Классический стиль Ляличской усадьбы определили два её главных строения: Зимний дворец и церковь Св. Екатерины, созданные по проекту итальянского архитектора Джакомо Антонио Доменико Кваренги (Giacomo Antonio Domenico Quarenghi). Будущий архитектор родился 20 сентября 1744 года в провинции североитальянского города Бергамо в маленьком селении Рота-Фуори.В юном возрасте Джакомо увлекался изобразительным искусством, но со временем на смену урокам живописи приходит изучение зодчества.

А. Палладио (1508-1580гг.)
Большое влияние на формирование творческой манеры Кваренги оказало знакомство с книгой Андреа Палладио (1508–1580 гг.) «Четыре книги об архитектуре». «Красота возникает из грациозной формы и соотношения различных частей между собой и общего к частному, потому что здания, подобно красивому человеческому телу, не должны иметь ничего лишнего и все в них должно быть пропорционально и уместно», – писал Палладио. Кваренги был очарован философией античной архитектуры, которую брал за основу средневековый архитектор. «Научиться обходиться без неуместных вольностей, варварских вычур и чрезмерных затрат…» – вещал со страниц своей книги Палладио.


Palladio Villa Trissino (Meledo di Sarego)
Подобно Палладио, Кваренги взял за эталон античное зодчество. Он учился у классиков, зарисовывая античные памятники, делая их тщательный обмер, а затем воспроизводил всё в чертежах. Точные зарисовки и вариации на римские темы принесли Кваренги славу в художественных кругах Рима и среди иностранцев.
КВАРЕНГИ-АРХИТЕКТОР
В конце 1760-х гг. Кваренги получил свой первый заказ на проекты двух особняков «для английских господ» и выполнил поручение с успехом. После ещё нескольких работ для англичан к Кваренги стали обращаться и соотечественники. Одним из объектов был храм Св. Схоластики близ Рима. Реставрация была успешно осуществлена и получила высокую оценку у специалистов.


Церковь Санта-Схоластика в бенедиктинском монастыре
Жажда знаний и самосовершенствования подвигла Кваренги на ряд путешествий по Италии с целью «изучить все лучшее, что находится в ее главных городах». Все увиденные сооружения римских и греческих мастеров Кваренги скрупулезно зарисовывал.
В 1770-е годы расширилась география его путешествий: Франция, Австрия, Монако... Плодом этих поездок стали знакомства с коллегами и многочисленные копии с их проектов. Таким образом Кваренги оттачивал графические навыки и расширял профессиональный кругозор.
А В ЭТО ВРЕМЯ В РОССИИ…
Екатерина II, продолжая дело Петра Великого, застраивала столицу. Императрица, как и многие ценители искусства того времени, оказалась под обаянием красоты и величия античности. В связи с этим она озадачила своего корреспондента Ф.М. Гримма: «Я хотела двух итальянцев, ибо у нас есть французы, которые слишком много знают и строят дрянные дома, негодные ни внутри, ни снаружи…». Гримм, хорошо изучив контингент римских архитекторов, остановил свой выбор на молодом и очень одаренном архитекторе и художнике Кваренги, увлеченность которого античностью в палладианской* ее интерпретации, несомненно, должна была понравиться Екатерине II.
Кваренги легко дал своё согласие, так как приглашение в Россию было шансом получить творческую независимость и следовать выбранному направлению по стопам великого Палладио.
1 сентября 1779 года Джакомо Кваренги подписал контракт на три года и получил статус придворного архитектора. Ему полагались высокое жалованье – 2360 рублей в год и бесплатная квартира.
ПРИДВОРНЫЙ АРХИТЕКТОР


Первые три года в Петербурге Д.Кваренги снимал «во втором этаже 4 покоя, одну кухню и для кареты место» в новостроенном угловом доме Н.И.Чичерина на Невском проспекте.
Объём работ, который выполнил Кваренги с самого начала пребывания его в России, был поистине огромным. Уже в 1783 году он пишет другу: «У меня так много-много работы, что я едва нахожу время есть и спать. Без преувеличения могу сказать Вам, что среди тех многочисленных зданий, относительно которых императрица пожелала, чтобы их проекты были составлены мною, чтобы я руководил их постройкой, нет ни одного, которое не требовало бы для этого всего человека».
Гримм не ошибся в своём выборе – Кваренги обладал необходимой гибкостью и вкусом. «Мой первый принцип, – писал Джакомо, – заключается в том, что чувство здравого разума не должно подчиняться определённым правилам и примерам, что рабское следование теориям и высказываниям великих мастеров без изучения их произведений,без учёта местности, условий и обычаев приведёт лишь к созданию посредственных вещей. Человек, который мыслит и наделён талантом, должен подняться над педантизмом…». Чтобы учесть новые «местность, условия и обычаи», следовало тщательно их изучить. Самым привычным способом изучения объектов была зарисовка. Наследие Кваренги включает в себя сотни и сотни рисунков, значительная часть которых изображает виды российских столиц.


Дворец в Павловске.Рисунок Д.Кваренги
КЛАССИЦИЗМ
Во второй половине ХVIII века архитектура Петербурга представляла собой сплав исконно русских традиций и веяний европейской моды, в том числе вычурного барокко. Но бурная эпоха диктовала свои законы, и прежние излишества оказались невостребованными. Поиски более экономичной и функциональной архитектуры заставили обратиться к классицизму**.
Вообще зарождение этого стиля в России началось ещё при Петре I. Очень большую роль в распространении принципов классицизма в русском зодчестве играла Академия художеств, чьи профессора были сторонниками данного направления. Таким образом, у Джакомо Кваренги в России оказалось много единомышленников. Итальянский зодчий изучал всё, что было создано в столицах до него, и активно сотрудничал с современниками.
Большое влияние на мировоззрение Кваренги оказал архитектор Н.А. Львов. Этих зодчих объединяла верность идеалам палладианства, что способствовало их продуктивному сотворчеству. Примером такого альянса может служить усадьба в Ляличах, где Н.А. Львов спроектировал летний домик, который настолько идеально вписался в композицию усадебного ансамбля, словно принадлежал руке того же мастера.
Сходились взгляды архитекторов и на устройство усадебных участков. Они умело разбивали модные в то время английские парки и пейзажные сады. Суть их устройства была в естественности форм и единстве с архитектурой поместья.
При Екатерине II вошло в обычай устраивать купальные места в парках поместий. Искусство подобных сооружений освоил и Кваренги. Термы, русские бани, бассейны, парильни, холодные ванны, турецкие бани – Кваренги виртуозно создавал всё новые проекты. Усадьба в Ляличах не отставала от столичной моды и радовала видом искусно выполненных и отделанных купален.
Что касается зданий, то Кваренги не только создавал проекты, но и успевал контролировать строительные работы. Он вникал во все тонкости возведения домов от чертежа до внутренней отделки и вскоре овладел строительной техникой и искусством оформления интерьеров. Кроме того, Кваренги обладал незаурядными художественными способностями. В самых ответственных заказах он выступал декоратором. Пол, плафоны, живопись и лепка на стенах и даже эскизы мебели – всё мастер продумывал сам и воплощал в окончательном чертеже. Для выполнения своих проектов Кваренги задействовал как местных, так и зарубежных мастеров.
Столь феноменальная продуктивность и талант Кваренги привлекали к нему всё новых и новых клиентов. Сначала заказы поступали от императрицы, а потом и от государственных деятелей, вельмож, помещиков и купцов. Уже в 1785 году Екатерина выражала свой восторг новым архитектором: «Этот Кваренги делает нам восхитительные вещи; весь город уже полон его постройками, он строит банк, биржу, множество складов, лавок, частных домов, и его постройки так хороши, что лучше и быть не может».
Немудрено, что слава Кваренги росла и выходила за пределы России. 26 января 1796 года он был избран членом Шведской королевской академии искусств. Санкт-Петербургская Академия художеств приняла Джакомо в свои ряды чуть позже, 1 сентября 1805 года.
Авторитет и почёт, завоёванный при Екатерине II, Кваренги не уронил и при её наследниках. Императоры Павел I и Александр I отмечали архитектора своим вниманием и поручали ему важные заказы. За свои заслуги архитектор был награждён орденом Св. Владимира I степени (в 1814 году), а также ему было даровано потомственное российское дворянство.
Умер зодчий от простуды на 73-м году жизни 18 февраля 1817 года. Он был похоронен в Петербурге на Волковском лютеранском кладбище. В 1967 году, когда отмечали 150-летие со дня смерти Кваренги, останки архитектора были перенесены в музейный Некрополь ХVIII века Александро-Невской лавры. В этом же году был установлен памятник-бюст великому зодчему перед фасадом одного из его творений – здания Ассигнационного банка.
Сохранившиеся чертежи и гравюры Кваренги являют собой проекты самых разных сооружений. Что-то не было реализовано, что-то не сохранилось до наших дней. Но есть здания, без которых невозможно представить современный Петербург или Москву. В Москве это Екатерининский дворец (ныне кадетский корпус), старый Гостиный двор, Слободской дворец (сейчас МГТУ им. Баумана); для Н.П. Шереметева Кваренги строил особняк в Останкино и Странноприимный дом, известный сейчас как институт им. Н.В. Склифасовского.
Больше всего построек авторства Кваренги сохранилось в Петербурге. Самые известные из них: Смольный и Екатерининский институты, Эрмитажный театр, Академия наук и др. А так же здание Ассигнационного банка, чертежи которого легли в основу проекта Зимнего дворца в Ляличах.


