, Ленинградское Краснознаменное пехотное училище имени С.М. Кирова в полном составе, стрелково-пулеметное училище, 41-й стрелковый корпус 11-й армии, соединения и части которого были существенно ослаблены в предыдущих боях . Кроме того, в группу входил полк артиллерийских курсов усовершенствования командного состава, дивизион 28-го корпусного артиллерийского полка и батареи 1-го и 3-го Ленинградских артиллерийских училищ и зенитный дивизион Ленинградского училища инструментальной разведки зенитной артиллерии . Эти артиллерийская часть и подразделения были объединены в особую артиллерийскую группу под командованием полковника Г.Ф. Одинцова. До подхода противника группа успела занять восточный участок в районе Луги силами стрелковых дивизий. На нижнее течение реки войска к 10 июня только начали выдвигаться.
Немецко-фашистские войска в начале июля 1941 г. форсировали реку Великая, овладели городом Островом, а 9 июля захватили Псков, вторглись в пределы Ленинградской области. Так, 10 июля началась Ленинградская битва, боевые действия на территории Ленинградской области.
Для Ленинграда наступило тревожное время. Лужский оборонительный рубеж был еще не полностью готов. Дивизии народного ополчения, предназначенные для его обороны, завершали формирование.
Бои на Лужском рубеже начались 12 июля 1941 г., когда соединения 41-го моторизованного корпуса группы армий «Север», тесня отступающие от Пскова части Красной армии, вышли к переднему краю предполья Лужской полосы на реке Плюсса и вступили в бой с передовыми подразделениями Лужской оперативной группы. 13 июля противнику удалось вклиниться в полосу обеспечения, занять поселок и железнодорожную станцию Плюсса. Но передовые отряды 177-й стрелковой дивизии полковника А.Ф. Машонина и части 24-й танковой дивизии полковника А.Г. Родина после двухдневных боев выбили противника из предполья и восстановили позиции по реке Плюссе. Большую роль в отражении атак 1-й и 6-й немецких танковых дивизий сыграла артиллерийская группа полковника Г.Ф. Одинцова .
Уже на второй день наступления командующий 4-й танковой группой генерал Гёпнер понял, что на Лужском, т.е. кратчайшем к Ленинграду, направлении, из-за упорного сопротивления советских войск без значительных потерь и в короткие сроки продвинуться не удастся. 12 июля он повернул свой 41-й механизированный корпус на северо-запад, чтобы выйти к Ленинграду через Копорское плато. Скрытно, проселочными и лесными дорогами в район Кингисеппа перебрасываются 6-я и 1-я танковые дивизии. 14 июля передовые отряды 6-й танковой дивизии переправились через реку Лугу и захватили плацдарм у деревни Ивановское в 20-25 км юго-восточнее Кингисеппа. Подоспевшая сюда 2-я дивизия народного ополчения героя советско-финляндской войны полковника Н.С. Угрюмова героически атаковала противника, наступление которого было остановлено, но сбить его с плацдарма и отбросить за реку не удалось.
Несколько дней продолжался ожесточенный бой курсантов Ленинградского пехотного училища имени С.М. Кирова с частями 1-й танковой дивизии, форсировавшими реку Лугу и захватившими 15 июля плацдарм в район селения Большого Сабска. Курсанты стойко держались за каждый клочок земли, за каждый окоп, не давая врагу расширить прорыв. 17 июля германское командование бросило на позиции курсантов основные силы дивизии. В результате ожесточенного боя фашисты потеряли не менее 800 солдат, но не продвинулись ни на шаг. За мужество и стойкость, проявленные курсантами в боях под Большим Сабском, училище было награждено орденом Красного Знамени .
Упорной обороной советских войск продвижение противника на рубеже реки Луги к 19 июля было остановлено. Командование группой армий «Север» приказало прекратить наступление на Ленинград. План германского командования прорваться к Ленинграду с ходу через Лугу и Копорское плато был сорван. Вермахт впервые за время Второй мировой войны был вынужден, хотя и временно, перейти к обороне.
Время, выигранное благодаря стойкости войск на лужской линии обороны, использовалось для усиленного строительства оборонительных рубежей вокруг Ленинграда. Военные советы Северо-Западного и Северного фронта приняли меры для ускорения оборонительных работ в непосредственной близости к Ленинграду, к повышению боеспособности частей и соединений, для напряженной подготовки отражения удара на Ленинград.
23 июля Военный совет Северного фронта для улучшения управления войсками разделил Лужскую оперативную группу на три самостоятельных сектора (позже - участка) - Кингисепский, Лужский и Восточный, подчинив их непосредственно фронту. Войска Кингисепского сектора под командованием генерал-майора В.В. Семашко получили задачу не допустить прорыва противника с юга вдоль Гдовского шоссе на Нарву и через Кингисепп к Ленинграду.
Соединения Лужского сектора под командованием генерал-майора А.Н. Астанина прикрывали дороги к Ленинграду с юго-запада.
Войска Восточного сектора, которым командовал генерал-майор Стариков, обороняли Новгородское направление.
Все меры по усилению обороны Ленинграда осуществлялись в то время, когда во второй половине июля - начале августа шли боевые действия на различных направлениях. Германское командование стремилось до начала генерального наступления на Ленинград прорваться к Луге, разгромить советские войска в Прибалтике, захватить Эстонию и острова на Балтийском море .
10 августа немецкие войска начали наступление на лужском и новгородско-чудовском направлениях. После мощной артиллерийской подготовки 56-моторизованный корпус атаковал войска лужского участка обороны. Но советские войска, действующие под общим командованием генерала А.Н. Астанина (командующий лужским участком обороны), стойкой обороной воспрепятствовали прорыву противника к Ленинграду через Лугу. Однако на новгородском направлении немецкие войска прорвались в районе Шимска и стали развивать наступление на Новгород. На правом фланге Лужского рубежа наши войска 16 августа оставили Кингисепп. В этот же день противник занял Нарву.
Для защиты подступов к Ленинграду были использованы все имеющиеся резервы. На лужском рубеже с врагом сражались 2-я и 3-я дивизии народного ополчения, курсанты Ленинградских военных училищ, слушатели курсов младших политруков. Но эти силы не могли обеспечить устойчивость обороны, чтобы сдержать превосходящие силы противника. 23 августа советские войска начали отход с позиций Лужского оборонительного рубежа в связи с угрозой окружения прорвавшимися немецкими войсками. 24 августа наши обороняющиеся части оставили город Лугу. Однако это решение запоздало. Войска 4-й танковой группы перерезали Витебскую железную дорогу южнее Вырицы и 28 августа соединились около станции Слудицы с войсками 16-й армии, наступавшими на Ленинград с юго-востока.
Борьбу наших войск в окружении возглавили генерал-майор А.Н. Астанин, полковники А.Ф. Машонин, Г.Ф. Одинцов, С.В. Рогинский, А.Г. Родин. Однако значительная часть оборонявшихся войск не смогла соединиться с основными силами Ленинградского фронта.
Вместе с тем Лужский рубеж стал одним из тех первых рубежей, где произошел серьезный сбой «блицкрига». Позднее командующий 4-й танковой группой генерал Эрих Гёпнер писал: «Насколько был труден бой с сильно укрепившимся противником, видно из того, что мы должны были взять 1263 полевых укреплений и удалить 26588 мин». Большой кровью платили немецкие войска за каждую захваченную пядь Ленинградской земли. Один из немецких штабных офицеров- танкистов назвал тогда путь немецкого наступления через Лужский рубеж «дорогой смерти»
70 лет назад - 10 июля 1941 г. началась оборона г. Ленинграда (ныне г. Санкт-Петербург) в ходе Великой Отечественной войны 1941-1945 гг.
Битва за Ленинград продолжалась с 10 июля 1941 г. по 9 августа 1944 г. и стала самой длительной в ходе Великой Отечественной войны . В ней в разное время участвовали войска Северного, Северо-Западного, Ленинградского, Волховского, Карельского и 2-го Прибалтийского фронтов, соединений авиации дальнего действия и Войск ПВО страны, Краснознаменный Балтийский флот (КБФ), Чудская, Ладожская и Онежская военные флотилии, формирования партизан, а также трудящиеся Ленинграда и области.
Для руководства Германии захват Ленинграда имел важное военно-политическое значение . Ленинград являлся одним из крупнейших политических, стратегических и экономических центров Советского Союза. Потеря города означала изоляцию северных районов СССР, лишение Балтийского флота возможностей базирования в Балтийском море.
Германское командование планировало ударом группы армий "Север" (командующий генерал-фельдмаршал фон Лееб) в составе 4-й танковой группы, 18-й и 16-й армий из Восточной Пруссии в северо-восточном направлении и двух финских армий (Карельской и Юго‑Восточной) из юго-восточной части Финляндии в южном и юго-восточном направлениях уничтожить находившиеся в Прибалтике советские войска, овладеть Ленинградом, приобрести наиболее удобные морские и сухопутные коммуникации для снабжения своих войск и выгодный исходный район для удара в тыл войскам Красной Армии, прикрывавшим Москву.
Для организации взаимодействия войск Государственный Комитет Обороны СССР 10 июля 1941 г. образовал Главное командование Северо-Западного направления во главе с Маршалом Советского Союза Климентом Ворошиловым, подчинив ему войска Северного и Северо-Западного фронтов, Северный и Краснознаменный Балтийский флоты. После начала войны вокруг Ленинграда началось спешное строительство нескольких поясов оборонительных рубежей, создавалась также внутренняя оборона Ленинграда. Большую помощь войскам в строительстве рубежей обороны оказывало гражданское население (работало до 500 тысяч ленинградцев).
К началу битвы в войсках Северного и Северо-Западного фронтов и на Балтийском флоте насчитывалось 540 тыс. человек, 5000 орудий и минометов, около 700 танков (из них 646 легких), 235 боевых самолетов и 19 боевых кораблей основных классов. У противника было 810 тыс. человек, 5300 орудий и минометов, 440 танков, 1200 боевых самолетов.
Битву за Ленинград можно разделить на несколько этапов.
1-й этап (10 июля - 30 сентября 1941 года) - оборона на дальних и ближних подступах к Ленинграду. Ленинградская стратегическая оборонительная операция.
Преодолев сопротивление советских войск в Прибалтике, немецко-фашистские войска 10 июля 1941 г. развернули наступление на юго-западных подступах к Ленинграду с рубежа реки Великая. С севера в наступление перешли финляндские войска.
8-10 августа начались оборонительные бои на ближних подступах к Ленинграду. Несмотря на героическое сопротивление советских войск, противник прорвался на левом фланге Лужской линии обороны и 19 августа занял Новгород, 20 августа - Чудово, перерезал шоссе Москва - Ленинград и железные дороги, связывающие Ленинград со страной. В конце августа финляндские войска вышли к линии старой государственной границы СССР 1939 г.
С 4 сентября противник начал варварские артобстрелы Ленинграда и систематические налёты авиации. Овладев 8 сентября Шлиссельбургом (Петрокрепостью), немецкие войска отрезали Ленинград с суши. Положение города было чрезвычайно тяжелым. Если на севере фронт в отдельных местах проходил в 45-50 км от города, то на юге передний край находился всего в нескольких километрах от городской черты. Началась почти 900-дневная блокада города, сообщение с которым поддерживалось только по Ладожскому озеру и воздушным путем.
Важную роль в защите Ленинграда с моря сыграла героическая оборона Моонзундских островов, полуострова Ханко и военно‑морской базы Таллина, Ораниенбаумского плацдарма и Кронштадта. Их защитники проявили исключительное мужество и героизм.
В результате упорного сопротивления войск Ленинградского фронта наступление врага ослабевало, и к концу сентября фронт стабилизировался. План врага по захвату Ленинграда с ходу потерпел крах, что имело важное военно-стратегическое значение. Немецкое командование, вынужденное отдать приказ о переходе к обороне под Ленинградом, лишилось возможности повернуть силы группы армий "Север" на московское направление для усиления наступавших там войск группы армий "Центр".
2-й этап (октябрь 1941 г. - 12 января 1943 г.) - оборонительные боевые действия советских войск. Блокада города Ленинграда.
8 ноября немецкие войска захватили Тихвин и перерезали последнюю железную дорогу (Тихвин - Волхов), по которой к Ладожскому озеру доставлялись грузы, переправляемые затем водным путем в осажденный город.
Советскими войсками неоднократно предпринимались попытки снятия блокады города. В ноябре-декабре 1941 г. были проведены Тихвинская оборонительная и наступательная операции, в 1942 году - в январе-апреле - Любанская и в августе-октябре - Синявинская операции. Успеха они не имели, однако эти активные действия советских войск сорвали готовившийся новый штурм города. С моря Ленинград прикрывал Балтийский флот.
Немецкие войска, осадившие город, подвергали его регулярным бомбардировкам и обстрелам из осадных орудий большой мощности. Несмотря на тяжелейшие условия, промышленность Ленинграда не прекращала свою работу. В тяжелых условиях блокады трудящиеся города давали фронту вооружение, снаряжение, обмундирование, боеприпасы.
Активную борьбу вели партизаны, отвлекая значительные силы врага с фронта.
3-й этап (1943 г.) - боевые действия советских войск, прорыв блокады Ленинграда.
В январе 1943 г. под Ленинградом была проведена стратегическая наступательная операция "Искра". 12 января 1943 г. соединения 67-й армии Ленинградского фронта, 2‑й ударной и части сил 8-й армии Волховского фронта при поддержке 13-й и 14-й воздушных армий, авиации дальнего действия, артиллерии и авиации Балтийского флота нанесли встречные удары на узком выступе между Шлиссельбургом и Синявином.
18 января войска фронтов соединились, был освобожден Шлиссельбург. Южнее Ладожского озера образовался коридор шириной 8-11 км. По южному берегу Ладоги за 18 дней была построена железная дорога протяженностью 36 км. По ней пошли поезда в Ленинград. Однако полностью связь города со страной не была восстановлена. Все основные железные дороги, идущие в Ленинград, были перерезаны противником. Попытки расширить сухопутные коммуникации (наступление в феврале - марте 1943 г. на Мгу и Синявино) не достигли цели.
В летних и осенних боях 1943 г. войска Ленинградского и Волховского фронтов активными действиями сорвали попытки противника восстановить полную блокаду Ленинграда, очистили от противника Киришский плацдарм на реке Волхов, овладели мощным узлом обороны - Синявино и улучшили свое оперативное положение. Боевая активность наших войск сковала около 30 вражеских дивизий.
4-й этап (январь - февраль 1944 г.) - наступление советских войск на северо-западном направлении, полное снятие блокады Ленинграда.
Окончательный разгром немецко-фашистских войск под Ленинградом и полное снятие блокады города произошло в начале 1944 г. В январе - феврале 1944 г. советские войска провели стратегическую Ленинградско-Новгородскую операцию. 14 января войска Ленинградского фронта, взаимодействуя с Балтийским флотом, перешли в наступление с ораниенбаумского плацдарма на Ропшу, а 15 января - от Ленинграда на Красное Село. 20 января после упорных боев наступавшие войска соединились в районе Ропши, ликвидировали петергофско-стрельнинскую группировку противника и продолжали развивать наступление на юго-западном направлении. Командование Волховского фронта приступило к проведению Новгородско-Лужской операции. 20 января был освобожден Новгород. К концу января были освобождены города Пушкин, Красногвардейск, Тосно. . В этот день в Ленинграде был дан салют.
12 февраля советские войска во взаимодействии с партизанами овладели городом Луга. 15 февраля Волховский фронт был расформирован, а войска Ленинградского и 2-го Прибалтийского фронтов, продолжая преследовать противника, к исходу 1 марта вышли к границе Латвийской ССР. В результате было нанесено тяжелое поражение группе армий "Север", освобождена почти вся Ленинградская область и часть Калининской (ныне Тверская), были созданы благоприятные условия для разгрома противника в Прибалтике.
К 10 августа 1944 г. битва за Ленинград, которая имела большое политическое и военно-стратегические значение, завершилась. Она оказала влияние на ход военных действий на других участках советско-германского фронта, оттянула на себя крупные силы немецких войск и всю финляндскую армию. Немецкое командование не могло перебрасывать войска из-под Ленинграда на другие направления, когда там происходили решающие сражения. Героическая оборона Ленинграда стала символом мужества советского народа. Ценой неимоверных лишений, героизма и самопожертвования воины и жители Ленинграда отстояли город. Сотни тысяч воинов удостоились правительственных наград, 486 получили звание Героя Советского Союза, из них 8 человек дважды.
22 декабря 1942 г. была учреждена медаль "За оборону Ленинграда", которой награждено около 1,5 млн человек.
26 января 1945 г. сам город Ленинград был награжден орденом Ленина. С 1 мая 1945 г. Ленинград - город-герой, а 8 мая 1965 г. городу была вручена медаль "Золотая звезда".
(Военная энциклопедия. Председатель Главной редакционной комиссии С.Б. Иванов. Воениздат. Москва. в 8 томах -2004 г.г. ISBN 5 - 203 01875 - 8)
"Винтовка, скатка, пять гранат,
Гремит походный шаг,
За нами город Ленинград,
Наш дом и наш очаг!"
Петр Ойфа
Там были (если двигаться от Кингисеппа к Новгороду вдоль линии): 191 сд, 2 ДНО, ЛПУ им. Кирова (Ленинградское пехотное училище), 90 сд, 1 сп 3 ДНО (другие два полка уехали на Тулоксу, где по большей части и остались; о них мы поговорим позже, в разделе, посвященном финнам), ЛСПУ (Ленинградское стрелково-пулеметное училище), 111, 177, 235, 237, 70 сд, 1 огсбр, полк 128 сд. Поддерживали их 21, 24 тд, батальон танков АБТ КУКС, позднее и 1 тд. Любопытны, очевидно, следующие подразделения: горнострелковая бригада (подготовка у нее была никакая, их только что сформировали, но символика, вероятно, представляет интерес, тем более что побили их, судя по всему, немало), батальон танковых курсов (там, представляется, было все то, что не годилось на передовую, но на чем еще можно было ездить, в том числе раритеты, плюс именно у них были единственные к началу войны в ЛенВО танки Т-34 и КВ) и, разумеется, ополченцы, которых вооружали всем, что могли найти. Среди противостоящих немецких частей интересны мд СС "Мертвая голова" и дивизия СС "Полицай" (СС воевали с воодушевлением, но крайне неумело и, как ни странно, несли потерь куда больше, чем обычная пехота; об этом есть упоминания и у Манштейна).
Теперь собственно о боях. 191 сд прикрывала направление на Ивангород и Кингисепп. Стояли они на северном берегу Нарвского водохранилища , прикрывали дорогу Гдов-Кингисепп (где-то в районе напротив Порхово-Лесобиржа). Отбивались от атак 1 пд, затем 58, 93 пд и 6 тд. Отступили на северный берег р. Луги, затем (совместно с отошедшими из-под Нарвы 11, 48, 118, 125, 268 сд) дрались за Кингисепп и отступали на рубежах Косколово-Получье-Бабино, Копаницы-Копорье, затем переброшены под Ропшу. При этом в районе ст. Сала-деревня Сала находился Кингисеппский УР, занятый 263 и 266 опаб, которые долго дрались с немцами, шедшими с запада за отступающей 8 армией. То есть должны быть доты. Причем периодически выжженные и взорванные. Правда, это уже, кажется, погранзона. (Район Новопорхово-Дубровка-Сала. По-современному это получается что-то вроде Первое Мая-Сала-Кошкино). Далее, во время отхода, начавшегося примерно 12.8.41 после прорыва немцев с плацдарма у Ивановского, морпехами (2 брмп), 118 сд и 2 ДНО прикрывались дороги Кингисепп-Котлы и Кингисепп-Ленинград (этим они дали возможность отойти из-под Кингисеппа и Нарвы вышеупомянутым шести дивизиям). Районы боев: Алексеевка-ст. Керстово-Заполье, к северу от дер. Керстово, Войносолово, Бол. Руддилово, Котлы; 2 ДНО в районах Ополье-Онстопель-Загорицы-Хотыницы, Гурлево-Куты, Ильеши, Корчаны, Ратчино, Кайболово-Горка, Велькотта-Лоузно, Воронкино, Ирогощи, Копорье.
