Участие в войнах: Восстание Хмельницкого. Война за независимость Украины.
Участие в сражениях: Хмельник. Поход к Чигирину

(Petro Doroshenko) Государственный, военный и политический деятель. Гетман Правобережной Украины в 1665—1676 гг.

Петр Дорошенко родился в 1627 году в городе Чигирине в славной казацкой семье. В 1647 году вместе с Богданом Хмельницким он выехал на Запорожье, где стал для новоизбранного гетмана первым доверенным лицом. Служил Дорошенко в гетманской сотне.

Будучи образованным человеком, Дорошенко знал историю, польский язык, латынь, владел ораторскими способностями. У Хмельницкого Дорошенко прошел дипломатическую школу, выполняя его главнейшие поручения. Признав выдающиеся способности Дорошенко, в 1649 году Б.Хмельницкий присвоил ему звание «арматного писаря» в Чигиринском полку.

В 1650 году гетман поручил Дорошенко вместе с тремя другими предводителями казаков съездить в Молдову . Уже в конце этого же года Дорошенко вел переговоры с польским сеймом.

С 26 лет Дорошенко стал во главе Прилуцкого полка и руководил им 6 лет. После смерти Хмельницкого Дорошенко поддержал новоизбранного гетмана И.Выговского , приняв участие в походе против полковника Полтавы М.Пушкаря и войск России .

В 1658 году Дорошенко вместе с гетманом Выговским участвовал в подписании Гадячского соглашения с Польшей. По этому соглашению земли Правобережной Украины получили небольшую автономию в составе Речи Посполитой.

В конце 1659 года Дорошенко потерпел поражение под Хмельником . Он сдался гетману Я.Сомку , потеряв чин прилуцкого полковника. В протоколе Переяславской рады, утверждающем гетманом младшего сына Б.Хмельницкого, есть подпись Дорошенко как рядового казака.

Однако в начале 1660 года Дорошенко в должности Чигиринского полковника вместе с другими казаками отправился в Москву, чтобы просить отменить некоторые статьи Переяславского соглашения. В том же году Дорошенко в числе других казацких старшин подписал Слободищенский трактат о выходе Украины из состава России и присоединении к Польше.

В 1661 г. Дорошенко был пожалован шляхетский герб: в лазурном поле золотой кавалерский крест, золотой полумесяц с рогами шляхты и серебряная сабля, положенные друг на друга.

В дальнейшем Дорошенко участвовал в походе Ю.Хмельницкого и воеводы Шереметева под Чуднов. Там Дорошенко он переговоры с командующим польским войском Любомирским .

При правлении гетмана П.Тетери Дорошенко дослужился до чина генерального есаула в 1663 году и черкасского полковника в 1665 году.

Провозглашенный гетманом медведевский сотник С.Опара, пришедший к власти после устранения Тетери, решил искать поддержки у крымского хана. Но Дорошенко перехватил и переманил к себе татарских мурз, направлявшихся на помощь Опаре. После победы над Опарой в 1666 году Дорошенко при поддержке татар на раде в Чигирине был объявлен наказным гетманом.

Гетманство Дорошенко началось во времена Великой Руины . Это была критическая ситуация для украинской государственности. Были предприняты неудачные попытки И.Выговского и Ю.Хмельницкого отстоять целостность территории и остатки государства. Украина стала предметом противостояния между правительством России и правительством Польши. Противостояли друг другу правобережная и левобережная старшины.

В это же время нарастало противостояние зажиточного казачества и крестьян (вместе с мещанством и Войском Запорожским). Тайно от украинцев подписанное 30 января 1667 года Андрусовское перемирие провозглашало раздел Украины по линии Днепра. Правобережная Украина снова отдавалась под власть Речи Посполитой. Большинство крестьян и казаков опять попали в ненавистное крепостничество. Левый берег с Киевом был отдан России.

Раздел Украины на российскую и польскую сферы влияния способствовал обострению стремления казачества обеих сторон Днепра возродить былую славу времен Хмельницкого, а также объединить страну под властью одного гетмана.

Чтобы укрепить свое положение, Дорошенко принял ряд мер: часто собирал генеральные рады, пытался считаться с мнением рядовых казаков. Чтобы исключить покушения и бунты, он создал 20-тысячный наемный корпус сердюков, которые подчинялись лично гетману.

Сохранить власть Дорошенко удалось с помощью противостояния проискам И.Брюховецкого (гетмана Левобережной Украины), а также казни в Чигирине брацлавского полковника В.Дрозденко (соратника Брюховецкого). С помощью универсалов новый гетман Правобережной Украины призывал под свою власть казаков с целью выступления против ставленника Москвы - Брюховецкого .

Андрусовское соглашение заставило Дорошенко принять власть польского короля. А в конце 1667 года в Украину пришли польские войска С.Маховского . Они опустошали и сжигали города и села, уничтожали население.

Тогда Дорошенко, найдя поддержку у крымских татар, разгромил армию поляков близ Подгайцев в Галичине. Население Левобережья в 1668 году подняло восстание против российской оккупации: убили Брюховецкого, воевод выгнали из городов. Дорошенко ненадолго провозгласили гетманом Левобережья.

Когда в следующем году Дорошенко отправился в военный поход, он оставил вместо себя наказным гетманом черниговского полковника Д.Многогрешного . После ухода Дорошенко в поход в Москве инспирировали избрание гетманом Левобережной Украины именно Многогрешного. Московское правительство путем военных угроз заставило Многогрешного отказаться от Дорошенко и признать главенство царя. По этой причине планы Дорошенко по объединению Украины не воплотились в жизнь, а два гетмана, бывшие ранее союзниками, вступили в двухлетнюю войну.

Дорошенко решил подписать союз с Оттоманской Портой. Этот союз планировал еще Б.Хмельницкий. Султан дал обещание признать Украину независимым государством на территории от Перемышля до Севска. Однако следующие события показали, что обещания султана были лживыми.

В 1669 году Дорошенко согласился с протекторатом Турции, по условиям которого православные Молдова и Валахия, стали подданными Османской империи . Соглашение признавало автономию православной церкви Украины в составе патриархата Константинополя. Население Украины освобождалось от турецкого налогообложения и получало право свободно выбирать гетмана.

Соглашение с Турцией подписали в начале 1669 года. Казацкая рада, созванная на реке Росава близ Корсуня, одобрила данное соглашение. На раде гетману от имени султана выдали знамя, грамоты, бунчук и булаву. Эти предметы власти гарантировали казакам защиту. Также гетману оказали военную помощь: несколько десятков тысяч татар помогли 24 тысячам казаков разгромить армию поляков возле села Печеры на реке Буг. Войска гетмана взяли Браилов, Маховского пленили, а самого короля едва не захватили в плен. Сами польские историки позднее сравнили этот разгром с поражением поляков у Желтых Вод и Корсуня в 1648 году.

Дорошенко при этом не раз пытался договориться с Многогрешным. Он писал ему о распаде Гетманщины, о ссылке патриотов Украины в Сибирь. Дорошенко предлагал Многогрешному собрать раду всей Украины, чтобы решить судьбу Отчизны и восстановить ее целостность. Гетман Правобережья также вел гибкую политику в дипломатических отношениях с московским и польским правительствами.

Эпоха Великой Руины для Украины ознаменовалась хаосом в политике и многовластием. В стране одновременно функционировали несколько гетманов, выдвинутых разными группировками. Запорожцы, бывшие союзники Дорошенко, в 1669 году нанесли ему удар, выбрав гетманом П.Суховенко. в этом же году несколько правобережных казацких полков выбрали гетманом полковника М.Ханенко из Умани, сторонника Польши . Ханенко начал бороться с Дорошенко за власть и потерпел поражение.

Со стороны Дорошенко воевали турецкие войска, вместе с казаками завоевавшие Каменец. Они окружили Львов и вынудили короля подписать в 1672 году в Бучаче договор о передаче турецкому султану части Галичины и Подолья. Несколько лет эти регионы были провинциями Турции. Храмы в них превращали в мечети, города грабили, людей уводили в плен, а судили и казнили без суда и следствия. Именно Бучацкое соглашение польские историки считают одним из самых позорных в истории Польши.

Дорошенко, поддерживаемый Турцией, стал единовластным гетманом Правобережья. Но получил гетман целиком опустошенные земли Киевщины и Брацлавщины. Население этих регионов бежало на Запорожье, Слобожанщину и Гетманщину. Люди обвиняли Дорошенко в том, что он призвал турок и татар в Украину. Дорошенко потерял любовь и доверие народа, хотя и продолжал считаться с мнением общественности.

Гетман Правобережья разочаровался в союзе с Турцией и стал пытаться налаживать взаимоотношения с Россией. Особенно оживились отношения Дорошенко с Россией после подписания польско-турецкого союза .

С 1672 года Дорошенко проводил активные переговоры с правительством Москвы с целью воссоединения Украины под своей булавой. Войска России произвели несколько походов на Правобережье, чтобы освободить его от Польши. Умело ведя дипломатию, Дорошенко считал, что царь всю власть над Украиной отдаст ему.

Однако Дорошенко ошибся. Правительство Москвы желало поддерживать лишь того гетмана, который стал бы покорным орудием в руках Москвы. Этого Москва вполне оправданно могла ожидать от Брюховецкого, Многогрешного, Самойловича. Население же разрушенной многолетней войной Украины не поддержало Дорошенко, которого обвиняли в союзе с Турцией.

Ни Турция, ни Польша тем временем не желали уступать Украину и продолжали вести борьбу за нее. Новый король Ян Собеский пошел в поход на турок, вследствие чего была опустошена Брацлавщина. Людей тысячами уничтожали и забирали в плен. Правый берег Украины превратился в пустыню в пожарищах и руинах, усеянную костями, одичалую и безлюдную. Ранее богатые и многолюдные, города Брацлав, Черкассы, Ладыжин, Умань, Канев и Корсунь опустели.

В 1674 году гетман Левобережной Украины Самойлович, пришедший к власти на смену Многогрешному, созвал в городе Переяслав генеральную раду. Рада избрала его гетманом обеих сторон Днепра. В этом же году Самойлович вместе с московским войском взял в осаду столицу Правобережной Украины Чигирин. Но турки и татары помогли Дорошенко выстоять. С этого момента отряды Дорошенко стали уничтожать села и города правого берега, признавшие Самойловича и Ханенко .

Последний подъем Чигирина был именно во время гетманата Дорошенко. В 1668 году Ю.Хмельницкого, который в отличие от отца был бездарным руководителем и политиком, устранили от власти. Сразу после этого Дорошенко торжественно въехал в город и начал строительные работы для укрепления своей резиденции.

И поныне сохранились возведенные тогда на Замковой горе продольные террасы, которые увеличили крутизну склонов и сделали их неприступными.

Основу крепости, называемую Верхним замком и расположенную на вершине горы, усилили выкопанным в грунте скалы рвом. Чтобы выдержать длительную осаду, в замке сделали колодец и вырыли подземный ход наружу, к берегу Тясмина. Камни, добытые при постройке рва, использовали для стройки нового бастиона «башни Дорошенко». В подземельях первого яруса этой башни хранили порох. Так как тут же находилась тюрьма, то этот бастион называли также «тюрьмой Дорошенко ». В 1668 году в тюрьме Дорошенко были заключены российские воеводы. Их скоро отпустили в обмен на украинских пленников.

Второй этаж башни, находившийся на уровне крепостного двора, вмещал сводчатые помещения для артиллерии и стрельцов. На третьем ярусе находилась открытая площадка, защищенная с помощью бруствера с мушкетными бойницами и пушечными амбразурами. С третьего яруса гарнизон имел возможность вести точный огонь по врагу.

Но гетманство Дорошенко подходило к концу. В 1675 году умер ближайший советник Дорошенко митрополит киевский И.Нелюбович-Тукальский , резиденция которого была в Чигирине. Дорошенко, скомпрометированный перед своим народом союзом с Турцией, сам разочаровался в своей политике.

Вторичная осада Чигирина в 1676 году объединенными войсками Самойловича и воевод Москвы заставила Дорошенко сдаться Самойловичу, отказаться от власти, а гетманские регалии отослать в Москву. Причиной поражения Дорошенко стало отступление от него сторонников, которые видели вред, нанесенный Украине союзом с Турцией. Не помогли и оставшиеся верными наемные сердюцкие отряды (называемые Дорошенко «моими серденятами»). Ожидаемые же войска турок и татар все не подходили. Официально гетман Дорошенко отрекся от булавы в Чигирине на казацкой раде.

Трагической была судьба Чигиринской крепости. Сданная на милость Самойловичу и осажденная турецко-татарскими отрядами (пришедшими на помощь Дорошенко), крепость была заминирована московскими войсками и превращена при отступлении в груду камней. Только во время раскопок 1953 года (в бывшем Верхнем городе Чигирина) были найдены фундаменты ее каменных стен. С 1990 года экспедиция, состоящая из ученых Института археологии НАН Украины и сотрудников заповедника «Чигирин» изучает остатки «бастиона Дорошенко ».

Дорошенко можно считать уникальным руководителем, пламенно и последовательно отстаивающим идею независимости государства Украины. Неоднократно он принимал неправильные тактические решения. Однако во время братоубийственной войны, в условиях наличия многих враждебных друг другу гетманов, при разделе Украины Польшей и Россией даже наигениальнейшему дипломату и политику было бы крайне трудно правильно принимать решения.

Роковой ошибкой Дорошенко как деятеля государства было призвание третьей силы - турецкой армии. Дорошенко следовало бы сдерживать натиск Москвы и Польши и держаться нейтральной позиции. Благородные и идеализированные намерения Дорошенко были скомпрометированы неприглядной реальностью, когда Османская империя захотела оторвать добрый кусок земель Украины.

Дорошенко был отправлен правительством Москвы в почетную ссылку. Сначала в Москву, а затем в 1679 году воеводой в Вятку. В 1682 году бывший гетман Украины переехал в подаренное царем село Ярополч под Москвой. У него родились дети от второй жены, русской боярыни (первая жена осталась в Украине). Правнучкой Дорошенко была Наталья Гончарова , жена величайшего поэта Александра Пушкина .