Здание Ассигнационного банка. Арх. Д.Кваренги
И. Грабарь сказал об архитекторе: «Кваренги вернул архитектуру снова на ту большую дорогу, которая ведет от Греции через Рим к Палладио и которая, конечно, у ворот его вилл еще не пресекается. Не оставив школы архитекторов, непосредственно ведущих начало от него и продолжавших его дело, он оставил столь гигантское наследство, что в распыленном виде, своими дробными и почти неуловимыми частицами, оно вошло в плоть и кровь лучших мастеров ближайшей эпохи».
Пройдя по этой дороге «от Греции через Рим…», мы попадём в … Ляличи, чьи постройки выполнены по подобию античных сооружений. Эдакий привет из Древнего Рима, который пронёс для нас через время и расстояние итальянский архитектор Джакомо Кваренги.


Зимний дворец в Ляличах. Графическая реконструкция В.Городкова


Летний домик в Ляличах. Фото 1910 г.


Храм Св.Екатерины. Аэрофотосъёмка 2014г.
___________________
*В основе палладианства лежит строгое следование симметрии, учёт перспективы и заимствование принципов классической храмовой архитектуры Древнего Рима и Греции.
**Классицизм – художественный стиль в европейском искусстве ХVII – начала ХIХ века, одной из важнейших черт которого было обращение к формам античного искусства как идеальному эстетическому эталону.
(Из книги Г.А.Пикиной «Ляличи. Усадьба Завадовского»). И, к вопросу о Ляличской усадьбе. Предлагаю вашему вниманию небольшой ролик о том,как сложилась судьба упомянутого шедевра Д.Кваренги.

Дж. Кваренги. Проект здания Академии наук. Фасад и план. 1783 г.

Помимо работы над зданием Академии наук Екатерина II поручила Кваренги выполнить проект астрономической обсерватории на Пулковской возвышенности. По замыслу зодчего двухэтажное здание в виде замкнутого полукруга с трехярусной башней в центре оригинально совмещало помещения для научной работы с жилыми апартаментами императрицы.

Основанная в 1724 году Петром I Академия наук в течение длительного времени не имела собственного здания. Первые научные заседания проходили в доме барона Шарифова на Березовом острове, затем использовались помещения на Васильевском острове: дворец царицы Прасковьи Федоровны, дома барона Строганова и Лопухиных. Пятидесятилетие Академии пришлось на время правления Екатерины II. Отсутствие в столице храма науки не устраивало просвещенную императрицу, к тому же празднование юбилея привлекло широкое внимание к Академии наук и ускорило принятие решения о возведении в Петербурге здания для ее размещения. Однако работы, порученные придворному зодчему Кваренги, начались только в 1783 году.

Академия вписана архитектором в уже существовавшую застройку набережной Невы от Дворцового моста в сторону дворца Меншикова. Она расположилась между строениями первой трети XVIII века - Кунсткамерой и зданием Двенадцати коллегий. Последнее - протяженное сооружение Д. Трезини, развернутое торцом к береговой линии, - организовало обширное пространство пустующей части Васильевского острова в излучине между Большой и Малой Невой. Свободно стоящее здание Академии главным фасадом ориентировано на Большую Неву, а противоположным - на образовавшуюся перед корпусами Двенадцати коллегий просторную площадь. В то время на нее с набережной выходили широкие проезды, к которым были обращены боковые фасады сооружения. Угловое положение постройки обеспечило возможность трехмерного восприятия ее монументальных архитектурных форм.

Академия наук. Гравюра.

Четкая, ясная, геометрически выверенная композиция здания довольно проста и выражена единым компактным объемом, вытянутым вдоль набережной. Цоколь мощного портика и примыкающий к нему выступ наружной лестницы с двумя сходами по фронту вынесены за пределы основной линии фасада с нарушением общей границы застройки. При обзоре с близкого расстояния здание слишком рельефно выступает на тротуар и выделяется своей массой среди более ранних соседствующих построек. Его пропорции, масштаб, поэтажное членение и фасадная композиция абсолютно не согласованы с архитектурой Кунсткамеры и здания Двенадцати коллегий. Кваренги скорее противопоставил свое классицистическое детище находящимся поблизости творениям в стиле зодчества петровского времени, нежели связал его с ними. Поэтому великолепное само по себе здание Академии выглядит достаточно обособленно, несколько нарушая пространственный ансамбль.

Лестница главного входа, поднимающаяся двумя маршами с разных сторон на площадку при основании колоннады, выглядит несколько архаично. Подобного типа, но не столь массивные, лестницы были характерны для жилой застройки Петербурга более ранней поры.

Но пространственное положение здания заставило Кваренги пойти на уступку прошлому

Академия наук

Портик главного фасада.

Ризалит - выступающая часть фасада здания по всей его высоте. Составляет единое целое с основной массой здания.

Академия наук представляет собой прямоугольное в плане сооружение с двумя симметричными ризалитами. Центральная часть главного фасада акцентирована стоящим на невысоком цокольном основании восьмиколонным портиком колоссального ионического ордера с фронтоном. Здесь Кваренги использует палладианский прием сочетания пластики колонного портика с гладью стены, имеющей лишь горизонтальные членения в виде промежуточных тяг и оконные проемы без обрамлений. В обработке цокольного этажа и наружных лестниц применен натуральный камень. Выбор этого материала обусловлен не только близостью постройки к Неве и опасностью подъема уровня воды. Гранит цоколя и лестниц наравне с лаконичностью фасада подчеркивает монументальный характер здания.

По проекту Кваренги, портик, отмечающий главный вход, и группировка оконных проемов главного фасада здания позволяли судить о планировочном решении его внутренних пространств. В центральной части располагались парадные помещения, занимавшие второй и третий этажи. Наружная лестница вела с набережной Невы в главный вестибюль, который с двух сторон фланкировался просторными комнатами. Через вестибюль три широкие двери вели в двусветный зал заседаний с полукруглым завершением в торцах. Объем этого зала был выявлен выступом на противоположном фасаде, соответствующим портику главного. Другая гранитная наружная лестница, устроенная со стороны заднего фасада, позволяла попасть в зал заседаний непосредственно с площади перед зданием Двенадцати коллегий. Внутренние двухмаршевые лестницы вели на верхний этаж угловых ризалитов. Планировка расположенных там помещений предполагала вариативное их использование. Они могли стать как служебными комнатами для размещения Управления делами Академии, так и квартирами для ее членов.

Капитель ионического ордера

Фрагмент ордерной композиции главного фасада

Вид с Невы на здания Двенадцати коллегий и Академии наук.

Известный современник Кваренги И. Г. Георги в 1794 г. писал о здании Академии наук: «Хотя оное поныне еще внутри не совершенно отделано, однако помещены уже в оном Академическая канцелярия, книжная лавка, книжные магазины, инструментальная, словолитная и слесарная палаты и многое число мастеровых людей, к оным палатам принадлежащих».

В процессе возведения здания Академии наук у архитектора возникли серьезные разногласия с ее президентом - княгиней Е. Р. Дашковой. Ее не удовлетворяли излишне строгие архитектурные формы, и она пожелала внести в проект Кваренги собственные коррективы. Предлагаемые Дашковой изменения в корне противоречили творческому замыслу зодчего, и он решительно им воспротивился. Кваренги писал: «Я имею честь доложить Вам, что в утвержденном проекте нет никаких окон венецианского типа и что таковые там не могут быть сделаны без искажения интерьеров здания. Поэтому, если постройка будет закончена согласно утвержденного проекта, то - это одно дело, если же проект должен быть изменен в соответствии с Вашими идеалами, то я не смогу продолжать эту работу».

Постоянное вмешательство президента Академии в строительство в итоге вынудило архитектора отказаться от руководства им. Здание было завершено с многочисленными искажениями в планировке, а также, частично, в решении фасада, обращенного к площади. Если снаружи оно почти полностью отвечает проекту Кваренги, то перепланировку парадных помещений начали производить еще при жизни зодчего. К сожалению, торжественный зал заседаний в высоту двух этажей был заменен меньшим, устроенным на третьем. В связи с этим последовала значительная переделка прекрасного вестибюля: в нем соорудили одномаршевую лестницу для подъема в зал. Эти и прочие изменения осуществлялись без участия Кваренги. Но в целом архитектору удалось реализовать проект здания Академии, задуманного им как храм науки в стиле строгого классицизма. Изучая архивные записи, историки архитектуры пришли к выводу, что средства на постройку Академии наук отпускались нерегулярно и достаточно скудно. Вероятно, именно поэтому ее внутренняя отделка даже в 1789 году еще не была доведена до конца.

Эрмитажный театр.

Устройство общественных театров в Петербурге началось еще при Петре Великом, когда в 1723 году появился указ о возведении специального здания на берегу Мойки. В 1760-х годах был создан театр (Оперный дом), который размещался в Зимнем дворце. 3 сентября 1783 года Екатерина II подписала указ о строительстве Эрмитажного театра. Приступая к работе над его проектом, Кваренги обратился к главному источнику своего творчества - наследию А. Палладио. Он использовал композиционные и пространственные характеристики его единственного театрального здания - «Олимпико» в Виченце. Следуя идеям великого зодчего, Кваренги спроектировал театр согласно античным образцам, но при этом сумел создать вполне современное для своей эпохи сооружение.

Первоначально перед Кваренги стояла сложная задача - расположить достаточно масштабную постройку во дворе Малого Эрмитажа, возведенного для Екатерины II Ж. Б. Валлен Деламотом и Ю. М. Фельтеном. Выделенный участок жестко ограничивал размеры будущего здания, что лишало архитектора возможности спроектировать необходимую широкую сцену и просторный зал. Вскоре императрица отменила решение о размещении придворного театра в столь неудобном стесненном пространстве, и строительство перенесли на место Зимнего дворца Петра I на берегу Невы, у Зимней канавки.