До того 2 ДНО оборонялась левее 191 сд в р-не Ивановского плацдарма. Бои за Среднее Село и дальше к Ивановскому, Забелье-Юрки-М. Пелеши начались еще 14.7, когда наше командование (что бы они сейчас ни утверждали в своих воспоминаниях) откровенно проспало переброску немецкого 41 мк на Кингисеппское направление; хотя, если им и докладывали, а они не среагировали вовремя, то это ничуть не лучше. Возникли еще и заморочки по вине железнодорожников, и в итоге 2 ДНО едва успела контратаковать немцев, ехавших от Среднего Села на Веймарн. Плацдарм они так и не ликвидировали, хотя сильно его уменьшили и заставили немцев застрять тут на несколько недель. Еще левее курсанты дрались за Большой Сабск (вот они как раз заняли позиции вовремя, и в итоге немцы, хоть и взяли плацдарм, но ценой большой крови, хотя курсантов и было в несколько раз меньше, чем ополченцев во 2 ДНО). Чуть позже курсанты отошли на Редкино-Язвище. В августе ополченцы и курсанты откатывались на: 2 ДНО - Среднее Село-Мануйлово-Веймарн, Забелье-Лопец-Выползово, М. Пелеши-Пустошка-Морозово-Кряково-Котино (в последнем случае принимали участие перекинутые сюда после немецкого августовского прорыва 4 ДНО, 1 гв. ДНО и 2 брмп), курсанты - Редкино-Язвище-Мышкино-Максимовка-Слепино-Вязок-Волна-Извоз (на Извоз отходила и 90 сд, введенная в июле левее курсантов). Направление движения немцев было Мышкино-Извоз-Устье-Красный Луч-Яблоницы-Молосковицы и дальше на север и восток. 1 сп 3 ДНО дрался в районе Хотнежа-Лемовжа-Коряча, дрался недолго (примерно месяц стояния и дня три собственно боев), но ожесточенно, потом уходил на восток, а там как кому повезет: кто-то вышел к Пушкину, кто-то оказался в 41 ск под Вырицей. Во время отхода они дрались в Вересте и Муравейно.
Дальше. Вниз по Луге стояло пулеметное училище, но про него ничего не известно, кроме того, что оно было. Бог с ним. Правый фланг 177 сд в р-не Толмачево-Луга прикрывала 111 сд, где именно она была - неизвестно (учитывая то, что правым флангом она смыкалась в Муравейно с 1 сп 3 ДНО, ЛСПУ, вероятно, вошло в ее состав на усиление. Что же касается левого фланга, то местонахождение дер. Лесково мне не известно. Также неизвестно, где была дер. Толково, в которой было КП комдива-111 Рогинского). Скорее всего, прикрывали они направление Муравейно-Красные Горы. Впрочем, особенно сильно 111 сд под Лугой не воевала. В основном хулиганили по немецким тылам (тем более, что до того их довольно прилично били под Псковом и личный состав сильно поредел). Интереснее было на участке 177 сд. Они заняли позиции в предполье еще в десятых числах июля и целый месяц дрались с 269 пд и (сначала) 1 и 6 тд, а потом 8 тд и 4 дивизией СС "Полицай", отступая от Плюссы к Луге. Целый месяц сплошных атак и контратак! Их поддерживали танки 21 тд и 3 мсп, а также уйма всякой артиллерии, преимущественно крупных калибров (от 122 мм и выше), которая периодически устраивала немцам кровопускание. Дважды это превращалось в разгром немецких автоколонн на марше (сперва в р-не Заплюсья, а потом в дер. Наволок; оба раза пострадала, видимо, 8 тд). В конце июля немцы попытались обойти 177 сд мимо оз. Череменецкое, но их вовремя засекли. Короткий мощный артналет, а затем контрудар 235 сд (до того просто занимавшей оборону по восточному берегу Луги и фактически находившейся на переформировании после боев за Псков) при поддержке небольшого количества танков - и немцы откатываются через Наволок, Репьи, Югостицы, Филимонову Горку-Торошковичи на Борки-Дубраву.
Позднее 111, 177 и 235 сд уходили через г. Лугу на Толмачево и пытались через Вырицу выйти на Пушкин. Это получилось лишь частично (но об этом после).
В районе Передольская-Кчеры стояла 1 ДНО. Точное расположение линии их обороны мне неизвестно, но оборонялись они в Бол. Угородах, Бол. и Мал. Сосенках, на линии Бол. Войново-Ст. Голубково-Любенец-Уномерь, затем отступили на Щепино - Ожогин Волочек - Любино Поле - Теребони (то есть их левый фланг отступил, загибаясь к р. Луге, и таким образом обнажил правый фланг 237 и 70 сд). Потом, когда здесь все уже было ясно, остатки 1 ДНО уходили на ст. Оредеж (рубеж Сокольники-пос. Оредеж-Белое), затем прикрывали фланг 41 ск в районе Гобжицы-Баньково (жестокий бой; к сожалению, все трупы после битвы собрали немцы, разумеется, которые смогли найти; своих похоронили, советских солдат побросали в силосные ямы и закопали; что с ними было дальше - неизвестно). Немцы форсировали Лугу и Оредеж в районах Толмачево и Торковичей, а до того, видимо, в районе Теребоней. Везде их (с различным успехом) пытались топить, тем более, что плавали они на резиновых лодках, а авиацию вызывали лишь после пары неудачных попыток десанта.
Фу, вроде с Лугой все. Советские части сбиты со всех позиций, менее боеспособные части разгромлены (вроде ополченческих дивизий, которых, впрочем, не успели толком подготовить к боям и которые все же воевали получше и поупорнее, чем полностью оснащенные части ПрибОВО, разгромленные в первую же неделю боев), более стойкие обойдены с флангов и вынуждены отходить на Ленинград лесами (например, 70 и 177 сд). Немцы вовсю рвутся на город по Копорскому плато, выходя с запада к Гатчине и отрезая 8 армию в Эстонии, и по шоссе Москва-Ленинград. Их пока, видимо, не интересует правый берег Волхова, и для советских войск в данном районе это очень хорошо, потому что 48 армии (которая до того и прикрывала направление Шимск-Новгород) практически уже не существует, она не в состоянии даже выбить немцев из Новгорода, хотя и пытается (кстати, именно в этих боях в конце августа 1941 года произошел первый известный мне случай кидания на амбразуру; метнулся некий политрук А. Панфилов, получивший за это Героя, но только почему-то весной следующего года; впрочем, я все равно резко отрицательно отношусь к такому "виду" атаки, проистекавшему в основном из полного отсутствия необходимых военных навыков вроде умения метать гранаты, так что этот случай приводится просто для интереса). Но я отвлекся. Так вот, 48 армия агонизирует и вскоре тихо скончается без воскрешения почти до конца войны. Гансюки вовсю осваивают трассу Е-95 (при этом, правда, в районе Чудова на 4 дня застряли с местными истребительными батальонами и остатками 70 сд) и в итоге приедут в Тосно, параллельно с этим они пробиваются с запада через Гатчину. Таким образом, бои плавно с дальних подступов к Ленинграду перетекают на ближние подступы (уже интереснее, правда? ехать-то значительно ближе, да и названия будут попривычнее). Но потерпите немного, надо сначала закончить с окруженным под Лугой 41 ск и примкнувшим к нему частями типа 1 ДНО и 24 тд.
Так вот, 41 ск, попавший под Лугой в тактическое окружение в результате вышеописанных фланговых прорывов немцев у Кингисеппа и Новгорода, доблестно пробивался на север (впрочем, ничего другого ему и не оставалось, ибо приказ на отход ему отдали, как всегда, с опозданием на несколько дней, да к тому же в штабе Северного фронта думали, что корпус и сам сможет пробиться; хм, интересно, с чего взялось такое умозаключение, если немцы и до того превосходили его в численности раза в два-три? ну да ладно) и пробивался он через Долговку, Мшинскую, Красный Маяк, Беково (в Беково не прошли), свернули на Дружную Горку, Красницы, Слудицы. А в это время по другой железной дороге (это которая на Оредеж) шли остатки 1 ДНО (это были крупные остатки, а мелкие остатки шли почти повсеместно), так вот, эти остатки шли через Кремено, Чащу, Новинку и пришли в те же самые Слудицы. И вот стоят они там все под Вырицей и думают, что же им делать, так как Сиверская занята немцами уже как две недели, и в Вырице немцы несколько дней стоят (чуть-чуть не успели), а немцы понемногу берут их в кольцо тремя дивизиями. 9.09.41 в Рождествено для борьбы с 41 ск приехала еще 2 пбр СС, в т. ч. 300 голландцев из легиона "Нидерланды" (воевали они, получается, где-то в районе Вырица-Слудицы, а может, и нет, просто ловили по лесам отдельные группы красноармейцев). Но товарищ Ворошилов все еще был уверен, что все вокруг просто притворяются слабыми, и приказал 41 ск пробиваться на Мины-Горка, а с севера, мол, ударит 90 сд (до того понесшая большие потери в боях под Псковом, у Большого Сабска и Сиверской) и бронепоезд (еще раз повторяю по слогам: "бро-не-по-езд", самый натуральный, на колесиках - силища-то какая, а!?). Мда, ну в общем, ничего не вышло, горючка у танков и тягачей кончилась, и пришлось всем выходить по-пехотному. Было это 14.09.41. Дальше часть бойцов и командиров просочилась в районе шоссе Мины-Горка и ушла к Пушкину, а часть не смогла и затем уже в октябре 1941 вышла к своим на Волхове (это была 111 сд). Были группы, которые выходили на Погостье, ну и так далее (фронт большой).
Вот теперь вроде бы с Лугой окончательно все.
Успешные оборонительные бои в июле 1941 года на Солецком и Шимском направлении вселили некоторый оптимизм в командование Северо-Западного направления. Под Старой Руссой готовился контрудар во фланг наступающей группе армий «Север», а на лужском оборонительном рубеже закрепившиеся части должны были прочно удерживать занимаемые позиции и не допустить дальнейшего продвижения фашистов на Ленинград.
Немецкое командование имело совсем другие планы. Директива Главного командования Вермахта от 30 июля 1941 года № 34 гласила:
«1) На северном участке Восточного фронта продолжать наступление в направлении Ленинграда, нанося главный удар между озером Ильмень и Нарвой с целью окружить Ленинград и установить связь с финской армией.
Это наступление должно быть ограничено к северу до озера Ильмень волховским участком, а к югу от этого озера- продолжаться так глубоко на северо-восток, как потребуется для прикрытия правого фланга войск, наступающих к северу от озера Ильмень. Предварительно следует восстановить положение в районе Великих Лук; все силы, которые не привлекаются для наступления южнее озера Ильмень, должны быть переданы в состав войск, наступающих на северном фланге.
Намечавшееся ранее наступление 3-й танковой группы на Валдайской возвышенности не предпринимать до тех пор, пока не будет полностью восстановлена боеспособность и готовность к действиям танковых соединений.
Вместо этого войска левого фланга группы армий «Центр» должны продвинуться в северо-восточном направлении на такую глубину, которая была бы достаточной для обеспечения правого фланга группы армий «Север»».
До прибытия корпусов 3-й танковой группы Г. Гота из-под Москвы группа армий «Север» готовилась ударить с плацдармов на Луге имеющимися танковыми и пехотными соединениями.
Для наступления создавались две крупные ударные группировки. Первая («Север») создавалась на плацдармах, захваченных 41-м моторизованным корпусом в июле 1941 г. в районе Большого Сабска и Ивановского. Она нацеливалась на Красногвардейск (Гатчину). Вторая («Шимск») создавалась на рубеже реки Мшага в районе Шимска и нацеливалась на Новгород. Первую можно условно назвать «танковой», а вторую «пехотной». Отсекая от укреплений непосредственно под Ленинградом лужскую группировку советских войск, группа армий «Север» создавала себе возможность беспрепятственного продвижения, как на сам Ленинград, так и в обход города на соединение с финской армией на реке Свирь.
На территории нынешней Новгородской области заняла позиции группа «Шимск», которая состояла из 1-го армейского корпуса (11-я, 22-я пехотные дивизии и часть 126-й пехотной дивизии) и 28-го армейского корпуса (121-я, 122-я пехотные дивизии, 3-я моторизованная дивизия СС «Мертвая голова» и 96-я пехотная дивизия в резерве).
Сообразно задачам распределялось управление двумя ударными группировками. Штаб 16-й армии принимал командование над 1-м и 28-м армейскими корпусами, переходя к обороне южнее озера Ильмень. Армия получала сильную авиационную поддержку в лице восьмого авиакорпуса Вольфрама фон Рихтгоффена.
ОБРАЗОВАНИЕ ЛУЖСКОГО ОБОРОНИТЕЛЬНОГО РУБЕЖА
5 июля 1941 года в адрес Военного совета Ленинградского военного округа поступила директива Ставки ВГК о подготовке оборонительного рубежа на дальних подступах к Ленинграду. В ней приказывалось:
«Для прикрытия Ленинграда и важнейших направлений с юго-запада и юга - Гдов – Кингисепп – Ленинград; Луга – Ленинград; Новгород – Ленинград; Вышний Волочек – Ленинград построить оборонительный рубеж на фронте (иск) Кингисепп, Толмачево, Огорели, Бабино, Кириши и далее по западному берегу р. Волхов. Отсечную позицию на рубеже Луга, Шимск.
Наиболее прочно прикрыть направления Гдов – Ленинград; Луга – Ленинград; Шимск - Ленинград.
К строительству рубежа приступить немедленно. Окончание строительства – 15 июля 1941 года».
В соответствии с поставленной задачей, Военный Совет Северного фронта в этот же день принял решение о создании для прикрытия подступов к г. Ленинград на Кингисеппском и Лужском направлениях Лужской укрепленной позиции по линии: Кингисепп, северо-восточный берег реки Луга до совхоза Муравейно (30 км северо-западнее Луги), Заозерье (9 км западнее Луги), Старая Середка (12 км южнее Луги), Малые Торошковичи (30 км юго-восточнее Луги), Жилой Бережок, Медведь, Мшага и далее по северному берегу реки Шелонь до озера Ильмень, которая рассматривалась как главная полоса обороны Северного фронта на этом направлении.
Перед основной линией обороны была намечена полоса предполья, оборудование и оборона которой была поручена специально созданным отрядам заграждения. Для командования фронта одной из проблем стало заполнение создаваемой оборонительной линии войсками. В распоряжении имелись только две стрелковых дивизии (177-я, переброшенная из Новгорода и Боровичей, и 191-я, занимавшая оборону по восточному берегу реки Нарва), формирующаяся в Ленинграде 1-я отдельная горно-стрелковая бригада и два военных училища. Кроме того, в процессе формирования находились три дивизии народного ополчения.
В сложившейся обстановке командование фронта приняло решение о переброске с Карельского перешейка на Лужское направление 10-го механизированного корпуса и 70-й стрелковой дивизии. Для управления войсками на лужском рубеже решение Военного Совета образовывалась Лужская оперативная группа (ЛОГ) с составе 191-й, 177-й и 70-й стрелковых дивизий, Ленинградского пехотного училища им. Кирова, 1-й отдельной горно-стрелковой бригады, пяти артиллеристско-пулеметных батальонов, артиллерийского полка Артиллерийских курсов усовершенствования командного состава, артиллерии 1,2 и 3 Ленинградских артиллерийских училищ и формируемых в Ленинграде 1, 2 и 3 дивизий народного ополчения. Командование группой возложено на генерал-лейтенанта Константина Павловича Пядышева.
Командование Северного фронта оперативной директивой от 6 июля 1941 года № 26 поставило перед войсками группы задачу: «Лужской оперативной группе, прочно обороняя укрепленную позицию на линии Кингисепп, Луга, Шимск, разбить мотомехчасти противника, не допустив их прорыва на северо-восток в направлении Ленинграда».
В соответствии с поставленной задачей, командующий ЛОГ своим приказом № 1 от 8 июля определил задачи войскам группы. Те соединения, которые оборонялись на территории нынешней Новгородской области, получили указание:
«… г) 70 сд оборонять полосу: восточный берег оз. Череменецкое, Вычеловок и далее по восточному берегу р. Луга до Большой Волок с передним краем на рубеже: Безымянные ручьи на восточном берегу оз. Череменецкое, Стрешево, Кудрова и далее по восточному берегу р. Луга до Большой Волок.
Оборудовать полосу обеспечения в границах:
Справа – граница с 177 сд; слева – граница с СЗФ и оборонять ее подвижными отрядами от рубежа Александровка, Жиды, Городище, имея передовую позиций на рубеже: Большое Конезерье, Хвошно, Красовицы, Людятино, Добрыни и отсечную на рубеже: Александровка, Передки, Щепино. Полосу обеспечения оборонять одним стрелковым полком. Готовность главной полосы обороны 20:00 7.7.41, позиций предполья 24:00 8.7.41 г…
Впредь до прибытия 1 дивизии народного ополчения иметь подвижные группы наблюдения и разведки до р. Тарасовский.
д) Отдельной горно-стрелковой бригаде с танковым отрядом 1 мк (Шимск) оборонять рубеж р. Мшага, р. Шелонь с передним краем во восточному берегу р. Мшага от Заречье до Мшаги и далее по северному берегу р. Шелонь до Голино.
Готовность обороны 20:00 8.7.41…».
8 июля закончила перевозку по железной дороге 70-я стрелковая дивизия, которая заняла оборону на рубеже: Стрешнево, Кудрово и далее во восточному берегу р. Луга до Большой Волок, Белая. Но уже на следующий день приказом Главкома Северо-Западным направлением она переподчинялась командованию Северо-Западным фронтом. Ее участок обороны по р. Луга передавался 177-й дивизии, которая также должна была вести наблюдение на р. Луга в юго-восточном направлении до Больших Угородов. 10-й механизированный корпус с 9 июля сосредотачивался и приступал к оборонительным работам в районе Жильцы, Наплатинка, Старый Крупели и составлял резерв фронта. Уже на следующий день, вслед за 70-й дивизией, он передавался в подчинение Северо-Западного фронта, на котором после оставления Пскова начала складываться кризисная ситуация.
10 июля начала занимать позиции на участке Медведь, Мшага, Голино, Теребутицы прибывшая 1-я отдельная горно-стрелковая бригада численностью 5800 человек.
11 июля начала прибывать из Ленинграда закончившая формирование 1-я дивизия народного ополчения, получившая согласно приказа начальника ЛОГ № 04/оп от 11 июля задачу:
«…2. Правее от Петровские Бабы на р. Луга и на запад занимает оборону 177 сд. На рубеж от Петровские Бабы на юг до Большой Волок ожидается прибытие 2 ДНО, граница с ней: Большая Уторгош, Закибье, Кшентицы.
3. 1 дивизии народного ополчения, вошедшей в состав лужской оперативной группы, по выгрузке и эшелонов сосредоточиться к 20:00 11.7 в районе Уномерь и к 3:00 12.7 занять главную оборонительную полосу: Ожогин Волочек, Доскино, Закибье, Сараи с передним краем по Безымянному ручью, впадающему в р. Луга со стороны Закибье.
Полосу боевого охранения перед передним краем прочно оборудовать инженерными заграждениями.
Готовность обороны 6:00 12.7… Иметь в виду, что в районе позиций предполья временно дислоцированы 70 и 177 сд СЗФ.
4. Подвижную разведку вести в направлениях:
А) Дедино, Хвошно, Замошье;
Б) Любятино, Городище, Жиды;
В) Уторгош, Новоселье.
Задача: а) войти в соприкосновение с передовыми частями противника и установить его реальную силу, состав и действительное направление движения;
б) изучение и разведка подступов к главной оборонительной полосе;
в) связь с соседними отрядами заграждений и впереди расположенными или ведущими бой частями…».
Нормальному ходу развертывания сил на Лужском рубеже помешал противник, который с 12 июля вступил в бои с частями прикрытия лужской оперативной группы в районе реки Плюсса. 41-й стрелковый корпус в составе 111-й, 90-й, 235-й и 118-й дивизий отступал от Пскова в беспорядочном состоянии и был, по существу, не боеспособен. 2-я дивизия народного ополчения только что закончила формирование и перевозилась по железной дороге на станцию Веймари.
Таким образом, к моменту выхода противника на лужский оборонительный рубеж там было развернуто три стрелковых дивизии, одна танковая дивизия, одна горно-стрелковая бригада и два военных училища. Из 280 км рубежа 177-я дивизия занимала участок в 28 км, 1-я дивизия народного ополчения – в 20 км, 1-я горнострелковая бригада – 32 км. Между соединениями имелись участки, не занятые войсками, протяженностью до 20 – 25 км. При такой растянутости боевых порядков не могла быть построена глубоко эшелонированная оборона. Войска располагались в одну линию, резервы отсутствовали. Растянутые боевые порядки способствовали малой плотности артиллерии – на южных участках обороны она составляла 2 -3 орудия на километр фронта.
Для проведения оборонительных работ на Лужском рубеже кроме личного состава воинских частей было привлечено до 200 000 человек местного населения и жителей Ленинграда.
В результате в августе была создана главная полоса обороны и две отсечные позиции. Главная полоса проходила от Финского залива по правому берегу р. Луга до совхоза Муравейно, а затем через населенные пункты Красные Горы, Дарьино, Лесково, Смерди, Стрешево, Онежицы, по правому берегу р. Луга от Онежицы до Освины, а далее через населенные пункты Ожогин Волочек, Уномерь, Медведь по реке Кива, от поселка Медведь до Пегасино по левому берегу р. Мшага, а далее до Голино по левому берегу р. Шелонь.