Дорошенко прожил дольше, чем его противник атаман И.Сирко (умер в 1680 году) и И.Самойлович (умер в Сибири в 1687 году).

Петр Дорошенко похоронен в центре села Ярополче недалеко от Волоколамского шоссе. Его могильная плита сохранилась до сих пор под правым клиросом деревянной церкви Великомученицы Параскевы.

V. УКРАИНСКАЯ РУИНА

(продолжение)

Убиение Лодыженского запорожцами. – Избиение царских гарнизонов. – Измена и гибель Брюховецкого. – Гетман Многогрешный. – Тяготение Левобережной Украины к Москве. – Отречение Яна Казимира. – Подданство Дорошенко султану. – Вопрос о Киеве. – Ордин-Нащокин и съезд в Мигновичах. – Отставка Нащокина. Малороссийская смута. – Свержение Многогрешного и выбор Самойловича.

Гетман Петр Дорошенко

Всеми этими обстоятельствами искусно воспользовался Петр Дорошенко, гетман Правобережной Украины. Чтобы вызвать мятеж и в левобережной и соединить под своей властью оба берега, агенты его старались усилить волнение умов, ложно толковали значение Андрусовского договора и пугали заверениями, что есть еще тайные стороны сего договора, по которым Москва и Польша условились искоренить казачество. Дело открытого мятежа против Москвы начали запорожцы. В апреле 1667 года из Москвы возвращался в Крым гонец хана Аадиль-Гирея, который вошел с Москвой в мирные переговоры. Вместе с гонцом отправлен был к хану царский посланец стольник Лодыженский. Им пришлось проезжать мимо Запорожской Сечи в то самое время, когда там господствовала большая смута и когда стекавшиеся туда беглецы и гультяи заводили беспорядки, не слушая голоса коренных запорожцев и их выборной старшины. Когда посланцы со своей свитой переправились у Переволочны через Днепр, к ним присоединилась партия в полтораста казаков, возвращавшихся из своих зимовников в Запорожье. Двое суток они спокойно ехали вместе с посланцами, а на третью ночь внезапно бросились на татар, перерезали их, ограбили и ускакали. Лодыженский, действуя в качестве царского чиновника, приехал в Запорожье и потребовал от кошевого Ждана Рога, чтобы злодеи были сысканы и чтобы ему дан был конвой до первого крымского городка. Но по решению войсковой рады самого Лодыженского с подьячим Скворцовым и свитой задержали, а царские грамоты и посланную с ним казну отобрали. Лодыженский отправил немедля донесение в Москву и к гетману Брюховецкому. Прочитав отобранный у посланца наказ о переговорах с ханом, старшина усмотрела в них угрозу казачеству и с этим толкованием сообщила наказ гетману. Последний не спешил освобождением чиновника, и только спустя месяц по строгому требованию из Москвы написал, наконец, в Сечь приказ отпустить Лодыженского, возвратить все отобранное и проводить его до городка Шекерменя. В Сечи собралась шумная рада. Своевольные казаки взяли верх, свергли Рога и поставили кошевым Васютенко. Последний во главе нескольких десятков запорожцев сел на суда с Лодыженским и его свитой для их охраны. Но едва они отъехали от Сечи, как ватага человек в 500 заскакала спереди и велела лодкам пристать к берегу. Тут они раздели всех московских людей донага и, заставив их бросаться с берегу в воду и спасаться вплавь, принялись стрелять в них из пищалей. Некоторые, в их числе и Лодыженский, были тотчас убиты; другие, в том числе один поручик, один прапорщик и несколько солдат, доплыли до другого берега; тогда разбойники догнали их на лодках и перебили. От смерти успели спастись и прибежать в Сечь подьячий Скворцов и еще пять человек. Такое варварское, убийство царских посланцев и явный бунт хотя и были с негодованием встречены старыми запорожцами, но они ничего не могли сделать против своевольников, подстрекаемых агентами Дорошенко. А кошевой потом писал Брюховецкому, что государь должен простить запорожцев, иначе они соединятся с Дорошенко и татарами и пойдут на государевы украйны. И Брюховецкий в таком именно смысле говорил стольнику Кикину, назначенному для расследования дела.

Тщетно московское правительство отправляло на Украину своих посланцев и увещательные грамоты всему войску Запорожскому. Возбуждение против московских ратных людей на левом берегу увеличивалось, подстрекаемое теми же агентами Дорошенко; последнему помогал митрополит Иосиф Тукальский, по его просьбе возвращенный из ссылки вместе с Гедеоном Хмельницким и проживавший теперь в гетманской резиденции – Чигирине. И гетман, и митрополит хлопотали о воссоединении под своей властью обеих половин Украины. А в Москве по-прежнему не имели ясного представления об истинных обстоятельствах и запутанных личных отношениях и продолжали усложнять дела собственными промахами.

Известный нам епископ Мефодий, блюститель Киевской митрополии, и епископ черниговский Лазарь Баранович были вызваны в 1666 г. в столицу, чтобы принять участие в церковном соборе, судившем Никона; они пробыли там около года. Ученый Баранович, привезший с собой свое сочинение «Меч Духовный», посвященное Государю, удостоился самого лучшего приема и щедрых наград; причем его Черниговская кафедра была собором возведена на степень архиепископии. А Мефодий, бывший дотоле усердным агентом царского правительства на Украине, наоборот, встретил на сей раз холодный прием и отказ в разных его ходатайствах. Так по его же проекту в соседней с Украиной Белгородской области учреждена была архиерейская кафедра со степенью архиепископии; но отдана она была не Мефодию, а приехавшему из Сербии митрополиту Феодосию; между тем Андрусовское условие об отдаче Киева через два года грозило ему лишением блюстительства митрополии. Мефодию даже отказали в соболиной казне, которую он просил для раздачи своим помощникам в охране московских интересов. Во-первых, он охладил расположение и доверие к себе своим явным несочувствием самой идее о подчинении Киевской митрополии Московскому патриарху и поставлении на сию митрополию кого-либо их московского духовенства. А затем не только гетман Брюховецкий продолжал присылать на него разные доносы и обвинения, более или менее преувеличенные, но и киевский воевода П. В. Шереметев также стал отзываться о нем неблагоприятно. Обвиняя его в постоянных происках, гетман писал, будто на Украине стало гораздо спокойнее во время Мефодиева отсутствия. Новый начальник Малороссийского приказа А. Л. Ордин-Нащокин (ведавший и посольский приказ) показывал явное недоверие Мефодию, который продолжал сообщать получаемые им известия из Малороссии и предлагать разные меры для ее успокоения и противодействия интригам Дорошенка. Мефодий крайне недовольным воротился на Украину в свой Нежин (а не в Киев); это недовольство еще усилилось, когда он узнал, что московское правительство начатые Мефодием тайные сношения с Дорошенком (для отклонения его от союза с басурманами надеждой на отдачу ему и левобережной булавы) поручило теперь продолжать не ему, Мефодию, а печерскому архимандриту Иннокентию Гизелю, Тогда он решил помириться и сблизиться с своим врагом Брюховецким, который после убиения Лодыженского также мог жаловаться на утрату к нему расположения и доверия со стороны Московского правительства, которую ясно выражал ему тот же начальник Малороссийского приказа, т. е. Ордин-Нащокин. По приглашению гетмана Мефодий приехал к нему в Гадяч, и тут бывшие враги не только подружились, но и скрепили свою дружбу помолвкой гетманского племянника на дочери Мефодия. Последний сообщил гетману о тайных сношениях Москвы с Дорошенком и Тукальским, которые грозили Брюховецкому потерей гетманства в пользу его соперника Дорошенко, а Мефодию потерей блюстительства в случае водворения Тукальского в Киеве. Сношения эти в то время велись главным образом из Переяслава стольником Тяпкиным, доверенным лицом Ордин-Нащокина. Но Дорошенко предлагал подчиниться великому государю на условиях неисполнимых; так как требовал уничтожения Андрусовского договора, возвращения казакам всех старых прав и вольностей, вывода московских воевод и ратных людей из малороссийских городов, смещения Брюховецкого, чтобы Дорошенке быть гетманом обеих сторон Днепра, и признания Тукальского киевским митрополитом. Очевидно, Дорошенко мечтал быть вторым Богданом Хмельницким. Тяпкин, действовавший по инструкциям Ордин-Нащокина, ничего положительного не обещал, но и ни в чем решительно не отказывал, а тянул переговоры, стараясь выиграть время. Но этот нехитрый маневр московской или ордин-нащокинской дипломатии не ввел в заблуждение Дорошенка и только ускорил бедственные события.

Гетман Дорошенко. Почтовая марка Украины

В Малороссию пришли к духовным и мирским властям грамоты из Москвы, извещавшие о намерении государя приехать в Киев помолиться угодникам, а наперед себя для приготовления пути послать боярина Ордин-Нащокина с ратными людьми. Дорошенко и Тукальский ловко воспользовались этим известием и распространили такое толкование. Ордин-Нащокин (вообще нелюбимый в Малороссии) идет с большой ратью, чтобы отдать Киев полякам, а казачество истребить огнем и мечом. Как ни было нелепо это толкование, но оно не замедлило усилить тревогу и волнение умов на Украине. Особенно встревожился Брюховецкий ; нелюбимый народом, потерявший расположение Москвы, подстрекаемый Мефодием, он счел свое положение отчаянным и совсем потерял голову. И этим обстоятельством также воспользовались Дорошенко и Тукальский. Дорошенко, вообще попрекавший Брюховецкого тем, что он старые казацкие права и привилеи продает Москве, теперь, в подтверждение Мефодиевских разоблачений, сообщил Ивану Мартыновичу, будто Московское правительство предложило ему, Дорошенку, и гетманство восточной стороны. Брюховецкий поверил и вошел в заговор с правобережным своим соперником, условившись перебить московских ратных людей в малороссийских городах и отдаться под покровительство Турции; причем подана была надежда, что Дорошенко откажется от своего гетманства и Брюховецкий будет единым гетманом. В январе 1668 года он собрал в Гадяче на тайную раду левобережных полковников: нежинского Мартынова, черниговского Самойловича, полтавского Кублицкого, переяславского Райча, мирогородского Апостоленко, прилуцкого Горленко и с правого берега киевского Дворецкого. Тут гетман убедил их в необходимости начать всеми мерами очищение городов от московских ратных людей, на чем они обоюдно присягнули.

В феврале 1668 года заговорщики приступили к делу. Первый почин взял на себя сам Брюховецкий. Он послал сказать сидевшему в Гадяче воеводе Огареву, чтобы со своими людьми уходил вон из города. У воеводы было всего 200 человек, и притом здесь не было внутреннего замка или крепости, в которой они могли бы обороняться. Воевода подчинился требованию; но ворота города оказались запертыми, и тут казаки бросились на малочисленный московский отряд. После отчаянной схватки казаки одолели: большая часть москвитян была перебита; остальные с раненым воеводой взяты в плен; жену воеводы изувечили и отдали в богадельню. После такого дикого подвига Брюховецкий разослал универсалы, приглашавшие и другие города следовать примеру Гадяча, оправдывая себя мнимыми замыслами Москвы разорить Украину и истребить ее население. Послал он просьбу и на Дон, призывая встать против московских бояр, которые, вошедши в дружбу с ляхами, будто замышляют истребить также донское казачество; причем грамота указывала на жестокое и незаконное свержение в Москве святейшего патриарха (Никона) и увещевала донцов держаться в единении с «господином» Стенькою (Разиным), начавшим тогда свой знаменитый бунт. Домовитая часть донского казачества не откликнулась на призыв Брюховецкого; зато в малороссийских городах началось восстание против москвитян, и некоторые гарнизоны были истреблены или забраны в плен казаками; например, в Сосницах, Прилуках, Батурине, Глухове, Стародубе. В Новгороде-Северске погиб воевода Квашня после геройской обороны; другие воеводы также мужественно оборонялись и успели отсидеться, как-то: в Переяславе, Нежине, Остре, Чернигове. Между тем подоспели подкрепления с князьями Конст. Щербатовым и Гр. Ромодановским, которые начали бить казацкие ополчения, разорять села и деревни и осаждать возмутившиеся города. Дорошенко недолго притворялся с Брюховецким, и скоро потребовал от него отдачи гетманской булавы. Потерявший голову Брюховецкий обругал соперника и отправил к турецкому султану бить челом о своем подданстве и присылке помощи. По приказу султана в Гадяч явился отряд татар, которые, конечно, дорого обошлись скупому Брюховецкому. Присоединив их к своим полкам, он двинулся против московских воевод. Но по пути ему пришлось встретиться с самим Дорошенко, который переправился на левую сторону и скова потребовал выдать гетманские знаки, т. е. булаву, знамя, бунчук и, кроме того, армату и пушки. Брюховецкий думал упорствовать; но собственные его казаки перешли на противоположную сторону и заодно с правобережными принялись грабить гетманский обоз. Сам он был схвачен, приведен к своему сопернику и отвечал молчанием на его упреки; а затем, по знаку Дорошенка, целая толпа набросилась на несчастного и варварски забила его до смерти. Так в июне 1668 г. погиб этот честолюбец, показавший много хитрости и ловкости для достижения гетманской булавы, но оказавшийся совершенно неспособным, чтобы удержать ее в своих руках.