Угловая часть здания театра на пересечении Зимней канавки с Дворцовой набережной

Реконструированный фрагмент фасада Зимнего дворца Петра I

Здание продолжило сплошной фронт застройки Дворцовой набережной от Зимней канавки в сторону Летнего сада. С 1760-1770-х годов до момента создания Эрмитажного театра здесь последовательно появлялись дворцовые постройки, и архитектурный облик главной набережной Петербурга приобретал заметные классицистические черты.

Угловое пространственное положение театра позволило Кваренги подчеркнуть его единые по высоте объемы призмы (угол здания) и четвертного цилиндра (выступ зрительного зала). Возможность трехмерного, а не только фасадного восприятия сооружения тем самым отличает его от расположенных поблизости Малого Эрмитажа, Старого Эрмитажа, Мраморного дворца и других. При этом пропорции, членения и даже несвойственный зодчеству Кваренги насыщенный пластический декор гармонично сопряжены с архитектурой уже существующих зданий. Смягченность контуров фасада Эрмитажного театра прекрасно согласуется с гибкими линиями Эрмитажного моста и арки-перехода через Зимнюю канавку, созданной Ю. М. Фельтеном в 1783 году.

Главный фасад Эрмитажного театра обращен к Неве и решен как дворцовый. Его особенностью является отсутствие парадного входа, так как фасадная плоскость - лишь декорация набережной. Чертежи дают представление о творческом поиске архитектора в работе над фасадной композицией. Известны несколько ее вариантов, в одном из которых фасад был значительно акцентирован классическим портиком с фронтоном, сильно выделяя театр из общей застройки береговой линии. В итоге Кваренги отказался от задуманного образа Эрмитажного театра как «храма искусств». Фасад трехэтажного здания архитектор представил двухъярусной композицией, состоящей из зоны рустованного цоколя и колоссальной ордерной постановки. Десять полуколонн коринфского ордера фланкированы ризалитами. Центральную часть здания и ризалиты венчает единый антаблемент. Поэтажное деление подчеркивают тяги, указывая на приоритет горизонтального членения фасада. Простенки между окнами первого этажа основной фасадной плоскости равны высоте проема и имеют форму квадрата. Над ними находятся небольшие термальные окна, украшенные маскаронами. Оконные проемы второго этажа обрамлены профилированными наличниками, над которыми изящные модульоны поддерживают сандрики в виде треугольных фронтонов.

Фасады и боковые плоскости ризалитов на уровне второго этажа декорированы полуциркульными нишами с аллегорическими статуями, а на уровне последнего - почти круглыми нишами с бюстами греческих поэтов.

Вид на корпус Лоджий Рафаэля в сторону фельте-новской арки-перехода над Зимней канавкой

Внутреннее пространство Эрмитажного театра Кваренги в целом решил аналогично театру «Олимпико». Он повторил полукруглую форму зала со ступенями сидений для зрителей и глубокую сценическую коробку, завершил зону подъема ступеней полукруглой ордерной декорацией. При этом архитектор творчески переработал идею своего «учителя», внеся необходимые изменения с учетом всех требований к современному театральному сооружению. В отличие от Палладио Кваренги соорудил кулисную сцену, приспособленную для регулярной смены декораций и оборудованную передовой для того времени театральной техникой. Сцена и зрительный зал дополнены многочисленными служебными помещениями: мастерскими для работы театральных художников, хранилищем сменных декораций, репетиционными залами и актерскими уборными. Специфика решения театра как придворного (с залом, рассчитанным на зрителей, приближенных к императорскому двору) обусловлена включением здания в дворцовый комплекс. Обитые зеленым сукном скамьи для зрителей располагались амфитеатром в пять ступеней. Перед ними ставили кресла для Екатерины II и ее ближайшего окружения. Сам архитектор об этом писал так: «Я сделал амфитеатр полукружием по двум причинам. Во-первых, потому что каждый из зрителей удобней видит сцену, во-вторых, потому что зрители хорошо видят друг друга и доставляют прекрасную картину глазам, когда театр бывает полон».

Термальное (палладианское) окно - мотив палладианской архитектуры, представляющий собой полуциркульное окно с двумя вертикальными перемычками. Их считают происходящими из архитектуры древнеримских терм, отсюда и название. Термальные окна получили широкое распространение в архитектуре русского классицизма.

Маскарон - применяемая в архитектуре в качестве декора рельефная скульптурная деталь в виде головы или маски.

Профилировка - использование архитектурных обломов (профилей) для оформления элементов фасадов и интерьеров зданий (карниза, архивольта, базы колонн и т. д.).

Наличник - декоративное обрамление оконного проема.

Модульон - архитектурная деталь, поддерживающая выносную плиту карниза коринфского или композитного ордера; может являться просто декоративным элементом.

Сандрик - архитектурная обработка стены над оконным или дверным проемом: в виде небольшого карниза, малых фронтонов и т. п.

Подробности

Джакомо Кваренги.

Жизнь и творчество

Портрет Джакомо Кваренги. Акварель. 1810-е гг.

Классицизм - художественный стиль в архитектуре XVII-XVIII вв.

В России - с поел, трети XVIII - до нач. XIX в. Одним из главных требований к сооружениям этого стиля является подчинение архитектурной композиции ордерной системе, которая по форме и пропорциям близка идеальным формам и образам античного мира. Для зданий и сооружений, исполненных в стиле классицизма, характерны четкие объемы, гладкие массивы стен, ясное пространственное членение, мягкая цветовая гамма отделки, умеренность в использовании пластического декора. В своей эволюции имел три этапа: ранний, строгий и поздний.

Палладианство - направление в европейской архитектуре XVII-XVIII вв., развивавшее принципы, заложенные в творчестве А. Палладио, его взгляды на архитектуру, идеи, получившие обоснование в трактате «Четыре книги об архитектуре».

Наследие Джакомо Кваренги - это целая эпоха в зодчестве Петербурга и Москвы последней трети XVIII - начала XIX века. Имя знаменитого архитектора неразрывно связано с классицизмом и русским палладиан-ством в каменной летописи екатерининского времени.

Джакомо Кваренги родился 20 сентября 1744 года в окрестностях Бергамо, в долине Иманья на севере Италии. Он был вторым по старшинству из трех сыновей в семье члена городского судьи Бергамо. Родители прочили ему карьеру адвоката или священнослужителя, и Джакомо был отдан в училище при монастыре. В юности Кваренги с увлечением занимался изящной словесностью. Тогда же сказалась его наследственная склонность к живописи - дед и отец будущего зодчего неплохо владели кистью. Первые уроки подросток получал от лучших бергамских художников того времени - Д. Раджи и П. Бономини. Занятия продвигались настолько успешно, что по настоянию отца в начале 1762 года 17-летний Джакомо отправился в Рим для продолжения образования.

В Риме юношу определили в мастерскую А. Р. Менг-са - широко известного живописца и теоретика. После.

Барокко - художественный стиль в архитектуре в XVI-XVIII вв. Для сооружений стиля барокко характерны пластичность объемов, сложные системы пространств, причудливая игра света и тени, пышность пластического декора, богатство лепки, скульптуры резьбы.

Дж. Кваренги. Произвольная композиция на римскую тему

Архитектурный ордер - художественно осмысленная переработка каменной стоечно-бапочной конструкции, закрепленная традицией в нескольких вариантах, которые отличаются общим характером композиции, строго установленным составом, формой и взаиморасположением элементов, а также своими профилями (обломами) и орнаментом. Различаются: дорический, ионический, коринфский, тосканский, композитный.

отъезда Менгса на службу ко двору испанского короля Карла III Бурбонского Кваренги сменил нескольких наставников-архитекторов, представителей позднего барокко: С. Поцци, П. Пози, А. Деризе, Н. Джансомини. Ряд рисунков Кваренги, выполненных в Риме, демонстрирует его увлечение композиционным и графическим мастерством Д. Б. Пиранези, с которым он был знаком и, возможно, дружил. Значимой фигурой в судьбе будущего зодчего стал В. Бренна - выдающийся итальянский художник-декоратор и архитектор. Кваренги утверждал, что «...названный г. Бренна явился первым моим учителем», и, вероятно, именно 20-летний Бренна сумел пробудить в Джакомо истинную любовь к архитектуре. В Риме параллельно с занятиями живописью и зодчеством молодой человек проявил глубокий интерес к литературе и музыке - важным источникам формирования его художественного вкуса.

Подлинным откровением для Джакомо Кваренги стал трактат итальянца А. Палладио «Четыре книги об архитектуре». В сочинении, изданном в 1570 году, великий архитектор опубликовал собственные проекты. Применяя классический архитектурный ордер и заимствуя у древних традиционные ордерные композиции, Палладио создал собственную систему планировочных и фасадных решений, а также новые типы зданий. После первого прочтения трактата в 1768 году Кваренги восторженно написал: «Вы никогда не поверите, какое впечатление произвела на меня эта книга. С тех пор я думал только о том, чтобы изучать столь многочисленные великолепно построенные памятники, на которых можно научиться хорошим и совершенным приемам».

