Посмотреть мир, побывать в необычных странах, познакомиться с замечательными людьми и пристрелить их, попутно заработав много денег, - работа наемника в частной военной компании (ЧВК) на первый взгляд очень привлекательна. Но на самом деле все гораздо сложнее: одни погнавшиеся за длинным рублем добровольцы могут вернуться домой в гробах, а другие вообще не понюхать пороху. Специальный корреспондент Александра Виграйзер на условиях анонимности поговорила с сотрудником одной из крупнейших в мире частных военных компаний и выяснила, почему полулегендарная «ЧВК Вагнера» не может называться частной военной компанией, как живут «солдаты удачи» и чего они боятся.
«Лента.ру»: Что вам известно о «ЧВК Вагнера»? Как и на кого работает? Почему их существование разрешено в России?
Вся информация на поверхности. Все знают, где расположен их московский офис. Да, это структура Евгения Пригожина . Почему этой частной военной компании (ЧВК) разрешают работать? Мне сложно понять. Могу предположить, что все дело в отношениях конкретного человека с конкретным президентом. У этой практики нет никаких мировых аналогов.
Если люди воюют за страну, то это должны быть не «зеленые», «желтые» или «голубые» человечки, а военнослужащие. Если люди занимаются частной охраной, обучением или анализом рисков - то это может быть частная военная компания. Но ЧВК не может полноценно участвовать в боевых действиях. Потому что у работодателей ЧВК и у государства могут быть совершенно разные цели. Государство, например, ставит какие-то глобальные задачи, а конкретного бизнесмена интересует захват нефтяного завода. Причем у кого? У курдов!
А что с курдами не так? Разве они не такой же противник, как и любой другой в Сирии и Ираке?
Курды - противник?! Поверьте мне: любой человек, который работал в Ираке, молится на курдов. Иракский Курдистан, например, выглядит как оазис среди пустыни. Это потрясающее место! Милейшие, добрейшие люди без каких-либо признаков исламского фундаментализма. Девушки на улицах ходят в майках и брюках капри, везде продается алкоголь, на улице открыто рекламируют виски! Это самые нормальные, самые адекватные, самые рациональные союзники любых адекватных сил на Ближнем Востоке.
Обижать курдов, воевать с курдами - это худшее, что можно себе представить. Причем курды прекрасно относятся к России, любят ее. И вот деятельность каких-то поваров приводит к тому, что весь Курдистан (сирийская, турецкая, иракская и иранская его части) просто отворачиваются от партнера. Приезжайте в Курдистан и посмотрите: там работает , там есть русские парни из ЧВК. Они занимаются нормальной работой, получают нормальные деньги. Идет сотрудничество с местными охранными компаниями. Там делают хорошую работу без всякого «закона о ЧВК», без президентских поваров.
Курды отлично относятся к России. В Сирии же с подачи какого-то недалекого завхоза происходит политический кризис, погибают сотни русских людей. Это безумие, которое надо остановить. Я проработал в этой сфере всю жизнь и могу сказать, что происходит за вывеской «ЧВК Вагнера» - это ненормально, этого существовать не должно.
Можно ли в таком случае «ЧВК Вагнера» назвать, так скажем, российской армией в другой «одежде»?
Это не российская армия. Есть ведь всем известное слово «наемники». Любой армейский офицер ограничен определенными законами и иерархией командования. А у «Вагнера»… У них просто нет тех тормозов, которые есть у огромной инерционной военной машины. Любое распоряжение в официальной структуре прошло бы через гигантское количество инстанций - да, тупых, но инстанций. И российская армия не идет воевать с курдами. Так что нет.
Еще одна печальная сторона: личный состав у «Вагнера», если помягче сказать, совсем другого качества. И дальше по пунктам: снаряжение и вооружение отвратительные, уровень подготовки низкий, эффективность командования тоже оставляет желать лучшего - там у них люди гибнут постоянно. Это известно в наших кругах достаточно хорошо. И поэтому отношение к ним кадровых российских солдат и офицеров соответствующее.
Но есть еще момент, о котором невозможно умолчать. Когда погибает российский летчик - его хоронят с почестями, транслируют по телевидению, вы в своих газетах панегирики и некрологи пишете, каким он, дескать, хорошим парнем был. И это правильно. Но вот тут - по глупости, по чудовищной тупости погибает больше ста человек. И что о них пишут? Вы видели эту «фабрику троллей»? «А, наемники, чего их жалеть» - это какое-то фантастического уровня лицемерие, когда обычных парней из глубинки посылают умирать черт знает куда за деньги, а потом хоронят в безымянных могилах.
А если бы они были контрактниками в армии, было бы лучше?
Конечно. Во-первых, это абсолютно другое отношение. Во-вторых, армия предусматривает целый ряд бонусов. Это и гражданство, и пенсия, и многое другое. И главное - статус легитимного участника боевых действий, а также какой-никакой иммунитет от местных законов. Солдата российской армии не отдадут сирийскому суду, солдата французского иностранного легиона не отдадут суду в Мали.
А сотрудник ЧВК - гражданский человек. Будь у сотрудников «Вагнера» полный статус военнослужащих - я бы лично ничего не имел против. Например, погибает мужчина, и мать может его ребенку сказать: «Сынок, твой папа был солдатом, и он погиб как герой, сражался с террористами». А сейчас что? Сынок, твой папа был незнамо кто, что там делал, - нам так и не сказали, погиб, когда тупоголовому олигарху захотелось отжать нефтяное поле.
В истории был прецедент, когда ОАЭ наняли около двух тысяч колумбийцев для войны в Йемене. И скрывали даже - как и российские власти - но они взяли их в армию, платили очень приличную зарплату. И это были официальные солдаты на службе. Так что нет, «ЧВК Вагнера», это то, что по-русски называется «незаконное вооруженное формирование», которое непонятно кому подчиняется и способно благодаря тупости своих командиров спровоцировать огромный международный конфликт. Как человек, работающий почти всю жизнь в этой сфере, я всячески поддерживаю ее развитие, но такие образования вредны не только для индустрии, но и для имиджа России.
Почему вы говорите, что у «Вагнера» контингент более низкого уровня, чем в армии?
Смотрите: любой человек в нашей сфере лично знает кого-то, кто там служит, либо кого-то, кто от их предложения отказался. Но никто не знает добровольца, которому бы «ЧВК Вагнера» отказали в приеме. Берут всех: людей с судимостями, с алкогольной зависимостью - всех подряд.
С их сотрудниками достаточно поговорить, чтобы понять: они по уровню не то что до Сил специальных операций, они до стройбатовцев обычных не всегда дотягивают. Ни по уровню образования, ни по уровню военной выучки, ни по мотивации. Опять же: я с большим уважением отношусь к тем, кто там работает. Но давайте будем честны: профессионалы туда не идут. Такая «прекрасная» работа, такая «удивительная» возможность сдохнуть даже без гарантии, что твой труп хотя бы домой вернут, им не нужна. Ни один из русских, кого я знаю, - те, кто работали в Ираке в начале нулевых, кто сейчас работает с «Газпромом» в Курдистане, - никто туда не пошел, потому что все понимают, что это, как говорится, попадалово.
Встречается такое, чтобы частная компания вела полноценные боевые действия, да еще и с такими потерями? По разным данным, среди наемников группы «Вагнера» могло быть до двухсот погибших.
Совершенно нет. Невозможно даже представить, чтобы сейчас какая-то западная ЧВК, официальная компания, вела боевые действия. Это абсолютный абсурд. Был прецедент с Executive Outcomes , которые участвовали в нескольких гражданских войнах в Африке, но это было в начале 90-х годов. С тех пор мир поменялся.
Юаровцы вот воевали в Нигерии несколько лет назад. Но в этом не были задействованы какие-то крупные международные компании. Это конкретная ситуация, когда под конкретную работу набирают конкретных людей, деятельность которых изначально находится полностью вне правового поля. Поэтому «Вагнер» - это, конечно, не ЧВК. Можно ее называть как угодно, но в российском уголовном кодексе это называется «незаконное вооруженное формирование». Я не имею ничего против людей, которые там работают, - понимаю их мотивацию, уважаю как профессионалов, но нужно понимать, что эта ситуация не нормальная. Ничего подобного не может происходить ни в одной западной ЧВК.
А разве «ЧВК Вагнера» не работает в российском правовом поле?
Разумеется, нет. На каком основании людям передается оружие, на каком основании они ведут боевые действия? Я не сирийский юрист, не знаю, какие там законы. Но, на мой взгляд, «вагнеровцы» не работают ни в рамках российского закона, ни в рамках сирийского. Это, как у вас любят говорить, «образование, не имеющее аналогов в мире».
Но зачем люди туда идут? Работа с очень высоким риском, с возможностью банально получить пулю в лоб или срок за наемничество?
Я давно уже не живу в России, но очевидно, что ответ здесь один - отчаяние. Экономическая ситуация у вас, особенно в регионах, тяжелая. Множество людей отслужили в армии и считают, что они ничего больше не умеют. Они и служить-то не умеют, на самом деле. Но по крайней мере идентифицируют себя как великие воины. Плюс нужно понимать, что в обществе ведется определенная милитаристская накачка и пропаганда уже много-много лет.
Так что отчаяние, отсутствие денег и квалификации, крайне высокие цены на жилье, отсутствие доступных кредитов - вот все факторы. Даже при таких потерях желающих устроиться к «Вагнеру», боюсь, будет очень много. Особенно из небольших городов. Посмотрите по известным спискам потерь: там нет почти никого из Москвы или Санкт-Петербурга. Это все маленькие города, где люди давно лишились надежды. И сумма в 200 тысяч рублей, которую получает посудомойка в Британии, заставляет людей забыть обо всем и ехать непонятно куда, наплевав на инстинкт самосохранения.
Хорошо, с «вагнеровцами» понятно. А что с нормальными ЧВК? В российских СМИ наемников представляют героями, рвущимися в бой на самых опасных участках фронта. Насколько правдив этот образ? Чем вообще занимаются частные военные компании?
Совершенно не правдив. Уже давно нет никаких бородатых дядек с татуировками, рассекающих на джипах по пустыне и палящих во что попало из пулемета. 80-90 процентов бизнеса - это абсолютно стандартные вещи. Надо вешать камеры, смотреть в мониторы, растягивать колючую проволоку, предоставлять водителей, средства технической разведки, аналитикой заниматься. «Бородатые головорезы», которыми принято представлять сотрудников ЧВК, - это меньшинство, причем исчезающее меньшинство в этом бизнесе. По сути работа ЧВК - это работа вахтеров, абсолютно лишенная романтизма.