Провозгласив себя гетманом всего войска Запорожского, Дорошенко с казаками и татарами двинулся на князя Ромодановского, осаждавшего город Котельну. Ромодановский отступил к Путивлю. Разграбив предварительно скарб Брюховецкого в Гадяче, Дорошенко также пошел к Путивлю; но дорогой пришло к нему известие об измене собственной жены. Казацкий гетман был так поражен этим известием, что оставил войско своему наказному гетману и ускакал к себе в Чигирин. После его отъезда ушли домой и татары, уводя с собой большой полон. Тогда князь Ромодановский снова перешел в наступление на восточной Украине и начал освобождать от осады державшиеся в некоторых городах русские гарнизоны. Черниговский полковник Демьян Многогрешный, названный наказным или Северским гетманом, не мог ему противостоять, и тем более, что на левой стороне повторилось движение в пользу Москвы, – движение, особенно производимое белым духовенством и мещанами. Как ни старались сторонники Дорошенка возбуждать население против московских воевод и ратных людей, однако, тягости от последних казались мещанам более легкими сравнительно с насилиями и хищничеством казацкой старшины и полковников; а белое духовенство не сочувствовало стремлениям украинских епископов, архимандритов, игумнов, примыкавших по своим интересам к казацкой старшине. Среди белого духовенства, как выше замечено, особенно усердствовал Московскому правительству нежинский протопоп Семен Адамович. Пресловутый блюститель Киевской митрополии епископ Мефодий был захвачен казаками Дорошенка и под стражей отвезен в Чигирин. Соперник его Иосиф Тукальский велел снять с него архиерейскую мантию и заточить в Уманский монастырь. Но Мефодию удалось убежать оттуда в Киев. Тут он попытался воротить себе доверие Московского правительства доносами на сношения киевского черного духовенства с Дорошенком и Тукальским. А это духовенство в свою очередь выставляло его главным виновником измены, учиненной Брюховецким. Воевода Шереметев, чтобы избавиться от сего беспокойного человека, отослал его в Москву; там его заключили в Новоспасский монастырь, где он и умер.

Демьян Игнатович Многогрешный задумал воспользоваться обстоятельствами в свою пользу, т. е. стал домогаться для себя гетманства. Он вступил в переговоры с Московским правительством о возвращении в его подданство восточной Украины; но при этом просил утвердить за ней права и вольности, которые были установлены при Богдане Хмельницком, и вывести московских воевод. Посредником в сих переговорах явился черниговский архиепископ Лазарь Баранович, который поддерживал его просьбу и умолял царя согласиться на нее ради того, чтобы все казачество не обратилось в мусульманское подданство. С такими просьбами приехало в Москву посольство от Многорешного и Барановича в январе 1669 года. Но протопоп Адамович извещал о действительном состоянии умов и о том, что ни войско, ни горожане отнюдь не добиваются вывода московских воевод. По решению государя была назначена черная казацкая рада в начале марта в Глухове, куда прибыли и московские уполномоченные: князь Гр. Ромодановский, стольник Артамон Матвеев и дьяк Богданов. Многогрешный и старшина несколько дней препирались с ними о своих правах и вольностях и выводе московских воевод. Наконец, сговорились и подписались на том, чтобы воеводы с ратными людьми оставались в Киеве, Переяславе, Нежине, Чернигове и Остре; чтобы число реестровых казаков было 30.000 с жалованием по 30 золотых польских в год (а гетману и старшине, конечно, особое приличное жалование); чтобы взамен частых посланцев гетману иметь в Москве ежегодно сменяющееся выборное лицо; чтобы казацкие дворы были свободны от постоя ратных людей; чтобы гетман, хотя и выборный, не мог быть сменен без царского указа, а резиденцию свою имел в Батурине и пр. После того рада собралась на площади перед собором, и на вопрос, кого хочет в гетманы, выкрикнула Демьяна Игнатовича.

Так смута, учиненная Дорошенко и Брюховецким, только вновь подтвердила неудержимое тяготение левобережной Украины к Московскому государству. И Дорошенко, несмотря на свою популярность между казаками, оказался бессильным помешать ее воссоединению с Москвой.

Со своей стороны и Польша не в состоянии была воссоединить с собой всю предоставленную ей Андрусовским договором западную Малороссию, т. е. смирить непокорного Дорошенка, получавшего помощь от татар. Польские гарнизоны держались только в некоторых пунктах, каковы в особенности Белая Церковь и Каменец-Подольский. Но около того времени здесь во главе польского войска явился польный коронный гетман знаменитый Ян Собеский, который с небольшими силами умел давать отпор многочисленным неприятелям. В конце сентября 1667 года в местечке Подгайцах он был окружен казаками Дорошенка и татарами Калги и Нурредин салтанов. Если верить польским источникам, Поляков было около 8.000, а неприятелей около 100.000. Когда осада угрожала затянуться, а у поляков уже истощились все запасы, к осаждающим пришла весть, что Серко бросился в Крым и что запорожцы производят там страшное опустошение. А тут еще Собеский искусно пустил слух о движении к нему на помощь самого короля. Встревоженные царевичи склонились к заключению мира. К нему же принужден был приступить и Дорошенко, который снова присягнул на верность польскому королю. Подгаецкий договор очень прославил Собеского и доставил ему большую гетманскую булаву.

В то же время уже распространились слухи о намерении Яна Казимира сложить с себя злополучную корону, которая особенно стала тяготить его после кончины энергичной его супруги Марии Гонзаги. И слухи эти снова оживили при Московском дворе несчастный вопрос об избрании на польский престол. На сей раз, впрочем, Алексей Михайлович имел в виду не себя лично, а своего старшего сына и наследника Алексея Алексеевича. По-видимому, несбыточную мечту на избрание поддерживал все тот же близорукий московский дипломат Ордин-Нащокин, в качестве начальника Посольского приказа получивший титул «большия печати и государственных великих дел оберегатель». При своем известном полякофильстве, он как бы совсем упускал из виду непреоборимое препятствие со стороны вероисповедной: ни Польша не могла выбрать на престол не католика, ни русский царевич не мог изменить православию. Тем не менее московское правительство чрез своих посланцев вновь завязало с некоторыми польскими и литовскими сановниками бесплодные переговоры об избрании, сопровождая их подарками сороков соболей. При подтверждении Андрусовского перемирия в Москве было условлено, чтобы в июне 1668 года уполномоченные русские, польские и шведские собрались на съезд в Курляндии для заключения торгового договора между тремя соседними державами. В конце мая сего года на условленный съезд отправился Ордин-Нащокин, напутствуемый молебнами и благословениями патриархов; ему государь вручил на дорогу свою домовую икону Спаса-Вседержителя и сам проводил его за Тверские ворота. Очевидно, на предстоявший съезд возлагались большие надежды по вопросу о кандидатуре московского царевича. Но дело окончилось самым неожиданным образом: съезд просто не состоялся за неприбытием уполномоченных не только шведских, но и польских.

В начале сентября 1668 года на Варшавском сейме совершилось торжественное отречение Яна Казимира, сопровождавшееся трогательными речами и слезами всего собрания. После того он еще около года оставался в Польше, переезжая с места на место; причем мог воочию убедиться в непостоянстве польской шляхты, которая, несмотря на слезное с ним прощание своих представителей, теперь при встрече с бывшим королем и шапок своих не ломала. Затем он уехал во Францию и умер там аббатом Неверского бенедиктинского монастыря (1672 г.). В наступившую после его отречения выборную агитацию в числе кандидатов было выставлено имя московского царевича Алексея Алексеевича: но теперь уже сам Ордин-Нащокин посоветовал царю отказаться от сей кандидатуры: она требовала огромных расходов на подкупы, но не обещала успеха; ибо, кроме вероисповедного вопроса, возбуждала еще вопрос об уступке полякам Смоленской области.

Долго тянулось на сей раз польское междукоролевье с его борьбой партий, которые выставили трех иноземных кандидатов: герцогов Нейбургского и Лотарингского и принца Конде. Наконец, на избирательном Варшавском сейме в июне 1669 года совершенно неожиданно был выбран человек, о кандидатуре которого дотоле мало кто и слышал. То был Михаил Вишневецкий, сын знаменитого Иеремии . Кроме общего нерасположения шляхты иметь на престоле иноземца, на сей выбор очевидно повлияла благородная память об отце Михаила, бывшем, как известно, грозой казаков, восставших против польского владычества. Это показывает, что потеря Украины и вообще малороссийские дела затрагивали самую чувствительную струну в шляхетских сердцах. Но, по личному ничтожеству Михаила, выбор короля на сей раз оказался одним из самых неудачных.

В это время несчастная Малороссия была раздираема междоусобными войнами за гетманство. Пресловутый Дорошенко не мог даже удержать за собой в целости ее западную половину. Соперником ему выступил некто Суховеенко, молодой писарь в Запорожье. Он увлек за собой часть запорожцев и сумел добиться для себя гетманского титула от крымского хана, от которого получил и войско на помощь. (Татары охотно поддерживали казацкие междоусобия). Часть правобережных полков и даже некоторые из левобережных признали его своим гетманом. Не получая помощи от поляков, Дорошенко попытался снова завести переговоры с Москвой о своем подданстве на условиях Богдана Хмельницкого; но эти переговоры ни к чему не привели; ибо Московское правительство прежде всего не думало нарушать постановления Андрусовского перемирия, по которым западная сторона оставлена за Польшей. Тогда Дорошенко обратился с настойчивой просьбой к турецкому султану о формальном принятии Украины под свою руку. Занятая войной с венецианцами, Турция не могла оказать помощь Дорошенко собственным войском. Султанский чауш прибыл к нему с гетманскими клейнодами в то именно время, когда Суховеенко с казацкими полками и крымскими царевичами сильно теснил Дорошенко. По требованию чауша царевичи покинули Суховеенка. На помощь Дорошенке пришла орда Белгородская, которая подчинена была не хану Крымскому, а паше Силистрийскому, Между тем Суховеенко сложил с себя гетманство и передал его уманскому полковнику Михаилу Ханенке; последний признал себя подданным Речи Посполитой и продолжал борьбу с Дорошенко; снова призвав на помощь крьгацев, он осадил соперника, принужденного запереться в Стеблеве. Но Серко помог Дорошенке взять верх. Ханенко и Суховеенко ушли на Запорожье; а принявший их сторону и снявший с себя монашеское платье Гедеон или Юрий Хмельницкий попал в плен и был отослан в Царьград, где его засадили в Семибашенный замок.

Пока происходили эти события, между Москвой и Польшей шли переговоры о более тесном сближении и о заключении вечного мира. Но тут выступил на передний план вопрос о предварительной отдаче Киева полякам. Уполномоченные обеих сторон съехались в Мигновичах. С московской стороны вел переговоры все тот же Ордин-Нащокин, который жил в Мигновичах еще с марта 1669 г. и оттуда следил за выбором нового польского короля. Гораздо позднее его прибыли сюда комиссары с польской стороны: Ян Гнинский, Николай Тихановецкий и Павел Бжостовский. Съезд уполномоченных открылся не ранее конца сентября. Поляки потребовали не только исполнения Андрусовского договора относительно Киева, но и возвращения всего, что было приобретено Москвой по сему договору. О последнем требовании Нащокин не хотел и говорить. Но относительно Киева пришлось толковать долгое время и оттягивать решение вопроса. События ясно указывали, какое важное значение имел этот город для всего малороссийского вопроса, и как восточная Украина волновалась при одной мысли о возможности его возвращения полякам; а в церковном отношении, как митрополичья кафедра, он оказывал бы самое неблагоприятное влияние на всю Украину, если бы снова очутился в руках поляков. Поэтому московское правительство и прежде неоднократно давало понять местному духовенству и старшине, что оно не намерено возвратить Киев полякам, а Нащокин получил теперь инструкцию всякими способами отклонять вопрос о сдаче. Главной отговоркой служило общее смутное состояние Украины и захват Дорошенком некоторых украинских городов на Московской стороне (Остра, Козельца, Барышполя и др.). Московские уполномоченные, кроме того, нашли возможность придраться к неким оскорбительным «листам» и «пашквилю», напечатанным тогда в Польше против Московского государства, и выставили их нарушением Андрусовского договора, обязавшего Польшу и Россию быть в дружеских, союзных отношениях. Переговоры затянулись до марта 1670 года. Как ни упорно требовали поляки сдачи Киева, но надвигавшаяся тогда опасность со стороны Турции, расстроенное состояние самой Польши и бездеятельность нового короля привели их к уступчивости; вопрос о Киеве был отложен, а прочие статьи Андрусовского перемирия подтверждены и возобновлено обоюдное обещание стоять общими силами против басурман.

Долгое пребывание Ордин-Нащокина в Мигновичах было последней его службой в качестве царского посла и уполномоченного. В это время его значение первого дипломатического дельца и доверие к нему государя сильно пошатнулось, и вместе с его должностями переходили к новому царскому любимцу, Артамону Сергеевичу Матвееву. Уже в октябре 1669 года, когда Нащокин пребывал в Мигновичах, бывший дотоле в его ведении Малороссийский приказ передан Матвееву, пожалованному званием думного дворянина. Это назначение произвело благоприятное впечатление в Малороссии, где уже успели оценить Матвеева за его приветливый характер и постоянную готовность оказывать услуги украинским деятелям; тогда как упрямый, жесткий в обращении Нащокин вооружил против себя малороссов, так же как он успел вооружить в Москве и своих подчиненных, в особенности дьяков. Своими политическими рассуждениями и длинными наставительными посланиями, написанными витиеватым невразумительным языком, он успел наскучить уже самому царю, и тем более, что эти послания почти всегда были пересыпаны указаниями на его усердную и полезную службу, а также вечными жалобами на происки и козни придворных врагов и завистников. А между тем царь уже мог из разных опытов убедиться, что политические проекты и рассуждения его канцлера (как величали Нащокина иноземцы) на деле большей частью не оправдывались. Особенно усердно предавался он всяким посланиям в Москву и докладным запискам во время своего годового пребывания в Мигновичах, где имел много свободного времени. Но в то же время приходили из Малороссии разные на него жалобы, более или менее основательные. Так архимандрит Киево-Печерской Лавры Гизель сетовал на то, что его секретные донесения о делах Украины Нащокин показывал польскому послу Беневскому, бывшему в Москве в конце 1667 года для подтверждения Андрусовского договора. А во время съезда в Мигновичах осенью 1669 года польские комиссары составили с согласия Нащокина воззвание к Дорошенку, причем говорилось, что король всем казакам обеих сторон Днепра вины их прощает и разрешает прислать депутацию на съезд. С этим воззванием они послали прапорщика Крыжевского, который дорогой показал его разным лицам; из него стали выводить заключение о намерении воротить восточную Украину под власть короля; что произвело немалое волнение в умах; особенно оскорбился гетман Многогрешный, находя тут обращение только к Дорошенку, а свое, имя даже неупомянутым. Затем Нащокин усердно, но неискусно преследовал мысль о подчинении Киевской митрополии Московскому патриарху; во время своего пребывания в Мигновичах он вошел в тайные сношения с Иосифом Тукальским, обещая признание за ним Киевской митрополии на условии сего подчинения; причем даже не спрашивал согласия из Москвы, где уже перестали думать о Тукальском, убедясь в его неискренности и в том, что его нельзя отделить от Дорошенка. Мало того, Нащокин не соблюдал должной осторожности при сих тайных сношениях; любя окружать себя людьми польской Культуры, он взял к себе в службу того православного шляхтича (Лубенка), который привозил ему письма Тукальского; а этот шляхтич разболтал о письмах опять в смысле намерения Москвы возвратить полякам левобережную Украину, что еще более усилило в ней тревожные толки и вызвало потом формальную жалобу гетмана Многогрешного. Вообще поведением Нащокина царь был настолько недоволен, что когда тот в марте 1670 г. приехал с посольского съезда, ему велено было поставить сопровождавший его на съезд образ Спаса в церкви Дорогомиловской слободы, а самому ехать к себе на двор и ждать царского указа.