Творческий подход Палладио к Античности определил для Кваренги вектор познания богатейшего архитектурного наследия Италии и явился стимулом для тщательного изучения, зарисовок и обмеров уникальных памятников. Дорожные альбомы и письма Кваренги говорят о том, что он уделял пристальное внимание сооружениям античного Рима, а также работам знаменитых мастеров архитектуры Возрождения - Альберти, Браманте, Сангалло, Романо, Санмикеле и, самое главное, Палладио. Путешествуя по Италии, Кваренги с восторгом открывал для себя центры культуры Возрождения - Флоренцию, Виченцу, Верону, Мантую. Но поистине его пленила Венеция - город, которым он не переставал восхищаться, где нашел множество друзей и единомышленников. Одним из них надолго стал Томмазо Теманца - архитектор по образованию, но более известный как историк и теоретик. В этот же период, желая расширить профессиональный кругозор, Кваренги внимательно знакомился с английским и французским зодчеством раннего классицизма.

Дж. Кваренги. Кремлевский Теремной дворец в Москве. 1797 г.

Интерьер церкви Санта-Сколастика в Субиако.

В 1769 году Джакомо Кваренги получил на родине первый значительный заказ на реконструкцию интерьера церкви Санта-Сколастика бенедиктинского монастыря в Субиако близ Рима. Архитектор изменил прежнее пространство центральной части трехнефного храма, прорезав стены глубокими нишами и перекрыв его сводом с полуциркульными окнами. Простенки между нишами он декорировал пилястрами ионического ордера. Дневной свет, акцентируя белизну поверхностей, визуально раздвинул узкое помещение, а игра светотени облегчила массивный антаблемент. Кваренги решил интерьер в классическом стиле - просто и строго. В этой постройке наметился его архитектурный почерк и те композиционные приемы, которые он впоследствии будет использовать в культовых сооружениях России. По-видимому, церковь в Субиако - единственный осуществленный в Италии крупный проект архитектора.

К 30 годам Кваренги был уже достаточно известен. Он в совершенстве владел приемами классической архитектуры Античности и Ренессанса, ставшими для зодчего эталоном прекрасного. Несмотря на это, заказы носили случайный характер и не отличались масштабностью. В 1772-1779 годах он выполнил ряд работ, большая часть которых осталась на бумаге. Среди них: проект алтаря для новопостроенного храма в Сериата; рисунок великолепного надгробия шведскому королю Адольфу Фридриху и надгробия папе Клименту XIII; рисунок для оформления римского монастырского храма Святой Марии в Кампителли; проект загородного дворца и парковых павильонов для усадьбы английского лорда Хагерстона в графстве Нортумберленд; проект Музыкального зала Капитолийского дворца; проект театра для города Бассано (Северная Италия); проект главного алтаря для храма Александра-дела-Колонна в Бергамо и чертеж фасада в проекте реконструкции памятника «Альпийские трофеи» в Ла-Тюрби.

Композиция и декор церкви в Субиако во многом схожи с венецианским монастырским храмом Иль Реденторе, построенным по проекту Андреа Палладио в 1570-е годы. При этом Кваренги придал своему сооружению особое, авторское звучание. Он изменил палладианскую схему и декорировал помещение церкви в неоклассическом духе.

Неф - вытянутое в плане помещение, ограниченное с одной или двух сторон продольным рядом колонн или столбов; выделенная таким образом часть базилики, церкви и т. п.

Ниша - углубление в стене здания для установки статуй или для пластической обработки стены.

Пилястра - вертикальный, плоский, прямоугольный в плане выступ стены или столба, обработка которого соответствует ордерной системе колонны.

Антаблемент - верхняя горизонтальная часть сооружения, опирающаяся на колонны, сложный декоративный составной элемент классического архитектурного ордера. Антаблемент состоит из архитрава, фриза и карниза.

Английский дворец в Петергофе. Литография. XIX в.

В одной из церквей Бергамо до сих пор находится алтарный образ работы деда Джакомо Кваренги. Сохранились росписи, выполненные предками архитектора.

Отсутствие перспектив реализации творческих замыслов побудило архитектора к поиску работы за пределами Италии. 1 сентября 1779 года он подписал контракт с советником Екатерины II И. Я. Рейфенштей-ном о приеме на службу при императорском дворе. С этого момента жизнь и последующие этапы творческого пути Кваренги будут связаны с Россией, где его талант максимально раскрылся. Русская архитектура той поры развивалась в русле общеевропейских тенденций. К середине XVIII века помимо сближения с античным наследием в зодчестве наблюдается всплеск палладианства. Введенный Екатериной Великой, официальный государственный стиль классицизм менялся вместе с архитектурным вкусом императрицы. Во второй половине 1770-х годов он уже ориентировался не на французскую традицию классицизма, а на отточенный итальянский вариант палладианской неоклассики. Для воплощения новых идеалов Екатерина II нуждалась в иных придворных архитекторах. Свои пожелания она высказала в письме к М. Гримму: «...я хочу двух итальянцев, поскольку у нас есть французы, которые слишком много знают и строят дрянные дома...» Императрица обратилась сразу к трем источникам достоверной интерпретации античной культуры - Ш. Л. Клериссо, Ч. Камерону и Дж. Кваренги, который станет главным последователем палладианской традиции в России.

Дж. Кваренги. Проект росписи одного из плафонов Английского дворца.

О начале знакомства Кваренги с русским зодчеством повествуют выполненные им зарисовки памятников древнерусской архитектуры. Многочисленные альбомные листы отразили к тому же постройки его непосредственных предшественников, а также современные ему сооружения в Петербурге и его окрестностях. В период с 1780 по 1790 год он установил творческие контакты с архитекторами И. Е. Старовым, Н. А. Львовым, И. В. Нееловым, Ч. Камероном, Ю. М. Фельтеном. Вскоре зодчий и сам вошел в плеяду основных представителей русской архитектурной школы конца XVIII века.

Первым значительным проектом Кваренги в России стал дворец в Английском парке Петергофа. Именно эта постройка стала декларацией творческого метода архитектора, основанного на переработке композиционных принципов его знаменитого «учителя» - А. Палладио.

В Английском дворце в Петергофе Кваренги запроектировал парадные лестницы открытыми. Парадный вестибюль-ротонду архитектор предполагал возвести с открытыми арочными проемами со стороны прилегающих к нему больших гостиных. Такие проекты не подходили к условиям суровой русской зимы.

Палладианский дом - здание, представляющее собой блок, прямоугольный в плане, в центре которого размещался портик.

Портик - выступающая часть здания, которая образована колоннадами, несущими перекрытие. Портик, как правило, завершается фронтоном.

Церковь Смоленской иконы Божией Матери в Пулкове. Утрачена в 1943 г. Фотография 1910-х гг

Полуколонна - колонна, выступающая на половину диаметра от стены по всей своей высоте.

Притвор - небольшое крытое помещение перед входом в церковь или самая западная часть храма, отделенная от средней его части глухой стеной.

Апсида - выступ в восточной части храма, чаще всего полукруглый или многогранный в плане, перекрытый полукуполом или сомкнутым сводом.

Кессоны - небольшие углубления, чаще всего в форме квадрата, на поверхности свода или потолка.

Ротонда - круглое в плане помещение, здание или сооружение, чаще всего увенчанное куполом и окруженное колоннадой.

Проектирование здания было начато в 1780 году. Завершение всех строительных и отделочных работ со многими изменениями и дополнениями к первоначальному замыслу датируется 1794 годом. Основу проекта представлял палладианский дом, что отражало эстетические предпочтения зодчего и полностью отвечало требованиям заказчика - Екатерины II. Трехэтажное здание кубической формы отличалось предельной строгостью и лаконичностью. Композиционной доминантой главного фасада являлись восьмиколонный портик коринфского ордера и широкая лестница. Пропорциональное сочетание гладкой поверхности стены, прорезанной прямоугольными оконными проемами, с портиком придавало постройке монументальность и торжественность. Но, несмотря на массивность архитектурных форм, дворцу были присущи камерность и отсутствие помпезности. Простотой и изысканностью убранства отличались и интерьеры, созданные Кваренги. Особенно выделялась отделка большой гостиной. В композиции этого зала были ясно выражены излюбленные зодчим декоративные приемы. Стены украшали полуколонны коринфского ордера, перекрытия разработаны рельефно выступающими балками, промежутки между которыми заполняли живописные орнаментальные вставки. Помимо дворца в парке предполагалось возвести два павильона: один - для наследника Павла Петровича, другой - для великих князей. К сожалению, постройки не были завершены, а Английский дворец в Петергофе так и не стал жилым императорским дворцом. Однако значимость этой работы для Кваренги велика - он надолго закрепил за собой почетный статус «архитектора двора».

В 1780 году, когда рождался замысел дворца в Петергофе, Кваренги было поручено проектирование, а позднее возведение четырех церквей вблизи другой загородной резиденции - Царского Села. Маломасштабные культовые постройки в Пулкове, Кузьмине, Московской Славянке и Федоровском были заложены практически одновременно - в 1781 году и окончены к 1785 году. Плановые решения церквей в Пулкове и Московской Славянке почти идентичны. Непосредственно за входом - небольшой притвор, за ним - почти квадратная в плане центральная часть, за которой расположена достаточно глубокая алтарная апсида, перекрытая полусферическим кессонированным сводом. В связи с церковной архитектурой Кваренги нельзя не упомянуть чрезвычайно выразительный Мавзолей А. Д. Ланского и надвратную колокольню на Казанском кладбище в Царском Селе, возведенные в том же 1785 году.

Госпиталь с церковью Св. Марии Магдалины в Павловске.