Вообще есть стереотип, что основная работа частной военной компании - это вооруженная охрана. Но так быть не должно: такая ситуация сложилась только потому, что в свое время Ирак и Афганистан просто не имели дееспособного правительства и туда стянулись толпы авантюристов с оружием.
У нас много говорят, что необходим закон о ЧВК, который бы нормировал их деятельность… Эти разговоры вызывают у меня смех. В Америке, на которую все кивают, нет никакого отдельного закона о частных военных компаниях, и они неплохо справляются. Я вообще не слежу за тем, что творится в России, но я часто вижу, что пишут русские журналисты о ЧВК, и посмеиваюсь над этим. Из себя меня вывела недавняя ситуация в Сирии.
Во-первых, там погибли люди, а во-вторых, все сразу начали рассказывать: мол, все нормально, это наемники и чего их жалеть. Так вот. Это все говорят клоуны, не имеющие ни малейшего представления о том, что такое ЧВК и как это все работает. Потому что ничего подобного тому, что произошло с сотрудниками «ЧВК Вагнера» в Сирии, просто физически не могло случиться ни в американской, ни в британской, ни даже в афганской компании.
Просто откроем глаза и посмотрим на то, что же такое ЧВК. Расшифрую аббревиатуру для тех, кто не знает. ЧВК - это в первую очередь компания - частная военная компания. Непременное условие ее существования - легальность деятельности. Сейчас самый важный и самый нужный для ЧВК человек - это не головорез с тесаком наперевес, а менеджер по согласованию - специалист, который отслеживает, чтобы вся деятельность компании соответствовала местным законам.
И ЧВК по определению не может работать вне правового поля, вне законодательства, потому что тогда это уже не компания. Это преступная организация, банда - что угодно, но не ЧВК. И когда мы работаем сейчас в нестабильных регионах и читаем россказни различных российских пропагандистов, то сначала становится смешно, а потом страшно.
И жесткий режим обычно устанавливают?
Вообще все максимально исчерпывающе описано контрактом, который подписывается в каждом отдельном случае. Но главное: любой сотрудник полностью подчиняется законам страны, где он работает. По сути это четырехкомпонентная система: сначала местные законы, потом законы страны-заказчика, потом законы страны, в которой зарегистрирована ЧВК, потом контракт. Каждый слой - дополнительные ограничения.
А теперь представьте, насколько жестко это нормирует любую деятельность, как велика роль юристов, которые должны разбираться во всех коллизиях, какую бюрократическую махину нужно провернуть, чтобы приступить к выполнению договорных обязательств.
Ведь даже контракт - это не договор на страничку, где написано, что компания «А» охраняет сотрудников завода «Б» и две подписи стоят. Это огромный, восьмисотстраничный талмуд, который ставит исполнителя в предельно жесткие рамки. В нем даже рассказывается про стандарты поведения, про сексуальные домогательства!
А в России все по-прежнему. Только что один светоч из рассказывал: «Во время второго штурма иракского города Фаллуджа Blackwater сыграла ключевую роль, по сути выступив сначала заградительным отрядом, а затем основной силой прорыва». Обычно я смеюсь, когда читаю такое, но тут мне захотелось найти этого человека, взять его за шиворот и спросить: «Клоун, что ты несешь?!»
Однако почему-то эта «четырехкомпонентная система» не смогла уберечь от трагедии мирных иракцев, когда сотрудники американской компании Blackwater расстреляли гражданских на площади Нисур в Багдаде в 2007-м.
Верно. Я не буду касаться того, что там было, - это тема отдельного разговора. Но вопреки сказкам в прессе, участников этих событий судили, и в 2014 году четверых посадили. Одного пожизненно, трем другим дали по 30 лет. Это не единичный случай: в Индии сидят британцы, которые просто-напросто случайно заплыли в индийские территориальные воды.
В этих условиях смешно говорить, что сотрудники ЧВК находятся «над законом». Наоборот, они не только вынуждены всем законам соответствовать, им регулярно придумывают новые ограничения. Сейчас даже язык пересматривается. Отказываются, например, от термина «правила открытия огня», потому что он звучит слишком воинственно, его заменяют нейтральным «правила применения силы».
Как я уже говорил, пространство для деятельности постоянно сужается. В 2004 году в Ираке была полная вольница, теперь же Багдад делает все, чтобы в стране остались только местные наемники. Сейчас свободно можно действовать в абсолютно несуществующих странах типа Сирии.
Откровенно смешат разговоры наших депутатов и прочих экспертов о том, что русские ЧВК будут где-то работать, - налицо же полное непонимание ситуации и ее контекста. Через несколько лет иностранцы останутся только на крупных проектах: охрана посольств, ключевой инфраструктуры, а потом все без исключения перейдет местным.
Найм местных - это прихоть или необходимость?
Приведу простой пример. Что в Ираке, что в Афганистане всегда водители у ЧВК местные. Почему? Все просто: если гражданин другой страны и попал в ДТП или, не дай бог, кого-то задавил, то его просто засудят, а то и посадят в тюрьму на десятки лет. Поэтому берут местного, чтобы от него в случае чего можно было откреститься.
Припоминаю лишь два исключения. Период с 2003-го по 2006-й в Ираке, и с 2001-го по 2004-й в Афганистане. Тогда можно было быть выше местных законов, просто потому что их по факту не было. Ты прилетал, не было никаких виз и паспортного контроля, прямо на взлетно-посадочной полосе получал автомат и ехал на виллу с полным «иммунитетом». Но тогда в Ираке, например, не было никакого государства. Был американский посол Пол Бремер, глава оккупационного правительства и по сути верховный правитель Ирака. В том конкретном историческом периоде сотрудники ЧВК действительно могли пользоваться определенным иммунитетом.
Сейчас ситуация принципиально другая. Без разрешений, лицензий шагу не ступить. Запретили пользоваться ПКМ (пулеметом Калашникова), потом отобрали РПК (ручной пулемет Калашникова), у нас даже две винтовки СВД (снайперская винтовка Драгунова) изъяли. Оставили обычные калашниковы и пистолеты. Выручают разве что местные подрядчики - они имеют выход во властные кабинеты, могут избежать преследования за мелкие нарушения, знают язык, местные реалии. И нанимать их дешевле - банальная бизнес-логика. Им можно платить копейки.
Единственное исключение - американские государственные контракты, на которые набирают только граждан США, потому что только им можно оформить необходимую форму допуска к секретности. Вот у них все сотрудники - американцы, даже те, кто стоит на воротах. Только за счет этого какая-то работа есть, потому что туда просто нельзя нанять иностранца. Если нет требования по допуску к секретности, то будут нанимать местных. Правда у них квалификация, как правило, почти на нуле.
Результаты мы видим, вспомним недавнюю атаку на отель в Кабуле (тогда в результате нападения на населенный преимущественно западными чиновниками отель погибли 43 человека - примечание «Ленты.ру» ). Очевидно же, что эта гостиница - цель номер один для всех злодеев, но даже ее охраняли местные клоуны, которые разбежались при первых звуках стрельбы.
Но местному сотруднику надо понимать: ты живешь там, у тебя есть семья. Сегодня ты защищаешь какого-то иностранца за деньги, а завтра твою семью за это прирежут талибы. Так что даже если ты профессионал, особо многого от тебя ожидать не приходится. Единственное исключение - курды. Вот они реально красавцы. Во-первых, общество там позитивно относится к иностранцам. Иностранцы несут деньги, а не войну. Никто твою семью не обидит, если ты охраняешь иностранцев. Во-вторых, многие из них действительно грамотные парни, знают матчасть, хорошо говорят по-английски. Работать с ними одно удовольствие.
Какое сейчас соотношение «боевиков» и организаторов, менеджеров, аналитиков в компаниях?
Все зависит от конкретного контракта. Но реально во многих странах, где есть жесточайшая необходимость в безопасности, работать с оружием просто нельзя. Нигерия - чудовищное, страшное место, но кем бы вы ни были, вы не можете там работать с оружием. Мексика, где каждый день картели похищают по 50 человек, - нельзя. Единственный выход - если с вами будет работать вооруженная группа мексиканцев, и вы в критический момент сможете выхватить у них из рук винтовку и начнете вершить правосудие.
Но по факту всегда при любом контракте количество вооруженных иностранцев - меньше половины, а может быть, и вообще никого. Сейчас куда проще для беготни с автоматом нанять местного. И власти будут благодарны. В итоге мы имеем огромное количество желающих работать и очень-очень небольшое и все время уменьшающееся количество вакансий.
Насколько вообще велик рынок частных военных компаний?
Общий объем индустрии по миру - 171 миллиард долларов. Но он уже поделен между очень крупными корпорациями. Все значимые компании в этой области за прошедшие четыре года были куплены транснациональными игроками в сфере безопасности, которые не знают, как работать в ситуациях высокого риска.
Сейчас на Западе маленьких и средних игроков в этой деятельности практически не осталось. Рынок состоит из международных корпораций и региональных подрядчиков на местах. Реальность в том, что рынок вооруженной охраны, тот, о котором вы, журналисты, так любите рассуждать, ни в коем случае не увеличивается.
Напротив - он сокращается с каждым годом. И причина очень проста: ни одно нормальное государство не допустит присутствия иностранцев с оружием на своей земле. Вот часто вы в России видите вооруженных граждан других государств? Иностранных охранников с автоматами, пистолетами, которые кого-то оберегают? Нет! Любое государство, даже такие несостоявшиеся страны как Ирак или Афганистан, сейчас заводят иностранные ЧВК в такие узкие рамки, что работа становится практически невозможной.
На кого обычно работают ЧВК? На государство?
Это заблуждение. Частные компании в основном выполняют заказы частного бизнеса. Невозможно даже представить, чтобы западная или даже афганская или иракская крупная компания работала только с государством, только на государство, да еще и вот в таком вот виде, откровенно участвуя в боевых действиях. Хотя государственные контракты всегда очень выгодные - это либо охрана представителей конкретного государства, либо охрана посольств, что очень денежно.
Что обычно государства поручают частным военным компаниям?
Анализ разведданных, анализ рисков, охрану посольств и диппредставителей, обеспечение безопасности различных объектов , если речь об американских контрактах. Однажды был случай, когда поручил ЧВК охранять корпус военных инженеров американской армии - у в том регионе своих сил не хватало. Рассказы о том, что контрактникам поручают какие-то политические убийства, - сказки, конечно.