Первая отсечная позиция состояла из двух полос. Первая, протяженностью 28 км, проходила от Малой Раковны до Вычеловок по правому берегу р. Луга, далее по правому берегу р. Удрайка до Дубцев, затем до Радоли по р. Батецкая. Вторая полоса, протяженностью 20 км, шла от Колодно, Черная до Заклинье по р. Черная.
Вторая отсечная позиция тянулась от совхоза Муравейно до Плоского по правому берегу р. Луга, далее по р. Оредеж, озеро Хвойло, озеро Антоново, р. Оредеж, озеро Пристань, р. Рыденко и по р. Равань до Федоровки, далее по р. Тигода, р. Волхов до Киришей. Длина по фронту составляла 182 км.
В директиве Военного Совета Северо-Западного направления от 29 июля 1941 года № 013/оп давалась следующая характеристика состояния Лужской оборонительной позиции:
«1. Из поступивших донесений и докладов отдельных командиров и политработников с мест видно, что на переднем крае Лужской оборонительной полосы войска до сих пор не оборудовали своих позиций настоящими окопами, блиндажами и ходами сообщений.
Окопы, которыми пользуются войска на переднем крае, представляют собой, как правило, плохо выкопанные ямки, в которых с трудом помещается боец, и, разумеется, никакой продуманной системы, увязывающей передний край с инженерными сооружениями в глубине позиций, не имеется.
2. До сих пор передняя линия не оборудована проволочными заграждениями, командиры полков жалуются на отсутствие колючей проволоки, в то время, как колючая проволока в значительном количестве имеется на позициях и разумно не используется.
3. Очень плохо выбраны и также плохо замаскированы артиллерийские, минометные и пулеметные позиции, что позволяет противнику легко обнаруживать их расположение и вести по ним сосредоточенный прицельный артиллерийский и пулеметный огонь.
4. Оборудование позиций минными заграждениями и фугасами носит случайный, непродуманный характер. Минные поля и фугасные заграждения не нанесены на схемы и карты и часто точное их местонахождение неизвестно даже командирам частей, непосредственно располагающимся в этих районах. Особенно это относится к тем войсковым частям и командирам, которые перегруппировываются с одного места на другое.
5. В системе оборонительного строительства, как на переднем крае, так и в глубине позиций, не продуманы вопросы обеспечения маневра наших войск, как по фронту, так и в глубину нашего расположения; особенно не продуман вопрос о перемещении с места на место танковых и артиллерийских частей».
Правильность этого анализа была полностью подтверждена уже через десять дней, когда начались немецкие атаки по прорыву линии обороны.
14 июля Главком Северо-Западного направления обратился к войскам с приказом № 3, призывающим к прочной обороне Ленинграда:
«…В то время, как войска Северного фронта мужественно бьются с озверелыми фашистско-шюцкоровскими полчищами на линии от Баренцова моря до Ханко и Таллина, героически защищают каждую пядь нашей родной Советской земли – войска Северо-Западного фронта, не всегда давая должный отпор противнику, часто оставляют свои позиции, даже не вступая в решительное сражение, чем еще больше поощряют обнаглевшего врага.
Отдельные паникеры и трусы не только самовольно покидают боевой фронт, но и сеют панику среди честных и стойких бойцов. Командиры и политработники в ряде случаев не только не пресекают паники, не организуют и не ведут свои части в бой, но своим позорным поведением иногда еще больше усиливают дезорганизацию и панику на линии фронта.
Обнаглевший враг продолжает рваться вперед.
Мною даны указания – произвести строжайшее расследование всех преступных случаев самовольного оставления фронта отдельными частями, командирами и бойцами и всех виновных, не взирая на ранги и старые заслуги, придать суду Полевых Военных Трибуналов с применением самого сурового наказания вплоть до расстрела.
Приказываю:
1. Командирам корпусов, дивизий и полков навести воинский порядок в частях на фронте и в тылу; положить конец безволию, нерешительности и медлительности в действиях.
Не останавливаться перед крайними мерами, уничтожать трусов и паникеров на месте, если они тем или иным способом будут срывать боевую дисциплину и порядок на фронте.
2. Не отступать ни шагу назад без приказа старшего командира…».
С 13 по 15 июля немецкие войска пытались прорваться через оборонительный рубеж на лужском направлении, но были отбиты и перешли к обороне. С 17 по 19 июля враг пробовал силы на кингисеппском направлении.
К 20 июля удалось привести в относительный порядок отступившие части 41-го стрелкового корпуса, которые заняли оборону на лужском участке. Теперь тут оборонялись четыре стрелковые дивизии и одна бригада. Справа налево они располагались в следующем порядке – 111-я, 177-я, 235-я стрелковые, 1-я дивизия народного ополчения, 1-я горно-стрелковая бригада. Кроме того, в дивизии ополченцев и горно-стрелковой бригаде формировались танковые батальоны в составе трех танков «КВ», пяти бронемашин «БА-10» и пяти полуброневиков.
Лужская оперативная группа оперативной директивой штаба Северного фронта от 23 июля № 3049 была разделена на Кингисеппский, Лужский и Восточный сектора, которые подчинялись непосредственно Военному Совету фронта.
Территорию нынешней Новгородской области (Шимский и Батецкий районы) защищали воины Восточного сектора обороны под командованием генерал-майора Филиппа Никаноровича Старикова. Это был опытный командир, начавший военную карьеру еще в 1915 году. С 1918 года он в Красной Армии, участвовал в Гражданской войне, а позднее последовательно занимал должности от командира рота, до командира дивизии и корпуса. Принимал участие в Советско-финской войне. Великую Отечественную встретил в должности командующего 19-м стрелковым корпусом на Северном фронте. Сразу скажем, что после августовских боев Стариков был назначен командующим 8-й армией, которая успешно оборонялась на Ораниенбаумском плацдарме около Ленинграда и находился в этой должности до конца войны.
В состав Восточного сектора были включены 1-я дивизия народного ополчения, горно-стрелковая бригада, 261-й и 633-й артиллерийско-пулеметные батальоны. Им была поставлена задача оборонять рубеж Большой Волок, Медведь, устье реки Мшага и далее по реке Шелонь до ее впадения в озеро Ильмень.
В состав Лужского сектора вошли 1-й полк 3 ДНО, 111-я, 177-я, 235-я стрелковые дивизии, 24-я танковая дивизия, артполк АКУКС, 260-й и 262-й артиллерийско-пулеметные батальоны, стрелково-пулеметное училище. Задача сектора – оборона рубежа по реке Луга и район города Луга. Командующим сектором был назначен генерал-майор Астанин.
C24 июля противник активизировал свои действия в полосе обороны Лужского сектора. С утра его части из района Утрогош обошли левый фланг прикрытия 177-й дивизии и к восьми утра передовые отряды в составе 8 танков и 8 бронетранспортеров с пехотой вышли в район Стрешево, где накаливали силы для прорыва на Лугу. Авиационной разведкой большая колонна мотопехоты была обнаружена в районе Наволока.
На следующий день немцы силами до дивизии нанесли удар в направлении железной дороги Плюсса – Луга, охватывая обороняющиеся в предполье части, и к вечеру 26 июля вышли к переднему краю главной полосы обороны 177-й дивизии.
Для ликвидации угрозы левому флангу силами 177-й и 235-й дивизий был нанесен контрудар, в результате которого противник был выбит из Югостиц и Великого Села, восстановлено положение на промежуточном рубеже предполья. В результате боя в районе Корпово и Смерди было окружено и частично уничтожено несколько батальонов из состава 269-й пехотной дивизии. После этих боев немцы прекратили активные наступательные действия и начали планомерно готовиться к прорыву оборонительного рубежа.
С 27 июля Восточный сектор вместе с обороняющимися на нем частями передавался в подчинение командования Северо-Западным фронтом, а через два дня, 29 июля, сектора обороны были переименованы в участки обороны с непосредственным их подчинением штабу Северного (Кингисеппский и Лужский) и Северо-Западного (Восточный) фронтов.
В состав Восточного участка обороны вошли 70-я, 237-я, 128-я стрелковые и 21-я танковая дивизия, 1-я дивизия народного ополчения и 1-я горно-стрелковая бригада.
70-я и 237-я дивизии уже успели побывать в боях в ходе контрудара под Сольцами, о чем рассказано в первой главе книги, а в первой декаде августа были пополнены личным составом. Так, в составе 70-й дивизии к 10 августа имелось 11 167 человек личного состава, 11 легких танков и 7 бронемашин, 34 орудия калибра более 100 мм, 18 - 76-мм орудия и 31 - 45-мм, а также 52 миномета.
1-я дивизия народного ополчения 13 июля прибыла на станцию Батецкая и под утро 15 июля бойцы добрались до своих позиций на строящемся лужском оборонительном рубеже. Первый полк дивизии состоял из рабочих Кировского завода, второй – трудящиеся судостроительной верфи им. Жданова, третий – из рабочих и студентов Дзержинского района. В дивизию также включили артиллерийский полк, медсанбат, разведывательный батальон и другие подразделения. По состоянию на 10 июля в дивизии насчитывалось 14 926 человек, в том числе 1189 командного состава. Некомплект составлял 2824 человека, в том числе 242 категории командного состава. Из имеющихся бойцов более половины не прошли военного обучения и получать первоначальную подготовку пришлось уже на боевых позициях. На вооружении имелось 69 станковых и 128 ручных пулеметов (примерно 25 – 30% от штатной положенности), 9 гаубиц из 72 по штату, 8 из 18 положенных 76-мм орудий. Минометов и 45-мм пушек не было совсем. Зенитных средств и крупнокалиберных пулеметов также не было. При отправке на фронт Кировский завод подарил дивизии несколько танков своего производства. Командиром дивизии был назначен комбриг Малинников, комиссаром - полковой комиссар Костриков. Уже на позициях лужского рубежа дивизия получала дополнительное вооружение.
Занимающая вторую линию обороны 128-я стрелковая дивизия под командованием полковника Федора Ивановича Комарова в двадцатых числах июля была выведена из состава 27-й армии на переформирование. Участвовавшая в боях под Островом и Новоржевом она понесла значительные потери, два раза сумела выйти из окружения и требовала доукомплектования личным составом и техникой. Из-под Холма ее перебросили в д. Старая Мельница под Новгородом. Командный состав дивизии остался от ее первого формирования, а пополнение рядовым и младшим начальствующим составом (сейчас бы сказали – сержантским) происходило за счет выходящих из окружения бойцов. 1 -2 августа в дивизию прибыло около 400 добровольцев. Это были студенты ленинградских ВУЗов, прошедшие двухнедельную подготовку в Череповце. Часть должностей была укомплектована выпускниками Витебского военно-политического училища, выведенного под Новгород. После этого дивизии поручили участок обороны по рекам Веронда и Шелонь у впадения ее в озеро Ильмень: 533-й полк правее южной окраины болота Долговский Мох, 741-й полк – западнее Орлово, 374-й полк – восточнее Сидорково. 292-й артиллерийский полк формировался в районе деревни Березовское.
Несмотря на значительное усиление Лужского рубежа стрелковыми и танковыми соединениями, плотность советских войск оставалась достаточно низкой. Даже труднопроходимая местность не компенсировала растянутости войск по фронту и их одноэшелонное расположение. Большая часть соединений уже успела вступить в бой и понесла значительные потери.
Некоторое восполнение потерь происходило за счет введения в строй отступающих красноармейцев. Вот как вспоминает об этом бывший боец дивизии народного ополчения А. Андреев: «В двадцатых числах июля мимо нас в тыл стали двигаться армейские части. С каждым часом поток пехотинцев, автомобилей, обозов становился все гуще и гуще. Мы сперва не понимали происходящего. Но уже на второй день ситуация прояснилась. Это отступали кадровые части. Многих бойцов мы уговорили остаться с нами, многих отступавших просто разоружили. Так рота пополнилась несколькими автоматами, пулеметами, полуавтоматическими винтовками Симонова».
К положительным моментам можно отнести то, что позиции оборонительного района были заблаговременно подготовлены в инженерном отношении и дополнительно прикрывались рекой Мшага. В оборудовании позиций значительную помощь оказали жители Ленинграда, которые прибывали для ведения оборонительных работ. Только на рубеже 1-й дивизии народного ополчения трудились до 3 тысяч ленинградцев. Они рыли противотанковые рвы, орудовали доты и дзоты, расставляли надолбы, устраивали завалы на дорогах. Посильная помощь поступала и от местных жителей. Именно они в первые дни оказывали помощь продуктами, выпекали хлеб.
Первый бой ополченцы приняли 25 июля, когда немцы атаковали позиции 1-го батальона 2-го полка дивизии под командованием полковника И.И. Лебединкого. Перед атакой пехоты немцы предприняли артиллерийскую подготовку, после чего в атаку поднялась пехота. Эффективно использовать имеющиеся минометы не получилось, так как на огневые позиции не были подвезены мины в достаточном количестве. Отсутствие слаженности и боевого опыта привело к трагическим последствиям - отсутствие проводной связи со своей артиллерией не позволило скорректировать артиллерийский огонь, который пришелся по своим же окопам. При смене позиции третьей ротой, она по ошибке оказалась обстрелянной бойцами первой роты своего же батальона.
Когда сосед слева, кадровая дивизия, поднялась в атаку, ополченцы поддержали ее, но из-за отсутствия боевого опыта поднялись в атаку с дистанции около километра и при сближении с противником понесли значительные потери. Вынужденные отступить, ополченцы перегруппировались и снова поднялись в атаку, которая также не позволила отбросить противника. Впоследствии командир батальона старший лейтенант Мораев без ведома командира и комиссара полка дал приказ батальону отходить. Отход бы сделан неорганизованно, в результате чего роты перепутались. Командиры рот и политработники не смогли организовать управление подчиненными бойцами. В ситуацию успел вмешаться командир полка, который вместе с одним из политруков рот, сумел собрать около 60 отступающих ополченцев и занять оборонительный рубеж до того, как туда попали немецкие солдаты.
В ходе боя было убито и ранено около 50 бойцов, в том числе комиссар батальона старший политрук Балакин.
Окончательно бойцов батальона и его командира удалось собрать только к вечеру 27 июля. За это время было собрано около 300 человек, место нахождения остальных не известно. Как было указано в докладной записке батальонного комиссара Моисейченко, проводящего расследование данного факта, «Командир и комиссар 2 с.п. стали спрашивать у к-ра б-на т.Мараева – "почему батальон отступил и почему вы долго не являлись в штаб полка", последний ответил "в штаб полка я не явился своевременно потому, что не знал, где он находится", а на вопрос – почему отступил батальон, – Мараев ответил: – "Я командовать не умею и не хотел, чтобы по моей вине будет убито много бойцов, поэтому я решил отступить без приказа". И здесь же командир батальона Мараев заплакал».
Такая ситуация стала возможной из-за слабой боевой подготовки бойцов и командиров дивизии, сформированной, в основном, из гражданских людей.
В ночь на 26 июля полковые разведчики смогли захватить языка, который сообщил о подготовке наступления противника на следующее утро. Командование дивизии решило перехватить инициативу. Рано утром 26 июля первый батальон под командованием В.Н. Мараева поднялся в атаку. Разгоряченные атакой бойцы ворвались в немецкое расположение и вынудили его отступить. Фашисты откатились, оставив на поле боя около 100 человек убитыми и ранеными. Первый батальон полка в этом бою потерял около 20 человек убитыми и 50 ранеными. Атака врага оказалась сорванной.
28 июля немцы снова пробовали на прочность позиции 2-го полка дивизии ополченцев. На этот раз оборона была достаточно прочной и немцам не удалось продвинуться.
28 июля командование Северо-Западным фронтом отдало директивы № 025 и 026, в которых говорилось, что противник, за счет перегруппировки подразделений, силами до трех пехотных дивизий наступает на старорусском направлении. 11-й армии ставилась задача прочно оборонять рубеж по реке Мшага и, при благоприятных условиях, силами 16-го стрелкового корпуса нанести удар с целью содействия войскам, действующим южнее реки Шелонь. Во исполнение этой директивы новый командующий 16-м корпусом генерал-майор Гусев отдал боевой приказ № 17:
«…3. Корпус в «Ч» часов 28.7 нанося удар правым флангом атакует противника в общем направлении на Сольцы и овладевает Сольцы и переправами через р. Шелонь.
4. 237 сд наступать фронте Закибье, Новинка и наносить удар своим левым флангом направлении Крекшина Горка, овладеть рубежом Крекшина Горка, отм. 43.5, в дальнейшем наступать общем направлении зап. окр. Сольцы….
5. 70 сд наступать на фронте Щелино, Верх. Прихонь 1-я в общем направлении Медведь, Сольцы, Любач. Ближайшая задача овладеть Минин. В дальнейшем наступать общем направлении Луги, вост. окр. Сольцы.
6. Горно-стрелковой бригаде содействовать удару артогнем. В мой резерв вывести один стр. батальон район сев. вост. Медведь. Вести активную разведку перед всем фронтом, создавая впечатление наступления.
7. Артиллерия: готовность в 12:00. Огневой налет – 15 минут. Подавить арт. и мин. Батареи в районах Усть-Хатыне, Борок и в лесах зап. Старый Медведь…».
К сожалению, в силу сложившейся обстановки, этот удар был отложен. 28 июля около четырех часов дня до батальона пехоты противника при поддержке двух бронетранспортеров вышли к деревне Ручьи, а потом попытались захватить железнодорожный мост через Шелонь около станции Шимск. Оборону моста осуществлял гарнизон из 3-й роты 51-го полка НКВД численностью 57 человек с двумя станковыми и тремя ручными пулеметами. Бойцы подпустили противника на 60 – 70 метров к проволочному заграждению, после чего открыли огонь. Противник откатился в исходное положение, но уже через два часа перешел в атаку. Теперь позиции защитников моста атаковал уже полк пехоты. В течение семи часов продолжался бой. За это время командование Красной Армии смогло перебросить на угрожаемый участок строевые подразделения, которые значительно укрепили оборону.
К десяти часам вечера немцам удалось выйти на правый берег Шелони и обложить позиции гарнизона с трех сторон. Оставалась не занятой только узкая полоска вдоль линии железной дороги в сторону Новгорода. В связи с создавшейся обстановкой начальник гарнизона младший лейтенант Пелых получил приказ от командования Северо-Западного фронта о взрыве моста и отходу на северный берег реки Шелонь. За этот бой 9 бойцов гарнизона были награждены орденами.
В ночь с 29 на 30 июля противник в свою очередь мелкими группами производил разведку на участках 237-й и 70-й стрелковых дивизий в районах Закибье и Костково. Убедившись, что перед ним закаленные дивизии, с которыми они недавно сталкивались под Сольцами, противник отказался от атаки на этом участке и выбрал хотя и более трудный, но, одновременно, выгодный участок для наступления по рубежу обороны 1-й горно-стрелковой бригады. Ее 1-й батальон занимал оборону на фронте Струпенка, Старый Шимск протяженностью 7 км и дополнительно вел наблюдение по северному берегу реки Шелонь до ее устья на фронте в 10 км. Таким образом, общий фронт обороны батальона составлял 17 км. Правее занимал оборонительный рубеж 2-й стрелковый батальон, который оборонялся до деревни Костково. Его участок составлял 6 км. Два остальных батальона горно-стрелковой бригады располагались в полосе обороны 70-й и 237-й дивизии, прикрывая во втором эшелоне их рубежи на случай перехода в наступление по директиве фронта № 025.
В ночь на 30 июля командование корпуса выслало четыре разведывательных отряда в сторону противника с целью установления противостоящей группировки. Первый – в направлении Раглица, второй – на Старый Медведь, третий – на подходы к высоте 51,3, а четвертый – в район Нижней Прихони. В результате проведенных поисков установлено, что по западному берегу реки Мшага у противника выставлено непосредственное охранение и он стягивает к оборонительному рубежу новые силы.
Одна рота 838-го полка совместно с 1-м батальоном 1-й дивизии народного ополчения в 08:00 атаковали Ускибье, Ванец, Ушно и овладели ими, усилив позиции в предполье.
С утра 30 июля до двух рот пехоты противника вели бой с передовым охранением 70-й дивизии в трех километрах восточнее Любача. На фронте 3-го батальона 2-го полка дивизии ополченцев под командованием А.М. Ратникова немцы также пробовали устойчивость обороны. Первая атака была отбита, но уже через полчаса немцы снова атаковали. На помощь батальону были направлены две роты из первого батальона и рота, находившаяся в резерве командира дивизии. Бой длился около трех часов, но никто не покинул свои позиции. Когда же наступательный порыв гитлеровцев начал иссякать, бойцы первой, восьмой и девятой рот перешли в контратаку. Политрук девятой роты Михаил Трескунов увлекал за собой бойцов. В рукопашной схватке он был тяжело ранен, но не покинул поле боя, продолжая отстреливаться от наседавших фашистов. Уничтожив нескольких из них и, предпочитая смерть плену, он застрелился.