Еще одной работой Кваренги 1781 года стал госпиталь с церковью в Павловске, предназначенный для придворных великого князя Павла Петровича. Прямоугольное в плане здание госпиталя было возведено одноэтажным с расположенным в центре храмом. В целом фасад лишен архитектурного декора. Лишь со стороны апсиды церковь выступала полуротондой в шесть колонн тосканского ордера, а вход в храм был отмечен портиком с четырьмя колоннами и фронтоном.

Наступивший 1782 год положил начало многим новым творениям Джакомо Кваренги. В течение последующего десятилетия, находясь в зените славы, архитектор создал основные и лучшие свои произведения. Галерею этих построек открывает Концертный павильон (1782-1786) или, как называла его императрица, «концертная зала», стоящий в пейзажном парке Царского Села недалеко от Екатерининского дворца. Павильон с большим залом для музыки, двумя кабинетами и открытым храмом, посвященным богине Церере, обращен главным фасадом к водной глади пруда. Современники-очевидцы писали так: «...внутреннее устроение сей залы произведено по правилам акустики. Вход в залу сделан круглым портиком; в ней свод овальный, стены и пилястры покрыты белесоватым и разноцветным фальшивым мрамором, пол цветной мозаический; свод расписан живописно; на падугах изображены зодиакальные созвездия, а над дверьми десюдепортные картины; по сторонам входа две небольшие комнаты или ниши». В стороне от павильона - кухня-руина (1785-1786), задуманная Кваренги как неотъемлемая часть садового ансамбля.

Иконы для церкви в Павловске Кваренги заказал римскому художнику Дж. Кадесу. Стенная роспись выполнялась русским мастером Ф. Даниловым.

Фронтон - чаще всего треугольное, образованное двумя скатами и карнизом завершение фасада здания, колоннады или портика. Изящные фронтоны могут быть размещены над окнами, дверьми и нишами.

Концертный павильон в Екатерининском парке Царского Села. Фасад с портиком.

Первым крупным сооружением зодчего в Петербурге стал Эрмитажный театр, к проектированию которого он приступил в 1783 году. В этой работе Кваренги почти дословно процитировал решение внутреннего пространства театрального здания «Олимпико» А. Палладио в Виченце, возродив интерес современников к архитектуре античного театра.

Кухня-руина в Царском Селе

Одновременно с этой постройкой Кваренги возвел целый ряд сооружений, вошедших в комплекс Зимнего дворца и Эрмитажа. Вдоль набережной Зимней канавки архитектор расположил корпус Лоджий Рафаэля - галерею для размещения копий с росписи Рафаэлевых лоджий Ватиканского дворца в Риме. В связи с многочисленными сложностями при выполнении внутренних работ строительство здания, начатое в 1783 году, окончательно завершилось только в 1794 году. Корпус Лоджий Рафаэля был почти полностью уничтожен при возведении Нового Эрмитажа и известен ныне лишь по проектным чертежам Кваренги и изображениям с натуры.

Во второй половине 1780-х годов по желанию Екатерины II были значительно обновлены интерьеры

Концертный павильон в Екатерининском парке Царского Села. Фасад с ротондой.

Во время последнего пребывания Кваренги в родном Бергамо местный художник Дж. Полли написал его парадный портрет по заказу города, чтившего прославленных земляков. Портрет поместили в зале городского муниципалитета. Там он находится и по сей день.

Руины - распространенный в садово-парковом искусстве классицизма и романтизма вид сооружения, имитирующий развалины античных или готических строений.

Усадьба А. А. Безбородко в Полюстрове в Санкт-Петербурге

Екатерининский-Головинский дворец в Лефортово, Москва.

Зимнего дворца. Основная задача Кваренги заключалась в перестройке пяти антикамер Растрелли в три зала и решении их в стиле строгого классицизма. Помимо парадных апартаментов - аванзала, «Большой галереи на Неву» и Концертного зала зодчий завершил Георгиевский (Тронный) зал и выполнил отделку некоторых второстепенных жилых помещений.

В 1783 году Кваренги приступил к строительству административных зданий Академии наук (1783-1785) и Ассигнационного банка (1783-1799). Сооружения общегосударственного значения архитектурно воплощали политический имидж Екатерины Великой и потому отличались репрезентативностью. Первое - визуально утверждало положение Академии как научного центра страны. В здании Академии наук предстояло поместить большой зал заседаний, квартиры профессоров, типографию и книжный магазин. Архитектурное решение этой постройки почти аналогично примененному в Английском дворце в Петергофе. Здание Ассигнационного банка заявляло об активном развитии в России банковского дела, об общественной и охранительной функции заведения. Подковообразный в плане банк имеет оригинальную пространственную композицию, логика которой полностью подчинена назначению постройки.

Геогриевский (Тронный) зал Зимнего дворца в Санкт-Петербурге

Еще одно значительное сооружение Кваренги должно было украсить стрелку Васильевского острова, где предполагалось строительство Торговой биржи. Ее начали возводить по проекту зодчего в 1783 году, и к 1787-му здание уже было подведено под крышу. Однако оно осталось незавершенным и в 1805 году было полностью снесено, чтобы уступить место Бирже Тома де Томона.

В 1780-х годах Кваренги получал много частных заказов. Он строил новые и перестраивал старые дома в Петербурге, Москве, а также дальних имениях столичной знати. Среди этих работ особенно выделяются усадьба А. А. Безбородко, дом Фитингофа, дом Н. И. Салтыкова, особняк Юсуповых, дворец графа П. В. Завадовского.

Прекрасным образцом русского классицизма и пал-ладианства стала усадьба А. А. Безбородко в Полюстро-ве на правом берегу Невы. В 1783-1784 годах Кваренги принял участие в перестройке этого загородного дома. Архитектор оставил почти без изменений основной объем, дополнив фасад треугольным фронтоном и невысоким портиком со сдвоенными колоннами. Трехчастная композиционная схема усадьбы очень близка пространственному решению виллы Бадоер в Полези-не А. Палладио. Кваренги объединил стоящий в центре главный корпус (господский дом) и симметрично расположенные по бокам флигели полуциркульными галереями. Удачным дополнением к ансамблю стали небольшие постройки в пейзажном парке, где архитектор разместил павильон-ротонду и павильон-руину.

Антикамера - обычно небольшое помещение, расположенное перед парадным залом.

Аванзал - обычно небольшое помещение, расположенное перед парадным или танцевальным залом во дворце, приемная для гостей, зал для аудиенций. Декоративное убранство аванзала чаще всего отвечало архитектурно-художественному оформлению других помещений.

Дворец Юсуповых на ул. Фонтанке в Санкт-Петербурге. Главный фасад.

Планировочная усадебная схема дворца Юсуповых на Фонтанке стала исключением из применяемых Кваренги. Протяженные двухэтажные служебные корпуса с небольшим арочным проездом полностью закрывают парадный двор и красивый главный фасад от обзора с набережной.

Дом И. Ф. Фитингофа (1786) на углу Гороховой улицы и Адмиралтейского проспекта и дом Ф. Гротена - Н. И. Салтыкова (1788) на Неве между Летним садом и Мраморным дворцом достаточно скромны в использовании декоративных приемов. В средствах выразительности Кваренги ограничился сочетанием гладкой и рустованной поверхностей стен, горизонтальными членениями в виде промежуточных тяг и умеренным использованием ордерных элементов.

Дворец Юсуповых на Фонтанке (1789-1792) стал результатом изменений, внесенных Кваренги в прежнюю планировку небольшого городского особняка, в решение его фасадов и интерьеров. После перестройки каменного сооружения середины XVIII века усадьба стала полностью отвечать требованиям классицизма и социальному статусу именитого заказчика.

Дворец в имении графа П. В. Завадовского в Ляли-чах Черниговской губернии (1794-1795) по праву считается одним из лучших творений Джакомо Кваренги. Здесь зодчий в полном объеме реализовал свой замысел, создав изумительный архитектурный ансамбль. В основу планировочной структуры положена палладианская система проектирования загородных вилл. Трехэтажный, прямоугольный в плане дом-дворец располагался в глубине полукруглого парадного двора. Главное здание соединялось со служебными одноэтажными корпусами дугообразными галереями. Законченность композиции придавала каменная ограда с монументальными въездными воротами. Дорога, идущая через эти ворота к парадному входу, была центральной композиционной осью всего комплекса. Вход во дворец украшал шестиколонный портик колоссального коринфского ордера с треугольным фронтоном. Он был поднят на прорезанное арками высокое цокольное основание, облицованное рустом. За портиком возвышался купол, перекрывающий круглый центральный зал дворца. Замечательная архитектура на фоне садово-паркового пейзажа производила сильное эстетическое впечатление.

Дворец Юсуповых. Центральная часть садового фасада.

В роли заказчиков проектов знаменитого зодчего выступала не только аристократия, но и купечество. Уже в 1780 году Кваренги выполнил проект Гостиного Двора для Иркутска. С 1784 по 1787 год велось строительство корпуса Гостиного Двора в Петербурге. Так называемые «Серебряные ряды» выходили фасадом на Невский.

Флигель - пристройка, небольшое здание, примыкающее к главному или недалеко от него расположенное. Галерея - крытое протяженное светлое помещение, где вместо одной из продольных стен установлены столбы или колонны. Галереи могут соединять отдельные части здания.

Ансамбль - несколько зданий и сооружений, образующих единую архитектурную композицию.

Руст, рустовка - рельефная кладка или облицовка здания, придающая ему особую массивность и оживляющая игрой света и тени. Иногда рустовку фасада имитируют штукатуркой.

Тяга - горизонтальный поясок, разделяющий стену по горизонтали или реже по вертикали. Тяги могут обрамлять потолок или панно.