Ордин-Нащокин, рассчитывая на доброту государя, отказался исполнить его повеление под предлогом, что такая явная немилость будет сочтена поляками за неутверждение заключенного им мирного докончания и, следовательно, принесет большой вред государству. Расчет его оказался верен: государь сам выехал встретить образ Всемилостивого Спаса, причем пожаловал посла к своей руке и похвалил его службу. Это не избавило, однако, Нащокина от дальнейших неприятностей. Ему предложены были допросные пункты относительно его действий по малороссийским делам, и он принужден был оправдываться. Нащокин некоторое время продолжал еще составлять запутанные проекты и подавать докладные записки о мерах к успокоению Малороссии и добиваться их обсуждения в царском совете; но политическая роль его скоро окончилась. В феврале Следующего 1671 года, после брака царя с Натальей Кирилловной, Артамон Сергеевич Матвеев получил получил в свое ведение и Посольский приказ. Чтобы смягчить отставку Ордина-Нащокина, царь назначил его главой большого посольства в Польшу, с званием ближнего боярина. Но и по сему поводу он не преминул подать пространный доклад, наполненный личными сетованиями и требованиями самых широких полномочий – доклад, возбудивший большое неудовольствие у царя и его ближайших советников. Из них Матвеев как начальник Посольского приказа составил для Нащокина наказ, строго определявший сферу его полномочий. Тогда он стал отказываться от посольства под предлогом болезни, и его охотно уволили. Вместе с тем и самое посольство было направлено теперь не в Варшаву, а на границу в известное Андрусово. Потеряв все свое придворное влияние и значение, Ордин-Нащокин в конце того же 1671 г. испросил у царя разрешение поступить в монастырь. Он удалился в свой родной Псковский край, где в Крыпецкой пустыни в феврале 1672 г. постригся в монахи, под именем Антония.

Меж тем Малороссийская смута, вновь поднятая Дорошенком, не прекращалась. Его попытка вооруженной рукой захватить левобережную Украину встретила успешный отпор со стороны Многогрешного. Тогда он против последнего пустил в ход разные интриги. По мысли Дорошенка, преданный ему митрополит Тукальский своими жалобами на отнятие Многогрешным церковных имуществ у духовенства добился в Константинополе того, что вселенский патриарх отлучил левобережного гетмана от церкви. Но Московское правительство вскоре посланную патриарху милостынею и своим ходатайством побудило снять это отлучение. Дорошенко теперь прибег к другому образу действия, именно к тому, который так удался ему в отношении Брюховецкого. Оставив по наружности всякую вражду, он завел с Многогрешным дружеские сношения и начал постепенно возбуждать его неудовольствие против Москвы. Простодушный или, точнее, умственно ограниченный Многогрешный пошел на эту удочку. А поводов к сему неудовольствию у него оказалось достаточно, хотя Московское правительство продолжало оказывать ему милостивое внимание, жаловать маетности, посылать подарки и т. п. Но оно, во-первых, отказало в его просьбе о возвращении в Малороссию епископа Мефодия; во-вторых, не разрешило прислать на съезд Нащокина с польскими комиссарами казацких депутатов, вопреки Глуховскому договору; в третьих, слишком добросовестно исполняя статьи Андрусовского договора, оно не решалось принять военные меры против польских нападений и грабежей, чинимых особенно в монастырских имениях почти под самым Киевом. Чтобы удовлетворить гетмана, правительство дозволило ему прислать в Москву депутатов для присутствия при переговорах с польским посольством, во главе которого стоял Ян Гнинский. Многогрешный прислал киевского полковника Солонину с товарищами; Но польские послы воспротивились их присутствию при переговорах, что еще более усилило неудовольствие и толки о намерении царя возвратить полякам левый берег. Переяславский полковник Дмитрашко Райча затеял бунт против гетмана; хотя последний успел подавить этот бунт, но был оскорблен отказом киевского воеводы кн. Козловского прислать ему отряд на помощь под предлогом неимения о том указа.

Всеми сими обстоятельствами Дорошенко и Тукальский ловко воспользовались и начали уже склонять Многогрешного к измене царю и подданству султану, подавая ему виды на правобережное гетманство после смерти его, т. е. Дорошенка. До Московского правительства доходили слухи об этих тайных сношениях; сначала оно не придало им значения, так как сам Многогрешный сообщил ему о первых присылках из Чигирина. Но московские воеводы доносили, что они замечают среди казаков какое-то необычное движение, какие-то приготовления и продолжение слухов о намерении государя выдать полякам восточную Украину. Мало того, теснимый одно время поляками и своим соперником Ханенком, Дорошенко просил помощи у Многогрешного и получил ее. Не без участия Дорошенка и Тукальского пущен был слух, что государь намерен сменить Многогрешного, а на его место поставить полковника Солонину, находившегося тогда в Москве. Жадный к стяжаниям, как и предшественник его, притом грубый в обращении, Многогрешный страдал еще страстью к вину, а в пьяном виде он был очень вспыльчив и дерзок на язык; причем нередко принимался бранить Москву и грозить, что найдет себе другого государя, намекая на турецкого султана; на противоречащих ему бросался с обнаженной саблей. Напрасно архиепископ Лазарь Баранович, вновь сделавшийся блюстителем митрополии, убеждал гетмана письменно, а известный протопоп Адамович лично, чтобы он не верил слухам. Напрасно и начальник Малороссийского приказа А. С. Матвеев употреблял разные меры и отправлял посланцев с грамотами, чтобы успокоить Многогрешного. Дело кончилось тем, что в ночь на 13-е марта 1672 года в Батурине старшина, с обозным Петром Забеллой во главе, сама схватила Демьяна Многогрешного и отправила его в Москву с генеральным писарем Мокриевичем и протопопом Адамовичем, ссылаясь на то, что необходимо было предупредить междоусобное кровопролитие, так как гетман уже решил выступить в поход и соединиться с Дорошенком. Брат Демьяна Василий, полковник Черниговский, пытался спастись бегством. Сначала он обратился за помощью к архимандриту Черниговско-Елецкого монастыря Иоанникию Голятовскому; но тот не допустил его спрятаться в своем монастыре. Тогда Василий, переодетый в монашеское платье, пришел в Киево-Братскую обитель, где и открылся ее игумну и ректору киевских школ Варлааму Ясинскому. В виду строгих поисков беглеца, игумен, опасаясь навлечь на себя опалу, сообщил о том киевскому воеводе кн. Козловскому, который немедленно велел схватить Василия Многогрешного и под сильным конвоем отправить в Москву. Здесь обоих братьев подвергли допросу с пристрастием, т. е. с пыткой; после чего они были приговорены к отсечению головы; но у самой плахи их помиловали и затем сослали в Сибирь вместе с женами и детьми. Туда вслед за ними отправили и знаменитого атамана Серко: он вздумал добиваться гетманского достоинства; тогда его соперники и завистники поспешили обвинить его в изменнических замыслах, схватили и отправили в Москву.

В июне того же 1672 года, в Казачьей Дуброве (между Путивлем и Конотопом, в 15 верстах от Путивля), в присутствии боярина Ромодановского и его ратных людей, а также архиепископа Лазаря Барановича, происходила генеральная рада для выбора гетмана. Вольными голосами выбран был генеральный судья Иван Самойлович, сын священника, переселившегося с правобережной Украины на левобережную. Тотчас ему вручили булаву, знамя и бунчук. А затем архиепископ Баранович вместе с протопопами Адамовичем и Лежайским облачились в ризы и отслужили благодарственный молебен; причем архиепископ привел новоизбранного гетмана к присяге на верную службу Государю. Боярин Ромодановский позвал к себе в шатер духовенство, нового гетмана и старшину и угощал их обедом. Тогда же московским ратным людям и казакам объявлена только что прибывшая радостная весть о том, что 30-го мая царю Алексею Михайловичу вторая его супруга Наталья Кирилловна родила сына Петра Алексеевича. Торжество закончилось раздачей царских подарков духовенству, гетману, десяти левобережным полковникам и всей старшине казацкой; их дарили деньгами и соболями .

Петр Дорофеевич Дорошенко - внук первого гетмана реестровых казаков Михаила Дорошенко, родился, по-видимому, в Чигирине в конце 20-х годов ХУ1 века. Можно предположить, что Богдан Хмельницкий хорошо знал не только его деда, под началом которого начал свою службу в казацком реестре, но и отца самого Петра и его брата Григория. Это тем более вероятно, что Петр Дорофеевич состоял с ним в дальнем родстве, женившись позднее на дочери его племянника Павла Яненко - Хмельницкого. Когда именно молодой Дорошенко примкнул к восстанию казаков против Речи Посполитой точно не известно, однако есть сведения, что он начинал свою карьеру в Чигирине в должности писаря при Богдане Хмельницком. Затем Дорошенко вместе с Тимофеем Хмельницким участвовал в походе в Молдавию против Лупула. В последние годы жизни старого гетмана он уже был черкасским, а затем прилуцким полковником. В гетманство Ивана Выговского он сохранил свой статус и был в числе тех, кто вначале вместе с ним перешел на сторону Речи Посполитой, а затем стал поддерживать Юрия Хмельницкого. Вместе с молодым Хмельницким прилуцкий полковник Дорошенко подавал князю Трубецкому статьи, предложенные на раде в Расаве и отвергнутые затем переяславской радой. После окончательного утверждения Юрия в гетманском сане, Петр Дорошенко лишился своей должности, на которую вместо него был назначен Терещенко, однако продолжал оставаться в окружении гетмана.

На протяжении всего времени пребывания Юрия Хмельницкого на гетманском посту Петр Дорошенко находился в тени, оттесненный в сторону вначале пользовавшимися доверием Москвы Ковалевским и Голуховским, а позднее - Носачем, Гуляницким, Лесницким и другими полковниками, которые, собственно, и склонили молодого гетмана к измене русскому царю.

Однако с избранием гетманом правобережной Украины Павла Тетери положение Дорошенко резко изменилось. Он становится генеральным есаулом (то есть фактически заместителем гетмана), затем с помощью татар ему удается сместить с гетманства Опару и, наконец, расправиться с еще одним претендентом на гетманскую булаву- Дрозденко.

Устранив своих конкурентов, вновь избранный гетман порывает с Польшей, переходит в турецкое подданство и, устранив Брюховецкого, становится де-факто гетманом обеих сторон Днепра.

Чего добивался гетман Дорошенко и какие цели он преследовал? Насколько полно удалось ему реализовать свои планы и стоили ли достигнутые результаты тех усилий и жертв, которые понесла Украйна от плодов его деятельности? Насколько бескорыстно он служил своему Отечеству и радел за его интересы?

Ответы на все эти вопросы достаточно легко получить, проанализировав деятельность Дорошенко, как гетмана правобережной Украйны за его более, чем десятилетнее пребывание на этом посту.

Прежде всего, он являлся выразителем интересов той части старшины и казаков, которые не желали мириться ни с властью польского короля, ни московского царя. В принципе, среди казаков вообще было мало людей искренне стремившихся к союзу с Москвой, а еще меньше тех, кто хотел снова оказаться под польским владычеством. Однако многие из них не видели иного выхода, предпочитая снова отдаться во власть Короне, либо же сохранить подданство Москве, лишь бы положить конец тем бедствиям и войнам, которые не прекращались на Украйне уже почти два десятилетия. Дорошенко же возглавил ту часть народных масс, которая видела своим идеалом государства вольную (незалежную) Украину, простирающуюся от Перемышля на западе до Путивля на востоке, независимую, как от Речи Посполитой, так и от московского государя. В немалой степени распространенности таких настроений способствовал и Андрусовский мир, разорвавший Украину на две части, а также явно обозначившаяся централизация царской власти в Заднепровье, с чем большинство казаков не было согласно.

Нельзя сказать, однако, что Дорошенко был утопистом и не оценивал реально возможности создания независимого государства на обеих сторонах Днепра. Нет, он прекрасно осознавал, что сил для этого у него явно недостаточно и ни с Польшей, ни с Москвой ему справиться не удастся. Именно поэтому он и решил заручиться поддержкой могущественной Порты, в дар которой был согласен преподнести свое будущее независимое государство. В том, что Дорошенко обратился за поддержкой именно к Турции, был глубокий смысл. Главный вопрос- сохранение православной религии и независимой церкви Оттоманской Портой всегда решался однозначно. Ислам вообще отличается веротерпимостью, а в те времена вопросы религиозной принадлежности турок вообще мало волновали. Митрополит Иосиф Тукальский, поддерживавший Дорошенко в его начинаниях, мог быть совершенно спокоен за свое будущее. С другой стороны Турция никогда не претендовала на украинские территории, поэтому не было оснований опасаться, что местные жители попадут под власть турецкой знати. Наконец, Оттоманская империя при поддержке крымской орды являлась грозным противником как Речи Посполитой, так и Московского государства, поэтому лучшего союзника для Дорошенко в то время просто не существовало.