Пушечное мясо, штурмовые отряды - это все не про ЧВК. Это все было в 60-90 годах и закончилось Sandline и их попыткой устроить переворот в Папуа - Новой Гвинее. Наверное, это был один из последних случаев, когда кто-то пытался нанять ЧВК для какого-то подобия боевых действий.
Фото: Jean-Christophe Kahn / Reuters
Но ему в какой-то степени повезло: Денар не умер в тюрьме только потому, что у него была болезнь Альцгеймера. К 90-м годам все государственные игры с наемничеством кончились. Старика затаскали по судам, пока он не умер, и никакие старые заслуги не помогли. Так что в России, как часто бывает, решили подхватить забытый тренд.
Но разве мы не можем сказать, что Сирия - это то самое failed state, как Ирак в период оккупации американцами?
По сути нет. Тут забавная коллизия. Если посмотреть с позиции России, то это вполне состоявшаяся страна с правительством и законами. Прекрасное государство, где счастливые люди боготворят президента , преданы ему всей душой, очень рады, что война с «Исламским государством» (запрещена в РФ - примечание «Ленты.ру» ) закончилась.
То есть нет такого, что мы пришли, скинули с трона Асада, поставили своего верховного правителя. Нет, мы якобы уважаем сирийские законы и их власть. Но если власть и закон - это когда «Асад разрешил» другому государству формировать незаконные вооруженные формирования на своей территории и использовать их в войне, то это как раз пример несостоявшегося государства.
Вряд ли сирийский закон разрешает создание на своей территории незаконных военных формирований и ведение ими независимых боевых действий. Впрочем, я не юрист и в Сирию соваться не собираюсь.
Для многих «вагнеровцев» война ведь лишь просто способ заработать. Есть информация, что сотрудники получают по три тысячи долларов за месяц активных боевых действий и половину этой суммы в период пребывания на базе. Насколько эти цифры близки к реальности и как они соотносятся с обычными зарплатами в этой отрасли?
Скажем так: к реальности они близки. Люди оттуда говорят примерно о таких суммах. Но вообще надо понимать, что даже в горячих точках не каждый день к тебе на базу ломятся злобные террористы с ножами. Чем ниже уровень риска - тем больших идиотов ты можешь нанять на эту работу. Поэтому часто, когда можно взять человека, скажем так, с невысокими зарплатными ожиданиями, наймут его.
Это началось еще в 2000-х, когда нанимали чилийцев за копейки, потом дошло до угандийцев. Я работал с ними в одной африканской стране - эти товарищи даже не могут из автомата нормально выстрелить. Если есть возможность, и риски невелики - нанимают всегда самых дешевых.
Поэтому в сфере морской охраны, где все начиналось с зарплат в шестьсот долларов или шестьсот фунтов в сутки, зарплаты упали до смешных цифр. Недавно я видел объявление, где предлагали работу украинцам на условиях: 30 дней в море за 800 долларов. Обсуждал это в Ираке с коллегой из Индии и он, сказать по правде, чуть не умер от смеха. Потому что это смешные деньги. Но украинцы на это идут. Поэтому сложно говорить о какой-то среднерыночной оплате труда. Она очень часто падает, потому что нанимают за гроши местных или представителей бедных стран, в числе которых румыны, гуркхи, индийцы, украинцы, угандийцы.
Есть контракты более престижные, где выдвигаются очень высокие требования к личному составу. В этом случае подразумеваются определенные стандарты оплаты: за серьезную качественную работу можно получить около 10 тысяч долларов в месяц. Выше этой планки мало кто поднимается.
Разве конкурировать на высоком уровне настолько необходимо?
Недавно был тендер на охрану австралийского посольства в одной достаточно «хорошей стране». Так вот: чтобы просто заявиться, нужны огромные вложения в самом начале. Да, за такой контракт платят очень прилично, но проблема русских компаний в том, что нет такого бизнеса в этой сфере, который был бы готов идти до конца и вкладывать реальные деньги. Был прекрасный пример компании «ЛУКОМ-А», которая набрала людей и собиралась поехать работать в Ирак. Им просто не дали лицензию на деятельность.
Никому ни в Ираке, ни в Афганистане новые игроки не нужны. Там рулят местные компании и крупнейшие международные корпорации, которые могут себе это позволить. Так что развитие российского сегмента ЧВК будет зависеть только от развития отечественного бизнеса. Как только будет критическое количество проектов, которые нужно охранять, появится и бизнес по обеспечению безопасности. Нужно понимать, что необходимость в нем уже есть, но до конца она не осознана.
Посмотрите самый вопиющий случай - убийство российского посла в Анкаре. Где была его охрана? Ее просто не было. Она была в Москве. Подразделение, которое занимается безопасностью дипкорпуса, просто не в состоянии обеспечить охрану всем, кому она требуется. Все страны привлекают частных специалистов по безопасности для этих задач.
Но наше государство вместо того чтобы поддерживать развитие нормальной здоровой индустрии, занимается созданием карманных незаконных формирований типа «Вагнера». А в то же время российские диппредставители в странах с огромным уровнем опасности просто никем не охраняются. Если эта безумная практика продолжится - она и дальше будет стоить жизни российским дипломатам.
Наемники участвовали практически во всех крупных военных кампаниях: от Античности до эпохи Наполеоновских войн. В 1960-х годах, после полуторавекового перерыва, они вновь вышли на сцену. И с тех пор их роль в военных конфликтах только возрастает. Фото: ELI REED/MAGNUM PHOTOS/AGENCY.POTOGRAHER.RU
Международное право не признает их полноценными комбатантами, они лишены гарантий безопасности, которыми располагают военнопленные, а в некоторых странах они и вовсе объявлены вне закона. Но правительства крупнейших государств, руководители транснациональных корпораций и неправительственных организаций не гнушаются заключать с ними контракты, а в Ирландии для увековечивания их славы создан целый музей. Эти люди стали героями многочисленных книг, от античного «Анабасиса» Ксенофонта до современных романов Фредерика Форсайта, и им отведено немалое место в размышлениях об идеальном государстве таких выдающихся социальных философов Средневековья, как Томас Мор и Никколо Макиавелли.
Имя им — наемники. Кондотьеры, «дикие гуси», солдаты удачи — в разные времена их называли по-разному, но сути это не меняло. Кто они? Заурядные преступники, отребье, собранное для выполнения грязных дел? Или благородные авантюристы, «братья по крови горячей и густой», которые за последние годы спасли по меньшей мере две африканские страны от кровавых междоусобных войн?
Чтобы ответить на этот вопрос, надо прежде всего определиться в терминах. Российские генералы, которые на дух не переносят саму идею профессиональной армии, презрительно именуют наемником всякого военнослужащего, получающего жалованье. На самом деле это не так. Определение наемника было сформулировано в Первом дополнительном протоколе к Женевским конвенциям 1949 года, посвященным законам ведения войны. Наемником считается человек, который, во-первых, специально завербован для того, чтобы сражаться в вооруженном конфликте, во-вторых, фактически принимает непосредственное участие в боевых действиях, в-третьих (это главное), принимает участие в военных действиях, руководствуясь, главным образом, желанием получить личную выгоду и обещанное материальное вознаграждение, существенно превышающее вознаграждение военнослужащим такого же ранга, выполняющим те же функции, входящим в личный состав вооруженных сил данной страны, в-четвертых, не является гражданином страны, находящейся в конфликте, наконец, в-пятых, не послан государством, которое не является стороной, находящейся в конфликте, для выполнения обязанностей в качестве лица, входящего в состав его вооруженных сил.
Таким образом, наемник отличается от профессионального военнослужащего (а также, например, иностранного добровольца) тем, что он, воюя, руководствуется прежде всего корыстными соображениями. Ни солдаты Иностранного легиона французской армии, ни военнослужащие частей непальских гуркхов британских вооруженных сил не являются наемниками. Да, эти части сформированы не из граждан тех стран, в вооруженных силах которых они служат, но их жалованье соответствует жалованью обычных военнослужащих.
От «анабасиса» до «диких гусей»
На протяжении многих веков военное наемничество считалось в высшей степени достойным занятием. Первой апологией наемников можно считать «Анабасис» античного полководца Ксенофонта (первая половина IV века до н. э.) — историю десятитысячного греческого войска, сражавшегося в рядах армии персидского царя Кира Младшего. А на закате античной Греции наемничество и вовсе стало чрезвычайно уважаемой и весьма распространенной профессией. Греки из одних и тех же городов-государств воевали и в войске Дария, и в войске Александра.
Новый взлет наемничества пришелся на Средневековье. Одними из первых эту профессию освоили викинги: они с удовольствием нанимались в личную гвардию византийских императоров. Знаменитый норвежский король Харальд III был горд, заняв должность начальника охраны императора. За 10 лет пребывания в Константинополе (1035-1045) Харальд участвовал в 18 битвах, а вернувшись на родину, еще 20 лет воевал в Европе. В Италии на излете Средневековья наемники-кондотьеры, в чьем распоряжении всегда находился отряд опытных солдат, стали главной действующей силой бесконечных войн между городами-государствами. Профессионализм достиг там таких высот, что, сходясь в битве, противники были озабочены прежде всего тем, чтобы переиграть друг друга за счет искусных построений войск, и изо всех сил старались не причинять вреда друг другу. Известен случай, когда в результате упорного многочасового боя был убит лишь один человек.
В ту же эпоху состоялась заочная дискуссия между Никколо Макиавелли и Томасом Мором. Последний, рисуя в своей «Утопии» идеальное государство, доказывал, что его защиту должно обеспечивать войско наемников-варваров, так как жизнь гражданина слишком ценна. Макиавелли же, у которого опыт общения с наемниками был не только теоретическим, в знаменитой книге «Государь» утверждал прямо противоположное: наемники, цель которых — получить деньги, отнюдь не горят желанием пожертвовать жизнью на поле боя. Основоположник политического реализма вполне цинично рассуждал: плох наемник, который терпит поражения, однако гораздо хуже наемник, одерживающий победы. По очевидной причине он задается вопросом: так ли уж силен тот государь, который его нанял, а если нет, то почему бы не занять его место? Следует признать, что самые удачливые из итальянских кондотьеров точно следовали сценарию, прописанному Макиавелли. Самый яркий пример — кондотьер Муцио Аттендоло, прозванный Сфорца (от sforzare — «одолевать силой»), бывший крестьянин, положивший начало династии миланских герцогов.