Командир третьего батальона Алексей Ратников вступил в схватку с четырьмя врагами. Выстрелами в упор он убил двоих из них, третьему ударом приклада разбил голову, а четвертого взял в плен. Несмотря на полученное ранение, он продолжал руководить боем. Так и не добившись успеха, фашисты отступили, оставив около трехсот трупов.
Решением командующего 16-м корпусом ударная группа 70-й дивизии в составе 68-го стрелкового полка к вечеру 30 июля была выдвинута на рубеж в 2 км юго-восточнее Теребутиц, танковый батальон 21-й танковой дивизии в составе 26 танков Т-26 на рубеж в 3 км северо-западнее Теребутиц. Эти подразделения получили задачу противодействовать противнику, наступающему к югу от Шимска в направлении Старой Руссы.
В ночь на 31 июля противник вел усиленную разведку в районе деревни Бор и около 2 часов 30 минут 31 июля открыл ураганный огонь из артиллерии, минометов, а также пулеметов по северному берегу реки Шелонь. Около трех часов ночи на понтонах фашисты смогли переправить до роты пехоты, а несколько позднее отдельные группы противника переправились и заняли юго-западную окраину Шимска.
Подразделения 1-го батальона горно-стрелковой бригады в беспорядке отступили в северном направлении. Первую контратаку наши бойцы попытались провести уже в четыре часа утра. Для поддержки пехоты перебросили два танка «КВ» горно-стрелковой бригады, которые прошли через Шимск и ударили на Бор. Не поддержанные пехотой, танки отошли на исходные позиции.
Через час по приказу командующего 16-м корпусом два батальона 68-го стрелкового полка начали выдвижение из леса восточнее Теребутиц. 1-й батальон выдвигался от Шимска на Бор, а третий – из леса севернее Мшаги в восточном направлении.
К десяти часам утра 31 июля 1-й батальон 68-го полка выбил мелкие группы противника из Шимска и подошел к железной дороге западнее Шимска. 3-й батальон 68-го полка к этому времени подходил к Струпенке с северо-западного направления. Дальнейшее продвижение обоих батальонов застопорилось из-за сильного пулеметного огня со стороны деревни Бор и флангового огня с южного берега Шелони.
Между тем, противник продолжал переправлять дополнительные силы на северный берег и к десяти часам утра имел там до батальона пехоты и до 15 противотанковых орудий.
К этому времени три дивизиона 23-го гаубичного артиллерийского полка 21-й танковой дивизии и артиллерийский дивизион горнострелковой бригады вели мощный огонь по району деревни Бор, не допуская распространения противника в северном направлении, местам переправ и скоплению противника на южном берегу. Немцы вели ответный огонь.
В 9:30 командующим корпусом было принято решение о вводе в бой 2-го батальона 68-го полка, который располагался в лесу северо-восточнее деревни Воронково. Помощь пехотинцам должен был оказать танковый батальон из 21-й дивизии.
В 17:45 четыре танка «КВ» и 22 танка Т-26 находились на исходном для атаки рубеже в 200 – 800 метрах северо-западнее станции Шимск, имея позади себя 2-й батальон 68-го полка.
Таким образом, к вечерней атаке готовился 68-й полк в полном составе, танковый батальон и четыре артиллерийских дивизиона. Наземные подразделения поддерживала авиация.
Сигналом для совместной атаки должна была стать атака танков. Но в условиях постоянных артиллерийских обстрелов, довести этот сигнал до бойцов фланговых батальонов не удалось.
Около шести часов вечера танкисты двух рот 3-го батальона 42-го танкового полка и пять тяжелых танков «КВ» из 5-го танкового полка перешли в атаку. В районе деревни Бор они были встречены огнем противотанковых орудий и полевой артиллерии с другого берега реки. Пехота оторвалась от танков и вперед продвигалась очень медленно. На флангах атака вообще захлебнулась, так как пехота оказалась прижатой к земле огнем артиллерии. После двух часов боя танки, по приказу командующего корпусом, отошли, оставив на поле боя 6 танков Т-26. Из всех танков, вышедших из боя, боеспособных осталось только девять, в том числе три «КВ», получивших примерно по 25 попаданий каждый.
В ночь с 31 июля на 1 августа фронт стабилизировался. Местами наша пехота отошла в исходное положение под воздействием небольших групп противника и сильного минометного огня.
Для укрепления обороны по реке Мшага командование Северо-Западного фронта приказало перебросить один стрелковый полк из состава 128-й дивизии в район Старого Шимска. Для передислокации приказом № 14 командира 128-й дивизии был определен 741-й полк, усиленный первой минометной батареей минометного дивизиона и одним артиллерийским дивизионом 292-го легкого артиллерийского полка, который к шести часам утра 1 августа должен был совершить марш от Ермолино и Старой Мельницы и занять позиции на участке Старый Шимск, Голино, Осипово. Полк в бою в районе деревни Бор не участвовал, но за счет его передислокации удалось существенно уплотнить боевые порядки горно-стрелковой бригады. В оперативном плане его подчинили командиру горно-стрелковой бригады. 31 июля на соседних участках обороны, где находились 237-я и 70-я дивизии, существенных боевых действий не велось.
Утром 1 августа переправа подразделений противника продолжилась. Используя густой туман, немцы пополняли свои сила на плацдарме. Командир 68-го стрелкового полка Краснов подготовил контратаку силами одного батальона. Бойцы атаковали после 15-минутного артиллерийского налета. Противник встретил их сильным артиллерийским и минометным огнем. Роты залегли, а потом стали отходить. Через час – полтора атаку повторили, но успеха опять не добились. Продвижение исчислялось десятками метров. Медленное продвижение пехоты было вызвано недостаточной поддержкой артиллерии, которая выполняла задачи в интересах полка в целом, сосредоточив огонь на деревне Бор, переправах через Шелонь, а огонь на подавление огневых точек непосредственно на поле боя практически не велся. В начале атаки командиры рот еще взаимодействовали с артиллеристами, но, по мере продвижения вперед, взаимодействие нарушалось.
В третий раз атака планировалась на 15:00. Теперь батальон был усилен еще двумя стрелковыми ротами и танковой ротой из 21-й танковой дивизии. Снова ударила артиллерия, и вперед двинулись танки с пехотой. Танкисты 3-го батальона 42-го танкового полка капитана Лаврушина и пехотинцы 68-го полка 70-й стрелковой дивизии все-таки смогли выбить немцев из д. Большая Орловка и закрепились северо-западнее нее – пробиться дальше не удалось. Первыми в расположение гитлеровцев ворвались танки лейтенантов Кубарева и Бублеева. Метким огнем они разбили несколько орудий и позволили подойти другим машинам. В этом бою Кубарев получил ранение, погиб командир танка Т-26 старший сержант Алексей Морозов, представленный за отличие в боях под Сольцами к ордену Красной Звезды. К исходу 1 августа и ночью немцам удалось переправить на оставшийся плацдарм уже до пехотного полка и около 20 противотанковых орудий. По некоторым сведениям были переправлены и несколько танков. Переправа прикрывалась мощным огнем артиллерии, а сразу организовать контратаку не получилось из-за отсутствия у танкистов горючего, которое должны были подвести только утром.
Около 17:00 в районе д. Мшага Ямская немцы попробовали при поддержке артиллерии и авиации создать еще один плацдарм, но были отбиты.
В 20:30 противник открыл артиллерийский огонь на всем фронте 16-го корпуса и повел демонстрационную атаку, отвлекая внимание от деревни Бор, где планировался отвод войск.
С наступлением темноты, батальоны 68-го полка продолжали медленное продвижение вперед, но без танков добиться решительного успеха не удалось.
Рано утром 2 августа бойцы двух батальонов 68-го стрелкового полка при поддержке танкового батальона Лаврушина, авиации и артиллерии из 21-го гаубичного артполка атаковали немецкий плацдарм в районе Бора и к шести часам утра смогли отбросить остающееся там прикрытие на другой берег реки. В результате двух дней боя противник потерял до 210 человек убитыми, не считая утонувших. Были захвачены 110 винтовок, 8 пулеметов, 6 минометов, 5 орудий и 1 танк. Собственные потери за 31 июля и 1 августа составили 12 танков Т-26, половину из которых признали годной для восстановления и эвакуировали в тыл. Потери личного состава отражены в таблице.
|
наименование |
Убито и умерло от ран |
Ранено, контужено |
Пропало без вести |
Итого потерь |
|||||||||
|
Нач. состав |
Мл. нач. состав |
Рядовой состав |
Нач. состав |
Мл. нач. состав |
Рядовой состав |
Нач. состав |
Мл. нач. состав |
Рядовой состав |
Нач. состав |
Мл. нач. состав |
Рядовой состав |
||
После этого активные боевые действия на Восточном участке прекратились. Отмечались только эпизодические перестрелки и поиски разведывательных групп.
3 августа немцы пытались мелкими группами форсировать Мшагу в районе деревни Нижний Прихон. Для прикрытия они опять использовали ночной туман и огонь артиллерии. Но под огнем пулеметов и артиллерии с советского берега были вынуждены повернуть назад. Только незначительная часть смогла достигнуть северного берега. Завязались рукопашные схватки. На участке 3-го батальона 329-го полка гитлеровцам удалось оттеснить наши подразделения и частично овладеть деревней Нижний Прихон. К 10 часам утра, после короткой атаки, положение удалось полностью восстановить. До конца дня противник больше не пытался форсировать реку. Наступил затишье. Образовавшуюся паузу войска использовали для развития оборонительной системы. Танкисты восстанавливали материальную часть, проводили учения. Тишину прерывали только редкие выстрелы немецкой артиллерии.
С утра 4 августа разведка отмечала скопление противника на южном берегу Шелони в районах Красного Двора, Муравьев, Пузырево, совхоза «Коммунар», Углы и Солоницко. Одновременно шла переброска сил на старорусское направление.
4 августа немцы силами до двух рот около 17:00 предприняли разведку боем в районе деревни Большие Угороды, где закрепились бойцы дивизии народного ополчения, но были отбиты. Такими же силами в 17:50 разведка боем проводилась на Закибье с фронта Ушно – Ванец. Здесь атака к девяти часам вечера была отбита огнем артиллерии. Около 23:00 немцы попытались атаковать деревню Вешка, на отдельных участках обороны с наступлением темноты они пытались дойти до реки Мшага, но отбрасывались пулеметным и артиллерийским огнем. Отдельные перестрелки на линии фронта продолжались в течение всей ночи.
В районе Медведя также происходили артиллерийские перестрелки. В ночь с 5 на 6 августа немцы пытались снова переправиться в районе д. Бор, а также создать плацдарм в районе железнодорожного моста у Шимска, но были отброшены.
В период относительного затишью произошли организационно-штатные изменения в обороняющихся частях Красной Армии.
31 июля восточный участок был преобразован в Новгородскую армейскую оперативную группу, которая в начале августа подчинялась Северо-Западному фронту.
Директивой Генерального штаба Красной Армии от 4 августа Новгородская армейская оперативная группа была преобразована в 48-ю армию, которую возглавил Степан Дмитриевич Акимов. Повышение статуса армейской группировки имело смысл, так как она действовала на самостоятельном оперативном направлении и незначительно зависела от действия остальных соединений Северо-Западного фронта.
Сорокапятилетний генерал-лейтенант начал свою военную карьеру в русской армии с 1916 года в звании прапорщика. С октября 1918 года он пришел на службу в Красную Армию, принимал участие в боях с Юденичем и Деникиным, командовал ротой и батальоном, а потом пехотными курсами. К 1937 году, занимая должность командира полка, получил назначение на должность командира 58-й стрелковой дивизии. Уже в следующем году Акимова назначили командовать корпусом в Закавказском округе. Стремительная военная карьера без большого боевого опыта Гражданской войны и локальных конфликтов тридцатых годов при отсутствии высшего военного образования (в 1929 году окончены тактические курсы усовершенствования командного состава «Выстрел») не могли положительно сказаться на качестве и своевременности приминаемых решений. К началу войны Акимов занимал должность инспектора пехоты Прибалтийского особого военного округа, а затем - помощника командующего Северо-Западным фронтом. Самостоятельно он руководил сводной группировкой в ходе боев в конце июня 1941 года за Даугавпилс. В условиях превосходства немцев в артиллерии и авиации сводной группе Акимова отстоять город не удалось. Проведенная контратака с подошедшим 5-м воздушно-десантным корпусом успеха не принесла. Сразу скажем, что проявить себя в Великой Отечественной войне Акимову также не удалось – после расформирования 14 сентября полевого управления 48-й армии, он был отправлен на курсы в особую группу Академии Генштаба, а после их окончания назначен командующим войсками 43-й армии. Фактически вступить в командование не смог, так как 29 октября 1941 года погиб в авиационной катастрофе.
По данным разведки на 5 августа, перед фронтом армии группировка противника оценивалась в дивизию СС «Мертвая голова» (район Уторгоши и Медведя), 11-ю пехотную дивизию и полк из 21-й пехотной дивизии.
Время перехода в наступление группы армий «Север» в связи с транспортными проблемами в 16-й армии откладывалось пять раз с 22 июля до 6 августа. Когда наступил последний назначенный срок - 8 августа 1941 г., - погода изменилась, и немецкие войска оказались лишены запланированной мощной авиационной поддержки. Полил дождь, и ни один самолет из I и VIII авиакорпусов не мог подняться в воздух. Однако Гепнер энергично возражал против дальнейшего смещения сроков начала операции, и наступление 4-й танковой группы с плацдармов севернее Луги началось без поддержки с воздуха. Только на следующий день, 9 августа, 1 -я танковая дивизия смогла нащупать слабое место в советской обороне, прорваться в глубину и выйти в тыл советским частям перед фронтом 6-й танковой дивизии на соседнем плацдарме. После прорыва в глубину 1-я и 6-я танковые дивизии встали фронтом на восток для образования внутреннего фронта окружения советских войск под Лугой, а 1-я пехотная и 36-я моторизованная дивизии - внешнего фронта окружения. В бой с плацдарма у Сабска также была введена 8-я танковая дивизия. 14 августа дивизии 41-го моторизованного корпуса преодолели лесной массив и вышли к дороге Красногвардейск - Кингисепп.
Обеспокоенное началом немецкого наступления на лужском направлении, командование Северо-Западным фронтом 8 августа отдало приказ № 04, которым предусматривалось силами 48-й армии осуществить в течение дня силовую разведку с целью установления противостоящей группировки противника. Во исполнение приказа, 1-я дивизия народного ополчения атаковала из района Любенец и Большой Теребец силою до батальона в направлении Передки, а из района Малых и Больших Угородов силою до роты в направлении на разъезд Кчера, Турская Горка. 237-я дивизия должна была стрелковым батальоном атаковать из района Заречья в направлении Минино. 70-я дивизия силою до полка проводила разведку из района Верхнего Прихона на Любач. Одновременно разведку вела и авиация фронта. Результатом проведенных мероприятий стало установление в 3 км южнее Шимска недавно прибывших подразделений 126-й пехотной дивизии противника.
Становилось ясно, что удар в полосе 48-й армии только вопрос времени. Для исключения возможности десанта в обход оборонительных позиций силами ильменской флотилии, организованной 28 июля, под командованием капитана 3-го ранга В.М. Древницкого, было организовано наблюдение за западным берегом озера, а она сама в оперативном плане приказом командующего фронтом № 0278 подчинена 48-й армии.
1-я дивизия народного ополчения – Большой Волок, Годовичи, Большой и Малый Теребец, Малые и Большие Угороды, Закибье, Радовежи.
70-я стрелковая дивизия – по берегу р. Мшага от Медведя до Нового Веретья.
1-я отдельная горнострелковая бригада – по р. Мшага, далее Мшага Воскресенская, Бор, Шимск, Старый Шимск, Голино, Теребутицы.
Во втором эшелоне армии занимала тыловой рубеж 128-я стрелковая дивизия на рубеже Стегачево, Вашково, Изори, Богданово, Сутоки и далее по реке Веронда. Одним полком она оборонялась по реке Шелонь от озера Ильмень до Шимска.
Штаб армии находился в лесу в 2 км юго-западнее Видогощи.
21-я танковая дивизия одним танковым батальоном оказывала содействие 70-й стрелковой дивизии и 1-й горнострелковой бригаде, а еще два батальона находились в резерве. Часть личного состава дивизия выделила для формирования 108-го отдельного танкового батальона. Таким образом, танковой дивизии как единой организованной силы, больше не существовало.
До самого последнего дня продолжалось укрепление оборонительных позиций. 8 августа на оборонительных работах было занято:
На участке 1-й дивизии народного ополчения – 1580 человек из 582-го строительного батальона и 7800 человек гражданского населения,
На участке 237-й дивизии – 1500 человек из 466-го и 468-го строительных батальонов
На участке 70-й дивизии – 1900 человек из 466-го и 468-го строительных батальонов и 2800 человек гражданского населения
На участке горнострелковой бригады – 800 человек из 475-го строительного батальона, 400 человек из 149-го саперного батальона и 360 человек гражданского населения.
Всего установлено 88 ДЗОТов из вкопанных в землю деревянных срубов, в большинстве батальонных оборонительных районов закончены работы первой очереди.
Согласно планам Вермахта непосредственно на Новгород должен был наступать I армейский корпус под командованием генерала пехоты Куно-Ганса фон Бута. Ширина фронта наступления была определена всего в 16 км. Корпус усиливался 659-й и 666-й батареями штурмовых орудий, несколькими тяжелыми артиллерийскими дивизионами, но главным козырем немецких войск должны были стать самолеты VIII авикорпуса Рихтгоффена. I армейский корпус должен был прорвать позиции советских войск на р. Мшага, овладеть Новгородом и далее наступать в направлении железнодорожной линии Ленинград-Москва. В отличие от Гепнера, командующий 16-й армией генерал Буш решил не отказываться от авиационной поддержки в наступлении на Новгород.
Когда вечером 7 августа погода резко ухудшилась, от наступления на следующее утро отказались, занявшие исходные позиции части были отведены назад. Когда погода не улучшилась и на следующий день, начало наступления было вновь отложено.
10 августа погода улучшилась и в 5.20 немецкое наступление началось. После авиационных и артиллерийских ударов пехота перешла в наступление.
На участке 1-й дивизии народного ополчения в 5:45 началась артиллерийская подготовка, которая отличалась особой интенсивностью в центре и на левом фланге. После четырехчасового налета противник перешел в атаку в направлении Большого и Малого Теребца силою до батальона, в направлении Больших и Малых Угородов силою более батальона и по направлению к роще юго-восточнее Закибья силою до двух батальонов. Результатом атаки противника стал захват всех указанных деревень, что создало разрыв между ополченцами и бойцами 237-й дивизии.
В Больших Угородах оборонялся 3-й батальон 2-го полка дивизии народного ополчения. Ему на помощь был направлен 2-й батальон под командованием старшего лейтенанта В.Г. Малетина, передавший свои позиции 1-му батальону, растянувшему свой участок обороны. Но и два батальона не смогли отбросить вклинившегося в оборону полка противника. Первая атака была отбита, но собрав дополнительные сила гитлеровцы снова атаковали и вынудили батальон Малетина отступить на старые позиции. Его отход остались прикрывать несколько бойцов, которые заперлись в церкви и пулеметным и ружейным огнем препятствовали продвижению фашистов. Бой продолжался несколько часов и последний их оставшихся в живых подорвал себя гранатой. Когда в результате контратаки противник был выбит из деревни, в подвале церкви была обнаружена записка, которую оставили ополченцы: «Нас было пятеро. Все комсомольцы. Ваня и Гриша погибли час назад. Мы переползли в церковь, чтобы больше убить фашистов. Осколком убило Диму. Остались вдвоем с Евсеем Сиберяком. Осталась последняя граната. Руки … 10/ VIII -41 г. Петров Мих.».
Дальнейшего развития немецкое наступление не получило и командир дивизии народного ополчения отдал приказ восстановить старые позиции силами ударных отрядов. Еще за два дня до немецкого наступления, согласно приказа командира дивизии, в каждом полку выводился с позиций один батальон, который должен был выполнять функции ударного отряда. Кроме того, в каждом батальоне предписывалось иметь свои ударные группы. До этого роль ударного отряда выполнял один стрелковый батальон, усиленный тремя танками «КВ» и пятью бронеавтомобилями. Подобная перегруппировка сил способствовала созданию резервов, брошенных в бой в критический момент.
В результате контратаки положение было частично восстановлено и к 16:00 в руках немцев оставались деревни Малый Теребец, Сосенка и Малые Угороды.
Дважды был ранен, но не покинул поле боя и продолжал командовать командир 1-го батальона 2-го полка ополченцев В. Мараев. За мужество и храбрость он был первым представлен в полку к ордену Красного Знамени. О напряженности боя говорит тот факт, что в батальоне погибли все командиры рот. В рукопашной схватке погиб комиссар третьего батальона Степан Кузьмич Горбунов. Справедливости ради надо отметить, что основные потери дивизия понесла в ходе контратак, а в первой половине дня подготовленная оборона позволила практически полностью сохранить личный состав. Благоприятным фактором было и то, что авиация противника наносила удары только по тылам и мало воздействовала на передний край.