Казалось, после гибели Брюховецкого уже ничто не мешало осуществлению планов правобережного гетмана. По обе стороны Днепра, за исключением Киева, не осталось царских воевод. Князь Ромодановский, осаждавший Котельву, вынужден был снять осаду и возвратиться в московские пределы. Дорошенко, выступивший было ему навстречу, не стал вступать с ним в противоборство, а занялся грабежом в Заднепровье. Имение Брюховецкого было разграблено, в том числе захвачено 110 пушек. Дома всех, на кого чернь указывала. как на богатых людей, подвергались ограблению.

В результате измены Брюховецкого и всех этих грабежей и погромов Московское государство понесло огромные убытки. 48 городов и местечек были заняты Дорошенко, захвачено 144 000 рублей денег,183 пушки,32000 ядер, 254 пищали. Убытков воеводам и ратным людям было причинено на общую сумму 74000 рублей.

Гетман Демьян Многогрешный

Вероятно, гетман планировал и далее оставаться на Левобережье, но неожиданное известие об измене жены, вынудило его в спешном порядке возвратиться в Чигирин. В Заднепровье он оставил вместо себя наказного гетмана Демьяна Игнатовича Многогрешного, черниговского полковника. Воспользовавшись уходом основных сил Дорошенко на правый берег, князь Ромодановский вновь выступил из Путивля и перешел в наступление. Многогрешный оказался в сложном положении: на его просьбы о помощи Дорошенко ответил отказом, а своих сил для оказания Ромодановскому сопротивления у наказного гетмана было явно недостаточно. Кроме того, большая часть населения Заднепровья по-прежнему тяготела к Москве и не желала признавать власть Дорошенко. Началось брожение и среди простых казаков, которые не доверяли гетману из-за того, что он собирается перейти в подданство Турции. В результате, после того как Ромодановский взял приступом Чернигов, наказной гетман вступил с ним в переговоры, а в дальнейшем перешел на сторону Москвы.

Новые неприятности ожидали Дорошенко и в Приднепровье. Запорожье, поддержкой которого он до этого пользовался, раскололось на два противоположных лагеря. Одна его часть при содействии татар избрала запорожским гетманом войскового писаря Петра Суховеенко (Суховея) и отказалась в дальнейшем признавать Дорошенко своим гетманом. В то же время другая часть запорожцев прислала к нему своих послов с уверениями в преданности. Потеря Запорожья, где в то время находилось около 6000 человек, явилось серьезным ударом для Петра Дорофеевича, однако так просто сдаваться он был не намерен. Прежде всего, Дорошенко попытался вступить в переговоры с ханом, однако за смещение Суховеенко тот запросил выдачи Серко, что было неосуществимо. Тогда Дорошенко затеял переписку с Шереметевым и Ромодановским, уверяя их, что он всей душой предан Москве, однако полковники возражают против принятия московского подданства, опасаясь, что их казнят за измену.

Между тем, Суховеенко с татарской ордой уже приближался к Путивлю. Казаки Полтавского, Миргородского и Лубенского полков присоединились к нему, но прилуцкий полковник сохранял верность Дорошенко. Новый наказной гетман Григорий Дорошенко (брат Петра) , назначенный вместо Многогрешного стоял со своими полками в Козельце и тоже писал Шереметеву, что хочет служить великому государю, но требовал выведения царских воевод и ратных людей из Малороссии. О том же хлопотал и северский наказной гетман Демьян Многогрешный, фактически принявший сторону Москвы, и сам Петр Дорошенко в своей переписке с Шереметевым.

Однако в Москве понимали, что и Многогрешный и Дорошенко отстаивают интересы одной лишь старшины, значных казаков и высших представителей украинского духовенства, не совпадающие с интересами большей части населения, а самое главное - с интересами Московского государства. Мещане, население городов и местечек, большая часть поспольства предпочитали, чтобы ими управляли царские воеводы. С другой стороны, учитывая изменчивость казацкой натуры и особенно старшины, оставлять города Малороссии без царских воевод и ратных людей в столь неустойчивой политической ситуации было бы большой глупостью. Кроме того, хотя и заманчиво было признать гетманом обеих сторон Днепра Дорошенко и пойти навстречу его притязаниям, но такой шаг являлся бы прямым нарушением Андрусовского мира. С точки зрения как Речи Посполитой, так и Москвы Дорошенко являлся самозваным гетманом, ставленником крымского хана и права на Украину не имел.

С учетом всех этих соображений предпочтение было отдано Многогрешному и в марте 1669 года на раде в Глухове он был избран малороссийским гетманом, то есть восточной стороны Днепра. Однако и здесь его власть не была всеобъемлющей. Гадячский, Лубенский и Прилуцкий полки сохраняли верность Дорошенко, Переяславский полк с полковником Дмитрием Райчем вначале отказался ему повиноваться, но затем присоединился к Многогрешному. Естественно, предложения нового гетмана в отношении вывода царских воевод из малороссийских городов никто всерьез не стал даже и рассматривать.

Конечно, утверждать, что избрание гетманом Многогрешного было сделано с учетом каких-то особых качеств его ума или характера, означало бы грешить против истины. Бесспорно, он не шел ни в какое сравнение не только с Богданом Хмельницким, но даже и с его сыном Юрием или с тем же Брюховецким. Многогрешный, как и его брат Василий, черниговский полковник, не были обучены грамоте, отличались грубым и вспыльчивым характером. Кроме того, Демьян Игнатович не чурался "зеленого змия" и, впадая в пьянство, творил всякие бесчинства.

Дорошенко пользовался этим, рассылая свои универсалы по всему Заднепровью, призывая население признать его верховную власть. Одновременно он продолжал писать Шереметеву и Ромодановскому письма, предлагая совместное выступление против Польши, обещая, что на его стороне выступят и турки. Несмотря на свое стремление к созданию независимого государства, нельзя не отметить, что Дорошенко все же больше склонялся к Москве, но в силу обстоятельств вынужден был числиться в ее злейших врагах, так как реальную поддержку получал исключительно от одной лишь Турции. Так, когда Суховеенко возвратился на правый берег Днепра, Уманский, Белоцерковский, Корсунский, Паволоцкий, Брацлавский и Могилевский полки признали его власть. Дорошенко, понимая, что гетманская булава ускользает из его рук, обратился за помощью к Турции с решительным предложением перейти в подданство султана. Условия вхождения в состав Оттоманской Порты, утвержденные на раде в марте 1669 года, были довольно выгодными: полная автономия, свобода от всякого рода податей и взносов в султанскую казну, сохранение православной религии. Для себя он выговорил наследственное право на гетманский сан. Султан согласился на эти условия. В то время, когда Суховеенко осадил гетмана в Каневе, туда прибыл турецкий чауш с приказом отступить.

Суховеенко вынужден был подчиниться, так как основную часть его войска составляли татары, которым султан приказал перейти на сторону Дорошенко.

Оставшись с малыми силами запорожцев, Суховеенко отошел к Умани, где сложил с себя гетманские полномочия. Уманские казаки выбрали гетманом своего полковника Михаила Степановича Ханенко. Впоследствие этот казацкий дворянский род был хорошо известен в Малороссии, но в то время Ханенко большой популярностью в казацкой среде не пользовался. Сведений о времени и месте его рождения история не сохранила, однако, предположительно, он родился не позднее середины 20-х годов ХУ1 века в семье запорожского казака Степана Ханенко. Когда Юрий Хмельницкий изменил московскому царю и присоединился к Польше, то одним из тех, кто подписал гадячские статьи был и Михаил Ханенко, пребывавший уже в то время в должности уманского полковника.

Дорошенко осадил Ханенко в Умани, но вскоре они заключили перемирие, договорившись встретиться в Чигирине на раде, которая и должна решить, кто будет гетманом. Однако Ханенко вместо прибытия в Чигирин обратился к крымскому хану и тот выделил ему в помощь татар. В свою очередь Дорошенко обратился к силистрийскому паше и тот прислал ему белгородских татар. Юрий Хмельницкий, сбросивший к тому времени монашескую рясу инока Гедеона присоединился к Ханенко, к которому ранее пристал и Суховеенко со своими запорожцами.

Многогрешный получил приказ из Москвы не вмешиваться в происходящее на правом берегу Днепра.

Царское правительство не имело желания ввязываться в распри Дорошенко с новым самозванцем по целому ряду причин и, в первую очередь, потому что не было уверенности в том, что он сумеет укрепиться в Приднепровье. Действительно, первоначально удача отвернулась от гетмана. Он был осажден в местечке Стеблеве превосходящими силами Ханенко и Суховеенко, однако все же сумел разгромить обоих и даже захватить Хмельницкого в плен. "История руссов" сообщает, что помог ему в этом кошевой атаман Иван Серко, недовольный тем, что на Запорожье уже завелись свои гетманы, чем наносился ущерб власти и авторитету кошевого. Так оно было или нет, в точности не известно, но Хмельницкий после пленения был отправлен к султану в Константинополь, где помещен в Семибашенный замок. Суховеенко убежал на Сечь, а вскоре к нему присоединился и Ханенко.

Если на правом берегу Дорошенко, опираясь на поддержку турецкого султана несколько укрепил свои позиции, то положение Многогрешного на восточном берегу Днепра все более ухудшалось. После измен трех гетманов подряд полного доверия со стороны царского правительства к нему не было. Он также не пользовался авторитетом и среди казаков, многие из которых пренебрежительно отзывались о нем как о "мужичьем сыне". Не прибавило гетману популярности и создание им своеобразной службы безопасности, состоявшей примерно из 1000 казаков, в обязанность которых входило выявлять изменнические настроения и привлекать виновных к ответственности. Не было у него поддержки и от духовенства, хотя, в принципе, Лазарь Баранович, укрепившийся в Киеве после предательства Мефодия, отзывался о нем положительно.

Дорошенко не мог простить Многогрешному измены в результате которой утратил влияние на восточную Украину, поэтому при поддержке митрополита Тукальского нанес малороссийскому гетману удар с той стороны, откуда тот меньше всего его ожидал. Через турецкого султана Дорошенко выхлопотал, чтобы константинопольский патриарх предал Многогрешного проклятию. Несколько позже, благодаря заступничеству московского патриарха Иосаафа, оно было снято, однако интриги против гетмана продолжались. В 1672 году генеральный обозный Петр Забела(Н.И. Костомаров именно его называл руководителем заговора), судьи Долмонтович и Самойлович, а также переяславский полковник Дмитрий Райча, которого Многогрешный в пьяном виде незадолго до этого изрубил саблей, составили заговор против гетмана. На основании ложного обвинения в связях с Дорошенко 13 марта сам Демьян Многогрешный с сыном, его братья Василий и Шумка (стародубский полковник) были схвачены и отправлены в Москву. Впрочем, насколько это обвинение было ложным, сказать трудно, так как даже царскому посланнику Танееву Многогрешный открыто заявлял, что вместе с Дорошенко будет "воевать Польшу". В дальнейшем экс - гетмана сослали Сибирь в район Иркутска, где он вплоть до 1692 года то помещался в тюрьмы, то освобождался из них. Год его смерти не известен.

Тем временем, бежавший на Запорожье Ханенко вступил с польским правительством в переговоры, результатом которых стало признание его Речью Посполитой правобережным гетманом на условиях гадячского договора. При поддержке коронного гетмана Яна Собесского Ханенко собрал в Умани раду из казаков трех западных полков, которая официально провозгласила его гетманом. С помощью Собесского он укрепился в Ладыжине, а поляки тем временем заняли Немиров, Брацлав, Могилев (на Днестре), Рашков, Бар, передав их под власть нового гетмана. Таким образом, на территории Малороссии образовалось три гетманских правления: два на правом и одно на левом берегах Днепра. Несмотря на то, что поляки сразу же активно включились в процесс наведения порядка на отошедших к Ханенко территориях, власть его там была весьма шаткой. Большая часть правобережной Украйны оставалась в руках Дорошенко, который убедил султана предпринять поход на Подолию. Весной 1672 года огромная (более 30 тысяч) турецкая армия во главе с султаном Мухаммедом 1У и крымским ханом осадила Каменец. Дорошенко со своими войсками поспешил на соединение с турками, но Ханенко с приданными ему польскими хоругвями во главе с Лужецким, не желая допустить этого, встретил его на берегу Буга у села Четвертиновка недалеко от знаменитого урочища Батог. В завязавшемся 18 июля 1672 года жестоком сражении Дорошенко одержал решительную победу, а Ханенко едва удалось избежать плена, но продолжать активные военные действия он уже был лишен возможности. Турки заняли Каменец, вместе с Дорошенко двинулись на Львов и вынудили Польшу заключить очень невыгодный, если не сказать, позорный, для нее мир. По Бучацкому мирному договору к Турции отходила вся правобережная Украйна и Подолия, а, кроме того, Речь Посполитая обязана была выплачивать султану ежегодную дань (22000 злотых). Поражению поляков во многом способствовало то обстоятельство, что к этому времени Ян Казимир умер, а новый польский король - Михаил (сын Иеремии Вишневецкого) не унаследовал полководческих качеств своего знаменитого родителя.

Дорошенко, став единоличным властителем правобережной Украины, по дороге в Чигирин остановился вблизи Умани и заставил уманцев признать себя гетманом. В назидание другим он казнил нескольких приверженцев Ханенко и оставил в Умани два наемных полка. Их солдаты вели себя так нагло и дерзко, что на праздник Пасхи в 1673 году уманцы восстали, призвали к себе Ханенко и вновь объявили его гетманом. Ханенко, который находился в это время в Польше, воспользовался случаем и вновь появился на Украине, двигаясь к Чигирину - ставке Дорошенко. Тот обратился за помощью к крымскому хану и в сражении при Стеблеве на реке Рось Ханенко вновь потерпел поражение. Не желая больше искушать судьбу, незадачливый соискатель гетманского титула в 1674 году перешел на восточный берег Днепра, явился к малороссийскому гетману Ивану Самойловичу, сдал ему гетманские клейноды и принял московское подданство. Взамен имений на правом берегу ему были пожалованы значительные поместья в Козельце и Лохвице.