В XV-XVII веках решающую роль в европейских войнах играли ландскнехты — самостоятельные отряды наемников из разных европейских стран. Организация отрядов ландскнехтов была максимально ориентирована на обеспечение эффективности. Например, на каждые четыре сотни бойцов был положен переводчик с нескольких европейских языков, а капитан, командир отряда, был обязан сам говорить на этих языках.
В XVII веке начались знаменитые «полеты диких гусей» — так называли свой путь в континентальную Европу отряды ирландских наемников. Первый такой «полет» состоялся в 1607 году, а в течение следующих трех столетий ирландцы, демонстрируя отчаянную смелость, сражались на всех известных войнах, причем не только в Старом Свете. Ирландские наемники участвовали в создании нескольких государств Чили, Перу и Мексики, четверо ирландцев были ближайшими помощниками Джорджа Вашингтона во время Войны за независимость, а другие четверо подписывали Декларацию независимости.
Наконец, благосостояние целых наций зиждилось на массовой службе в иностранных государствах. Классический пример — швейцарцы, предлагавшие свои шпаги всем монархам Европы. Так, в 1474 году французский король Людовик XI заключил договор с несколькими швейцарскими селениями. Каждому из них монарх обязался, пока он жив, платить ежегодно по 20 000 франков: за эти деньги селения должны были, если король ведет войну и требует помощи, поставлять ему вооруженных людей. Жалованье каждого наемника составляло четыре с половиной гульдена в месяц, а каждый выход в поле оплачивался по тройной месячной ставке.
«Анабасис» Ксенофонта
Это классическое военное повествование Античности — рассказ о подвигах 13 000 греческих воинов, подрядившихся участвовать в войне персидского царя Кира Младшего против его брата Артаксеркса, который правил Вавилоном. В решающей битве при Кунаксе (401 год до н. э.) была одержана полная победа: греческие наемники опрокинули войска Артаксеркса. Жаждавший смерти брата Кир Младший прорвался к шатру Артаксеркса, но был убит, и персидская часть его войска тут же сдалась. Греки тоже вступили в переговоры, но сдаваться не собирались: «Победителям не пристало сдавать оружие», — сказали они. Персы позвали прямодушных греческих военачальников на переговоры, пообещав неприкосновенность, но убили их в расчете на то, что лишенные командиров наемники превратятся в стадо. Но греки на общей сходке выбрали новых командиров (среди них был и Ксенофонт — ученик Сократа), которые и повели их домой. Восемь месяцев занял тяжелый путь от Вавилона, вдоль Тигра, через Армянское нагорье (здесь греки впервые увидели снег), через земли чужих племен, с которыми приходилось все время воевать, но благодаря своему мужеству и выучке греки завершили беспримерный марш и вышли к Черному морю.
Африканские авантюры
Широкое распространение наемничества в доиндустриальную эпоху связано прежде всего с тем, что военная победа в силу относительной малочисленности армий в значительной степени зависела от индивидуальной выучки каждого воина. Все определялось тем, как ловко он управляется с пращой и дротиком или шпагой и мушкетом, умеет ли держать строй в фаланге или каре. Обученный профессиональный воин стоил на поле боя десятка, а то и сотни крестьянских сыновей, согнанных в феодальное ополчение. Но иметь постоянную профессиональную армию, которую приходилось бы кормить и в мирное время, могли позволить себе только самые обеспеченные из монархов. Тем же, кто победнее, приходилось нанимать ландскнехтов перед самой войной. Понятно, что деньги они получали в лучшем случае до тех пор, пока длились боевые действия. А чаще средства у нанимателя кончались раньше, и наемникам оставалось рассчитывать только на победу и захват трофеев.
Наступление индустриальной эпохи свело наемничество почти на нет. Унифицированное производство эффективного и в то же время простого в обращении оружия сделало ненужными годы тренировок. Настало время призывных армий. Если военной премудрости можно обучить всего за три-четыре года, если можно быстро (здесь свою роль сыграло появление железных дорог) собрать людей по стране, то нет необходимости содержать большое войско в мирное время. Вместо этого все мужчины страны, пройдя военную подготовку, превращались в резервистов массовой мобилизационной армии. Поэтому Первая и Вторая мировые войны, где в битвах принимали участие миллионы, фактически обошлись без наемников. А вновь востребованы они оказались в 60-е годы XX столетия, когда началась деколонизация Африки.
В странах, где колониальные административные структуры распались, а армий не было вовсе, немедленно началась вооруженная борьба за власть. В этой ситуации пара сотен профессиональных военных, знакомых с партизанской и противопартизанской тактикой, делала президентом и премьером любого нанявшего их племенного вождя или отставного чиновника старой колониальной администрации.
В 1961 году долгая гражданская война охватила одно из богатейших африканских государств — Конго. Практически сразу после провозглашения независимости страны провинция Катанга, знаменитая алмазными копями и медными рудниками, объявила об отделении. Самопровозглашенный премьер Моиз Чомбе стал набирать собственную армию, костяк которой составили французские и британские наемники, и конфликт мгновенно вписался в контекст холодной войны: СССР заявил о поддержке центрального правительства, которое возглавлял Патрис Лумумба. В Конго начались столкновения на племенной почве, жертвами которых стали десятки тысяч мирных жителей.
Во всей этой кровавой круговерти, в которой участвовали несколько племенных группировок, войска ООН, бельгийские парашютисты, решающую роль играли наемники. Именно в Конго взошли звезды самых знаменитых «солдат удачи» — француза Боба Денара и британца Майкла Хоара, по чьим биографиям можно писать историю самых известных 20 лет наемничества. И самых кровавых: по итогам событий 1960-1970-х годов на наемников стали смотреть как на бандитов. Не зря команда Денара именовала себя les affreux — «ужасные»: пытки и убийства были в этом подразделении нормой. Впрочем, жестокость европейских «солдат удачи» вряд ли затмевала бесчеловечность прочих участников конфликтов в Африке. Майкл Хоар с некоторой оторопью вспоминал, что стал свидетелем того, как чомбовцы сварили пленного заживо. Да и постоянно восстававшее племя симба, которое поддерживали кубинские и китайские инструкторы, мало уступало в жестокости своим землякам.
Боб Денар
Один из биографов назвал его «последним пиратом». Моряк французского военного флота, сотрудник колониальной полиции в Марокко, профессиональный наемник, Денар успел попробовать себя в разных ролях. Кроме Конго, «солдаты удачи» под его командованием воевали в Йемене, Габоне, Бенине, Нигерии и Анголе. В конце 1970-х стараниями Денара Коморские Острова стали землей обетованной для наемников. В 1978 году он вернул к власти в республике, объявившей независимость в 1975 году, ее первого президента Ахмеда Абдаллаха и следующие 10 лет стоял во главе президентской гвардии. В это время Коморы превратились в настоящую наемническую республику. Сам Денар стал крупнейшим собственником на Коморах, принял ислам и завел гарем. После неудачной попытки переворота в 1995 году эвакуированный во Францию Денар неожиданно стал фигурантом нескольких уголовных дел, причем не только на родине, но и в Италии. Хотя один из отставных руководителей разведки Франции подтвердил, что наемники практически всегда действовали «по просьбам» французских спецслужб, Денар получил четыре года тюрьмы, но не провел там ни дня: в ходе процесса «последний пират» заболел болезнью Альцгеймера и умер в 2007 году.
Солдаты неудачи
Ренессанс продолжался недолго, и уже в конце 1970-х наступает упадок традиционного наемничества. Все началось с суда над белыми наемниками, захваченными правительственными войсками в Анголе. Власти этой страны, вроде как выбравшие «путь социалистического развития», поддерживали СССР и его сателлиты (в частности Куба). И процесс имел очевидную политическую подоплеку — он должен был продемонстрировать, что Ангола стала жертвой агрессии западных спецслужб. Суд был неплохо подготовлен: из допросов обвиняемых и свидетелей возникла отнюдь не романтическая картина того, как ловкие вербовщики соблазняют безработных алкоголиков легким заработком. Но снисхождения «соблазненные» не дождались: троих наемников приговорили к смерти, а еще два десятка надолго сели в тюрьму.
А дальше пошло-поехало. Позорным провалом в 1981-м закончилась организованная Майклом Хоаром попытка переворота на Сейшелах. Когда Хоар и его коммандос прибыли на острова под видом членов некоего клуба любителей пива, который раз в год устраивает развлекательные туры, на таможне в их багаже обнаружили разобранный автомат Калашникова. «Туристов» окружили, и они едва успели удрать на захваченном тут же в аэропорту самолете компании «Индиан эйр». В ЮАР, куда прилетели наемники, их тут же арестовали, и Хоар оказался в тюрьме, после чего отошел от дел.
Еще обиднее получилось с Бобом Денаром. В 1989-м был убит Ахмед Абдаллах — его ставленник на посту президента Комор, а его самого эвакуировали французские парашютисты. В 1995-м во главе трех десятков бойцов Денар высадился на Коморах, где его ждали еще три сотни вооруженных людей, подготовивших новый военный переворот. Но президент Комор обратился за военной помощью к Франции — стране, чьи задания Денар выполнял много лет, и легендарного наемника предали. Парашютисты Иностранного легиона, столько раз воевавшие плечом к плечу с Бобом, окружили его группировку и заставили сдаться, а потом без лишнего шума вывезли во Францию.
К концу XX века наемничество в традиционном виде пришло в упадок. Чего стоит одна только фарсовая история с попыткой переворота в Экваториальной Гвинее в 2004 году! Участвовавших в ней «наемников», похоже, набирали среди великосветских бездельников: к заговору оказались причастны, например, сын знаменитой Железной леди Марк Тэтчер, лорд Арчер и нефтеторговец Эли Калил (хотя среди задержанных были и профессионалы — бывшие юаровские спецназовцы). Подготовку заговора раскрыли спецслужбы Зимбабве, наемников арестовали, но все они отделались символическими сроками, а живший в ЮАР Марк Тэтчер и вовсе получил условный срок и был выслан в Лондон под присмотр матери.
Майкл Хоар
Прозванный Бешеным ирландец Майкл Хоар во время Второй мировой войны воевал в британских танковых частях в Северной Африке. Уйдя в отставку, он устраивал в Южной Африке сафари для туристов. В 1961-м Хоар появился в Конго во главе «Командо 4», состоявшей из нескольких десятков головорезов.