Колоссальный ордер (гигантский) - один из двух типов декоративного ордера. В отличие от малого (поэтажного) имеет размер в несколько этажей.

Цоколь - лежащая на фундаменте, выступающая нижняя часть наружной стены, сооружения, памятника.

Екатерининский институт в Санкт-Петербурге

Гостиный Двор в Москве. Фотография нач. XX в.

В 1770-х гг. были составлены проекты перестройки старого Гостиного Двора на Ильинке. Трагическое событие - обвал 15 лавок - ускорило решение о полном освобождении участка между улицами Ильинкой и Варваркой от старых построек. Это был превосходный замысел красивой и рациональной организации квартала, охваченного ритмом арок и коринфских полуколонн гигантского ордера.

проспект у Думской каланчи. Позднее, в 1803-1805 годах, на углу Невского и Фонтанки по проекту Кваренги будут сооружены Торговые ряды у Аничкова моста. Общую планировочную композицию этого масштабного строения архитектор подчинил Аничкову дворцу. Ритм полуколонн ионического ордера во всю высоту здания прерывается только главным въездом со стороны набережной. Кваренги решает его как трехчастный проезд-пропилеи, разделенный сдвоенными колоннами.

К 1789 году относится начало постройки Гостиного Двора в московском Китай-городе. Здание занимало целый квартал, ограниченный четырьмя улицами. Основной корпус торговых помещений был окружен открытыми галереями. Наружный фасад представлял собой два яруса аркад, пилоны которых усиливались мощными колоннами гигантского коринфского ордера. Дворовый фасад решен по той же схеме, но пилоны декорированы пилястрами ионического ордера. Время не пощадило московский Гостиный Двор - до наших дней нетронутыми остались лишь проемы аркад с коринфскими колоннами. В процессе развития торговли магазины и лавки постоянно подвергались переделкам. Купцы нередко надстраивали и видоизменяли фасады торговых помещений с учетом коммерческих и технических нужд, а также в связи с часто возникавшими пожарами.

Гостиный Двор в Москве. Уличные фасады.

Из провинциальных торговых сооружений самым грандиозным проектом Кваренги можно назвать комплекс ярмарочных корпусов в Коренной пустыни близ Курска, датируемый серединой 1780-х годов. Под ярмарку был отведен громадный земельный участок размером более 65 гектаров, где разместились около 500 двухэтажных лавок. Композиционным ядром ансамбля являлась биржа. Примыкающие к ней торговые ряды образовывали овальную площадь, которая могла вместить до 50 ООО человек. На территории ярмарки были возведены два здания - «ставки». Первое предназначалось для остановок в нем губернатора, другое - для проживания коменданта. Благодаря своему расположению они фланкировали широкий главный въезд.

Работы зодчего для Москвы немногочисленны. Кроме Гостиного Двора на Варварке в те же годы Кваренги проектировал Оружейную палату Московского Кремля, принимал участие в достройке Екатерининского-Головинского дворца. Дворец возводился на месте деревянного Анненгофского, созданного Ф. Б. Растрелли на высоком берегу Яузы в Лефортово. Здесь еще в 1771 году заложили огромное, с четырьмя внутренними дворами здание. Центральную часть уличного фасада с протяженной лоджией Кваренги акцентировал колоннадой гигантского коринфского ордера. Здание приобрело классицистическую торжественность и респектабельность, не став при этом излишне монументальным. К концу века относится также проект московского дворца А. А. Безбородко в Немецкой слободе, ставший для архитектора важной вехой его творческой биографии. Проект отражал совокупность архитектурных приемов, выработанных мастером за время почти 20-летней строительной практики. Но, к сожалению, он не был осуществлен. Особое место среди московских работ Кваренги занимают заказы графа Н. П. Шереметева - одного из богатейших людей России того времени. Записки Шереметева дают основание полагать, что его с архитектором связывали не только деловые, но и дружеские отношения. Зодчий подготовил проекты дворцов Шереметевых в Китай-городе и в подмосковной усадьбе Останкино (1792), завершил строительство крупного больничного здания - Странноприимного дома Шереметева на Сухаревой площади (1803-1807).

Странноприимный дом Шереметева. План первого этажа.

Значимым творением Кваренги 1790-х годов можно назвать Александровский дворец в Царском Селе (1792-1800). Объемно-пространственная композиция дворца имеет сложную конфигурацию. Она демонстрирует появление новых черт в искусстве зодчего: колоннада представлена как самостоятельный архитектурный объем. В архитектуре России конца XVIII века колоннада все чаще становилась доминантой в планировочных решениях зданий. Следуя этой тенденции позднего классицизма, зодчий отошел от традиций Палладио, в творчестве которого отсутствует обращение к теме свободно стоящих массивных колоннад.

Странноприимный дом Шереметева. Фрагмент фасада

В период правления Павла I, после 1797 года, Кваренги вступил в члены Мальтийского ордена, великим магистром которого был избран император. Для капитула ордена в Петербурге предоставили Воронцовский дворец на Садовой улице. Кваренги выполнял обязанности архитектора при капитуле, и ему поручили устройство двух капелл во дворце: Мальтийской и православной (1798-1800). Православная церковь разместилась в восточной части основного здания. Католическая задумывалась как самостоятельное сооружение. Благодаря крупному ордеру, примененному на фасаде, небольшая постройка кажется значительной. Зал Мальтийской капеллы принадлежит к очень интересному образцу работы зодчего в области интерьеров. Его отделка отличается разнообразием художественных средств и полихромностью. Колонны выполнены из желтого искусственного мрамора. Своды помещения сплошь покрыты росписью в виде строгих геометрических фигур. Конструктивные и декоративные приемы, использованные в Мальтийской капелле, во многом аналогичны решению корпуса Лоджий Рафаэля.

Колоннада - ряд или несколько рядов колонн, которые расположены симметрично и перекрыты антаблементом или арками, образуя своего рода галерею.

Капелла - небольшое сооружение, стоящее отдельно от храма, а также помещение в апсиде или в боковом нефе храма, в замке, дворце, представляющее собой часовню, домовую церковь.

Мариинская больница на Литейном проспекте в Санкт-Петербурге. План первого этажа

Мариинская больница. Главный фасад

В начале XIX столетия Кваренги дополнил ряд собственных сооружений общественного назначения, построив Мариинскую больницу (1803-1805), Екатерининский (1804-1807) и Смольный (1806-1808) институты. В проектах остались: здание опекунского совета (1808), училище глухонемых (1815) и родильный госпиталь (1815). Мариинская больница на Литейном проспекте возводилась в связи с отмечаемым в 1803 году 100-летием основания Петербурга. В планировке больничного комплекса архитектор следовал усадебной схеме. Главный корпус отодвинут вглубь двора, образованного боковыми служебными флигелями. Их торцевые фасады расположены на уровне «красной линии» - границы основной застройки улицы. Центр двухэтажного здания выделен массивным восьмиколонным портиком во всю высоту. К подъезду ведут два симметричных пандуса. Больница выдержана в строгих формах. Планировка ее предельно проста: портику соответствует вестибюль, палаты располагаются по сторонам коридора, пронизывающего все внутреннее помещение.

Конногвардейский манеж в Санкт-Петербурге.

Из двух построенных Кваренги зданий учебных заведений Смольный институт был любимым детищем зодчего. Лаконичность трактовки архитектурных масс продиктована функцией здания. Строгие классические формы сопряжены с рациональностью плана. Смольный институт в общем архитектурном решении вторит Екатерининскому. Но в связи с иными условиями постановки строения в пространстве фасады Смольного значительно монументальнее.

В те же годы зодчий работал и для военного ведомства. В 1804-1807 годах он построил манеж, входивший в комплекс казарменных построек Конногвардейского полка. Главный фасад здания ориентирован на площадь перед Адмиралтейством и акцентирован крупномасштабным портиком римско-дорического ордера с массивным фронтоном. Портик поставлен на стилобат с широкими ступенями. Несколько позже по обеим сторонам лестницы на гранитных постаментах были установлены скульптурные изваяния Диоскуров. С противоположной стороны здания расположен пандус для въезда лошадей. Классические архитектурные формы Конногвардейского манежа поражают своей величественностью.

Петербургский манеж Кваренги любопытно сравнить с манежем в Мюнхене (1811), построенным по его же проекту. Если в первом входы устроены с торцевых фасадов, то во втором - со стороны продольных.

Стилобат - верхняя ступень стереобата (цоколя) или его верхняя поверхность, на которой сооружается колоннада.

Постамент - основание какого-либо скульптурного произведения, архитектурного сооружения (колонны, памятника).

Дж. Кваренги. Проект Триумфальных ворот в Санкт-Петербурге. Главный фасад (вариант с аркой). 1814 г.

Последней серьезной работой Кваренги стала постройка Триумфальных ворот (1814) по случаю возвращения победоносных русских войск из заграничного похода. Ворота были запроектированы временными, деревянными, и поставлены за старой городской чертой, проходившей у Обводного канала. Строение быстро обветшало и впоследствии было заменено каменными воротами, сооруженными по проекту В. П. Стасова за Нарвской заставой.

Памятник-бюст Кваренги на Манежной площади в Санкт-Петербурге. Архитектор В. В. Попов, скульптор В. Э. Гэрдеев

В конце 1810 года Кваренги в последний раз ненадолго выехал из Петербурга в Италию. Бергамо с особым пиететом и всевозможными почестями встретил прославленного мастера, но уже к 1811 году он поспешил вернуться на свою вторую родину. В последние годы жизни слепнувший архитектор почти не имел заказов. Джакомо Кваренги скончался в Петербурге 1 марта 1817 года и был похоронен в католической части Волкова кладбища. Зодчий провел в России 37 лет, оставив лучшую часть творческого наследия городу на Неве. Современник Кваренги Ф. Ф. Вигель написал об архитекторе: «...этот человек соединял все, и знание, и вкус, и его творениями более всего красится Петербург».