Последствиями Бучацкого договора не замедлило воспользоваться Московское государство, являвшееся до этого бесстрастным наблюдателем происходивших на правом берегу Днепра событий. Согласно условиям этого мирного договора Польша отказалась от своих прав на правобережную Украйну, уступив ее казакам Дорошенко и Турции. Таким образом, условия Андрусовского мира в этой части перестали действовать и у Москвы оказались развязанными руки в отношении того, как в дальнейшем вести себя в отношении территорий Приднепровья.

Положение Дорошенко становилось все хуже. Польша, вынужденная пойти на заключение позорного для нее Бучацкого мира, не намерена была долго выполнять его условия и лишь ожидала удобного повода, чтобы вступить в войну с Турцией. На стороне поляков выступала и Москва, вознамерившаяся возвратить себе правобережную часть Малороссии. Турки, удовлетворившись заключенным миром, не собирались помогать Дорошенко восстанавливать единство Украины, оставив его одного против Москвы и Варшавы. Между тем, для такого противостояния сил у него было явно недостаточно. Население правой стороны Днепра толпами уходило на левый берег, расселяясь на свободных территориях воронежской, курской губерний и в донских степях. В казацкой массе также то и дело вспыхивало недовольство. Когда в начале 1674 года князь Ромодановский и левобережный гетман Иван Самойлович перешли через Днепр, гетман Ханенко, а с ним каневский, корсунский, белоцерковский, уманский, тарговицкий, паволоцкий и брацлавский полковники на раде в Переяславле 17 марта сложили свои полномочия. С этого времени Дорошенко уже всерьез стал подумывать о переходе на сторону Москвы при условии, что он сохранит за собой гетманскую булаву. В царском окружении к такому варианту относились благосклонно, но интриги Самойловича, опасавшегося потерять гетманский титул, привели к тому, что Дорошенко на раду в Переяславль не прибыл, а заперся в Чигирине и во второй раз призвал на помощь турок. Ромодановский и Самойлович вынуждены были отступить за Днепр, а передавшиеся им населенные пункты вновь возвратились под власть правобережного гетмана и были разграблены и разорены турками с одной стороны, а Ромодановским и Самойловичем - с другой. Естественно в этих зверствах народ обвинял Дорошенко, который все больше становился ненавистным большинству населения. Турки разорили и Сечь, воспользовавшись тем, что и там в это время не было единства. Иван Серко вскоре после ареста Многогрешного сам стал добиваться гетманства и попал в опалу. Царь Алексей Михайлович сослал его в Тобольск, однако вскоре возвратил оттуда и Серко был восстановлен в прежней должности кошевого атамана. В 1673 году он во главе своих запорожцев взял Арслан, Очаков и несколько других турецких городов, но в 1674 году недовольный тем, что некоторые его требования в Москве были отклонены, вступил в сношения с Польшей. Вскоре он, однако, одумался и вновь стал служить Москве и в 1675 году жестоко отомстил султану за разграбление Сечи, заставив его уплатить богатый выкуп и написав ему знаменитое письмо.

В довершение ко всему, польский король назначил на место Ханенко правобережным гетманом Остапа Гоголя (который, правда, с трудом держался в Полесье), и вступил в переговоры с Москвой, целью которых являлось совместное выступление против Дорошенко. Но Самойлович опасался, что казаки не поладят с поляками, поэтому убедил московское правительство отклонить это предложение.

Тем не менее, Дорошенко понимал, что его окончательное поражение- это лишь вопрос времени. Он решил перейти в московское подданство, но таким образом, чтобы это произошло без участия Самойловича. С этой целью он созвал раду, пригласив на нее запорожцев во главе с Серко и донских казаков с их атаманом Фролом Минаевым. Затем он поклялся на Евангелии, что переходит в подданство Москвы, и просил запорожцев и донцов ходатайствовать, чтобы царь оставил его в своей милости. Серко сообщил об этом в Москву, но Самойлович при поддержке Ромодановского сумел добиться, чтобы Алексей Михайлович сделал выговор Серко за то, что тот занялся не своим делом - мол, подобные вопросы должен решать гетман, а не кошевой Запорожской Сечи. Тем не менее, незадолго до смерти царя Алексея Михайловича в Москву прибыл тесть Дорошенко- Павел Яненко-Хмельницкий. Он привез в знак покорности правобережного гетмана бунчук и два знамени, полученные им от султана, подтвердив тем самым его отречение от турецкого подданства. Посол Дорошенко был принят милостиво, но царь потребовал, чтобы правобережный гетман принес присягу перед Самойловичем, чего Дорошенко всячески пытался избежать.

Вскоре Алексей Михайлович умер и в Москве стало не до Дорошенко. Он продолжал оставаться в Чигирине. Самойлович не оставлял попыток очернить в глазах правительства его и Серко, так как чувствовал, что в Москве его недолюбливают и в любой момент могут заменить на Дорошенко. Опасался Самойлович и своих полковников, у которых он также, как "сын священника" авторитетом не пользовался.

Желая поскорее покончить со своим врагом, Самойлович в начале 1677 года направил в Москву ложный донос о том, что по призыву Дорошенко турки идут на Киев. В ответ он получил приказ выступить против правобережного гетмана. Когда Самойлович и Ромодановский подошли к Чигирину, Петр Дорофеевич вышел им навстречу с духовенством, старшиной и народом, сложил булаву и принес присягу на верность царю. Вначале он был помещен в Соснице, но в это время вскрылся заговор стародубского полковника Рославца и протопопа Адамовича против гетмана Самойловича. Подозревая причастность к нему Дорошенко, царь Федор истребовал его в Москву, однако в ходе разбирательства было установлено, что он никакого отношения к заговору не имеет. Вскоре, в 1679 году он был назначен воеводой во Вятку, получил вотчину в селе Ярополче недалеко от Волоколамска, где и умер в 1698 году. Жена его, женщина разгульная и развратная, склонная к пьянству, осталась в Малороссии, чему он, по-видимому, был весьма доволен

Евтушенко Валерий Федорович

Особый интерес к гетмана Петра Дорошенко (1627-1698) может возникнуть уже хотя бы по тому, что речь идет о внуке знаменитого гетмана и полководца Михаила Дорошенко. Он никогда не забывал этого, как не забывали и его сторонники, и что очень важно, пытался действовать с таким же размахом, как в свое время действовал его дед.

Родился будущий гетман в Чигирине. Его род давно знаком с родом Хмельницкой. Поэтому ничего удивительного, что с самого начала Освободительной войны он - на службе в сотни Богдана Хмельницкого, то есть в личной охране гетмана. Отличился. Настолько, что Хмельницкий номинировал его писарем артиллерийских войск, то есть предоставил офицерского чина.

Пожалуй, потомок гетмана действительно показал себя хорошим воином, поскольку вскоре стал полковником и участником похода в Молдову (+1650), который возглавлял сам гетман

Хмельницкий. Вернувшись в Украину, он получил назначение еще и административное: стал полковником прилуцким. С тех пор и начинается постепенное восхождение к гетманского "трона".

Кстати, в ноябре-декабре упомянутого года будущий гетман дебютировал и как дипломат: стал одним из послов от казачества при польском сейме. Вопросы, которые выдвигало посольство, имели огромное значение для судьбы Украины. Самой было требование вывести из Украины все польские войска, восстановить украинские школы, ликвидировать церковную унию. И не должен Дорошенко в том, что польские сенаторы не только не согласились на эти требования, а наоборот, решили оружием подавить восстание в Украине, сформировав 54000 польско-литовского войска.

После смерти Хмельницкого, Петр Дорошенко имел все основания тоже претендовать на булаву. И он этого не сделал, считая, что его время еще не пришло. А пока определил свою позицию четко: поддерживать во всем Ивана Выговского. Потому что только его программа государственного строительства импонировала этом уже достаточно опытному политику. Поэтому когда возникла необходимость оружием выступить против мятежа Пушкаря и его российских подстрекателей, Петр Дорошенко немедленно повел свой полк на поле боя.

Впоследствии он участвует в походе Юрия Хмельницкого против войск гетмана Левобережной Украины Якима Сомка. Поход, как известно, не удался. Не повезло Дорошенко и в следующем, и он предпочел перейти со своими казаками на сторону Сомка: был уверен, что найдет с ним общий язык, ведь хорошо знал его еще со времен, когда служил Б. Хмельницкому, а Сомкова сестра Анна была первой женой гетмана.

И Сомко не захотел иметь Дорошенко союзником. Лишил его даже чина полковника Прилуцкого. На первый взгляд, якобы за то, что поддерживал его соперников. Но похоже, что он еще и опасался самого Дорошенко - фигуры сильной и влиятельной.

И все же 1660 будущий гетман снова становится полковником - на этот раз чигиринским. И снова поддерживает Юрия Хмельницкого. В составе его войска участвует в битве под Чудновым, где было общее с русскими противостояния польско-татарским войскам "а вскоре выполняет и несколько дипломатических поручений. В частности, возглавляет гетмана посольство на переговорах с поляками под Чудновым; едет с делегацией и в Москву, чтобы побудить россиян пересмотреть отдельные статьи Переяславского соглашения. (в скобках отметим не побуждал).

Достаточно уверенно чувствует себя П. Дорошенко и во времена недолгого гетманства Павла Тюри: получил 1663 чин генерального есаула. На современную мерку меряя, можно сказать, что он стал генералом - с функциями министра при гетмане. Жаль только, что П. Тетеря вскоре перестал быть гетманом.

Зато появился сотник Медведевский Степан Опара. Взяв себе однажды в понятливость, что нет необходимости пробиваться к гетманской булавы таким длинным путем, как это делают Дорошенко и другие, этот человек собрал более или менее многочисленный казацко-крестьянское группа и сам провозгласил себя гетманом. Но так как еще опасался Ивана Брюховецкого, тоже считал себя гетмана, то обратился к крымскому хану: помоги, мол, - получишь верного союзника. Хан действительно послал ему на помощь отряд ордынцев. Но здесь в ситуацию вмешался Петр Дорошенко. Мне хочется особо отметить это вмешательстве, поскольку оно было, по сути, первым самостоятельным шагом полковника Дорошенко как политика и полководца на пути к гетманства. Шагом, который должен, если можно так выразиться, обеспечения с тыла.

Что же это было за "обеспечение"?

Дорошенко однажды выпало перенять отряд татар, шел набегом на нашу землю. Мог, конечно, его разбить - силы хватало, но не разбил. Начал переговоры с мурзою. Отряд оказался не из крымских, а так называемых белгородских татар таборилися в Буджак, и тоже имели хана, султана вассала, зависимого еще и от Крыма. Хан мало что понимал в украинских событиях, потому что в этом уже не очень разбирались и сами украинцы. Ему было все равно, кто там будет гетманом. Но Дорошенко поддержал. Когда странное чудо: татары, коварством пленив и продав Дорошенко самопровозглашенного правобережного гетмана Степана опару потребовали от казацкой старшины крикнуть наказным гетманом П. Дорошенко. И старшина послушалась. Раздор, как видим, довел до того, что Украина уже начали диктовать и татары... И не крымские - что еще должно какое-то объяснение и оправдание, ведь украинцы сами не раз призывали крымского хана вмешиваться в их дела; а буджакских.

И провозгласить себя гетманом значительно легче, чем потом доказать другим, что ты такого звания действительно стоит. По Петра Дорошенко, то он должен доказывать это немедленно: драться с отрядами Брюховецкого, выступать против русских.

Следует отдать гетману должное: уже с первых дней своего управления он взял курс на объединение двух частей -Правобережнои и Левобережной Украины. В частности, обратился к левобережного казачества с призывом присоединяться к нему. К сожалению, мало кто откликнулся. Раздор разъедал души и дальше. В сознании Украинский по обе стороны Днепра уже пускала корни бедствия мнение о том, что Днепр их действительно разделил на два разных государства.

Как это ни странно, но в политическом плане Дорошенко очень помогли поляки и россияне. Заключив в январе 1667 Андрусовский мир, по которому Украина уже официально разделена на Левобережную и Правобережную, при этом Левобережная входила в состав России, а Правобережная в состав Польши, - они дали Дорошенко моральное право начинать борьбу за единение с оружием в руках. Но так как воевать сразу против двух империй он не мог, то для начала притворился союзником поляков, чтобы с их помощью... Не получилось. Тогда он начал освобождать Правобережье уже от поляков... с помощью татар. А дальше - новый поворот. В июня 1668 года в одном из антироссийских мятежей погиб Брюховецкий, и Дорошенко провозглашает себя "гетманом обеих сторон Днепра".

Этот титул тоже нелегко было отстаивать. Но были уже определенные военные достижения. В частности, то, что П. Дорошенко выиграл несколько важных сражений с поляками.

Началось с того, что в Украине зашло большое польское войско под командой генерала Маховского. Поляки теперь - по Андрусовское мировые - считали, что Правобережье принадлежит уже им навеки, следовательно, время наиболее тщательно почистить его от всего украинского, чтобы и упоминания о нем не стало. Иначе говоря, зашла армия карателей и истребителей.

Дорошенко не в силах противостоять нашествию. Зато нашел союзника - крымских татар. С их помощью он сначала выиграл несколько мелких столкновений, а затем вблизи Браилов Винницкой дал Маховский генеральное сражение. И не только разбил польское войско, но и пленил его командующего, которого с легким сердцем отдал татарском мурзе - делай с ним, что хочешь.