Довольно скоро он под ударами войск ООН вывел свою группу в Португальскую Анголу и вновь объявился в Конго в 1964 году: Чомбе, ставший к тому времени премьером, нанял его для подавления восстания племени симба, которое раньше поддерживало Лумумбу.
Выполняя эту задачу, Хоар столкнулся с другой знаменитостью — Че Геварой, который отправился в Африку поднимать мировую революцию. Кубинцы команданте оказались неспособны противостоять наемникам Хоара: Че Гевара был вынужден бежать из Африки, а несколько десятков захваченных в плен кубинцев были повешены. Коммандос Хоара вместе с нанятыми ЦРУ кубинскими пилотами принимали участие и в самой знаменитой операции бельгийской армии, в результате которой в городе Стэнливиле были освобождены несколько сотен белых заложников, захваченных симба.
Просто бизнес, ничего личного
Закат «традиционного» наемничества был предопределен кардинальным изменением международного климата. Холодная война закончилась, и объем секретных операций, в которых участвовали наемники, заметно упал. ЮАР после крушения режима апартеида перестала служить главным работодателем, важнейшей базой и источником кадров для наемников. Резко сократился и «фронт работ». Африканские государства худо-бедно создали национальные армии, спецслужбы и полицию и больше не испытывали острой нужды в услугах «солдат удачи». А государства Запада из-за всепобеждающей политкорректности стали стесняться связей с наемниками.
В итоге на смену всегда пьяным, увешанным оружием «диким гусям» пришли респектабельные джентльмены с ноутбуками. А принимать заказы стали не подпольные вербовочные пункты «солдат удачи», а частные военные компании (ЧВК), предоставляющие самый широкий спектр услуг в области обеспечения безопасности. Как считают специалисты, сегодня в этой сфере заняты более двух миллионов человек, а общая стоимость контрактов превышает 100 миллиардов долларов в год (то есть вдвое больше российского военного бюджета).
 Конец 60-х — начало 70-х годов XX века — пик успехов «солдат удачи» и их общественной популярности. В этот период Фредерик Форсайт пишет свой знаменитый роман «Псы войны», где благородные белые воины дарят чернокожим жителям захваченной ими страны месторождение платины. В то же время в прокат выходит фильм «Дикие гуси», в котором знаменитый Ричард Бартон (на фото) сыграл донельзя романтизированный образ исполненного достоинства полковника Фолкнера, прототипом коего, как утверждают, является Хоар (он же выступает консультантом ленты). В результате, вопреки усилиям ооновских юристов и советских пропагандистов, наемники в глазах обывателей приобрели имидж не кровавых убийц, а благородных авантюристов, отягощенных бременем белого человека. Фото: GETTY IMAGES/FOTOBANK.COM, EVERETT COLLECTION/RPG |
На первый взгляд вся разница между представителями столь серьезного бизнеса и Хоаром с Денаром заключается лишь в том, что первые официально зарегистрированы и дали официальное обязательство не участвовать ни в каких противозаконных операциях. Однако дело не в юридических формулах. В 90-х годах XX века неожиданно выяснилось, что легальные заказчики в лице государств, транснациональных корпораций и международных неправительственных организаций куда выгоднее, чем кандидаты в диктаторы. И важнейшим элементом военных операций последних 10-15 лет стала передача довольно важных общественных функций на аутсорсинг частным военным компаниям.
Нынешний расцвет частных военных компаний вызван как революцией в военном деле, так и изменениями политической и социальной обстановки. С одной стороны, техническая революция сделала бессмысленным существование массовых мобилизационных армий. Новые средства ведения боевых действий, основанные на компьютерных и информационных технологиях, вновь, как и в доиндустриальную эпоху, вывели на первый план отдельного бойца — эксперта в применении современных вооружений. С другой стороны, общественность развитых стран крайне болезненно воспринимает потери среди солдат своих армий. Смерть военнослужащих дорого стоит не только в переносном, но и в прямом смысле: например, гибель каждого американского солдата обходится Пентагону как минимум в полмиллиона долларов: специальные выплаты (помимо страховых) и особые льготы семье, включающие финансирование медицинского обслуживания и образования. А наемник, хоть его жалованье в несколько раз превосходит жалованье военнослужащего, стоит гораздо меньше. Во-первых, он получает свои большие деньги не несколько десятков лет подряд, а в течение короткого срока. Во-вторых, государство не оплачивает его смерть или увечье — эти риски в виде страховых сумм изначально заложены в стоимость контракта с ЧВК. А потери частных военных компаний порой сравнимы с армейскими. Например, в 2004 году в иракском городе Эль-Фаллудже в результате нападения на конвой, который охраняли сотрудники компании Blackwater, четверо охранников были захвачены толпой, убиты и сожжены.
Частные военные компании дали о себе знать уже в середине 1990-х годов. Отставные американские военные, нанятые корпорацией Military Professional Resources, приняли участие в подготовке операций боснийских мусульман и хорватов против сербских военных формирований. Впрочем, эти операции еще вписывались в старую концепцию военного противостояния эпохи холодной войны: наемников приглашали действовать там, где США и западноевропейские страны считали неудобным участвовать непосредственно. А подлинной демонстрацией нового лица и новых функций наемников стала операция в Сьерра-Леоне, где уже несколько лет шла чрезвычайно кровавая гражданская война.
Против правительства Сьерра-Леоне воевала группировка под названием Революционный объединенный фронт, боевики которой в целях устрашения отрубали руки мирным жителям. Правительственные войска несли одно поражение за другим, мятежники находились уже в 30 километрах от столицы, а ООН никак не могла сформировать миротворческие силы. И тогда правительство за 60 миллионов долларов наняло частную военную компанию Executive Outcomes, созданную в ЮАР в основном из бывших солдат спецназа. Компания быстро сформировала легкий пехотный батальон, который был оснащен бронетранспортерами, безоткатными орудиями и минометами и действовал при поддержке нескольких ударных вертолетов. И этому батальону потребовалась всего пара недель, чтобы разгромить антиправительственные силы.
Ситуация в стране стабилизировалась настолько, что там удалось провести первые за 10 лет выборы. Вскоре контракт с Executive Outcomes, заключенный на девять месяцев, истек. Транснациональные горнодобывающие компании, которые и финансировали из-за кулис эту операцию, посчитали, что дело сделано. И ошиблись: гражданская война началась снова. На сей раз в дело все-таки вступили миротворческие силы ООН, собранные в основном из подразделений африканских государств. Операция миротворцев, каждый год которой стоил около 500 миллионов долларов, завершилась в 2005-м без существенных результатов. Ревизия, проведенная ооновскими чиновниками, выявила чудовищную неподготовленность «голубых касок»: они действовали без бронетехники и авиационной поддержки и даже почти без боеприпасов — на каждую винтовку приходилось всего по два патрона! А вскоре правительство Сьерра-Леоне вновь обратилось к частной военной компании, которая кроме всего прочего стала спасать и ооновских миротворцев…
Далеко не ангелы
Печальную известность приобрели сотрудники одной из самых крупных американских частных военных фирм — Blackwater. В 2007 году они устроили перестрелку в центре Багдада, жертвами которой стали 17 мирных жителей. После этого скандала Blackwater сменила название на Xe Service, что позволило Пентагону заключить с фирмой новый контракт на обучение иракских военнослужащих стоимостью полмиллиарда долларов. Другой громкий скандал произошел с сотрудниками фирмы ArmourGroup, которые несли охрану американского посольства в Кабуле. В 2009 году выяснилось, что они устраивали пьяные оргии на территории дипломатического представительства.
Прибыльный бизнес
По оценке специалистов американского Брукингского института, рынок услуг ЧВК составляет свыше 100 миллиардов долларов в год, а в их деятельности участвуют свыше двух миллионов человек. В таких «грандах», как DynCorp и Xe Service, работают десятки тысяч человек. Но гораздо чаще встречаются ЧВК со штатом в несколько сотен сотрудников. Большинство ЧВК зарегистрированы в офшорах, но, как правило, их руководители и личный состав — американцы и англичане. В этих компаниях с удовольствием принимают ветеранов подразделений гуркхов, бывших военнослужащих фиджийского миротворческого батальона на Синае, отставников филиппинской морской пехоты. А в последнее время на рынке особенно успешно действуют частные военные компании из Сербии.
Смена караулов
Эта история стала хрестоматийным примером неэффективности миротворчества ООН и эффективности ЧВК. Эксперты указывали, что частные военные компании, во-первых, не тратят время на политические согласования в рамках Совета Безопасности и преодоление бюрократических барьеров. Во-вторых, в отличие от правительств развивающихся стран, чьи войска участвуют в миротворческих операциях, они не экономят на содержании и обеспечении своих сил. А в-третьих, подряжаясь выполнить конкретную военную задачу за определенную сумму, ЧВК, в отличие от государств, получающих от ООН около миллиона долларов в год за каждый миротворческий батальон, совершенно не заинтересованы в затягивании операции.
Но подлинный расцвет частных военных компаний начался после того, как войска США и НАТО вошли в Афганистан и Ирак. Вскоре стало ясно, что альянсу не хватает личного состава для проведения вспомогательных и сопутствующих операций: сопровождения конвоев, охраны представительств правительственных и международных организаций, охраны всевозможных складов. Эти услуги и предложили наемники, контракты с которыми заключали уже не правительства развивающихся государств, а Государственный департамент и Министерство обороны США. В американском военном ведомстве было создано даже специальное управление, отвечающее за заключение контрактов с частными военными компаниями.
В 2008 году в Ираке уже работали до 20 000 сотрудников ЧВК, тогда как численность военной группировки достигала 130 000 солдат и офицеров. По мере вывода американских войск Пентагон передает частным военным компаниям все больше функций, включая, например, обучение иракских военнослужащих и полицейских. Соответственно растет и численность наемников: по прогнозам экспертов, к 2012 году она может достичь 100 000 человек. То же самое происходит и в Афганистане, где компании вроде DynCorp и Blackwater превратились по сути в частные армии.