Только к исходу дня дивизия смогла восстановить свои позиции. Взятый пленный позволил установить, что перед фронтом дивизии действовали два пока 121-й пехотной дивизии, ранее не отмечавшейся на этом участке фронта.
Сложнее сложилась ситуация на стыке с 237-й дивизией. Здесь действовали 1-я и 11-я пехотные дивизии противника. Они смогли прорваться севернее Закибье и начали обтекать фланг 237-й дивизии. Контратакой дальнейшее продвижение немцев было остановлено, но восстановить передний край не удалось – противник вклинился примерно на 200 метров. Конница противника смогла занять Сосенку. Корпусное командование также не могло организовать своевременной помощи из-за того, что сразу после начала боя была прервана проводная связь, а радиосвязи не было с 14 до 23 часов.
Расположенная восточнее 70-я дивизия свои позиции удержала, но у ее соседа – горнострелковой бригады – дела обстояли не так хорошо. Удар противника силами 11, 21 и 126-й дивизий пришелся по участку Костково, Вешка, Мшага Воскресенская на стыке рубежей горнострелковой бригады и 70-й дивизии. До батальона пехоты переправилось через реку Мшагу и овладело Мшагой Воскресенской. Первыми форсировали реку 2-й и 3-й батальоны 3-го полка 21-й пехотной дивизии. Несколько позднее к ним присоединился 1-й батальон 45-го полка той же дивизии. 3-й батальон горнострелковой бригады отошел к шоссе Медведь – Шимск. Командованию 70-й дивизии пришлось повернуть фронт обороны 1-го и 2-го батальонов 252-го полка на юг к Костково, Кукшино. Для действия против противника, прорвавшегося в районе Новой Мшаги выделялся один батальон 329-го полка. На старых позициях должны были остаться только отряды прикрытия. Для удара также выделялся армейский резерв – 68-й стрелковый полк, усиленный батальоном танков «КВ». для координации удара направлялся начальник отдела боевой подготовки 48-й армии полковник Грибов. Он должен был из района Отрадное в 12:00 нанести удар на Вешки, но при постоянной бомбардировке авиацией противника, полк не мог до наступления темноты выступить в район сосредоточения. Пришлось время контрудара переносить на семь часов утра 11 августа. Немцы тем временем силами 24-го пехотного полка 21-й дивизии к вечеру заняли деревню Мшага.
Штабы различных уровней, в том числе и штаб армии, также подверглись ударам с воздуха. Авиация фронта практически ничего не смогла ей противопоставить – советские истребители появились над районом боя только сопровождая бомбардировщики в районе Мшаги Воскресенской. В журнале боевых действий Северо-Западного фронта указано: «На направлениях 48 А 10.8 ощущался острый недостаток в наличии истребительной авиации. Это привело к тому, что бомбардировщики и истребители противника почти безнаказанно обрабатывали полосу 48А, чем в значительной мере и предопределили успех противника на новгородском направлении».
В результате боев 10 августа немцам удалось практически полностью вскрыть систему обороны 48-й армии и определить ее слабое место – позиции горнострелковой бригады.
На следующее утро, 11 августа, бои возобновились. Основной удар немцы опять нанесли на участке горнострелковой бригады в направлении на Теребутицы. Рано утром до двух полков немецкой пехоты из леса южнее деревень Отрадное и Маковище атаковали позиции на правом фланге бригады и к 14:00 вышли к Теребутицам.
На участке обороны 741-го стрелкового полка активных боевых действий не велось, и его командир принял решение направить три стрелковые роты на левый фланг горно-стрелковой бригады с целью организации совместной контратаки. После выхода рот со своих участков обороны связь с ними прервалась и скоординированной атаки не получилось. Известно только, что одна из рот достигла Маковище, другая находилась в 3 километрах восточнее Воронково, а положение третьей – не известно. Для обеспечения обороны оставшиеся силы 741-го полка были стянуты в район Старого Шимска, Ильменя и Северной Поляны. Командиру полка был переподчинен и 1-й батальон горнострелковой бригады, с которым сохранилась локтевая связь. Объединенной группе была поставлена задача прочно удерживать шоссе на Новгород в районе Старого Шимска. Кроме того, в течение дня в результате заградительных мероприятий силами 741-го полка было остановлено и подчинено себе до 200 беглецов из горнострелковой бригады и два дивизиона артиллерии из ее состава. К исходу дня немцы достигли рубежа Шарок – опушка леса восточнее Теребутиц – Старый Шимск. На этом направлении немцы временно прекратили наступление, и весь следующий день бригада и 741-й полк занимались оборудованием позиций.
На участках 1-й дивизии народного ополчения, 70-й и 237-й стрелковых дивизий в течение всего дня шли бои, но противник успеха не достиг – бойцы прочно удерживали свои позиции.
С рассветом артиллерия 1-й дивизии народного ополчения открыла огонь по немецким позициям, где отмечались скопления противника. Ответный ход последовал через час – в 6:30 на позиции ополченцев совершили налет 60 бомбардировщиков, которые подавили позиции артиллеристов и приступили к обработке переднего края. Из-за отсутствия зенитных средств и авиационного прикрытия летчики корпуса Рихтгоффена безнаказанно утюжили нашу оборону в течение двух часов. Полностью оказалась нарушена проводная связь, система управления и разрушены артиллерийские позиции.
Сразу после авиационного удара началась артиллерийская подготовка, а несколько позднее и минометный обстрел, продолжавшийся до одиннадцати часов дня. После этого немцы перешли в атаку незначительными силами – рота – батальон, которая достаточно легко была отбита. Повторно авиация бомбила позиции ополченцев в три часа дня и в семь часов вечера, после чего в атаку шла пехота.
Атака немцев на позиции ополченцев из Малых и Больших Угородов на Сосенку и Новое Голубково в 13:00 была отбита контратакой резервов 1-й дивизии народного ополчения – 3-м стрелковым полком и одним батальоном из состава 835-го стрелкового полка, выведенного в резерв командующего армией. По данным разведки здесь наступали два полка 3-й моторизованной дивизии. Немцы силами до пехотной роты и пулеметами начали окапываться на северо-восточной окраине Закибья. На участке обороны 1-го стрелкового полка помощь в отражении атаки оказала артиллерия 235-й стрелковой дивизии. 2-й полк ополченцев вел артиллерийскую дуэль с противником, а других активных действий на его участке не было. На отдельных участках немцы смогли вклиниться в оборону, но проведенные с наступлением темноты контратаки, позволили полностью восстановить ситуацию.
На стыке участков обороны 1-й дивизии народного ополчения и 237-й стрелковой дивизии также двумя полками наступала 11-я пехотная дивизия противника. На участке 70-й дивизии оборона была возложена на резервный и разведывательный батальоны, которые препятствовали распространению пехоты противника из состава 2-го и 23-го полков 11-й пехотной дивизии севернее линии Верхняя Прихонь, Кукшино. С семи часов утра 68-й полк при поддержке одного батальона 329-го полка и танкового батальона, усиленного 5 танками «КВ», атаковал противника, прорвавшегося на Теребутицы. Содействие полку Краснова оказывали два батальона из горнострелковой бригады, которые пытались нанести удар от Шимска в направлении Мшаги Воскресенской. После обеда 70-я дивизия пытались атаковать прорвавшихся на Теребутицы немцев в южном направлении, но успеха не достигла. В ротах осталось меньше половины активных штыков, а убыль командного состава была еще больше. В 68-м полку на должность командира роты был назначен старший сержант Шкаликов. И это не было исключением. Младшие командиры, получившие боевой опыт, вполне успешно справлялись с обязанностями командиров взводов.
Командир 70-й дивизии генерал Федюнин, предвидя возможность прорыва немцев, заранее поручил штабу разработать мероприятия на случай ведения боя с открытыми флангами, а также предусмотреть действия при отходе.
Авиация фронта опять не смогла оказать помощи своей пехоте. За день самолеты произвели только 44 самолето-вылета, в том числе 4 бомбардировщиками и 40 истребителями.
Сложная ситуация на участке обороны 48-й армии вызвала закономерное опасение командования фронтом, которое направило указание командарму:
«Тов. Акимов!
У нас сложилось впечатление, что Вы действуете растопыренными пальцами и нигде не даете отпор врагу, уступая ему занятую Вами территорию. Такой характер действий не позволяет Вам поправить дело. Соберите более крупные силы и ликвидируйте прорыв на главном направлении удара противника, то есть на левом фланге, а затем принимайте меры и на второстепенных участках.
Донесите конкретно о Ваших мероприятиях на сегодня.
Доложите вывод о группировке противника, основные направления его ударов и дайте нумерацию дивизий противника, установленных всем Вашем фронте.
Есть опасение, что созданные оборонительные сооружения слабо защищаются и на них должного отпора противнику не оказывается.
Дайте указание Вашим подчиненным, чтобы без Вашего приказа никто не имел права ни шагу отходить назад.
Потребуйте самого точного и четкого исполнения Ваших распоряжений…»
В ответ, командование 48-й армии докладывало:
«…2. делать какие-либо перегруппировки с 5:00 до 22:30 совершенно невозможно: авиация противника беспрерывно в воздухе до 100 самолетов и бьет на всю оперативную глубину до 30 – 35 км, безнаказанно бомбит и расстреливает из пулеметов, прочесывая все леса и гоняясь за каждой машиной, от чего части несут значительные потери в людях и матчасти. За всю войну впервые вижу такое массовое применение авиации. Нашу истребительную авиацию дальше КП армии не пропускают.
3. Проволочная связь на всех направлениях и во всех частях бомбежкой уничтожается.
4. Нашей артиллерии совершенно не дает вести огонь.
Все это создает исключительные трудности обороны и управления войсками…».
В 17:35 11 августа командующий 48-й армией отдал приказ № 06, которым предусматривалось перейти утром 12 августа в наступление в общем направлении на Уторгош, уничтожая прорвавшегося противника. Этот приказ, в какой-то мере являлся подготовленной импровизацией. Дело в том, что еще до начала немецкого наступления, был разработан план фронтового контрудара, в котором должны были задействоваться все армии Северо-Западного фронта. Основная задача возлагалась на вновь прибывшую 34-й армию, а 27-я, 11-я и 48-я армии должны были выполнять вспомогательные задачи. Из состава 48-й армии для нанесения удара выделялись 70-я и 128-я дивизии. И вот теперь, после начала немецкого наступления, было решено частично воплотить в жизнь ранее намеченный план.
70-й дивизии во взаимодействии с 2-м танковым батальоном 5-го танкового полка было приказано уничтожать противника, прорвавшегося в районе Теребутицы, нанося удар в направлении Кукшино, Мшага Воскресенская. Отдельная горнострелковая бригада во взаимодействии с 741-м стрелковым и 21-м артиллерийским полками должна была уничтожать противника в районе Теребутиц ударом с юго-востока в направлении Мшаги Воскресенкой. Таким образом, планировалось с пяти часов утра перейти в атаку и окружить прорвавшуюся группировку противника. 237-я дивизия с семи часов утра должна была наступать на фронте Сосенка, Закибье и к вечеру овладеть Чудско, Уторгош.
Народным ополченцам активные наступательные задачи не ставились – они должны были удержать занимаемые позиции и обеспечить фланг с 235-й стрелковой дивизией, оборонявшейся правее.
На следующий день, 13 августа, к контрудару планировали подключить 128-ю стрелковую дивизию, которая к утру 12 августа должна была сосредоточиться в районе Торфяно-Подстилочная, Новое Сергово и в течение дня провести разведку переправ через Шелонь. В подчинение дивизии с 13 августа передавался 741-й стрелковый полк, действовавший автономно. 237-я дивизия 13 августа должна была наступать на Большую Уторгош, а 70-я – на Уторгош, Листовку и Брянскую. Горно-стрелковая бригада должна была оставаться в резерве командующего армией на рубеже реки Мшаги.
С самого начала этот план остался не реализованным. После четырех часов дня 11 августа перестала отвечать радиостанция 70-й дивизии. С горными стрелками вообще не было никакой связи. Высланные штабные командиры в штаб армии до ночи не вернулись. Более того, по поступившим данным разведки, немцам удалось проникнуть до деревни Менюши. Таким образом, до половины подразделений приказ так и не был доведен.
В десять часов утра 12 августа 237-я дивизия была атакована силами до двух пехотных полков в направлении Заречья и далее на восток. В 11 часов дня противник овладел районом в полутора километрах восточнее Заречья на правом фланге 838-го полка. По данным разведки, колонна противника двигалась в районе Горного Веретья.
Как и в предыдущий день, 12 августа, немцы рвались на север и полуокружили полки 70-й дивизии, которые не имели связи с соседями. Правый фланг вынужденно растягивался от Шарка до Нового Веретья и озера Косовского. В первой половине дня 329-й полк наступал от Старого Веретья на Медведь, 252-й полк – от рощи, что южнее Нового Веретья, на Верхнюю Прихонь, а 68-й полк – из района Отрадное на Шарок. Красноармейцы дивизии удерживали Медведь, Верхнюю Прихонь, Отрадное и лес восточнее ее.
К расширяющемуся наступлению немцы привлекли 126-ю и 96-ю пехотные дивизии, сосредотачивали резервы в направлении Менюши. Давление на 237-ю стрелковую и 1-ю дивизий народного ополчения оставалось серьезным. Отсутствие у них тяжелого вооружения затрудняло отражение атак врага. Рано утром, после авиационного удара и артиллерийской подготовки, немцы перешли в атаку в направлении деревень Большие Угороды, Сосенка и Уномерь, имея задачу рассечь позиции на стыке 1-го и 2-го полков дивизии народного ополчения. На правом фланге 2-го полка противнику удалось форсировать реку Луга и захватить небольшой плацдарм. Туда отправился бригадный комиссар К.И. Розенблюм. Он собрал отошедшие роты и повел их в контратаку. На участке 2-го батальона этого же полка сложилась критическая ситуация. Для ее устранения был сформирован сводный отряд штаба полка во главе с начальником политотдела дивизии батальонным комиссаром Д.А. Подрезовым. Они контратаковали, но результата не достигли. В этом бою Дмитрий Акимович Подрезов получил смертельное ранение. Левый фланг ополченцев, несмотря на их героизм и многочисленные контратаки, к вечеру был отведен до Большого Теребеца. К концу дня, несмотря на неуспех противника, начали проявляться кризисные показатели – в полках оставалось по 300 – 400 человек, артиллерийские подразделения потеряли значительную часть орудий и при открытии огня немедленно подавлялись немцами. Не имевшие боевого опыта командиры и красноармейцы стали терять уверенность в возможности удержания рубежа.
Ситуация усугублялась тем, что стрелковые полки, отрезанные от тыла дивизий, начали испытывать нехватку боеприпасов. Особенно это коснулось 70-й дивизии. Из стрелковых полков 70-й дивизии последним отступил со своих позиций у Теребонья 68-й под командованием Героя Советского Союза Краснова. На своих старых позициях остался только 227-й гаубичный артполк под командованием Ходаковского и комиссара Ларина. Снаряды у них были и они продолжали стрелять по немцам, когда уже остались у них в тылу. Прямой наводкой артиллеристы 1-го дивизиона в районе Мшаги-Ямской смогли подбить два танка и остановить атаку противника. Ходаковский говорил, что не получал приказа об отступлении, а на войне есть трудности, которые надо преодолевать. Многие артиллеристы воевали как обычные пехотинцы. Не желая тратить время и силы, немцы обошли позиции артиллеристов и продолжили наступление. Связь с командованием дивизии была потеряна и Ходаковский приказал выходить. Но при этом он принял решение о выводе всей материальной части – два дивизиона 122- и 152-мм орудий выходили на тракторах, а один – на лошадях.
Возле д. Теребутицы фашистам удалось обойти командный пункт 21-го гаубичного артполка 21-й танковой дивизии. Небольшая группа артиллеристов во главе с начальником штаба полка капитаном А. Шевченко и добровольцем-ленинградцем политруком И.Д. Осиповым заняла круговую оборону и стояла насмерть. Не желая сдаваться врагу, бойцы подорвали автомашину с боеприпасами, погибли сами и уничтожили находящихся рядом фашистов.
128-я дивизия, исполнив полученный накануне приказ, сосредоточилась двумя полками в районе Торфяно-Подстилочная, Северная Поляна, Ильмень и Голино. 533-й полк остался в занимаемом ранее районе. С утра 13 августа планировалось силами дивизии нанести удар вдоль шоссе на Теребутицы, чтобы содействовать 70-й дивизии. Последней была поставлена задача наступать от Видогощи на Менюши и освободить их, обеспечив бесперебойное функционирование дороги, через которую шло все снабжение армии. Нанесение контрудара координировал лично командарм Акимов. Из-за отсутствия связи 374-й полк, занявший к 14:00 указанное место сосредоточения в районе Неудовица, Торфяно-Подстилочная, задачи не получил. Пробыв под воздействием авиации противника до темноты, решением командира дивизии он был возвращен на свой прежний оборонительный рубеж.
Горно-стрелковая бригада и 741-й полк 128-й дивизии днем оставили поселок Шимск и в течение дня заняли фронт в районе Старого Шимска. К вечеру одиночки и отдельные группы беспорядочно отошли с этого рубежа в лес в северо-восточном направлении.
В 21:00 командующий армией принял решение ввести в бой резерв – 835-й стрелковый полк, поставив ему задачу из района Острова совершить марш на Видогощь и ликвидировать противника в районе Менюши. Затем, прочно удерживать занимаемый рубеж, обеспечивая левый фланг и тыл 70-й стрелковой дивизии.
13 августа немецкая авиация продолжала господствовать в воздухе. За день в полосе Северо-западного фронта было зафиксировано 829 самолето-пролетов противника. Подавляющая часть приходилась на полосу действия 48-й армии.
Теперь ситуация вызывала опасения уже командующего фронтом, который приказал прочно удерживать занимаемые позиции и силами 70-й и 128-й дивизий с двух сторон ударить на Менюши, овладеть ими и не допустить дальнейшего продвижения противника на север. Три пехотные дивизии врага, введенные в прорыв могли разделить войска армии на две части и открыть свободный проход к Ленинграду.
Для удара по Менюшам прибыла сводная группа из 21-й танковой дивизии под командованием командира 21-го разведывательного батальона капитана Жидкова. В ее состав входили три бронеавтомобиля БА-10 и две стрелковые роты. Одна рота – полтора взвода бывших мотоциклистов из 42-го танкового полка и полтора взвода тыловых батальонов, а вторая – саперы из того же полка. Ставя задачу Жидкову командарм не знал – заняты ли Менюши противником. При подходе к деревне была организована разведка, которая установила наличие в деревне до 200 солдат противника. В 13:00 началась атака на Менюши. Бой продолжался всю вторую половину дня и ночь. Только к утру немцев удалось оттеснить к южной окраине деревни, но около 6 часов налетела немецкая авиация, а от Горного Веретья начала наступать пехота. Отряд Жидкова был вынужден отойти на северную окраину и только получив приказ об отступлении, начал отступать на Видогощь. Противник продолжал авиационные удары и артиллерийский обстрел и вынудил отряд разбиться на небольшие группы. К утру 14 августа в Видогощи собралось только 27 бойцов во главе с капитаном Жидковым. Погиб комиссар батальона старший политрук Евдокимов.
70-я дивизия под давлением превосходящих сил противника отходила с занимаемого рубежа в северо-восточном направлении и днем вела бой в районе болот в 5 - 6 км западнее Менюши. Основная проблема дивизии состояла в отрезанности стрелковых полков от тыловых подразделений, что вызывало нехватку боеприпасов, горючего и продовольствия. К вечеру она занимала позиции на рубеже Старое Веретье, Выселок, Борок.
237-я дивизия вела бой в районе Шелино, связи с соседями не имела. По донесениям в штабе армии знали, что в ее стрелковых ротах оставалось по 20 – 30 человек. Для возможного выхода из окружения и организации подвоза бойцы строили дорогу через болота на Холмино.