• Вперёд >

Джакомо Антонио Доменико Кваренги (20.09.1744-1817) - человек удивительной судьбы и выдающихся дарований. Целая большая жизнь поиска, практики и стремления к совершенству. Во всём мире он известен как выдающийся зодчий, мастер классической архитектуры и последователь великого А. Палладио (1508-1580). Знаменитый своими постройками в Петербурге и Москве, Кваренги так же оставил значимый след и в родной Италии и в Российской провинции. Удивительно, но время не щадит даже такие великие имена.

В 2017 году исполняется 200 лет со дня смерти гениального зодчего. Государственный Эрмитаж посвятит этой дате выставки «Архитектура Кваренги в фотографиях» http://hermitagemuseum.org и «Джакомо Кваренги (1744 – 1817). Архитектор и рисовальщик» http://hermitagemuseum.org . и … всё.

В Италии, судя по информации сайта http://www.vallimagna.com/giacomo-quarenghi/ , программа шире, даже планируется создать премию имени Кваренги.
Историю памяти и забвения имени Кваренги проследил В.Пиляровский в своей книге «Джакомо Кваренги. Архитектор. Художник» (Стройиздат, 1981г.). Предлагаю некоторые факты из этого исследования:

Первым биографом Кваренги был его сын Джулио, который наследовал большой архив отца. Часть графического наследия отца он опубликовал в гравированных альбомах в 1821 и 1844 гг.

Примерно в это же время брат архитектора Франческо Мария Кваренги сделал попытку собрать все документы зодчего воедино. Рукописное собрание состояло из 109 томов и получило название «Документы дома Кваренги». Большая часть этих документов впоследствии пропала бесследно. На данный момент в библиотеке города Бергамо хранятся два рукописных тома из фамильной коллекции, а так же пять альбомов малого формата с рисунками зодчего и большое количество оригинальных чертежей, частично переплетённых в альбомы.

Следующей публикацией после альбомов составленных Джулио Кваренги стала биография зодчего, написанная Рафаэле Парето в 1862 году.

В 1868 г. В журнале «Бергамо» появилась большая биографическая статья о зодчем, для написания которой её автор Пазио Локателли использовал хранившиеся в городской библиотеке документы.

В 1914 г. В Бергамо появилась развёрнутая «Биография архитектора Джакомо Кваренги», написанная А. Мацци. Он опирался на предыдущие публикации, на сохранившиеся в библиотеке Бергамо фрагменты архива, и конечно, на известное письмо Джакомо Кваренги к Луиджи Маркези, написанное 1 марта 1785 г.

Затем в Италии на долгое время забывают Кваренги.

В 1935-1947 гг. в журналах города Бергамо появляются статьи, посвященные зодчему.

В 1957, в год 140-летия со дня смерти Кваренги, выходит основательный труд Луиджи Анжелини о рисунках и чертежах Кваренги, находящихся в Бергамо, а так же его публикации в римском архитектурном журнале. Благодаря Анженини информация о графическом наследии Кваренги, хранящемся в библиотеке Бергамо и в частных собраниях бергамских коллекционеров стала известна широкой публике, вызвала большой резонанс и явилась импульсом для ряда грандиозных мемориальных мероприятий в Ленинграде и в Бергамо в 1967 году.

В 1967 году было осуществлено перезахоронение останков Кваренги в некрополе Александро-Невской лавры в Ленинграде. Тогда же, был установлен бюст зодчего перед зданием Ассигнационного банка, одной из выдающихся работ Кваренги.

Юбилейный 1967 и последующие несколько лет характеризуются большим всплеском выставок, публикаций и мероприятий в России и в Италии, посвященных памяти великого зодчего.

В России первые публикации о Джакомо Кваренги появились только в 1872 г. П.Н. Петров, опубликовал краткие сведения о зодчем. Статья появилась в связи с кампанией, начатой архитектором Э.И. Жибером, по сбору средств для возобновления обветшавшего намогильного памятника Кваренги на иноверческом Волковском кладбище в Петербурге. Вспыхнувший было интерес к архитектору Кваренги на второй Родине зодчего вскоре погас.

Только в начале ХХ века, когда по инициативе И.Э. Грабаря началась подготовка издания Истории русского искусства, в третьем томе её появился обстоятельный очерк самого Грабаря о деятельности Кваренги в России. Биографические сведения о Кваренги и его итальянском периоде жизни автор позаимствовал из гравированных альбомов, изданных в Италии сыном зодчего Джулио Кваренги в 1821 и 1844 гг.

Творческая биография Кваренги была напечатана в 1911 г. в великолепном каталоге Исторической выставки архитектуры, в котором И.А. Фомин среди справок о других архитекторах привёл подробные сведения о деятельности Кваренги.

Юбилейный 1967 год дал поклонникам искусства массу информации о разносторонней деятельности гениального итальянца. Среди авторов монографий того периода о творчестве Кваренги самыми известными, пожалуй, были работы Г.Г. Гримма, В.Н. Талепоровского, В.А. Богословского; позже, в 1981 году вышло авторитетное, подробное издание В. Пиляровского.

В 2012 году Банк Росси выпустил памятную серебряную монету «Творения Джакомо Кваренги» номиналом 25 рублей (тираж 1500 шт.) http://meshok-monet.net

На сегодняшний день имя Кваренги в России менее известно, чем его выдающиеся работы, число которых, к слову, за минувшие 200 лет значительно сократилось. Причины известные: революция, войны, нигилизм, а в последнее время – элементарное равнодушие. А ведь каждая из работ Кваренги – это частица его дара, души, огромной любви к России и образец высокого искусства, уже почти иссякшего в наши дни.

Давайте вместе сохраним одну из них.

Огромное спасибо Елене Абелевой за статью "Архитектурно-усадебный ансамбль графа П.В. Завадовского в с. Ляличи" и Галине Пикиной, автору книги "Ляличи" - они организаторы петиции https://www.change.org/p/остановите-окончательное-разрушение-великой-усадьбы-пока-еще-не-поздно в поддержку усадьбы, которая собрала уже 32 тыс. голосов из 35 тыс.

20 сентября 1744 года у представителей двух известных итальянских семей Джакомо Антонио Кваренги и Марии Урсулы Рота родился второй сын, названный в честь отца Джакомо Антонио. Это произошло в живописном маленьком селении Капиатоне округа Рота д’Иманья, входящего в провинцию североитальянского города Бергамо.
Начальное образование Джакомо получил в самом значительном и известном в Бергамо коллеже «Милосердие». Отец настоял, чтобы он изучил философию и юриспруденцию.
Видя увлеченность сына изобразительным искусством, отец Кваренги решил предоставить сыну возможность учиться рисованию у лучших художников города Бергамо - Паоло Бономини и Джованни Раджи. Однако Кваренги был недоволен их руководством, считая их манеру устаревшей.

Кваренги уехал в Рим. Там в течение первых четырех-пяти лет он неоднократно менял творческие мастерские и не получил систематических знаний ни по живописи, ни по архитектуре, однако, как можно понять из его слов, архитектурные мастерские были удобным местом для рисования. Именно рисунок являлся той главной областью его творчества, которую Кваренги непрестанно развивал.
Полный сомнений относительно правильности методов изучения архитектурного искусства, преподносимых его римскими учителями, Кваренги натолкнулся однажды на знаменитый трактат архитектора Андреа Палладио «Четыре книги об архитектуре». Он нашел близкую и созвучную его мировоззрению методику творчества и раскрытие тектоники зодчества.

В конце 1760-х годов от ирландского скульптора Кристофера Юкстона, совершенствовавшегося в Риме, Джакомо получил заказ на проекты двух особняков «для английских господ» и выполнил поручение с успехом «к удовольствию названных господ». После этого он разработал проекты каминов, а также таких утилитарных зданий, как склады, тоже для англичан. Вскоре Кваренги получил признание и у итальянских заказчиков.
«…Благодаря усидчивому изучению и труду я справился с делом и построил по плану новую церковь внутри старой», - писал он.

Достаточно длинный перечень архитектурных работ Кваренги говорит о его признании как архитектора заказчиками - соотечественниками и иноземцами. Он работал и для Рима, и для Бергамо, его проекты были отправлены в Англию, Швецию; в конце 1770-х годов он был вхож в круги римской знати. Возможность путешествовать обеспечивалась достаточным его благосостоянием, которое после женитьбы было упрочено. И сам Кваренги, и его жена были представителями влиятельных на севере Италии и обеспеченных семейств.
Когда ему предложили поступить на службу в Россию, Кваренги согласился почти сразу. Здесь он надеялся широко использовать свои знания и способности. В январе 1780 года зодчий приехал в Москву.

По своему служебному положению «архитектора двора её величества» Кваренги был обязан исполнять в первую очередь заказы Екатерины II. Первой работой зодчего в Москве была перестройка императорского, так называемого Екатерининского дворца на Яузе. К этому времени Екатерина II уже успела оценить по достоинству выдающиеся способности архитектора, и в феврале 1782 года поручила ему разработку проекта всего внутреннего убранства московского дворца, «а равно и фасад, по колику можно поправить».