Резко возросший спрос на услуги наемников даже породил кадровый дефицит. Для выполнения простых охранных функций частные военные компании в массовом порядке стали нанимать местных жителей, чего раньше старались не делать. Слишком активная вербовка сотрудников в Афганистане привела даже к конфликту с руководством страны. Афганский президент ультимативно потребовал прекратить деятельность ЧВК, переманивающих военнослужащих из регулярной армии. А растущая нехватка специалистов с боевым опытом (отставников из США и Великобритании уже недостаточно) приводит и к вовсе неожиданным результатам. По слухам, силы специального назначения ЮАР сократились едва ли не вполовину из-за резкого оттока кадров в частный сектор, где зарплаты могут достигать тысячи долларов в день.
На рынке современного наемничества нашли свое место и российские специалисты. International Charters, зарегистрированная в Орегоне, нанимала в 1990-х как отставных американских десантников, так и бывших советских спецназовцев, которые дружно и эффективно действовали в Либерии, где разразилась кровавая гражданская война, жертвами которой стали десятки тысяч человек. И это неудивительно: в наемническом интернационале бывшие противники прекрасно уживаются друг с другом. Возможно, это следствие кадровой политики руководства частных военных компаний, которое, как правило, мало волнует прошлое их подчиненных и то, кто на какой стороне воевал раньше. В сообществе современных наемников одинаково высоко ценятся как бывшие сербские спецназовцы (правозащитники не раз критиковали британскую компанию Hart Group за то, что она нанимает большие группы сербов, которые воевали в Боснии и могут быть причастны к военным преступлениям), так и их коллеги из Хорватии.
Такая «неразборчивость» частных военных компаний может объясняться просто: если требуешь от кандидата в наемники наличия боевого опыта, то вряд ли можно предъявлять к нему и высокие моральные требования. И несколько громких скандалов, связанных с персоналом различных ЧВК, служит тому подтверждением. И тем не менее спрос на услуги современных наемников растет. При всей неоднозначности опыта частных военных компаний следует признать, что они становятся важной военной силой не потому, что политики меняют нравственные ориентиры, а потому, что стремительно меняются военные технологии.
Три российских журналиста - Кирилл Радченко, Александр Расторгуев и Орхан Джемаль – были убиты в Центральноафриканской республике (ЦАР) в понедельник, 30 июля. Россияне отправились туда, чтобы расследовать деятельность "частной военной компании Вагнера". Многие сведения о ней журналисты и активисты собирали по крупицам в течение последних лет. DW представляет все самое важное, что удалось узнать на сегодняшний момент.
Что такое ЧВК Вагнера
Частная военная компания Вагнера или группа Вагнера - неофициальная военная организация, не входящая в регулярные вооруженные силы России и не имеющая юридического статуса на ее территории. Военные подразделения ЧВК Вагнера насчитывали в разное время и по различным данным, от 1350 до 2000 человек. По данным из источников немецкой газеты Bild в бундесвере, общая численность наемников достигает 2500 человек.
Руслан Левиев, основатель группы активистов Conflict Intelligence Team (CIT), которая следит за действиями российских военных в Сирии, уточняет, что зарплата зависит от навыков, целей и места операции. Во время обучения на территории России, по данным CIT, зарплата составляет от 50 до 80 тысяч, во время зарубежных операций - 100-120 тысяч, в случае военных действий - 150-200 тысяч, в случае особых кампаний или крупных сражений - до 300 тысяч.
Где тренируются наемники в России
"Группа Вагнера", по многочисленным свидетельствам, тренируется на военной базе у хутора Молькино в Краснодарском крае, непосредственно соседствуя с 10-й отдельной бригадой спецназа ГРУ Минобороны РФ (в/ч 51532). О других тренировочных пунктах информации нет.
Потери среди наемников
Подсчет потерь среди "солдат удачи" осложняется по ряду причин: это и нелегальный статус ЧВК и ее бойцов, и формальная неподотчетность компании госорганам, и соглашение о неразглашении. В результате родственники погибших нередко только спустя несколько недель узнают о случившемся. Минобороны РФ отказывается фиксировать потери среди наемников.
СБУ в октябре 2017 года привело данные о 67 погибших, которые имели опыт боевых действий как в Донбассе, так и в Сирии. На декабрь 2017 года общее число установленных потерь с начала участия наемников в военных действиях в Сирии журналисты "Фонтанки" оценивали в 73, команда CIТ - в 101 человека.
Смотрите также:
-
От "весны" до войны
В начале 2011 года "арабская весна" добралась до Сирии, но первые мирные демонстрации были жестоко подавлены полицией. Тогда, начиная с 15 марта, по всей стране стали вспыхивать массовые акции протеста с требованиями отставки Башара Асада. Вряд ли можно было вообразить, что те события положат начало конфликту, который затянется на восемь долгих лет и унесет жизни почти полумиллиона сирийцев.
Сирия: 8 лет войны и неясные перспективы разрешения конфликта
Стороны конфликта
После того как волна массовых протестов прокатилась по стране, Асад начал использовать для их подавления армию. В свою очередь противники режима были вынуждены взять в руки оружие. В конфликт вступили также отряды национальных меньшинств (например, курды) и исламистские террористические группировки, среди которых особняком стоит так называемое "Исламское государство".
Сирия: 8 лет войны и неясные перспективы разрешения конфликта
"Халифат" террористов
В апреле 2013 года в гражданскую войну в Сирии вступили боевики террористической организации ИГИЛ, образованной из подразделения "Аль-Каиды". В июне 2014 года группировка объявила о переименовании в "Исламское государство" и провозгласила "халифат". По некоторым данным, в 2015 году под контролем ИГ находилось около 70 процентов территории Сирии, а численность боевиков составляла 60 000 человек.
Сирия: 8 лет войны и неясные перспективы разрешения конфликта
Культурное наследие как цель террористов
Разрушение античного города-оазиса Пальмиры стало символом варварского обращения террористов ИГ с объектами культурного наследия. Всего же с момента начала гражданской войны в Сирии было разрушено более 300 археологических памятников. В феврале 2015 года Совбез ООН приравнял уничтожение боевиками ИГ предметов исторической, культурной и религиозной ценности к терактам.
Сирия: 8 лет войны и неясные перспективы разрешения конфликта
Миграционный кризис
По данным ООН, за последние семь лет 5,3 млн сирийцев бежали из страны. Большинство из них нашли убежище в соседних Турции (более 3 млн человек), Ливане (свыше 1 млн) и Иордании (почти 700 тысяч). Но возможности этих стран по приему беженцев оказались практически исчерпаны. В результате сотни тысяч сирийцев отправились искать спасения в Европе, вызвав миграционный кризис в ЕС.
Сирия: 8 лет войны и неясные перспективы разрешения конфликта
Международная коалиция против ИГ
В сентябре 2014 года президент США Барак Обама объявил о создании международной коалиции против ИГ, в которую вошли более 60 государств. Участники коалиции наносили авиаудары по позициям боевиков, занимались подготовкой местных сухопутных войск, оказывали гумпомощь населению. В декабре 2018-го президент США Дональд Трамп объявил о выводе американских солдат из Сирии, обосновав это победой над ИГ.
Сирия: 8 лет войны и неясные перспективы разрешения конфликта
Исламская антитеррористическая коалиция
В декабре 2015 года Саудовская Аравия представила свою антитеррористическую коалицию, состоящую из исламских стран. В нее вошли 34 государства, часть из которых, как и сами саудовцы, являются также членами международной коалиции под предводительством США.
Сирия: 8 лет войны и неясные перспективы разрешения конфликта
Участие России
С осени 2015 года российские ВКС также наносят удары в Сирии - по заверениям Москвы, лишь по позициям ИГ. По данным же НАТО, 80% российских авианалетов были нацелены на противников Асада из умеренной оппозиции. В ноябре 2017 года Путин заявил о скором окончании военной миссии в Сирии. Группировка будет сокращена, но в распоряжении РФ останутся 2 военные базы и некоторые другие структуры.
Сирия: 8 лет войны и неясные перспективы разрешения конфликта
Мирные переговоры
14 марта 2016 года, в канун 5-летия начала гражданской войны в Сирии в Женеве стартовали переговоры по мирному урегулированию конфликта под эгидой ООН. Первая подобная попытка в начале февраля завершилась неудачей на фоне наступления армии Асада на город Алеппо. Второй шанс появился после заключения перемирия между сторонами с 27 февраля при содействии США и РФ.
Сирия: 8 лет войны и неясные перспективы разрешения конфликта
Применение химического оружия
Согласно совместному докладу ООН и ОЗХО, режим Асада несет ответственность за применение отравляющего вещества зарина в Хан-Шейхуне 4 апреля 2017 года, а "Исламское государство" применяло сернистый иприт во время атаки в населенном пункте Ум-Хош в сентябре 2016 года.
Сирия: 8 лет войны и неясные перспективы разрешения конфликта
Договоренность о зонах безопасности
С января 2017 года в столице Казахстана по инициативе России, Турции и Ирана проводятся параллельные женевским межсирийские переговоры по урегулированию в Сирии. На них впервые за одним столом встретились представители как режима Башара Асада, так и оппозиционных сил. В мае в Астане подписан меморандум о создании четырех зон деэскалации в северной, центральной и южной части Сирии.
Сирия: 8 лет войны и неясные перспективы разрешения конфликта
Год радикальных перемен в Сирии
2017 год принес радикальные перемены в ситуации в Сирии. Еще в декабре 2016 года войска Асада при поддержке ВКС России освободили Алеппо, весной 2017-го - Хомс. А в июне были достигнуты американо-российские соглашения об установлении реки Евфрат в качестве разделительной линии между "Силами демократической Сирии" и войсками Асада.
Сирия: 8 лет войны и неясные перспективы разрешения конфликта
Разгром ИГ, но еще не окончательная победа
В 2018 году войска Асада заняли стратегически важный город Дейр-эз-Зор и ряд других. А оппозиционные "Силы демократической Сирии" и курдские Отряды народной самообороны при поддержке США - Ракку. 3 марта 2019 года произошло решающее сражение за последнее поселение Бахгус, находящееся в руках ИГ. После освобождения деревни под контролем ИГ останется только отдаленный регион к западу от Евфрата.
Сирия: 8 лет войны и неясные перспективы разрешения конфликта
"Тройка" в Сочи
В 2017 году на встрече в Сочи лидеры РФ, Ирана и Турции Владимир Путин, Хасан Роухани и Реджеп Тайип Эрдоган выступили с рядом инициатив, призвав Дамаск и оппозицию к участию в сирийском Конгрессе национального диалога, который должен открыть дорогу к конституционной реформе. В 2019-м лидеры трех государств заявили, что контроль над Сирией должен вернуться к правительству в Дамаске.