1-я дивизия народного ополчения донесений о своем положении и обстановке в этот день в штаб армии не предоставила и командование армии полагало, что дивизия обороняла Ожогин Волочек, Гадовичи и Новое Голубково. Как стало известно позднее, утром командир дивизии принял решение о том, что «в случае невозможности удержания занимаемых позиций, отойти на северный берег реки Луга на заранее подготовленные позиции». После утреннего удара авиации, первым начал отступление правофланговый 1-й стрелковый полк. Произвести в течение дня передислокацию ему не удалось, указанных позиций он не занял и отошел небольшой группой на западную окраину деревни Любино Поле. Из-за этого образовался разрыв между участками обороны 1-й дивизии народного ополчения и 235-й стрелковой дивизией. Противник немедленно воспользовался ситуацией и стал действовать во фланг обоим соединениям. На другом фланге в брешь между позициями ополченцев и 237-й дивизии также проникали отдельные группы немецких пехотинцев, а разведывательные группы доходили до Воронино и станции Люболяды. Пробравшийся делегат связи от 70-й дивизии принес приказ, в котором говорилось о необходимости удержания левого фланга на рубеже Косицкое, Доскино и Остров. Выполнение этой задачи командиром дивизии было возложено на 2-й стрелковый полк дивизии и приданный ему из армейского резерва 835-й полк. 3-й полк дивизии должен был растянуть свою линию обороны, обеспечив левый фланг дивизии. Сведений о соседях слева никаких не было, что вызывало дополнительную нервозность. Среди бойцов отмечался уход с позиций в одиночном порядке и мелкими группами. Попытки собрать их и возвратить на позиции ни к чему не привели. Командование дивизии начало терять управление подчиненными подразделениями.
128-я дивизия обороняла фронт на линии Стегачево, Изори, Сутоки, Таболь.
В 16:00 14 августа передовые немецкие группы появились на окраине Видогощи около штаба 21-й танковой дивизии. Еще вечером 12 августа отсюда началась эвакуация штаба танковой дивизии. Под непрерывными бомбардировками колонны автомашин лесными дорогами отходили в сторону Некохово.
14 августа закончилось расчленение 48-й армии на две части. 1-я дивизия народного ополчения и 237-я стрелковая дивизия к исходу дня оборонялись на рубеже Ожогин Волочек, Уномерь, Закибье, Щелино. Под ударами с воздуха ополченцы в течение дня мелкими группами начали отход с занимаемых позиций. Противник действиями авиации не позволял собрать их и организовать в единое подразделение. Командный пункт дивизии в деревне Самокрада неоднократно подвергался ударам с воздуха, погиб начальник связи Козлов, что сделало невозможным использовать технические средства связи. Связи с полками никакой не было. Попытка комдива лично выехать на позиции 2-го и 835-го стрелковых полков результата не дала – никаких сведений получить не удалось. Из разрозненных бойцов сформировали отряд под командованием майора Турчанинова, которому приказали занять оборону на опушке лесного массива севернее Самокрада и Илемцы и прикрывать отход остальных подразделений.
На правом фланге 237-й дивизии с самого утра противник углублял прорыв на северо-восток, а на левом – отрезал ее от позиций 70-й дивизии. 70-я дивизия оборонялась в Старом Веретье и Борке. Немецкая 21-я пехотная дивизия вышла к шоссейной дороге Новгород-Луга, а 11 -я пехотная дивизия - к железной дороге на том же направлении. Саперный батальон 11-й дивизии взорвал мост на этой дороге.
На новгородском направлении остались горнострелковая бригада и 128-я дивизия, которые занимали рубеж Стегачево, Изори, Дубня. Ее 533-й полк занимал прежние позиции, а остатки 374-го обороняли Воробейку и занимали рубеж по реке Негоща. Горнострелковая бригада численностью около 500 человек заняла оборону по Лужскому шоссе, Новой Мельнице, Мостищам и Юрьеву.
В связи с прорывом противника на участке 48-й армии командующий Северным фронтом поставил войскам Лужского участка обороны следующую задачу:
«1. Противник, нанося удары на Новгородском, Лужском и Кингисеппском направлениях, стремится расстроить систему обороны на подступах к Ленинграду, а ударом на Новгород перерезать Октябрьскую железную дорогу.
2. Перед Лужским участком обороны стоит прежняя задача, прочно удерживать Лужскую позицию, не допуская распространения противника, прорвавшегося на стыке между 235 сд и 1 ДНО на север и северо-запад.
3. В ваше распоряжение направляются кандидаты в курсанты 2-го авиатехнического училища и мотоотряд НКВД. Станция выгрузки Батецкая.
Училище может быть использовано для закрытия прорыва и только до прибытия полка, после чего его отвести в резерв…».
15 августа 70-я и 237-я дивизии после упорных боев отошли к Теребони. За четыре дня боев потери составили от 30 до 50 процентов личного состава. Ополченцы неорганизованно отступали в северном и северо-западном направлении.
Отряд Турчанинова из засады встретил огнем колонну противника, следовавшую по дороге. Не ожидавшие организованного сопротивления советских войск, немцы в панике отошли, оставив 12 мотоциклов, 18 велосипедов и другое имущество. Задержав противника на этом рубеже и израсходовав все патроны, группа Турчанинова к вечеру снова рассыпалась. Днем у командира дивизии появились сведения о том, что бойцы 2-го и 3-го полков его дивизии, а также 835-го полка отходят в район Хрепле и он принял решение соединиться с ними.
Отход ополченцев прикрывал 1-й батальон старшего лейтенанта Сикорского, который закрепился на рубеже шоссейной дороги Новгород – Луга, и должен был держаться до 20 часов 15 августа. Атаки немцев начались уже рано утром и прерывались только на авиационные или артиллерийские удары. Только после того как большая часть бойцов погибла, оставшиеся в живых отошли к лесу. Старший лейтенант Дмитрий Жигунов записал в своем дневнике: «Вторая рота 1-го батальона погибла. Она геройски дралась, уничтожила 25 немецких танков и до 1000 солдат. На ее долю досталось самое тяжелое, и она с честью выполнила свой долг перед Родиной» .
Но погибли не все. Тяжело раненную сандружинницу второй роты Шуру Смирнову переправили через реку, привязав к бревну. Удалось переправиться и еще около 10 бойцам. А разрозненные подразделения дивизии продолжали отходить в направлении Оредежа.
Для удержания своих позиций, командование 235-й дивизии, обороняющейся правее 1-й дивизии народного ополчения, вынуждено было растянуть свой левый фланг до линии Речка, Черновицы. Эти действия явились реакцией на захват немцами Княжей Горы, выхода к Столбецу и Несужские.
Командование армии продолжало разрабатывать приказы о проведении частных контрударов. Так, 15 августа в 17:35 был отдан приказ командующего армией на следующий день:
«Задачи армии – продолжая упорно оборонять Новгородское направление, частными контрударами препятствовать выходу противника на подступы к Новгород.
Задачи частей – 1ДНО: восстановить положение на р. Луга и продолжать удерживать занимаемый рубеж на р. Луга;
237 сд – упорно оборонять р. Луга на линии Покровка, Сабля; c началом продвижения 70 сд на Видогощь обеспечить ее правый фланг одним полком;
70 сд – с утра 16.8, разгромив противостоящую группировку противника в районе вост. Остров, наступать на Видогощь и по овладении перейти к обороне на рубеже ….. ю.в. окр. Видогощь...».
Но и этот приказ исполнен не был. Стрелковые дивизии на Лужском рубеже, оборонявшиеся западнее, оказались с трех сторон обойденными противником. Активных действий на их рубежах не велось, так как немцы стремились окружить всю обороняющуюся группировку советских войск.
Дивизии 48-й армии отступали в северо-восточном направлении. Для обеспечения управлении ими Генеральный Штаб в ночь на 16 августа отдал приказание о временном включении в состав войск Северного фронта 1-й дивизии народного ополчения, 237-й и 70-й стрелковых дивизий. Однако, для командования Северного фронта положение 70-й и 237-й дивизий оставалось не известным.
К вечеру разрозненные отряды 1-й дивизии были задержаны заградотрядом Лужского участка обороны и к 22:00 поставлены на рубеж обороны Дубровка, Покровское, Хлуп (в 4 км юго-восточнее Великого Села), озеро Белое. Также из бойцов дивизии было выставлено два заслона – в Курско и Новом Березно. У командования Лужского участка сложилось мнение, что командир 1-й дивизии народного ополчения комбриг Малинников потерял управление своими частями. Вследствие этого он был отстранен от должности. Фактическим командиром 1-й ДНО стал заместитель командира 24-й танковой дивизии полковник А.Г. Родин. Он же подчинял себе остатки частей, выходивших в этот район. Несколько позднее, разбирая причины разгрома 48-й армии, командование Северо-Западного направления указывало на преступную небрежность в обращении с оружием и техническими средствами, приводя в качестве отрицательного примера ситуацию у ополченцев: «…военком 1 ДНО достал себе машину ЗИС-101, свою М-1 еще на ходу бросил в лесу, даже не сняв с нее детали. Посланный в разведку бронеавтомобиль встретился с пятью мотоциклистами; экипаж бросил машину и побежал, в результате двое убитых. Возвратившиеся солгали, заявили – машина подожжена противотанковым орудием противника. Ложь их разоблачил красноармеец, присутствовавший при этом. Военком дивизии немедленных мер к наказанию не принял…артиллеристы отошли в связи с отходом пехоты, оставив на огневых позициях 9 орудий. В дальнейшем выяснилось, противник в этом районе не был, орудия можно было свободно вывезти, но не вывезли…».
На участке 235-й дивизии немцы продолжали атаки, сковав полки на занимаемых рубежах по фронту, и одновременно вели наступление в обход левого фланга. К двум часам дня они заняли Радоли, что восточнее Батецкой. Для прикрытия поселка и станции с восточного направления туда было выслано 2-е авиатехническое училище под командованием генерал-майора Ивана Иосифовича Игнатова. Не успевшее занять и оборудовать позиции, уже к шести часам вечера, училище было атаковано восточнее деревни Коссово, после чего противник овладел станцией Батецкая и продолжил наступление в северном и северо-западном направлении. В такой ситуации по приказу командующего Лужского участка обороны 235-я дивизия начала отход по реке Удрайка по направлению к Батецкой, а группа генерал-майора Игнатова в составе авиатехнического училища и мотоотряда НКВД вела бой севернее Батецкой, пытаясь приостановить дальнейшее продвижение противника.
17 августа 235-я дивизия и отряд генерал-майора Игнатова под натиском противника продолжали отходить в северо-западном направлении и к вечеру занимали рубеж по реке Удрайка на участке Малый Удрай, Белая, южная окраина Черной, Латовец, разъезд Заклинье.
К 18 августа командный пункт 1-й дивизии народного ополчения находился на станции Оредеж. На реке Оредеж были подготовлены оборонительные позиции: 1-й полк – в районе станции Оредеж, 2-й полк – западне озера Белое, 3-й полк оседлал дорогу у деревни Большие Сокольники. Правый фланг ополченцев прикрывала 235-я стрелковая дивизия, а левый оставался открытым. Здесь должны были готовить позиции 237-я или 70-я дивизия, но ни с одной из них связь установить не удалось. Совместно с 235-й дивизией участвовала в оборонительных боях и 2-я рота 110-го полка НКВД.
Утро 18 августа началось бомбардировкой, а затем и артиллерийским обстрелом. В первый раз ополченцы испытали на себе эффективность немецкого шестиствольного миномета с его отвратительным воем. После этого в атаку пошла пехота. Ее удалось отбить сравнительно легко. Подпустив резиновые лодки с врагом на середину реки, бойцы открыли огонь и заставили отойти их назад. Хорошо помогла и артиллерия – 541-й корпусной артиллерийский полк, который был придан дивизии. Не ожидая такого «приема» немцы повернули назад и тогда, не дожидаясь команды, 1-й полк под командованием майора Шумилова поднялся в контратаку. К сожалению, сил оставалось мало, и развить успех не получилось. Так повторялось три раза, и даже бомбардировка в ходе третьей атаки не помогла форсировать реку.
Вечером в дивизию поступил приказ штаба 41-го корпуса о том, что дорога Луга – Ленинград перерезана и противник ведет бои на подступах к Красногвардейску. Дивизии приказывалось еще в течение трех суток надежно прикрывать совместно с 235-й дивизией левый фланг Лужского оборонительного участка. Тем не менее, в ночь на 19 августа дивизия начала неорганизованный отход в северном направлении, открыв фронт противнику на участке Дубровки, Покровское, Хлуп.
В связи со сложившейся ситуацией командование Лужского участка отдало боевой приказ № 045, в котором говорилось (часть документа, не относящаяся к действиям на территории Новгородской области, опущена):
«1. Разведчасти противника с танками на рубеже: Б. Заречье, Сосницы, Устье, Осьмино, Сара Гора, Темные Ворота. На фронте Корново, озеро Раковицкое – противник вклинился в передний край обороны Лужской позиции и ежедневно ведет настойчивые атаки в направлении на Крившицы, Сосновка. На фронте Княжья Гора, Глухой Бережок противника, после форсирования р. Луга отбрасывает 1 ДНО и левый фланг 235 сд к северо-западу, развивает наступление в направлении Батецкая, Черная и вышел на рубеж Петровские Бабы, Белое, южную часть Черное, Дубровка, имеет части в движении по дороге платформа Мойки, Вольная Горка.
2. Лужский участок обороны, с непримкнутыми флангами, обороняет и удеривает фронт: Мал. Корячи, свх. Муравейно, Ветчины, Савцы, Лесково, оз. Обловское, Сосновка, Старица, Стрешево, Кудрово, Любеховичи, Черная, Костронь, не допуская противника в Луга и на шоссе Луга – Красногвардейск.
6. 235 сд с 262 артпульбатом, отрядом генерал-майора Игнатова и мотобатальоном НКВД закрепиться на занимаемом рубеже: Кудрово, Касково, Щепы, Черная, Кастронь, оборудовать все для обороны, сделать противотанковые и противопехотные препятствия и упорно удерживать, ни в коем случае не допускать противника на север и северо-запад…
7. 1 ДНО с 835 сп – закрепиться на рубеже: Великое Село, Дверездно, Холомцы, Курско и перехватить дорогу Велегощи – Волосково в районе южнее опушки леса Туховежи; проводить части в порядок, подготавливать для обороны этот рубеж и обеспечить фланг участка со стороны платформы Мойки, станции Люболяды и Нов. Почепово.
Прибывающие подразделения 70-й и 237 сд сосредоточить в районах: Бережок, Вяжище, Фралево.
8. Остаткам 24 тд (без оряда, находящегося в 177 сд) составляя мой резерв, сосредоточиться в районе Жельцы, санаторий, Зареченье, Бол. Замошье, обеспечив:
А) Шоссе со стороны Даймище, Выра, Бол. Заречье от танков противника, имея танковую роту в Покровка танковую роту – Долговка.
Б) Переправу через р. Луга у Жельцы и стеклозавода и через р. Оредеж у Затуленье;
В) подступы со стороны Тарковичи и Банково….».
В этот же день боевым распоряжением главкома Северо-Западным направлением № 53/ош части 48-й армии передавались в состав Северного фронта.
19 августа немцы продолжили наступательные действия, направляя основные усилия вдоль железной дороги и шоссе Псков – Луга, а также на левом фланге 235-й дивизии. Под натиском противника 235-я дивизия была вынуждена еще больше загнуть свой левый фланг и к вечеру 19 августа она вела бой на линии Кудрово, Щепы, по западному берегу реки Черная до Будковец.
Остатки 70-й и 237-й дивизий после беспорядочного отхода сосредоточились в районе Вяденце, Курско, Пристань (примерно в 25 км восточнее Батецкой).
20 августа на лужском направлении противник оттеснил 235-ю стрелковую дивизию и остатки группы Игнатова на рубеж Кудрово, Касково, Выбор, Жеребут, Бетково, Троица и Путятино. Остатки 1-й ДНО, сбитые с рубежа Борщево, Велекшицы, отошли на север. Группа полковника Лебединского (часть 1-го и 2-го полка с одним артиллерийским дивизионом) отошла на деревню Кремено. Часть третьего полка под командованием подполковника Кибальчича отошла на станцию Чаща. Остальная часть дивизии со штабом сосредоточилась в районе Тарковичи – Петрушина Гора.
Тут бойцы пытались закрепиться, но снова были сбиты и, преследуемые немцами, отходили на Воцко.
Охрану железнодорожного моста через Оредеж на 126 км дороги и переправу у деревни Петрушина Гора оборонял усиленный гарнизон из состава 2-го батальона 110-го полка НКВД численностью 95 человек. На вооружении у них имелись 4 станковых и 8 ручных пулеметов. Противник к часу дня подошел к железнодорожному мосту и попытался с ходу захватить его. Гарнизон встретил противника плотным огнем и после двухчасового боя отбросил его в запанном направлении к поселку Оредеж.
21 августа, подтянув свежие резервы, немцы вышли к левому берегу реки Оредеж у деревни Петрушина Гора и, под прикрытием артиллерийского огня, начали форсирование. Гарнизон встретил переправу ружейно-пулеметным огнем и потопил до 15 резиновых лодок с пехотой. Отдельные группы противника, успевшие переправиться, были уничтожены на правом берегу реки. В бою у переправы противник потерял около 135 человек.
В течение 21 и 22 августа противник на разных направлениях провел на позиции гарнизона до десяти атак, но все они оказались отбитыми. Всего в этих боях было уничтожено до 240 солдат и офицеров противника. После этих боев противник отказался от дальнейших попыток форсирования реки на участке обороны гарнизона НКВД.
В шесть часов вечера 22 августа после ввода в бой дополнительных сил, противнику удалось форсировать реку Оредеж на участке обороны 1-й дивизии народного ополчения. В создавшейся обстановке гарнизон 110-го полка НКВД получил приказ взорвать мост и отходить. Еще четыре часа бойцы удерживали свои позиции, после чего отступили.
К концу августа часть дивизии народного ополчения под командованием Родина вышла из окружения в районе города Пушкина. Крупную группу бойцов вывел из окружения полковник Лебединский и комиссар Никита Капралов. Им удалось вывести и несколько батарей артиллерийского полка. Пробиваясь с боями и потеряв половину личного состава в конце августа эта группа вышла из окружения в районе станции Ново-Лисино. Практически сразу же им пришлось снова вступить в бой.
Начиная с двадцатых чисел августа 70-я и 237-я дивизии во фронтовых журналах боевых действий не упоминаются, а их позиции не наносятся на отчетные карты командующего. Это означает, что их остатки потеряли связь с командованием и соседними подразделениями и реальной боевой силы не представляли. По состоянию на 21 августа 70-я дивизия и часть 237-й дивизии выходили мелкими группами из окружения и сосредоточились в районе Вырицы Ленинградской области. Такому положению дел способствовала и потеря командного состава. 19 августа погиб командир 237-й дивизии полковник В.Я. Тишинский. Через два дня 21 августа погиб от ран (по другим данным застрелился) командир 70-й дивизии генерал-майор Федюнин А.Е. Примерно в это же время погиб и комиссар дивизии бригадный комиссар Галстян Бениамин Оганесович. Первоначально они были захоронены в д. Жестяная Горка Батецкого района, а после войны перезахоронены в Александро-Невской Лавре в Санкт-Петербурге.
Обстоятельства выхода 70-й и 237-й дивизий из окружения изложены в справке-докладе помощника начальника Автомобильно-дорожного отдела Штаба Главнокомандующего войсками Северо-Западного направления подполковника Матвиевского от 19 августа 1941 года начальнику Штаба направления. Тут уже нет места благодушию и оптимизму:
«Докладываю, что на основании Вашего приказания об установлении связи с 70 и 237 сд мною проделано следующее:
1. Найдены только начполитотдела 70 сд батальонный комиссар Бердичевский, начальник тыла 70 сд капитан Кровцев, которые собирали подразделения тылов, части управления и артиллерию дивизии. С командиром дивизии связь не установлена, т.к. он с полками находится в окружении.
2. Найден помощник командира 237 дивизии полковник Носков, который собирает 835 стрелковый полк и тылы дивизии в Печково, а также организовал оборону переправы в районе Бережок, Вяжище, Донец. С командиром дивизии связь не установлена, т.к. он находится в окружении.
Из доклада …. Командиров установил, что тылы 70 дивизии 11.8.41 начали отход в направлении Менюши, Добролюбово, Суточки, Вашкова. Далее часть из них пошла на Новгород, другая часть на Раглицы, Донец, Печково, Кремено.
Первая часть была собрана в Тосно и направлена для размещения в лесу в районе Горки, Каушти, Лисино. Вторая половина собрана в районе Кремено и также перешла в район Горки, Лисино.
В отношении штаба дивизии известно, что оперативные документы сожжены, командир дивизии и начштаба присоединились к 252 стрелковому полку. Больше данных о командовании и штабе не имеется. …
19.8.41 начали выходить отдельные группы из состава 68 стрелкового полка, которые собираются в районе Печково и поступают в распоряжение помощника командира 237 дивизии полковника Носкова для занятия обороны…
Данных о положении 237 дивизии не имеется».
В качестве приложения к докладу приводилась таблица с предварительными данными о тылах и частях 70 и 237 дивизий
|
тракторов |
бронемашин |
винтовок |
Ручных пулеметов |
||||
|
835 полк 237 сд |
|||||||
|
715 гап 237 сд |
Два дивизиона в полном составе |
||||||
|
691 ап 237 сд |
Один дивизион в полном составе |
||||||
Все сказанное выше говорит о том, что кадровые дивизии довоенного состава к концу августа уже практически не имели довоенного личного состава, прошедшего полный курс обучения. Становится понятным, почему уже в середине сентября немцы смогли продвинуться севернее и дойти до берега Ладожского озера, замкнув кольцо блокады вокруг Ленинграда. Но и у них уже не оставалось сил, чтобы одновременно с продвижением на север, форсировать Волхов и организовать наступление в восточном направлении. Линия фронта стабилизировалась по реке.