Однако впоследствии татары почувствовали, что Дорошенко - союзник ненадежный. Он будет держаться их только до тех пор, пока не совпадает с интересами Украины. А стоит ей немного прийти... Словом, татары начали поддерживать нового претендента на булаву - Петра Суховея, который без колебаний признал превосходство Крымского ханства над Украиной и стремился стать гетманом как всей Украине, то хотя Левобережной. Помог делу знаменитый Иван Сирко. Он очень вовремя перешел на сторону Дорошенко, и совместными усилиями они разбили Суховиенко основания.

Но что делать дальше, как противостоять Польши и России? Дорошенко видел выход в союзе с Турцией. Начались переговоры. Турция согласилась принять Украину под свой протекторат, не требуя при этом подати и придавая ей достаточно широкую автономию.

Дорошенко это устраивало. Вы спросите: и как же он мог поверить извечным врагам Украины - туркам?! Мог. И имел для этого серьезные основания. Вот хотя бы ту, что на условиях такого же протектората уже давно существовали Валахия с Молдовой. И ничего, не жаловались. Имели право даже на свою собственную внешнюю политику, которого не давала Украине Россия. Чего бы, думал гетман, имели жаловаться его чистосердечные украинцы? Тем более, что подати платить не придется и свободы будет больше, чем на это позволяют Польша с Россией, что пытается превратить Украинское на крепостных.

Задумано - сделано. 1669 Дорошенко созвал большой казацкий совет на реке Росаве вблизи Корсуня. И тут произошло то, что потом дало основание многим нашим историкам относить П. Дорошенко к предателям национальных интересов. А именно: когда его провозгласили гетманом Украины, представители султана вручили ему от имени обладателя Высокой Порты булаву и другие атрибуты гетманской власти.

Здесь, конечно, и Дорошенко и турки допустили политическую ошибку. Не надо было раздражать "чернь" казацкую таким вручением. Хотя, с другой стороны, разве другим гетманам не вручали булаву поляки, московиты, даже крымские татары?

Для испытания своего союза дорошенковцев вместе с турками разгромили войска поляков и преданного им уманского полковника Ханенко, который тоже мечтал о булаву гетмана Украины. И Петр Дорошенко объявил (1672) Украина независимым государством под протекторатом Турции.

Правы исследователи, забрасывая Дорошенко намерении "отдать украинском в рабство туркам"? На мой взгляд, нет. Доказательства? Прошу. Только поляки вложили с Турцией Бучацкий договор (по названию местечка Бучач, ныне Тернопольской области), по которому Подолье подлежало контролю турецких войск, - Дорошенко начинает налаживать тесные отношения с российским царем. Для чего? И для того, чтобы противостоять польско-турецкой союзу. То есть, вещь очевидная: не имея достаточной военной силы для того, чтобы собственноручно добиться независимости, П. Дорошенко маневрирует - согласен: время довольно рискованно, - между тремя империями, пытаясь натравливать их друг на друга, и таким образом ослаблять, а позиции Украины укреплять. Это древняя, как мир, тактика обладателей слабых стран. Ею с успехом пользуются многие государственных лидеров и сегодня, в начале XXI века.

С этой точки зрения любые обвинения П. Дорошенко в предательстве национальных интересов кажутся просто неуместными.

В связи со сказанным, стоит вернуться немного назад. В частности, к такой истории. В июне 1668 Дорошенко привел свои войска на Левобережье, чтобы окончательно утвердиться в праве "гетмана с обеих сторон Днепра". Кто ему противостоял здесь? Конечно же, левобережный гетман Иван Брюховецкий. Но он так досадил многим из своих подчиненных, те потребовали от него по-хорошему, собственной охотой, отречься от булавы в пользу Дорошенко. Такое же требование поставил и Дорошенко. То есть, не торопился в бой, а пытался поладнаты дело без оружия. Ему это удалось. Все кончилось на том, что левобережная старшина сама взяла под стражу своего гетмана и переправила в лагерь Дорошенко.

Далее, правда, произошла неприятность. Дорошенко приказал приковать Брюховецкого к пушке и так держать, пока не провозгласит своего приговора суд. Обвинение: Брюховецкий изменил казацкие традиции, охотно принял титул русского боярина, способствовал россиянам в их политике порабощения Украины. Но те офицеры, которые привели своего гетмана на суд, решение этого суда ждать не захотели: забили прикованного. К смерти. И оправдывались потом тем, что Дорошенко, давая приказ приковать Брюховецкого, якобы махнул рукой. Они восприняли это, как требование казнить своего полководца.

Такой, не очень приятный для Дорошенко, нюанс. Или не подтверждает ли он мнение некоторых историков о коварстве и предательство нашего героя? Думаю, что нет. Дорошенко был слишком умным политиком, чтобы позволить себе стоять перед казаками и потомками, то есть нами, в облике низкого, по-пустяковому, убийцы коллеги. И опять-таки есть доказательства. Известно его негодование по поводу гибели Брюховецкого. Известно, что он наказал - правда, не очень яростно - нескольких зачинщиков, а тело гетмана отвез в город Гадяч и похоронил под стенами церкви, которую Брюховецкий когда построил. Похоронил благородно, с надлежащими почестями. И только после похорон провозгласил себя "гетманом обеих сторон Днепра".

Казалось бы, все в порядке. Но не дремал раздор. Что?! "По обе стороны Днепра"! Кто? Дорошенко? Как посмел? Он же с татарами-турками водится! Он...

Волна завистливой вражды снялась в такой высоты, что многие полковников просто не решалось признаваться в дружбе к Дорошенко. Даже Иван Сирко, который так много сделал для утверждения его на гетманстве, предпочел переждать...

И особую опасность для Дорошенко составил в тот момент полковник уманский Михаил Ханенко, давно известный сторонник поляков. И действовал этот полковник так же решительно, как и коварно. Прежде всего заручился поддержкой запорожского казачества, которую ему гарантировала дружба с кошевым атаманом Григорием Пелеха (поддержка Сечи в то время, как известно, очень много значила!). Попросил того же Пелеха поехать в Варшаву, для встречи с представителями короля и правительства. И передать письмо, в котором Ханенко уверял, что когда Варшава поможет ему завладеть булавой, то условия Гадячского договора, по которому польские войска должны войти на Правобережную Украину, приобретут, наконец, исполнение. Польским властителям это понравилось. 22 декабря 1670 король провозглашает Ханенко гетманом и через кошевого атамана передает ему булаву и другие символы чина.

Дорошенко почувствовал, что он в ловушке. С Левобережья на него давит ставленник россиян гетман Многогрешный с российскими таки войсками; на Правобережье свирепствует Ханенко с поляками. А на юге вдруг возникли враги в лице мочевого казачества. Ну, и извечные татары. Итак... остается только Турция. Другого выхода нет.

Некоторые историки утверждают, что именно с этого периода и начинается так называемая "Большая руина Украины". И если быть точным, то началось все с того, что в войска польского коронного гетмана Яна Собеского присоединились войска Ханенко, полковника Сера и кошевого Пелеха. И вся эта сила двинулась на Подолье - возвращать магнатам владения и покорять рабочую силу. Дорошенко оказался человеком мужественным. Позвав на помощь турок и татар, он преодолел Ханенко, вытеснив из Украины поляков, порозпорошував даже отряды Сера. Казалось бы, победа! Но победителями чувствовали себя также турки и татары, их отряды разошлись по всему Правобережью и стали, как всегда, грабить население, и хватать полон, хотя это было население якобы же союзного государства. Тогда уже действительно вся Украина возненавидела Дорошенко. Тем более, что, воспользовавшись безвластия, турки снова восстановили свои позиции в низовьях Днепра, повидбудовувалы давние крепости, отрезали казакам путь к морю.

Однако и в этой ситуации гетман Петр Дорошенко нашел в себе мужество выстоять. Имея в своем войске отряд татар, он летом 1672 еще раз - теперь уже под Кнутом - разгромил войска поляков и Ханенко. А оттуда, вместе с турецким войском, пошел походом на Галичину. Новому польскому королю Я новые Собескому не оставалось ничего другого, как заключить в октябре 1672 с Турцией Бучацкий мир, по которому турки заставили его отречься претензий на Украину. Правда, значительную часть Подолья турки при этом отрезали себе, по крайней мере, там должны были стоять турецкие гарнизоны * Но в таких делах без потерь не обходится.

Спасая таким образом Украина от полного уничтожения, Дорошенко немедленно обращается с письмом к русскому царю. Предлагает восстановить союз на основе Переяславского соглашения, которую подписал еще Б. Хмельницкий. И этим еще раз показывает казакам и всему народу, что турки и татары - это лишь тактические союзники. Так же, как тактическим союзником для него и Россия. Ибо главная цель - неподчиненность Украины.

Возможно, Россия, не имея на Левобережье еще одного ставленника типа Ивана Брюховецкого и Демьяна Многогрешного (его не такую активную, как хотелось бы царю службу погибель в Сибирь) и согласилась бы на союз, каким его видел Хмельницкий, а также следовала бы все пункты Переяславского соглашения, но раздор, что в эту лихую годину достиг апогея, делал свое. И - нашелся новый гетман Иван Самойлович. Он гораздо решительнее своего предшественника бросился на Правобережье и вместе с российскими войсками захватил несколько важных стратегических пунктов: Черкассы, Канев, целый ряд других городов. В конце концов, дошло-ся к тому, что Дорошенко пришлось замкнуться в Чигирине, имея при себе лишь несколько тысяч казаков, которым уже не очень верил.

А к Самойловича тем временем приобщались другие полки и территории. Даже Ханенко прибыл в марте в Переяслав, куда Самойлович созвал Большой Совет, и демонстративно передал свои клейноды, вместе с десятком пушек, новоизбранному гетману Украины - Ивану Самойловичу.

Дорошенко тоже не оставалось ничего другого, как передать Самойловичу и свою булаву. Но произошло это не сразу. Гетманства его на время продлил полковник Иван Сирко. Именно тогда, когда, казалось, весь мир отвернулся от гетмана Дорошенко, Сирко вдруг снова пришел ему на помощь, теперь уже как кошевой атаман. Он исправил к

Дорошенко целое посольство с просьбой не отдавать были вы Самойловичу и россиянам, а спасать Матушку-Украина.

Ободренный этим письмом и поддержкой сечевиков, Дорошенко собрал остатки своего воинства и выступил против Самойловича. Однако силы были слишком неравными, и он ука поражение. Другой упал бы в отчаяние, склонился. Но Дорошенко. Он написал письмо султану. Обрисовал положение, заверил в дружбе. И в августе 1674 турки появились н Подолье. В то же время султан приказал крымскому хану двинуться на Левобережную Украину, чтобы отвлечь на себя части сил Самойловича и русских.

Расчет оказался точным: Самойлович и Ромодановский должны были перебрасывать войска на левый берег Днепр этом Дорошенко и надо было. Он немедленно начал чистосердечные разговоры-переговоры с правобережными полковникам "подчеркивая, что ждать ничего хорошего от Самойловича с русскими нельзя.

То есть, мы видим, что в Украине будто возобновилось статус она снова разделилась на Правобережную и Левобережную - каждая со своим отцом-гетманом. Что же помешало этому процессу Прежде всего - непредсказуемость действий Сирко. Этот полковой снова сменил ориентацию и отрекся Дорошенко. С какой стати? Т том, что тот, видите ли, запросил помощи у султана. А у кого зз еще можно было просить тогда помощи? Серо вид, будто и понятия об этом не имел, когда советовал Дорошенко не отдавать булавы Самойловичу. Впрочем, полковника Сера можно понять: он сам претендовал на булаву. В его интересах лежало истощить обоих гетманов. Довести их до состояния, когда оба потеряют поддержку своих полков. И, - угадали - вынуждены будут обратиться к нему, Сера: "Иди, отец, бери была ву, и дай строй Украины". Заметив позицию Сера, мурз; Кага-Султан тоже пришел к выводу, что ему в Дорошенко рс бить больше нечего, и вернул свою орду на Крым. Но по вел ее кровавой дорогой: выжигая, грабя и хватая полон. Правда, ему не повезло. Там, в низовьях Днепра, его встретил со своими молодцами тот же Иван Сирко Своих вчерашних союзников полковник разгромил так беспощадно, что от орды осталась только упоминание. И еще - палатка мурзы что его Сирко послал в качестве подарка... Нет, не Дорошенко, а Самойловичу. Чтобы доказать, что это для него он расправился с татарами, а следовательно, выступает против Дорошенко.

Получив такую поддержку, Самойлович решил, что теперь он уже хорошо объяснит Дорошенко, кто есть кто. Крикнул войско и напал на Чигирин. Его моментально подперли и россияне. Казалось бы, дело с концом: Чигирин в осаде, Дорошенково войско обессилено, еще день два и... Но именно в эти дни Аллах направил сюда турок. Они получили несколько городов, дошли до Чигирина и деблокировали гетмана.

И только: здесь Сирко, и все сечевое общество, поняли: Украина дошла последней черты. Надо что-то делать. Но что именно? Серо формирует полк запорожцев и едет к Дорошенко в Чигирин. Свидетели этого события утверждают, что Дорошенко встретил его как почетного гостя - еще на подходе к городу. Со всей надлежащей достоинством. А еще говорят, что несколько вечеров заправилы пили водку и оплакивали судьбу Матушки-Украина.

Но здесь происходит интересная вещь. За бокалом меда-водочки вдруг выясняется, что Сирко со своим отрядом запорожцев прибыл вовсе не для того, чтобы в очередной раз с оружием выступить на стороне Дорошенко и наконец окончательно утвердить его на гетманстве. Наоборот, он начал давить на Дорошенко, чтобы тот отрекся от булавы в пользу Самойловича. Понятно, что Дорошенко был шокирован этим ходом. Но должен делать: начинать войну с Сирко и со всем запорожским казачеством?

В конце концов, Сирко таки уговорил гетмана поддаться Самой-Ловиче и принять присягу русскому царю. Дорошенко это сделал. Но перед российскими воеводами, а перед собственным войском. И часть своих клейнодов передал Сирко. Не для того, конечно, чтобы они оказались в Москве. А чтобы сохранялись на Сечи - в память о нем.