Сирия: 8 лет войны и неясные перспективы разрешения конфликта
Новое применение химоружия в Думе
По данным гуморганизаций, 7 апреля 2018 года в городе Дума, последнем очаге сопротивления исламистов и повстанцев в регионе, было вновь применено химоружие. По данным ВОЗ, в ходе атаки более 70 человек погибли, у 500 жителей зафиксированы симптомы отравления. Власти Сирии опровергали эту информацию. Но 1 марта 2019 года эксперты ОЗХО пришли к выводу, что в Думе, вероятнее всего, был применен хлор.
По улицам жаркого южного города едут джипы с хорошо вооруженными людьми. Суровые мужчины в военной форме разительно отличаются от местных солдат – они «белые». Но это - не миротворцы и не второе пришествие колонизаторов. Частные военные компании давно и широко востребованы на африканском континенте. В какой-то степени Африку даже можно считать родиной ЧВК в их современном виде. Именно эпоха деколонизации и многочисленных национально-освободительных и гражданских войн в африканских странах и создала колоссальный спрос на зарубежных наемников, которые в силу опыта и наличия воинских профессий были куда более боеспособны, чем собственно африканские военнослужащие.
Начиная с 1950-х – 1960-х гг. правительства молодых африканских государств стали приглашать на службу иностранных военных специалистов – как отдельных частных лиц, так и организованные иностранцами военные компании. К услугам наемников африканские лидеры обращались охотно по нескольким причинам.
Во-первых, иностранные наемники были подготовлены куда лучше собственно африканских военнослужащих, имели большой опыт участия в боевых действиях в самых разных уголках планеты. Так, среди наемников, прибывавших в Африку в 1950-е – 1070-е годы, было много ветеранов Второй мировой войны, различных колониальных конфликтов. Многие из наемников имели качественное военное образование, некоторые в прошлом были старшими офицерами регулярных армий различных государств.
Во-вторых, к частным военным компаниям, не связанным трайбальными отношениями и не вписывавшимся в клановые схемы африканских обществ, всегда было больше доверия. Многие африканские диктаторы предпочитали комплектовать личную охрану именно из иностранных наемников, которым доверяли куда больше, чем соплеменникам.
Наконец, европейцы и американцы, служившие в частных военных компаниях, всегда были более дисциплинированными и ответственными воинами, чем собственные солдаты. Советская пресса в то время рисовала портреты наемников в очень негативных красках, однако в действительности иностранные «солдаты удачи», служившие в Африке, хотя и не были «мальчиками-одуванчиками», но все же значительно уступали в «отмороженности» и криминальных наклонностях местным солдатам и офицерам, даже служившим в правительственных войсках и полицейских формированиях.
Вторая половина ХХ века наполнена многочисленными примерами участия иностранных наемников в африканских войнах. Фактически без них не обходился ни один крупный африканский конфликт. Несколько командиров наемников второй половины ХХ века стали настоящими легендами времен Холодной войны. Майкл Хоар, Жан Шрамм, Боб Денар – эти имена навсегда вписаны в постколониальных войн на Африканском континенте. Майкл Хоар, бывший майор королевских бронетанковых войск Великобритании, ирландец по национальности, после ухода в отставку жил в Дурбане, работал бухгалтером, но затем вернулся к воинской профессии. Война в Конго на стороне Моиза Чомбе, попытка переворота на Сейшельских островах сделали Хоара, известного под прозвищем «Сумасшедший Майк», одним из самых знаменитых наемников мира. Бывший бельгийский плантатор Жан Шрамм ушел в джунгли после того, как его плантацию разгромили сторонники Патриса Лумумбы. С этого времени он посвятил свою жизнь участию в различных локальных войнах.
Но самым знаменитым наемником был Боб Денар – бывший военнослужащий ВМС Франции, участник Индокитайских войн, а затем сотрудник полиции во Французском Марокко. Карьеру «дикого гуся» Денар начал тоже во время войны в Конго против сторонников Патриса Лумумбы. Десять лет, с 1968 по 1978 годы, Боб Денар прослужил военным советником президента Габона Омара Бонго. 
В это же время Денар продолжал участвовать в разных конфликтах – португальском вторжении в Гвинею в 1970 году, попытке сепаратистов Биафры отсоединиться от Нигерии, попытке военного переворота в Бенине в 1977 году. Денар участвовал в военном перевороте на Коморских островах, где обосновался на целых пятнадцать лет, став командующим президентской гвардией, приняв ислам и получив новое имя Саид Мустафа Маджуб.
Гражданская война в Конго стала одним из первых примеров масштабного использования иностранных наемников в Африке во второй половине ХХ века. После того, как в 1960 году была провозглашена политическая независимость бывшего Бельгийского Конго, в стране начался конфликт между премьер-министром Патрисом Лумумбой, придерживавшимся левых взглядов и считавшимся просоветским политиком, и его оппонентом прозападным Моизом Чомбе, который провозгласил независимость провинции Катанга – самого перспективного региона Конго, в котором были сосредоточены основные природные ресурсы страны и проживало многочисленное европейское население. В Катанге Чомбе провозгласил себя президентом и сформировал вооруженные силы – жандармерию, в которую пригласил несколько сотен бельгийских офицеров и унтер-офицеров. На службу Катанге и поступили многочисленные белые наемники со всего мира, включая Майкла Хоара и Боба Денара. Отряд под командованием Майкла Хоара, укомплектованный европейскими наемниками и летчиками из числа кубинских «контрас», в 1965 году противостоял отряду кубинцев под командованием Эрнесто Че Гевары, который прибыл на помощь конголезским революционерам.
Второй известный пример участия наемников в африканских конфликтах – война в Анголе. Если на стороне просоветской партии МПЛА воевали советские военные инструкторы и специалисты и многочисленный кубинский военный контингент, то прозападное движение ФНЛА Холдена Роберто и оппозиционное движение УНИТА Жонаса Савимби привлекли на помощь европейских, родезийских и южноафриканских наемников. На стороне ФНЛА воевал отряд печально знаменитого Костаса Георгиу (1951-1976) – бывшего капрала британского парашютно-десантного полка, грека-киприота по национальности. Несмотря на молодые годы, Георгиу был очень непростым парнем. Во время службы в британском парашютно-десантном полку капрал участвовал в ограблении почтового отделения.
Естественно, на этом официальная военная карьера Георгиу закончилась – он провел два года в тюрьме, был досрочно освобожден, а затем завербовался в ФНЛА, взяв псевдоним «полковник Тони Каллэн». Георгиу сформировал собственный отряд, костяк которого составили его друзья – сослуживец по парашютно-десантному полку Ник Холл, подельник по ограблению почты Майкл Уайнхауз и двоюродный брат сожительницы киприот Чарли Христодолу по прозвищу «Чарли Дробовик». Нику Холлу присвоили звание майора, а Уайнхауз и «Дробовик» стали капитанами армии ФНЛА. Благодаря вербовке в Великобритании вскоре отряд пополнился сотней европейских наемников, преимущественно – бывших британских парашютистов. В армии ФНЛА отряд Георгиу оказался самым боеспособным подразделением, которое выполняло наиболее сложные задачи.
Лидер ФНЛА Холден Роберто называл Костаса Георгиу человеком феноменального мужества. Первое время отряд Георгиу сражался очень эффективно, однако затем качество личного состава ухудшилось. Вместо бывших парашютистов в Анголу стали прибывать безработные и любители легких денег, никогда не служившие в армии и отказывавшиеся идти на передовую. Это очень раздражало и без того агрессивного и жестокого Георгиу, который стал безжалостно расстреливать не только пленных противников, но и своих подчиненных. В феврале 1976 г., после разгрома ФНЛА, Георгиу попал в плен, а 11 июня 1976 года в Луанде начался процесс над наемниками – 13 гражданами США и Великобритании. 10 июля 1976 года Костас Георгиу, Эндрю Маккензи, Дэниэл Фрэнсис Герхарт и Джон Дерек Баркер были расстреляны по приговору суда.
В 1990-е годы иностранные наемники принимали участие в многочисленных гражданских войнах на Африканском континенте. В это же время африканские правительства и транснациональные корпорации стали еще более активно привлекать частные военные компании для охраны важных объектов, в том числе политических лидеров, транспортных магистралей, месторождений полезных ископаемых. Африканским военным ни собственные лидеры, ни транснациональные корпорации не доверяют, зная их уровень подготовки, а главное – склонность к участию в различных авантюрах и коррумпированность.
Сейчас африканский рынок услуг безопасности – лакомый кусок для частных военных компаний из различных стран. В Африке присутствуют американские, французские, китайские, русские и даже украинские частные военные компании. В 1989-1998 гг. одной из самых мощных частных военных компаний, действовавших в Африке, была Executive Outcomes, которую создал бывший подполковник южноафриканской армии Эбен Барлоу.
Костяк служащих ЧВК составляли буры – белые южноафриканцы, которых после прихода к власти черного большинства быстро выдавили из армии и полиции ЮАР. Executive Outcomes в 1995 г. предотвратила попытку переворота в Сьерра-Леоне, вернув правительству страны контроль над алмазными месторождениями. В 2015 г. Эбен Барлоу создал ЧВК STEPP, которая тренирует военнослужащих правительственных войск Нигерии.
Британская компания Sandline International, созданная Саймоном Манном и укомплектованная бывшими британскими военнослужащими, существовала с 1994 по 2004 гг., отметившись участием в гражданской войне в Сьерра-Леоне. Вашингтон уделяет особое внимание поддержке американских частных военных компаний в Африке, рассматривая их как инструмент утверждения американского военно-политического влияния и одно из главных препятствий проникновению конкурирующих государств на Африканский континент. AFRICOM (Африканское командование армии США) благодаря присутствию в Африке частных военных компаний обладает возможностью более оперативного реагирования на разнообразные вызовы. Если использование регулярной армии за пределами США требует многочисленных разрешительных процедур на уровне Конгресса, то применять частные военные компании для защиты американских интересов гораздо проще.
На Африканском континенте активно действуют и русские ЧВК «РСБ-Групп», Moran Security Group и некоторые другие. По данным СМИ, сейчас русские ЧВК активно работают в Центральноафриканской республике, Южном Судане, Ливии. «РСБ-Групп» (также «Российские системы безопасности» имеет представительство в Сенегале и занимается разминированием объектов в африканских странах, сопровождением судов с целью их охраны от нападений пиратов.