Этим обстоятельством воспользовалась 111-я стрелковая дивизия, которая в конце августа попала в окружение на Лужском рубеже. До 22 августа она стойко обороняла назначенный ей участок в районе г. Луги и реки Оредеж.
К исходу 26 августа для войск Лужской группы, переименованной по решению Военного Совета фронта, в Южную оперативную группу создалось сложное положение. Оставив на реках Луга и Оредеж заслон силами 1-го полка 3-й дивизии народного ополчения и 235-й дивизии, 111-я и 177-я дивизии совершали перегруппировку в районе деревни Дружная Горка и поселка Дивенский, чтобы с юга нанести удар по противнику, вышедшему на южные подступы к Красногвардейску.
532-й полк, шедший в передовом отряде войск, совершавших перегруппировку, 26 августа столкнулся в районе Большой Дивенки с батальоном пехоты противника и был оттеснен к югу от поселки Дивенский. 111-я дивизия к этому моменту подходила к деревни Ящера, а 177-я находилась в районе Долговка. Со своих позиций оказались сбиты отряд полковника Родина (24-я танковая дивизия и часть 1 ДНО), который начал отходить на Молотки, отряд полковника Носкова и полковника Лебеинского (часть 1 ДНО и 237-я дивизия), которые оставили Чащу, поселок Новинка и Нестерово и отходили мелкими группами на Введенское. Таким образом, войска группы практически оказались окруженными, но пока еще слабыми кордонами противника.
28 августа войска группы нанесли удар в северном направлении, пытаясь пробиться к Слуцко-Колпинскому укрепленному району, но встретили упорное сопротивление противника в районе Ящера и Дивенский. Артиллеристы 111-й дивизии смогли подбить 13 танков и уничтожили до 200 пехотинцев, но пробиться к Ленинграду не получалось. 6 сентября 235-я и 177-я дивизии смогли прорвать кольцо окружения и выйти к Вырице.
9 сентября 111-я дивизия получила приказ также прорываться в сторону Вырицы, но и это направление оказалось блокированным.
16 сентября командование фронтом, видя безуспешность попыток окруженных войск Южной группы выйти из окружения организованным порядком, дало приказ просачиваться мелкими группами в направлении Семрино. В течение дня из окружения вышли две группы общей численностью до 2000 человек под командованием командира 24-й танковой дивизии полковника Чеснокова и начальника штаба 41-го стрелкового корпуса подполковника Павлова. Третья группа под командованием генерал-майора Астанина находилась на подходе к платформе Кобралово.
Во второй половине сентября 111-я дивизия под командованием подполковника С.В. Рогинского сосредоточилась в районе деревни Финев Луг Новгородского района, а потом перешла в Сенную Кересть. Было решено силами всей дивизии прорывать фронт около Мясного Бора и переправиться на восточный берег Волхова.
Для установления связи с частями Красной Армии, расположенными за Волховом, был создан разведотряд из пяти групп. 20 сентября бойцы приступили к выполнению задания. Около 20 км они незамеченными прошли по тылам противника и подошли к Волхову около деревни Ямно. Попытка подойти к воде окончилась неудачей – группа была обнаружена и рассеяна огнем. Младший лейтенант Николай Оплеснин бросился в воду, а рядовой Рогалев остался на берегу прикрывать его. Противоположенного берега Оплеснин достиг у деревни Выляги, где был задержан дозорными. Позднее он писал: «Босой, в рваных брюках, в гимнастерке без пояса путешествовал я под конвоем от отделения в роту, от роты в батальон, из батальона в полк, из полка в дивизию. Никто меня здесь не знает и, понятно, документы мои подвергаются тщательной проверке, меня долго и подробно расспрашивают о боевых действиях моей части, просят рассказать биографию. Когда наконец все выяснено, меня принимает командир дивизии комбриг Я.Д. Зеленков».
Был разработан план выхода дивизии из окружения. Оплеснина попытались отправить назад, но лодку с разведчиками трижды обнаруживали и обстреливали немцы, вынуждая вернуться назад. Тогда Оплеснин на следующую ночь опять перебрался через реку вплавь. Перед рассветом он незаметно перебрался через шоссе и железную дорогу и к обеду был в лагере своей дивизии. Здесь его уже считали погибшим – весть об этом принесли три бойца из разведотряда, вернувшиеся после ночного боя.
28 сентября 111-я дивизия тронулась в путь и к ночи перешла автомобильную и железные дороги. Западнее деревень Ямно, Плотишно и Захарьино бойцы были обнаружены немцами, завязался бой. Помогла артиллерия 276-й дивизии с восточного берега, которая открыла огонь по вражеским укреплениям. После прекращения огня бойцы поднялись в атаку и вышли к берегу реки. Оплеснин со своими разведчиками опять вплавь перебрался через реку. Переправа дивизии продолжалась до полудня 29 сентября. Благодаря организованному взаимодействий потери оказались не большими. За свой подвиг младшему лейтенанту Николаю Васильевичу Оплеснину 12 декабря 1941 года первым на Волховском фронте было присвоено звание героя Советского Союза. К сожалению, он не дожил до Победы – 19 марта 1942 года Н.В. Оплеснин погиб в районе Сенной Керести.
Все дальше от нас события Великой Отечественной войны. Страна отметила 70- летие Победы в самой страшной войне ХХ века. Много написано о событиях той далекой поры. Кажется, освещено всё важное и второстепенное, Написаны мемуары военно-начальников и исторические очерки о прославленных дивизиях и полках, воспоминания участников боёв. Однако, что-то приукрашено, о чем-то не сказано или не досказано. Не одно поколение будет возвращаться к теме войны, страшной войны ХХ века.
И особое место в ней занимают события июля-августа 1941 года на Лужском рубеже в районе деревни Большой Сабск, где оборону держали курсанты города Ленинграда.
Думается, что придет то время, когда будут доступны закрытые в архивах материалы и мы, увидев их, сможем определить ту роль, которую сыграли курсанты не только пехотных, но и всех училищ, находившихся на момент начала войны в Ленинграде. Курсанты, ушедшие на огневой рубеж в качестве рядовых красноармейцев.
Те, которые должны были стать командирами подразделений - возглавить взвода и роты, сами в качестве солдат находились на переднем крае. Сколько их, потенциальных командиров взводов, рот, батарей, экипажей не досчиталась Красная Армия, сказать невозможно.
Можно сказать однозначно, каждое военное училище той поры внесло свой определенный вклад в оборону Ленинграда, в Победу над немецким фашизмом, которая начала коваться задолго до мая 1945 года.
Многие авторы освещают оборону Лужского рубежа. В 2014 году вышли книги Хомякова И. «Лужский рубеж. Хроника героических дней» и В.Рохмистрова «Плацдарм. Ворота Ленинграда», раскрывающие трагедию и героизм защитников Лужского оборонительного рубежа. Есть и ранее изданные источники. Это книга Ю.Кринова «Лужский рубеж. Год 1941» , «Девяностая, Ропшинская" 2006 года издания, "На огненном рубеже" Составитель и литературный редактор Гребенюк Л. И. ЛУГА 2005 год. Написаны исторические очерки ЛАУ (Ленинградского Артиллерийского училища), монография преподавателей ЛАУ Беневольского Н.Ф. и Ткаченко И.В. 1957 года.
Много интересного о событиях на Лужском рубеже в районе деревни Большой Сабск сообщил выпускник 9 специальной артиллерийской школы, выпускник ЛАУ 1944 года полковник в отставке Н.Корольков, ныне здравствующий и проживающий в Санкт-Петербурге. Неоценимую услугу оказали воспоминания курсанта ЛАУ, защитника Лужского рубежа, полковника Мядзеля Г.Г., любезно предоставленные его сыном, генералом Мядзелем К.Г., выпускником ЛАУ.
Курсанты двух Ленинградских Краснознаменных училищ - пехотного имени С.М.Кирова (ЛПКУ) и артиллерийского им.Красного Октября (ЛАУ), плечом к плечу стояли на Кингисеппском участке обороны Лужского оборонительного рубежа в районе деревень Большой Сабск, Редкино, Слепино, Извоз. Вместе они воевали не долго - с 16 июля по 3 августа 1941 года.
А курсантам ЛПКУ им.С.М.Кирова выпала не лёгкая доля. Около 40 суток, с 8 июля по 14 августа 1941 года они были на огневом рубеже.
Весь период ведения боевых действий, все дни соприкосновения с немецкими захватчиками были тяжелыми, сопряжены с опасностью и смертью.
А ведь курсанты 1941 года, по существу мальчишки, не просто стояли на пути вооруженного до зубов врага, но и остановили врага, превосходившего курсантские подразделения в десятки раз.
Посмотрим, со стороны нашего времени, на самые жаркие дни периода июля-августа 1941 года. Были дни, когда два ленинградских училища ЛПКУ имени С.М.Кирова и ЛАУ имени Красного Октября понесли самые большие потери. Это можно утверждать на основании приказов начальника ЛПКУ полковника Мухина Г.В. О потерях ЛАУ можно судить по воспоминаниям курсантов той поры и по материалам электронного архива «ОБД Мемориал».
СКОЛЬКО НАС БЫЛО…
28 июня 1941 года ЛПКУ им. С.М. Кирова в соответствии с приказом начальника училища № 313 переведено на штат стрелкового полка. А что должен был представлять из себя штат стрелкового полка 1941 года? Обычно, стрелковый полк имел:
Личного состава 3 182 человека.
На вооружении:
Пистолеты(револьверы) - 44;
Пистолеты-пулемёты - 313;
Винтовки и карабины - 1301;
Самозарядные винтовки -984;
Ручные пулемёты - 116;
Станковые пулемёты - 54;
Средства ПВО:
Комплексные зенитные пулемёты 7,62 мм - 6;
Зенитные пулемёты 12,7 мм - 3;
Артиллерия и миномёты:
Миномёты 50-мм - 27;
Миномёты 82-мм - 18;
Миномёты 120-мм - 4;
Пушки 45-мм - 12;
Пушки 76-мм - 6;
Транспорт:
Верховые лошади - 109;
Конные повозки - 223;
Грузовые автомобили - 18;
Легковые автомобили - 1;
В полку насчитывалось 24 радиостанции и 21 полевая кухня
В соответствии со штатом стрелкового полка в училище не было следующих подразделений: роты связи, минометной батареи, батареи противотанковых орудий, батареи полковой артиллерии, транспортной роты и саперной роты. В батальонах отсутствовали взвода противотанковых орудий, взвода 82 мм минометов и взвода связи. В штабе не было шифровальщика и документации для кодирования (кодов и командирских планшетов). Начальнику училища оставалось только подать заявки на восполнения некомплекта личного состава и техники.
Начальником ЛПКУ, 30 июня 1941 года была подписана и отправлена, в адрес командира 22 Стрелкового Корпуса, за исходящим номером 03, заявка на доукомплектование училища недостающими подразделениями, за счет частей Красной Армии или военных училищ. Также в заявке говорилось о «придании отряда в составе стрелковой роты, усиленной ПР и взводом ПТор на автомобилях для борьбы с АДО (авт. авиадесантные отряды)». Заявка зарегистрирована штабе в 22 СК 14 сентября1941 года, вх. № 757.
Отсутствовал и взвод химической защиты (28 человек). Это видно из заявки начальнику химической службы 22 СК от 30.06.1941 года за исх. № 07. Заявка зарегистрирована в 22 СК тоже 14.09.1941 года, вх. № 760. Странно, что обе заявки зарегистрированы через два с половиной месяца после их подписания и отправки. Этот ребус уже не расшифровать.
Из Очерков истории Ленинградского высшего общевойскового командного училища им. С.М.Кирова (ЛПКУ) изданных в разные годы известно, что в район д. Большой Сабск училище вышло в составе 1906, по другим данным 2102 человека. На вооружении училище имело две 76-мм. орудия и две 45-мм пушки, два 82-мм и шестнадцать 50-мм минометов. Пулеметов 117, из них 8 крупнокалиберных ДШК и 28 станковых "Максим" , 81 ручной пулемет). Самозарядных винтовок СВТ-1157 штук и 527- трехлинейки образца 1891/30 г.г., 32 автомата ППД. Кроме того, курсанты, подготовленные в качестве истребителей танков, имели гранаты и бутылки с горючей смесью. Каждый батальон имел радиостанцию РБ, по 8 телефонных аппаратов и по 9 километров полевого телефонного кабеля.
Боевые действия училища поддерживал сводный артиллерийский дивизион 1-го ЛАУ.
Из простых расчётов видно, что некомплект вооружения в ЛПКУ составил: винтовок- около 260, пулеметов - более 280, пулеметов (ДП, ДС, Максим) около 60, противотанковых орудий - более 10, минометов около 20.
Начальником ЛПКУ, 2 июля 1941 года была подписана и в адрес начальника артиллерийского снабжения ЛВО за исх.№ 013, отправлена заявка на предметы вооружения недостающие по штату стрелкового полка военного времени. Заявка зарегистрирована в штабе ЛВО 14сентября 1941 года, вх. № 761.
В соответствии с приказом начальника училища № 313 от 28 июня 1941 года, разведывательная рота училища комплектовалась за счет 120 курсантов переведенных в соответствии с директивой № 1406 из Московского, Одесского, Орджоникидзского, Киевского, Рязанского и Свердловского пехотных училищ, Краснодарского и Ленинградского стрелково-пулемётных училищ. Параграф 2 данного приказа гласит: «Основные штатные подразделения остаются в штатах мирного времени. На укомплектование разведывательной роты обратить пополнение курсантов, прибывших согласно директивы № 1406». Теперь известно, что все прибывшие курсанты владели немецким языком. Хотя некоторые историки до настоящего времени теряются в догадках для чего в училище прибыли 120 курсантов и как они были использованы.
В политдонесении от 31 июля 1941 года, в адрес Начальника политического управления Северного фронта, в разделе III. «Состав партийных и комсомольских организаций училища на 30.07.41г.» говорится: « Всего курсантов и начальствующего состава на 13.07.41г. было 1903 человек!» Значит, на Лужский оборонительный рубеж 1- е ЛПКУ им.С.М.Кирова вышло имея по состоянию на 13 июля 1941 года в своём составе 1903 человека. До 13 июля под д. Осьмино, по данным В. Рохмистрова, из одиннадцати человек посланных в боевое охранение погибла часть курсантов. Из разведки, одна из рот училища вернулась «имея укомплектованность 80-85%» (из донесения).
ФРОНТ ОБОРОНЫ.
После совершения 156 км марша из района Йихве в район боевого предназначения, ЛПКУ приступило к инженерному оборудованию позиций. Первый боевой приказ по училищу был издан 8 июля. «Боевой приказ № 1. Штаб ЛПКУ, лес сев. Извоз 8.7.41 г. 12.00. Карта 100000.
Сейчас на северной окраине д. Извоз, на дороге РЗ9, поставлен информационный указатель, где говорится, что на северной окраине д.Извоз в июле 1941 года находился командный пункт ЛПКУ, показан приказ № 1 и фотография полковника Мухина Г.В.
В 12.00 начальник училища полковник Мухин Г.В. подписывает приказ на переход к обороне.
Пункт 3 приказа гласил: «Училищу оборонять участок (иск.) Лычно, Бол. Сабcк, Сопка, Подледье, Извоз; особо прочно удерживать район Лычно - Изори, не допуская прорыва противника в север¬ном направлении, уничтожая его контратаками.
Передний край - по сев. берегу р. Луга.
Боевое охранение на линии: пересечение большака с опушкой леса (58.06), мост 2 км южнее Бол. Сабcк, поляна 2 км южнее Редьяжи, южн. окраина Стархилок, Фомина, Клескуши.
Готовность системы огня к 19.00 8.7 и оборонительных работ первой очереди к 24.00 9.7».
В четвертом пункте приказа ставится задача 1 батальону курсантов: «1 сб с одним взводом минбатареи училища, тремя орудиями ПТБ оборонять район (иск.) Лычно, Бол. Сабcк, Язвище и подготовить: а) фланговый огонь по руслу р. Луга в юго-восточном направлении; б) вести наблюдение по бе¬регу р. Луга до Изори.
Граница слева: Липа (иск.), Изори, Язвище (иск.), Волна».
И вот здесь интерес представляет разговор состоявшийся между начальником училища полковником Мухиным Г.В. и комиссаром Завалишиным Я.В., который состоялся между ними 11 июля, после посещения района обороны 1 батальона: «Знаешь, комиссар, в курсантах я уверен. Не дрогнут. Но нельзя же голыми руками! Что сегодня у Кузнецова? Две пушки два пульвзвода на двенадцать километров фронта! Поскорее бы обещанный артдивизион прислали». Значит, 1 батальон имел фронт обороны 12 км.
В пятом и шестом пункте приказа задача ставилась 9 роте курсантов и 2 батальону: «5. 9 с.р. оборонять район Тихвинский, Мариинский. Особо прочно укрепить район переправы у Редьяжи. Создать фланговый огонь вдоль русла р. Луга на сев.-запад и юго- восток.
Граница слева: (иск.) Райково (50.18), Мариинский.
6. 2 сб со взводом минбатареи, 1 ор. оборонять район: мост восточнее Мариинский, Лемовжа, Сопка, Хотнежа. Создать узлы сопротивления Гостятино, Лемовжа, Алексеевский, Мал. Корячи. Особо прочно укрепить Лемовжа, Мал. Корячи. Обеспечить фланговый огонь по р. Луга в юго-западном направлении».
В политдонесении Завалишин Я.В. писал, что 5 июля училище находилось в Йихве, получила задачу на занятие рубежа по реке Луга. «Участок, данный училищу для обороны был неимоверно велик и превышал всякие установленные нормы. Он имел протяжение по фронту на 30 км и в глубину на 15 км и охватывал площадь Лычно, Бол.Сабск, Сопка, Подледье, Извоз (карта 50000). Изучая текст донесения можно сказать, что оно было отправлено 9-10 июля 1941 года, т.к. говорило о приказе № 1 от 8.07.
О районе обороны училища писал в своём Отчете по обобщению опыта инженерного обеспечения училища на Лужском рубеже и начальник инженерной службы училища майор К. Раввин: « В начале июля 1941 года училище занимало оборонительный рубеж по правому берегу реки Луга дер.Лычно – Мал.Корячи. Фронт проходил непосредственно по правому берегу, причем училище организационно представляло из себя полк, занимало участок обороны 30-35 км».
Таким образом, можно смело утверждать, что ЛПКУ им.С.М.Кирова заняло оборону в соответствии с приказом штаба фронта по реке Луга протяженностью 30-35 км. В одном из очерков о истории ЛПКУ говорится о участке обороны 32 км по фронту и 15 км в глубину..
Если сейчас, уважаемый читатель, возьмёт карту 100000 или 50000 масштаба, курвиметр и «пройдёте» по реке Луга от Лычно до Сопки, то увидит, что первоначально училищу была поставлена невыполнимая задача по обороне района Лычно, Сопка, Извоз. Расстояние по фронту действительно составляло 30 -35 км и 15 км в глубину. Следует отметить, что в соответствии с Полевым уставом 1939 года: «На нормальном фронте стрелковая дивизия может успешно оборонять полосу шириной по фронту 8- 12 км и в глубину 4-6 км.»
Обрастает легендами история с подрывом моста в Большом Сабске.
Первое упоминание о подрыве моста встречается в кратком очерке Истории ЛПКУ А.В.Синева, непосредственного участника тех горячих событий, полных мужества и драматизма. Вот что он пишет: «Как только боевое охранение переправилось через реку, мост рухнул, так как он заблаговременно был подготовлен к взрыву».
Позже, в следующем издании истории училища слово в слово повторяется фраза о подрыве моста. О наличие техники на мосту упоминаний нет.
И вот в книге о памятных местах Ленинградской области, вышедшей в 1973 году, появляется первое упоминание о подрыве моста с техникой противника. «Июль 1941 года. Фашистские части группы армий "Север" вышли к берегам реки Луга. С марша устремились они на мост. Казалось, еще несколько мгновений, и фашисты вырвутся на простор Копорского плато. Но раздался страшной силы взрыв. Мост вместе с техникой противника взлетел в воздух. Начались кровопролитные бои на рубеже Большой Сабск – Изори». Трудно сказать из каких источников авторы черпали информацию, что мост был «подорван с техникой».
В 1983 году выходит в свет книга сборник воспоминаний участников боёв на Лужском рубеже, написанная военным журналистом Ю.С. Криновым, где сам майор К.Раввин делится воспоминаниями. 14 июля (28 день войны). «Я немедленно отправился к мосту через Лугу. Мы ещё раз проверили наличие зарядов, капсюлей, подвели бикфордовы шнуры». И далее он говорит: «К вечеру мы услышали выстрелы, гул моторов. Затем на противоположном берегу увидели боевое охранение. Взвод прошел по мосту. Я подождал ещё несколько минут, потом дал команду взрывать. В облаке пыли и дыма гибнет мост».