Обо всем этом Сирко, через своих гонцов, сообщил Самойловичу с призывом в духе: "Обиймитесь, братья мои". Но Самойлович себе объятий НЕ желал. Напротив, стремился крови и булавы гетмана всея Украины. Чтобы добиться этого, он, вместо переговоров с Дорошенко, взялся компоновать на него доносы. Говорил: Дорошенко уже как бы и не гетман, но его отречение и присяга царю - не более чем происки. От него, мол, еще и не такого можно ожидать. Царь Федор Алексеевич потребовал, чтобы Дорошенко прибыл в Батурин - к ставке Самойловича. И чтобы там присягу и ему, и гетману. Но Дорошенко догадывался, что из Батурина ему простеляться только два пути: в лучшем случае - на тот свет, в худшем - в Сибирь. И сказал мысленно царю и Самойловичу, пожалуй, следующее: "Знаете что, ребята... А не пойти вам вместе с вашими клятвами к черту?!" И не прибыл. Не клялся. Еще написал письмо запорожским казакам, в котором обвинял Самойловича в том, что тот, очевидно, не хочет единства и независимости Украины.

Закончились все эти демарши тем, что в сентябре в 1676 года россияне с Самойловичем снова осадили многострадальный Чигирин. Осадили так густо, что Дорошенко, не желая лишнего кровопролития, сам, по своей личной охраной, пришел в лагерь Самойловича и отдал ему все то с клейнодов, что у него еще оставалось. То есть, окончательно отрекся гетманской власти. После чего его под стражей - как почетной - вывезли в Москву и несколько лет держали где-то в состоянии напиварештанта. Ссылать его в Сибирь русские не решились только потому, что Сирко просил царя заступиться за Дорошенко, прозрачно намекая при этом, что если бы Дорошенко сослали в Сибирь, где сам он, Сирко, уже побывал, то это очень огорчило бы все сечевое общество. А оно, когда очень расстраивается, начинает сердиться.

Чтобы определить судьбу бывшего гетмана, царь назначил его воеводой города Вятки. Снилось когда гетману Дорошенко, борцу за единую независимую Украину, что заканчивать он свою жизнь воеводой российского провинциального города, а остальные дни доживать в подаренном ему царем селе Ярополк, вблизи Волоколамска?

Но, как видим, вивершувались некоторые политические карьеры на нашей земле, да так - сумбурно и безнадежно...

Это родовое поместье пожалованное в XVII в. сосланному сюда гетману П.Д. Дорошенко. Я уже выложил два репортажа об этих усадьбах в Яропольце. Но личность гетмана Дорошенко осталась не до конца понятной, как он здесь оказался и почему. Кроме того захотелось немного рассказать о Яропольце, выложить несколько фото, если можно так сказать, центра села, чтобы у читателя сложилось хотя бы примерное представление, что такое Ярополец и какова его история. Так что под катом информация о гетмане Дорошенко, фото его часовни над могилой, несколько фотографий "центра села" и пару слов об истории Яропольца.

По археологическим данным возникло около 1000 лет назад. В «Книге ключей Волоколамского монастыря» 1551 года упоминается как Ерополчь. Ярополец впервые упоминается в летописи в 1135 г. На правом берегу Ламы в те годы был создан укрепленный пункт князя Ярополка Владимировича - сына Владимира Мономаха. Он в ту пору владел Ростовом и Суздалем и вел борьбу с Новгородом, используя Волоко-Ламский путь. Очевидно, название села произошло от имени Ярополк, хотя есть и другие версии. Село долго принадлежало Иосифо-Волоцкому монастырю. Затем его выкупил царь Иван Грозный и Ярополец стал царским селом, любимым местом охоты царей.
02.

Мы сейчас в центре села Ярополец. Это краеведческий музей.
Мы с durasik приехали сюда во вторник, а во вторник в музее оказался выходной...) так, что о музее несколько позже...

В XVII в. принадлежало сосланному сюда гетману П.Д. Дорошенко. В XVIII-XIX веках - родовое гнездо графов Чернышёвых; в 1775 г. здесь гостила Екатерина II. В Ярополецком имении Гончаровых несколько раз бывал А.С. Пушкин. В «Списке населённых мест» 1862 года Ярополчь - владельческое село 2-го стана Волоколамского уезда Московской губернии на Старицко-Зубцовском тракте от города Волоколамска, в 14 верстах от уездного города, при реке Ламе, с 50 дворами и 742 жителями (357 мужчин, 385 женщин). В селе находились две православных церкви, приходское училище, больница, аптека, проводились ярмарки. По данным на 1890 год - центр Яропольской волости Волоколамского уезда, здесь располагались камера мирового судьи, волостное правление, почтовая станция и земское училище, число душ мужского пола составляло 238 человек.
03.


Здесь также находится и сельская библиотека.

В 1913 году в Яропольце были 101 двор, квартира пристава 2-го стана, отряд конно-полицейских стражников и урядника, камера земского начальника, волостное правление, почтово-телеграфное отделение, земское училище, церковно-приходская школа, казённая винная лавка, частная аптека, трактир, 3 чайных лавки, 5 бакалейных лавок, мелкое кредитное товарищество, добровольная пожарная дружина, имения Гончаровых и А.Ф. Чернышёва-Безобразова.

Правее от него еще одно старое здание.
Тут же, рядом с музеем еще пара магазинов... (снимать их не стал ввиду банальности внешнего вида).
08.

Напротив этих двух зданий и через дорогу от краеведческого музея находится мемориал В.И. Ленину и Н.К. Крупской, кто побывали в этом селе в 1920 г.
09.

Их приезд был связан со строительством местными крестьянами первой в России сельской ГЭС, что была разрушена в 1941-м, а в 1980-м восстановлена как памятник истории.
10.

По материалам Всесоюзной переписи населения 1926 года - центр Яропольского сельсовета, проживало 613 человек (281 мужчина, 332 женщины), насчитывалось 127 хозяйств, среди которых 99 - крестьянских, располагались волисполком и народный суд, имелись ветпункт, почтово-телеграфное отделение, страховое агентство, электротехнические курсы, агропункт, больница, школа-семилетка и библиотека.

Однако, немного о гетмане Петро Дорошенко .

Если для кого информация о судьбе гетмана и путях его появления на российской земле не покажется интересной, - пропустите подробные сведения о его судьбе.

Пётр Дорофеевич Дорошенко родился в 1627 году в Чигирине (Украина). Реестровый казак, Дорошенко выдвинулся в ряды старшинской верхушки во время освободительной войны украинского народа 1648-1654 годов против польского правления. В 1665 году был избран гетманом Правобережной Украины. . Вскоре весь правый берег Днепра, за исключением только Киева, защищаемого московскими войсками, признал над собой власть Дорошенко.Это был человек несомненно выдающегося характера. Он действительно был в Малороссии человеком известным и уважаемым, «з прадеда козак», как он говорил о себе. Он желал видеть Украину единой, великой, и полностью независимой. Задача сложная: с одной стороны Польша, с другой - Турция, с третьей - Москва. И все - враги!

12.

Прежде всего надо было распространить свою власть на Левобережную Украину. Под знамена Дорошенко собирались сторонники объединения Украины и создания самостоятельного государства. Но Украина была слишком слаба, чтобы собственными силами выполнить поставленную задачу: Дорошенко пришлось обратиться к иноземной помощи. Сперва дела его шли довольно успешно. От поляков он успешно отбился с помощью татарского войска. Затем двинулся против московского воеводы Ромодановского, но тот не решился выступать против него и ушёл в московские владения. Таким образом, весной 1668 вся гетманская Малороссия очутилась в руках Дорошенко. Положение его было в высшей степени благоприятное, он мог договариваться с Москвой и обеспечить Малороссии её права и вольности.

Его план обеспечения автономии страны под верховенством Москвы и под протекцией Польши и Турции был близок к осуществлению.Но тут пришла беда, откуда не ждали. Дорошенко вдруг ушёл из Левобережной Украины. Рассказывали, что он получил из дому, из Чигирина, известие о своей жене - что она ему изменила, “через плiт скочила с молодшим”. И Дорошенко немедленно помчался домой в Чигирин. По-человечески поступок понятный, но погубивший весь его план. Пока он решал свои семейные проблемы, достигнутое единство Малороссии быстро уничтожилось. Ромодановский вернулся с войском. Многие казаки мало надеялись на добровольный отказ Москвы от приграничных земель, и потому считали более благоразумным покориться, вместо того чтобы бороться и быть покорённым силой. От Дорошенко долго не было вестей. Москва добивалась все больших уступок, и в конце концов, когда Дорошенко вернулся, было уже поздно. Так что за ним осталась только правобережье. Но и здесь уже трудно было держаться своими силами: с двух сторон наступали поляки и Московия. Тогда Дорошенко созывает раду, на которой правобережное казачество решило передаться под власть турок.

По договору 1669 года, заключенному Дорошенко с султаном Мехмедом IV, правобережная Подолия переходила под власть Турции и гетман обязывался оказать ей военное содействие. Лично для себя Дорошенко выговорил несменяемость гетманского сана и наследство последнего в его роде. Этот договор с Турцией погубил дело Дорошенко в глазах народа, казаки стали уходить от него. В декабре 1671 года поляки снова стали отвоевывать у Дорошенко города. Султан потребовал, чтобы Польша отступилась от Украины. А весной Мехмед IV с громадной армией, подкрепленной крымским ханом и отрядами Дорошенко, вторгся в Польшу. Он принудил к сдаче Каменец-Подольский, жители которого были частью уничтожены, частью захвачены в рабство, и осадил Львов.
13.

В итоге поляки заключили с султаном Бучацкий договор, по которому они отказывались от правобережной Украины.Эти события не пошли на пользу ни Украине, ни самому Дорошенко. Татарские и турецкие войска разоряли правобережье. Население толпами бежало на левую сторону и край со дня на день пустел. Репутации Дорошенко был нанесен непоправимый удар. Все, что сопровождало пресловутый турецкий поход: обращение костёлов и церквей в мечети на Подолии, рассказы об издевательствах турок над христианскими святынями, насильственное обращение христианских детей в ислам - всё это теперь ставилось ему в вину, т. к. это он привёл турок в Малороссию. На этом играли враги гетмана, восстанавливавшие против него народ; даже близкие ему люди решительно восставали против его турецкой политики.

Вскоре при поддержке Москвы гетманом обеих сторон Днепра был провозглашен Самойлович. Вместе с Ромодановским Самойлович несколько раз переходил Днепр, чтобы утвердить свою власть. Тогда Дорошенко заперся в Чигирине и позвал на помощь турок, перед которыми казацко-московское войско вынуждено было отступить. Передавшиеся было Самойловичу города и местечки подверглись страшному разорению. Власть Дорошенко становилась все более ненавистной народу; лишь насилием удерживал он её за собой. Лишившись поддержки казачества и понимая, что дело его проиграно бесповоротно, гетман Дорошенко капитулировал в том же году (1676) перед русскими войсками, сдался и принёс присягу.

На этом закончилась история украинского гетмана и началась история русского дворянина. На Украину он уже никогда больше не возвращался. В 1677 году Дорошенко прибыл в Москву и два года провел под почетным арестом. Затем его пожелал увидеть царь Алексей Михайлович, который предложил гетману пост вятского воеводы с окладом жалованья в 1000 рублей в год. Дорошенко согласился. В 1684 году по выходе в отставку Дорошенко было пожаловано село Ярополец с присёлками, под Москвой, где он и умер в 1698 году. А вотчину свою разделил между сыновьями: северную часть Петру, южную - Александру.

В 1684 году древнее село Ярополец указом Софьи Алексеевны было пожаловано отставному гетману Петру Дорошенко «вместо денежного жалования, что ему давано по 1000 рублей». Дорошенко прожил здесь на покое 14 лет, здесь же умер и был похоронен. По повелению Димитрия Ростовского, отец которого служил вместе с Дорошенко, над могилой последнего была воздвигнута часовня, его же стараниями здесь проводились регулярные панихиды. Первый мавзолей обветшал к середине 1820-х годов, его сменил новый, в стиле ампир, возведённый в 1844 году.
14.

Внучка гетмана, Екатерина Александровна Дорошенко, принесла Ярополец в приданое своему мужу, генерал-поручику Александру Артемьевичу Загряжскому (1715-1786), который по матери был родственником князю Потёмкину. В 1821 году усадьбу унаследовала внучка А. Загряжского, Наталья Ивановна, которая в 1807 году вышла замуж за промышленника Н. А. Гончарова. После брака с Натальей Гончаровой, дочерью владелицы усадьбы, которая провела здесь свои детские годы, Ярополец дважды посетил А.С. Пушкин. Он писал о том, что тёща «живет очень уединённо в своём разорённом дворце».
15.

Среди ярополецких крестьян бытовало предание, что в 1833 году Пушкин посоветовал своему шурину И.Н. Гончарову построить новую часовню над могилой Дорошенко. Это сообщение со слов старожила Яропольца Смолина записал В. Гиляровский, побывавший в усадьбе в 1903 году.
16.

Генеалогическое исследование: Петр Дорофеевич Дорошенко - Александр Петрович Дорошенко - Екатерина Александровна Загряжская(ур. Дорошенко) - Иван Александрович Загряжский - Наталья Ивановна Гончарова (ур. Загряжская) - Наталья Николаевна Пушкина (ур. Гончарова).
17.


18.

Мавзолей Дорошенко, повреждённый во время Великой Отечественной войны, был разобран в 1953 году.
19.

Сломанная часовня над могилой Дорошенко была воссоздана с некоторыми изменениями в пропорциях в 1999 году по проекту архитектора-реставратора Л.Г. Поляковой. Это местная достопримечательность и находится часовня недалеко от музея, напротив вышеупомянутых двух сельских магазинчиков.
20.

Такой вид на усадьбу Гончаровых открывается из центра Яропольца...
21.

Источники:

Википедия
Гетман Петр Дорофеевич Дорошенко (liveinternet). Сведения о гетмане Дорошенко.