Еще в 1990-е годы на Африканском континенте стали появляться первые украинские наемники. Сначала это были летчики, затем к ним прибавились специалисты и других воинских специальностей. Сейчас украинские частные военные компании пытаются освоить рынок профильных услуг в ряде африканских стран. Так, по данным СМИ украинская ЧВК Omega Consulting Group недавно открыла свое представительство в Буркина-Фасо. Активно действуют в Африке и наемные военные специалисты из Сербии, Хорватии, Боснии и Герцеговины, в том числе имеющие опыт участия в югославских войнах.
В последние годы все более активно заявляет о себе на рынке военных услуг и Китай. Известно, что сейчас КНР запускает свою военную базу на территории маленькой восточноафриканской страны Джибути, где уже есть базы целого ряда европейских стран. Но кроме официальной военной базы, на которой будут служить военнослужащие НОАК, в Африке находятся сотрудники китайских частных военных компаний. Они выполняют задачи по охране объектов китайского бизнеса на континенте. Впрочем, учитывая специфику политической системы Китая, понятно, что все китайские ЧВК являются филиалами НОАК. Личный состав китайских частных военных компаний укомплектован бывшими армейскими и полицейскими спецназовцами – профессионалами высокого класса, которые вполне могут составить достойную конкуренцию американским, южноафриканским и европейским коллегам.
Частные военные компании и их сотрудники – от владельцев и руководителей до рядовых бойцов – работают на Африканском континенте в коммерческих целях. Они участвуют в самых разнообразных конфликтах, нередко выполняют весьма неприглядные задачи, но нельзя не отметить, что в определенном смысле присутствие частных военных компаний способствует и реальному обеспечению порядка в африканских странах. Так, частные военные компании защищают бизнес от нападений бандитов, обеспечивают безопасность морских перевозок от пиратов, охраняют месторождения природных ресурсов и предприятия. Наконец, частные военные компании вносят свой вклад в борьбу с международным терроризмом, различными радикальными группировками.
1. Согласно «Первому дополнительному протоколу к Женевской конвенции» от 1949 года определение термина «наемник» звучит следующим образом: это человек, специально завербованный для сражения в определенном конфликте. Он принимает непосредственное участие в боевых действиях. Его участие в боевых действиях вызвано исключительно желанием получить обещанное ему материальное вознаграждение, которое существенно превышает вознаграждение военнослужащего такого же ранга и выполняющего те же функции, но состоящего в рядах вооруженных сил страны, вовлеченной в конфликт. Он не должен быть гражданином страны нанимателя и не должен представлять интересов страны, не участвующей в конфликте.
2. В 1961 году, сразу же после провозглашения своей независимости, Конго была ввергнута в пучину гражданской войны. Причиной стало объявление об отделении провинции Катанга, в которой были сосредоточены самые известные алмазные копи и медные рудники. Самопровозглашенный министр Моиз Чомбе стал набирать армию, основной ударной силой которой стали наёмники из Англии и Франции. Завязавшаяся в дальнейшем кровавая мясорубка сделала имена многим наемникам и продемонстрировала, что любой, кто в состоянии нанять пару сотен профессиональных военных, может стать президентом, например, африканской республики.
3. Боб Денар, которого прозвали «последним пиратом» - едва ли не самый известный контрактник XX века. Его солдаты удачи, которые именовали себя les affreux (ужасные), отметились в Конго, Йемене, Бенине, Нигерии, Габоне и Анголе. В 1978 году Денар со своими ребятами вернул к власти на Коморских островах первого президента республики Ахмеда Абдаллаха. После этого Боб Денар 10 лет стоял во главе президентской гвардии. Благодаря его стараниям Коморы стали настоящим раем для наемников. Сам Боб стал крупнейшим собственником на островах, принял ислам и завел гарем. Однако после убийства Ахмеда Абдаллаха в 1989 году Денара срочно эвакуировали во Францию. А когда в 1995 году он вернулся на Коморы с целью нового переворота, его схватили парашютисты французского иностранно легиона. На родине последний пират стал фигурантом сразу нескольких уголовных дел. Однако он так и не понес наказания, так как у него была обнаружена болезнь Альцгеймера. Скончался Боб Денар в 2007 году.
4. По итогам кровавых событий в Конго с 1960-х по 1970-е за наемниками закрепилась репутация настоящих бандитов и головорезов. Конечно, подобные обвинения имели под собой некоторые основания, так как солдаты удачи практиковали разбой, грабежи и пытки. Но, в то же время, сами контракторы приходили в ужас от того, что творили прочие участники африканских конфликтов. Яркое тому доказательство – распространенная практика среди чомбовцев – варить своих пленных заживо. А противостоящие им симба так и вовсе практиковали каннибализм.
5. Майк Хоар по прозвищу Бешеный ирландец во время Второй мировой войны сражался в рядах британских танковых частей в Северной Африке. А после окончания войны он устраивал сафари для туристов. Но в 1961 году он возглавил отряд «Командо 4», который состоял из профессиональных головорезов. Отслужив контракт, он вернулся в ЮАР, однако в 1964 году, отправившись в Конго, почти сразу же был нанят премьером Чомбо для подавления восстания симба. Для этих целей был сформирован отряд «Командо 5». Выполняя задачу, Хоар столкнулся с самим Че Геварой, который прибыл в Африку поднимать революцию. Однако кубинцы оказались неспособными противостоять коммандосам Бешеного ирландца. Че Гевара бежал из Африки, а десятки захваченных в плен кубинцев были повешены. Также Хоар принимал участие в операции «Дракон над Конго», в результате которой были освобождены сотни белых заложников. После неудачной попытки совершить переворот на Сейшелах Хоар был арестован и предан суду. После выхода из тюрьмы Бешеный ирландец умерил свой пыл и отошел от дел.
6. В 1980 году на экраны кинотеатров выходит фильм «Псы войны» по одноименному произведению Фредерика Форсайта. В этой ленте благородные белые «солдаты удачи» дарят мир и спокойствие чернокожему населению Африки. Примерно в тоже время выходит кинофильм с подобным же сюжетом под названием «Дикие гуси». Главным героем является благородный полковник Фолкнер. Есть мнение, что прототипом для него послужил Майк Хоар, который, кстати, выступал консультантом ленты. Все это, несмотря на усилия юристов ООН и различных пропагандистов, делало наемников в глазах общественности настоящими героями-авантюристами, которые вынуждены нести бремя белого человека.
7. Свидетельством того, что наемник должен быть профессионалом, а не великосветским бездельником, стал инцидент в Экваториальной Гвинее. Спецслужбам Зимбабве удалось раскрыть заговор с целью переворота и задержать участвовавшую в нем группу наемников, в рядах которых оказались сын ныне покойной Железной леди Маргарет Тэтчер, а также лорд Арчер и нефтяной магнат Эли Калил. Но благодаря связям и деньгам всем им удалось отделаться символическими сроками, а Марка Тэтчера так и вовсе выслали домой под надзор матери.
8. Упадок традиционного наемничества ознаменовал суд над контракторами, которых захватили в Анголе в 1970-х годах. Этот процесс имел четко выраженную политическую подоплеку и вписывался в контекст холодной войны, так как власти этой страны поддерживались СССР и его сателлитами. Этот процесс имел целью выставить Анголу жертвой нападок западных спецслужб. Обвиняющая сторона рассказывала о том, как злобные янки спаивают и соблазняют большими деньгами африканских крестьян и военных и используют их для войны со своими собратьями. Итогом стала смертная казнь троих наемников и долгие тюремные сроки для двадцати остальных.
9. В начале 90-х годов, когда холодная война закончилась, а в Африке худо-бедно началось формирование национальных армий, наемникам стало ясно, что легальные заказчики в лице государств, корпораций и международных организаций куда выгодней, чем безумные диктаторы. В связи с этим началась тенденция по передаче важных военных функций на аутсорсинг частным военным компаниям, которые в свою очередь перестали представлять из себя увешанных оружием головорезов, превратившись в респектабельных бизнесменов.
10. ЧВК впервые продемонстрировали себя в Сьерра-Леоне, где правительственные войска несли одно поражение за другим от рук Объединенного Революционного Фронта, а ООН все никак не могло сформировать миротворческие силы. Правительство приняло решение нанять за 60 млн долларов частную военную компанию Executive Outcomes, созданную в ЮАР и состоящую исключительно из бывших спецназовцев. Сотрудниками компании в кратчайшие сроки был сформирован легкий пехотный батальон, который оснастили безоткатными орудиями, бронетранспортерами, минометами и вертолетами прикрытия. Результатов не пришлось долго ждать, уже через две недели антиправительственные силы были полностью разгромлены. Однако после истечения срока действия контракта правительство сочло, что дело сделано, и продлевать его не стало. Это было большой ошибкой. Гражданская война вспыхнула с новой силой. И за дело уже принялись миротворцы, которых набрали из африканских государств. Деятельность таких «официальных» подразделений стоила более 500 млн долларов в год, но не приносила никаких результатов. Поэтому правительство вновь обратилось к Executive Outcomes, которым теперь пришлось еще и спасать силы ООН.
11. С конца XX века частные военные компании стали предоставлять услуги не только непосредственно военного характера. Так, в Афганистане наёмники занимаются обслуживанием беспилотных летательных аппаратов, которые осуществляют разведку. Совместными усилиями войскам США и руководителям ЧВК удалось создать единый командный центр. В Ираке компания Halliburton осуществляет обеспечение американских войск топливом и продовольствием. Вместе с этим частники также занимаются обучением местной полиции и пограничников. Более того, около сорока контракторов из DynСorp, состоят в охране президента Афганистана Хамира Карзая. А американских чиновников, работающих в Ираке, охраняют представители британской ЧВК Global Risk Strategies.
12. В США любая фирма, занимающаяся подобной деятельностью, обязана получить разрешение Госдепартамента или Министерства обороны, прежде чем заключить контракт с иностранным правительством, однако контракты с частными лицами или иностранными корпорациями не регламентируются таким образом, и остаются на совести руководства ЧВК. Именно поэтому к услугам подобных организаций часто прибегают транснациональные корпорации для охраны своих нефтепроводов и промышленных объектов, расположенных в зоне того или иного конфликта. Наравне с ними помощью наемников часто пользуются такие именитые общественные организации как World Wildlife, которая заключила контакт на защиту носорогов от браконьеров в Конго. И даже организация Красный Крест нанимает сотрудников ЧВК для защиты своих людей в горячих точках.