Значит, мост был подорван при непосредственном присутствии К.Раввина, огневым способом, а величина бикфордовых шнуров была рассчитана на определённое время, позволившее курсантам подрывникам отойти в безопасное место.
Далее идут воспоминания командира взвода лейтенанта Александра Девяткова. «Немцы подошли к противоположному берегу, когда моста уже не было».
А вот воспоминания командира роты капитана В. Сергеева. «Вскоре показались первые легкие танки противника, автомашины с пехотой, мотоциклисты. Остановились. Возле них потолкались какие-то фигуры то ли солдат, то ли офицеров. Затем, к моему удивлению, без всякой разведки на мост направились четыре машины. Едва первые две достигли середины моста, грянул взрыв. Мост исчез в дыму и пыли».
Как могло случиться, что два офицера непосредственно присутствующие и наблюдающие взрыв моста в своих воспоминаниях неоднозначно освещают одно и тоже событие?
Интересно, почему с увеличением количества материалов о боевых действиях курсантов у Б.Сабска, остается легенда о подрыве моста с техникой противника?
А.В. Исаев в своей работе конкретизирует время подрыва моста у деревни Сабск. Он пишет, что под Сабском оборону успело занять пехотное училище им. С. М. Кирова. Когда около 20.00 (берлинского времени) немецкий отряд подходит к мосту, тот взлетает на воздух, прямо на глазах опешивших мотострелков.
Но воспоминания о наличии техники на мосту А.Исаевым опущены. Почему? Если автор привел воспоминания В.Сергеева, он не мог не знать о технике на мосту. Ведь у Ю.Кринова это воспоминание присутствует. Знал ли А.Исаев о подрыве моста с машинами противника, не известно, но видимо, автор не имел подтверждения данному историческому факту и обошел его.
Некоторые историки даже конкретизируют, давая описания танков, которые 14 августа, к вечеру, зашли на мост, вслед за боевым охранением ЛПКУ им. С.М.Кирова. «А фашисты пытались с ходу ворваться на северный берег реки Луга, однако их замысел не осуществился. Как только боевое охранение переправилось через реку, несколько танков с черными крестами на бортах зашли на мост. В этот момент раздался мощный взрыв. Мост исчез в дыму и пыли. От падающих обломков бурлила вода».
Видимо прав был Рохмитсров В.Г. сказав: «А как всем хотелось бы, чтобы мост взорвался с вошедшими на него танками. Однако рассказы людей, которые этим занимались, не подтверждают этого мифа. Так поступили бы мальчишки. Но если бы заряд вдруг по каким-либо причинам не сработал, у них уже не было бы шанса исправить ситуацию…»
Ответ о подрыве моста с техникой дал сам начальник инженерной службы училища майор Раввин. В Центральном архива МО РФ в Подольске в руки попал тетрадный листок, исписанный чернильной ручной и карандашом. Это был отчет начальника инженерной службы ЛПКУ майора Константина Раввина по инженерному обеспечению боевых действий ЛПКУ им.С.М.Кирова на Лужском рубеже. Из документа стало ясно, как был подорван сельский деревянный мост в деревне Б.Сабск.
Вот как это излагает сам майор Константин Раввин.
"13 июля мной было получено 1000 кг ВВ, которые я распределил по батальонам. Предварительно, перед этим, в каждом батальоне из курсантов было приказано создать группы подрывников в 3-5 человек. Обучать пришлось на ходу подрывному делу и лично я от начальника училища получил приказание быть на Сабском направлении, как главном и подготовить к утру 14 июля к взрыву мост в Б.Сабске через Лугу и два моста на шоссе Б.Сабск-Осьмино.
Главным объектом был мост в Б.Сабске, представляющий из себя деревянный мост на сложных опорах, примерно 12 м каждый пролет. В ночь на 14 июля мной с пятью подрывниками- курсантами это работа была проделана и на каждый мост были выделены по одному подрывнику, которым мной было приказано с подходом противника, его танков мосты взорвать. Подрывание большого моста я взял лично на себя.
14 июля разведка донесла, что Осьмино взято противником и, что он, движется с танками и мотопехотой на Б.Сабск. Я безотлучно находился на мосту. К исходу дня по мосту прошли части нашего заслона из Осьмино вслед за которыми, противник. Подпустив танки противника вплотную к мосту, на виду противника мост через реку Луга был взорван. Взрыв был удачен - взорвано было два пролета моста наружными двумя зарядами в 250кг ВВ (тола) огневым способом (бикфордовыми шнурами). Конечно, лучше было бы рвать электрическим способом, но не имея подрывной машинки спец.имущества, пришлось рвать огневым способом- при наличии электроприборов можно было рвать мост вместе с танками противника, но этой возможности у меня не было и я вынужден был рвать шнурами, рассчитанными на 20 секунд. Все три моста были взорваны своевременно, что называется под носом у противника". Все просто и ясно.
ЛЕНИНГРАДСКОЕ АРТИЛЛЕРИЙСКОЕ УЧИЛИЩЕ
10 июля 1941 года начальник штаба фронта докладывал командующему войсками фронта Попову М.М.: «Начальник артиллерии фронта генерал Свиридов выделил кировцам дивизион из 1- го Ленинградского артиллерийского училища».
Следует отметить отсутствие информации о численности сводного артиллерийского дивизиона училища вышедшего в район Сабска.
Однако, по подсчетам генерал-полковника Мядзеля К.Г. выпускника ЛАУ, потомственного артиллериста, батарея времен Великой Отечественной войны четырехорудийная, имела два огневых взвода и взвод управления. Орудийный расчет вместе с ездовыми 7 человек 7x4=24 человека плюс два офицера, итого батарея с командиром и комиссаром составляла 30 человек. В дивизионе три батареи 30x3=90; батарея управления 25 человек и командование 6 человек. Итого 121 человек, ну еще добавим санинструкторов, коноводов поваров. Если учесть взвод обеспечения и медицинский пункт дивизиона, то общая численность артиллерийского дивизиона составляет не более 140-150 человек.
15 июля дивизион убыл на юго-запад от Ленинграда. В этот же день дивизион прибыл в город Красногвардейск, где влился в состав 94 противотанкового артиллерийского полка и получил боевой приказ: прибыть в район с. Извоз и поступить в распоряжение начальника Ленинградского пехотного училища им. Кирова.
Это училище под командованием полковника Мухина, уже два дня самостоятельно сдерживало натиск немецко - фашистских войск, которые любой ценой пытались овладеть переправой через реку Лугу в районе села Большой Сабск.
16 июля дивизион занял боевой порядок, имея огневые позиции юго-восточнее Слепино, командные наблюдательные пункты южнее Слепино в 2 - 2,5 км, в районе села Редкино и один передовой НП дивизиона непосредственно в боевых порядках пехоты.
Организовать ПНП от каждой батареи в отдельности не представлялось возможным так как не было, в достаточном количестве, телефонного кабеля. Поэтому, собрав весь имеющийся в батареях кабель, связали телефон КНП и ПНП, где через каждые сутки менялись командиры взводов управления - ст.лейтенант Черников (3 -я батарея) лейтенант Суворов (2-я батарея) лейтенант Дурбажев (1 -я батарея).
16 июля дивизион получил первое боевое крещение. Начиная с 16 часов, батареи не смолкали всю ночь, перенося огонь с одной цели на другую. Огневые налеты дали отличные результаты. О чем поспешила сообщить разведка и пехотинцы.
19 июля командир дивизиона майор А.Т.Раков был отозван штабом Северо- западного фронта. Вместо него командиром дивизиона временно был назначен командир 1 -ой батареи капитан Ложкин, исполнять обязанности командира 1 - ой батареи стал ст. лейтенант Грицаев.
Во многих источниках говорится о артиллерийском дивизионе капитана Синявского героически воевавшего на Лужском рубеже: «На Лужском рубеже только дивизионом капитана Синявского были уничтожены тридцать семь фашистских танков».
И вот здесь начинается самое интересное. Нигде нет информации о капитане Синявском. Только в сводках Совинформбюро от 3 июля говорится о 37 подбитых танках противника батареей капитана Синявского, но это на две недели раньше и не на Северном фронте, а на Смоленском направлении.
Ответ на этот вопрос пока не найден.
Много говорится, «что 17 июля гитлеровское командование бросило на позиции курсантов танковые дивизии. Бой длился 15 часов непрерывно, но фашисты вновь не продвинулись ни на шаг. О стойкости курсантов свидетельствовали даже враги. Пленный фашист выглядел подтянуто, держался независимо, будто не выволокли его за шиворот из окопа, а он сам прибыл на переговоры. На вопрос начальника ЛКАУ, какая задача поставлена их части, пленный не без иронии ответил, мол, о задачах надо спрашивать господ генералов, а он всего лишь унтер-офицер и может ответить так: не будь здесь советских юнкеров, немцы были бы уже в Петербурге. В бою 17 июля враг потерял убитыми и ранеными более 1500 человек, десятки фашистских танков были уничтожены курсантами артиллеристами и пехотинцами. Потом немцы сбрасывали с самолетов листовки: "Юнкера, пощады не ждите!" Но и нам сражение обошлось недешево. Почти 200 человек были зарыты в землю позади траншей. Среди павших лейтенант Зайковский, курсанты Байков, Соколов, Шашев, Краснобаев и другие».
И это все говорится о ЛАУ, приведены фамилии погибших курсантов-артиллеристов. Но, как видим из ранее приведенных расчетов по численности сводного артиллерийского дивизиона, таких потерь у курсантов - артиллеристов быть не могло.
Нет данных и о том, что начальник Ленинградского Краскознаменного артиллерийского училища (ЛКАУ) проводил допрос немецкого унтер-офицера, так как в это время начальник ЛАУ полковник И.Г. Солодченко занимался подготовкой кадров для артиллерии Красной Армии, комплектовал училище новым набором находясь в Ленинграде.
Мы можем только догадываться, знал ли начальник ЛАУ о том, что в начале августа курсанты его сводного дивизиона с Сабского рубежа уйдут командирами артиллерийских подразделений и уже не вернуться в училище. Но комплектование училища продолжалось и готовилось к эвакуации.
По приказам начальника ЛПКУ им.С.М.Кирова, донесению от 15.08.1941 о выходе из окружения просчитаны потери училища за июль-август 1941 года. Пока это14 приказов.
1.Численность училища на 13.07.1941 года составляла 1903 чел.(Из донесения политотдела). Потери (безвозвратные и санитарные) составляют 901 человек или 47,3% от личного состава училища, вышли из окружения 339 человек - 17,4% (в соответствии с приказами начальника училища, но прибывшие 14,07 не уччтены). В цифру 370, вышедших из окружения, входит 31 красноармеец, прикомандированные по приказу начальника училища от 14.07.1941 года приказ № 341. В приказе говорится:
«Полагать прикомандированными… красноармейцев 3 стрелковой отдельной роты 25 человек, 14 запасного полка связи – 3 человек, санинструкторов – 3 человека».
Таким образом, из числа прибывших на Лужский рубеж курсантов и офицеров из окружения вышло 339 человек. Нигде не показано и не учтено 663 человек.
Потери распределяются: безвозвратные общие – 365 -28%, в т.ч. убитыми составляет 252- 56,7% и пропавшими без вести 113- 43,3%, санитарные потери (раненые и контуженные, направленные в госпиталя) составили 536 человек - это 59,4%.
Судьба 34,8% или 663 человек училища остается неизвестна. Сюда входят погибшие и пропавшие без вести в период с 8 по 13 июля 1941 года, и попавшие в плен, и осужденные судом военного трибунала, и личный состав 3-го батальона.
На сегодня известны фамилии курсантов: утонувшего в р.Луга при возвращении из разведки, подорвавшегося на минном поле в районе Мышкино,на кого были написаны рапорта о совершении воинских преступлений в боевой обстановке (самовольный уход с боевых позиций, употребление спиртных напитков,распространение панических слухов, самострел, сокрытие продовольствие) и предания суду военного трибунала.Известно сколько осуждено судом военного трибунала и по отношению их приговоры приведены в исполнение. Это количество превышает 35 человек.
Все вышеназванные курсанты в расчет, пока, не принимались...
Также нет достаточно полной информации и о тех, кто попал в плен. Известно, что 14 декабря 1941 г. в д.Яблоницы был схвачен и отправлен в концентрационный лагерь курсант Миляев Иван Иванович, 1920 г.р. С Шамраем А.Т. это цифра пока составляет 6 человек.
Наибольшие потери, согласно приказу начальника училища от 24 июля 1941 года, ЛПКУ понесло 24 июля. В приказе говорится: «§ 1. Перечисленный ниже начальствующий, курсантский и красноармейский состав училища исключить из списков училища и всех видов довольствия погибших смертью храбрых за Социалистическую родину в борьбе с германским фашизмом в боях в районе д.Редкино 24.7.41 года». В соответствии с приказам погибшими числятся 50 человек, из них курсантов 48, а также начальствующий состав лейтенант Воронин и старший политрук Боев Г.Е.. Ранеными и контужеными, отправленными на излечение в эвакогоспиталь, согласно приказу считается 154 человека, из них начальствующего состава 15, курсантов 138 и 1 красноармеец.
Анализируя приказы начальника ЛПКУ о потерях училища по дням боев с 14 июля по 14 августа не найдена цифра 200 погибших, о которых пишется в различных источника. В соответствии с приказом № 334 потери составили 81 человек – все ранены, № 328 – 80 человек, из них 29 погибли, 51 ранены, № 330 - 75 человек, 36 убитыми, 36 ранеными.
По последним уточнённым данным 1-е ЛАУ потеряло более 20 человек убитыми и около 30 ранеными.
Неимоверных потерь в 200 «закопанных» курсантов по донесениям и приказам за указанный период нет, как не могло их быть и среди курсантов артиллеристов.
ГДЕ ТРЕТИЙ БАТАЛЬОН?
Нет однозначного трактования информации и о судьбе третьего батальона ЛПКУ.
Исторические очерки и другие материалы о училище говорят, что третий батальон вышел из окружения на следующий день в полном составе. Из донесения полковника Мухина Г.В. известно, что ЛПКУ 15.08.41 года было в деревне Тарасино. Значит 16.08.41 года вышел третий батальон. Также в донесении сказано, что «некоторая часть училища не прибыла на сборный пункт и в донесении не учтена».
Вот здесь и возникают вопросы, а в полном составе вышел батальон?
Вот что говорит наградной лист на капитана Силкина Ивана Андреевича, заместителя командира батальона, представлен к награждению орденом "Красной Звезды":"Он лично вывел третий батальон из окружения и привел на сборный пункт училища-Гатчино". Дата 23 апреля 1943 года.
Так находясь на Украине, в небольшом селе Жаботин Черкасской области, одному из выпускников училища довелось разговаривать со старожилами села. Оказалось, они хорошо знали своего односельчанина, Шамрая Т.А. Стало известно, что А.Т.Шамрай в 1946-1947 годах вернулся «весь израненный и очень больной » из концлагеря. Кроме того, что воевал под Ленинградом, ничего не рассказывал. Умер в 60-х годах. О родных Шамрая А.Т. никакой информации они не имели.
Обратимся к воспоминаниям участников той поры, которые проливают свет на некоторые события почти 75 летней давности.
Из воспоминаний разведчика ЛПКУ курсанта Ретукова Ивана Матвеевича опубликованные в журнале «Десантники России» в 2012, которые записала Екатерина БЛИНОВА: «В районе озера Сомро курсанты Ленинградского пехотного училища попали в окружение. 2 й курсантский батальон под командованием полковника Мухина прорвался, а 3 й батальон, в составе которого был и Иван Матвеевич, остался. Комбат майор Казанцев решил выводить подчинённых небольшими группами, дав ориентир по азимуту. Как сейчас, помнит Иван Матвеевич координаты: азимут 75°, направление – станция Сиверская.
Хотя следует сказать, что в связи с празднованием 25 годовщины образования училища (1943) некоторые курсанты и офицеры били представлены к награждению. Среди них политрук Синев.В представлении говорится,что он вывел 3 батальон в полном составе в район сбора - Гатчина.
А вот воспоминания курсанта разведчика Кружко Иван Федоровича:
«После войны в 1983 г., на встрече ветеранов 24-й Железной дивизии во Львове мне встретился бывший мой однокурсник по ЛКПУ капитан в отставке Белов Семён Иванович. Он рассказал, как третий батальон училища, в котором он находился, и часть ополченцев были перехвачены немецкими танками и мотопехотой и с боем отошли на прежнее место в лес. И только с помощью местных партизан его группа, спустя месяц, была выведена через линию фронта и добралась до училища, откуда он был направлен в Вологду на пополнение вновь формирующейся 24-й стрелковой дивизии».
Теперь становится ясно. Третий курсантский батальон не вышел в полном составе, выходил самостоятельно, отдельными группами. Сколько шло групп, сколько было курсантов, сколько вышло – не известно.
В ходе подготовки материала были проверены списки ряда партизанских бригад и отрядов. В материалах партизанских отрядов, воевавших на территории Волосовского района, прямое упоминание на курсантские подразделение отсутствует. Есть сведения об оказании помощи отдельным группам красноармейцев в выходе из окружения. Но были обнаружены фамилии курсантов Ярославского пехотного и Челябинского танко-технического училищ.
Данных о курсантах ЛПКУ и ЛАУ пока не обнаружено.
ПАМЯТЬ
В 2011 году выпускниками Ленинградского высшего общевойского командного училища был организован поисковый отряд, руководителями которого стали полковники запаса, ветераны боевых действий Афанасьев Николай Николаевич и Слесарчук Александр Александрович.
Началась трудная и кропотливая работа в вопросах увековечения памяти курсантов ЛПКУ воевавших на Лужском рубеже. Ныне это отряд «ЛЕНПЕХ-ПЕТЕРГОФ».
Поисковики не спрашивают, почему не увековечены, почему не награждены, почему никто не знает? Они не призывают помнить, не забывать. Они непосредственно этим и занимаются.
Благодаря работе отряда по железной дороге Ленинградской области перевозит людей электропоезд «имени Курсантов-кировцев», на маршруте Санкт-Петербург – Выборг курсирует комфортабельный автобус «генерал Герасим Мухин», в акватории военно-морской базы несёт боевую службу противодеверсионный катер «Кировец».
По территории России в почтовых отправлениях ходят выпущена марка, блок и конверт в память Героя России генерал-майора М.Ю. Малофеева, выпускника училища.
В районе выхода ЛПКУ из окружения, в урочище Муликово в 2011 установлена и в 2012 торжественно открыта памятная доска. На месте установки доски, ежегодно в годовщину выхода училища из окружения, проводятся памятные мероприятия.
Население городов Луга и Волосово Ленинградской области постоянно помнят о курсантах ЛПКУ, проходя по улицам имени «Курсантов кировцев», «генерала Мухина» и «ЛЕНПЕХА».
В районе ведения боевых действий, в память о курсантах ЛПКУ и ЛАУ, установлено 5 информационных щитов и 2 поминальных креста.
Большая работа было проведена непосредственно на берегу реки Луга. В районе боёв первого курсантского батальона был восстановлен Дзот. А позже, в год 70-ой годовщины Победы над фашистской Германией, проведен фестиваль военно-исторической реконструкции боёв на Лужском рубеже в районе деревни Б.Сабск.
В память о взаимодействии с курсантским артиллерийского дивизиона 1 ЛАУ в июле августе 1941 года на мемориальном комплексе в деревне Б.Сабск установлено демилитаризованное орудие Зис-2. В канун 71-й годовщины победы советского народа в Великой Отечественной войне в Б.Сабске установлены две гранитные плиты с 26-ю фамилиями курсантов-артиллеристов погибших в боях в районе Б.Сабск-Редкино...
В школах Волосовского района под руководством поисковиков постоянно проходят уроки мужества.
Большую работу поисковики проводят и в г.Березники, где в годы войны находилось ЛПКУ. В Березниковском историко-художественном музее им. И.Ф. Коновалова открыта и пользуется вниманием постоянно действующая выставка поискового отряда.
Работа поискового отряда «ЛЕНПЕХ-ПЕТЕРГОФ» освещается в СМИ Ленинградской, Московской областей, Приморского края, Республики Коми, Ямало-ненецком национальном округе, в газете «На страже Родины» Западного военного округа.
В целях увековечения памяти курсантов ЛПКУ и ЛАУ воевавших и погибших на Лужском рубеже в районе д.Сабск изготовлено 7 баннеров, написано более 15 рассказов на патриотическую и научную темы, выпущены две книги, смонтировано три короткометражных фильма.
И эта работа продолжается.
P.S.В связи с продолжающейся работой по определению точного числа погибших в опубликованный материал вносятся изменения...