Архитектору пришлось разрабатывать свои предложения, не ознакомившись воочию с московским зданием и только изучив находившийся в Петербурге старый проект, который был уже в основном осуществлен. В этих условиях для Кваренги оставалась возможность лишь «причесать» по-новому готовую постройку.
Зодчий с честью вышел из этого трудного положения. Он предложил акцентировать центральные части продольных фасадов протяженными колоннадами большого ордера. Антаблемент этого ордера он продолжил по периметру всего дворца и завершил его балюстрадой вдоль края крыши. Лаконичными приемами Кваренги добился подчеркнуто горизонтальной системы архитектурного оформления.

В 1780-е годы Кваренги работал не покладая рук. Сам зодчий сообщал Маркези, что построил к 1785 году уже пять церквей - «одна в Славянке, одна в Пулкове, одна в Федоровском посаде, одна на Софийском кладбище для погребения…». Пятой церковью Кваренги считал мавзолей Ланского.

Одним из самых значительных сооружений Кваренги является простое, но величественное здание Академии наук на набережной Невы. Его строительство было вызвано отсутствием резиденции, приличествующей престижу учреждения, олицетворявшего русскую науку и культуру. Работы начались в 1783 году.
Здание с восьмиколонным портиком ионического ордера и фронтоном, в проекте украшенным статуями, поднято на цокольный этаж. Оно было поставлено на самой кромке невского, тогда ещё не обработанного берега реки, что и заставило архитектора наружную парадную лестницу развернуть по фронту на два схода. Этот храм науки поражает и ныне ясностью образа и сильной пластикой главного фасада, несомненно, рассчитанного на восприятие с другого берега реки от Сенатской площади.

В связи с перепланировками Зимнего дворца театр с ярусами лож, оказавшийся в окружении дворцовых покоев, стал неудобным, и 3 сентября 1783 года появился указ о начале постройки «при эрмитаже каменного театра… по планам и под надзиранием архитектора Гваренгия».
Перед зодчим была поставлена трудна задача - разместить театр в очень стесненном месте - во дворе Малого Эрмитажа, над конюшенным корпусом. Это обстоятельство предопределяло относительно небольшие размеры сооружения и, быть может, его конфигурацию.

В 1787 году в Петербурге появилось роскошное издание с гравированными чертежами только что выстроенного Эрмитажного театра и с описанием на французском языке, выполненным самим Кваренги. Он писал, что «старался дать театру античный вид, согласуя его в то же время с современными требованиями… Все места одинаково почетны, и каждый может сидеть там, где ему заблагорассудится… На полукруглой форме театра я остановился по двум причинам: вопервых, она наиболее удобна в зрительном отношении и, вовторых, каждый из зрителей со своего места может видеть всех окружающих, что при полном зале дает очень приятное зрелище. Я старался дать архитектуре театра благородный и строгий характер. Поэтому я воспользовался наиболее подходящими друг к другу и к идее здания украшениями. Колонны и стены сделаны из фальшивого мрамора. Вместо завитков я поместил в коринфских капителях сценические маски, следуя образцам различных античных капителей…»

В конце 1780-х годов Кваренги участвовал в небольшом закрытом конкурсе, объявленном графом Н. П. Шереметевым. Дом на Никольской не был построен. Граф решил ограничиться перестройкой своей загородной резиденции в Останкино. Для участия в этой работе он пригласил несколько зодчих, в том числе и Кваренги. Проектирование домашнего театра Шереметева было особенно приятно для Кваренги, потому что он был лично знаком с П. И. Ковалевой-Жемчуговой, ведущей актрисой этой группы, в прошлом крепостной, а затем женой графа Шереметева.

Процесс проектирования знаменитого Александровского дворца и поисков его окончательного решения занял у Кваренги всего лишь один год, так как уже 5 августа 1792 года были начаты торги на постройку.
Невозможность изза местности, отведенной для дворца, получить необходимый фронт для раскрытой композиции заставила Кваренги отказаться от создания широкого пространственного ансамбля. Служебный кухонный Побразный корпус он разместил асимметрично, ближе к улице со стороны бокового фасада, вне композиционной связи с дворцом.

Александровский дворец - свободно стоящее в парке открытое сооружение, композиционно единое с регулярной частью Нового сада, - предстал как антитеза замкнутому ансамблю Екатерининского дворца Растрелли. Ансамбли Екатерининского и Александровского дворцов стали ярким воплощением двух архитектурных мировоззрений: барокко - с замкнутыми ансамблями и классицизма - с открытыми ансамблями, формирующими окружающее пространство.

Как писал сам Кваренги, в его творчество часто вмешивалась Екатерина II: «Её величество иногда берет на себя труд набрасывать мне свои замыслы и собственноручные эскизы и желает при этом, чтобы я имел полную свободу и возможность привлекать к работе всех тех художников, которые мне нужны как исполнители». Такое вмешательство ставило зодчего порой в затруднительное положение, однако его непререкаемый авторитет, завоеванный им у императрицы трудолюбием и блестящим воплощением всех её требований и собственных замыслов, позволял ему обходить острые углы и вводить в правильные архитектурные рамки все даваемые ему предначертания. Кваренги сумел сохранить высокий авторитет и у преемника царицы Павла I, а затем и у императора Александра I, чему немало способствовало успешное завершение нового дворца в Царском Селе.
После окончания строительства Эрмитажного театра зодчий просил разрешения «ввиду… многочисленной семьи и бед, вызванных болезнями», поселиться в одном из помещений этого здания, обращенном окнами на Неву. Разрешение было получено. Там он и жил до конца своих дней.

До 1793 года спутницей жизни Кваренги оставалась Мария Фортуната. Их первенец - дочь Теодолинда оставалась в Италии и воспитывалась в одном из миланских монастырей. Из детей, родившихся в Петербурге, две девочки умерли во время эпидемии 1788 года. В следующем году родился сын Федерико, а ещё год спустя - Джулио, который, как и отец, стал архитектором и сыграл важную роль в популяризации его произведений.
В 1793 году в семье Кваренги произошла трагедия: во время родов скончалась его жена, оставив на руках беспомощного отца новорожденную девочку и ещё четырех малолетних детей. К уходу за ними, по его словам, Кваренги «был совершенно не приспособлен». Соболезнования друзей, знакомых, сотоварищей по работе и даже самой императрицы мало облегчали участь овдовевшего Кваренги. Он решил вместе с детьми поехать в Бергамо, чтобы быть ближе к родным и семье Маццолени. Зимой 1793–1794 годов зодчий покинул Петербург.

Осенью 1796 года Кваренги вернулся. Он вступил во второй брак с Анной Катериной Конради. Анна Конради была лютеранкой, и потому к этому браку родственники в Италии отнеслись отрицательно. Кваренги с новой женой в Италию так и не поехал.
К тому времени известность Кваренги как выдающегося архитектора двора Екатерины II вышла за пределы России. Это выразилось в том, что 26 января 1796 года он был избран членом шведской Королевской академии искусств. Высокое избрание было осуществлено не без участия его шведских друзей - скульптура Т. Сергеля и архитекторов Ф. М. Пипера и Ф. Блома. Кваренги часто посылал им свои чертежи и рисунки, держа их тем самым в курсе своих работ.

Официальное признание зодчего санктпетербургской Академией художеств, как ни странно, произошло значительно позднее. Только 1 сентября 1805 года на чрезвычайном собрании академии Кваренги был избран в «почетные вольные общники».
В первые годы нового века Кваренги проектировал и строил почти одновременно два значительных здания учебно-воспитательного назначения. Одно из них - Екатерининский институт - существует и ныне. Оно выстроено в 1804–1807 годах на набережной Фонтанки. Постройка другого началась в 1806 году, и через два года уже велись отделочные работы. Это - широко известное здание Смольного института.

Участок, где предполагалось разместить здание Екатерининского института, был занят обширным садом, принадлежащим так называемому Итальянскому дворцу. Имея в своем распоряжении большое пространство запущенного сада и ветхий дворец, Кваренги спроектировал обширный замкнутый ансамбль из четырех корпусов, охватывавших квадратный двор, в центре которого разместил круглую купольную церковь, связанную крытыми переходами с двумя боковыми корпусами.

Проект оказался чрезмерно дорогим, и архитектор представил новый вариант в виде одного корпуса, поставленного вдоль набережной. На оси здания в саду Кваренги предусмотрел невысокую купольную ротонду церкви и две одноэтажные бытовые постройки. Затем зодчий сделал ещё один вариант главного фасада, обогащенного за счет фронтонного портика из восьми полуколонн коринфского ордера, поднятых на аркаду первого рустованного этажа. В отличие от предыдущих вариантов в проекте, утвержденном в июне 1804 года, не была предусмотрена церковь.

Проект здания Смольного института Кваренги разрабатывал в конце 1805 - начале 1806 года, а в мае этого года уже состоялась торжественная закладка. Понимая необходимость войти своим зданием в ансамбль со Смольным монастырем Растрелли и Александровским институтом Фельтена, расположенным по другую сторону монастыря, Кваренги сделал достаточно точный чертеж существующих строений, и в их ансамбль гармонично ввел запроектированное здание института. Главным фасадом Смольный развернут на запад - в ту же сторону, куда были обращены и вход в монастырь, и главный фасад Александровского института.

Здание имеет ясную планировку и простую по композиции, но нарядную по формам архитектуру главного фасада с совершенной колоннадой композитного стиля; она гордо поднята на высокую аркаду портика. Торжественный характер архитектуры Смольного института и решение его в ансамбле с архитектурой соседних строений и берегом Невы позволяют видеть в нем явление высокого классицизма и ставят в ряд лучших произведений этого стиля, возведенных в Петербурге.

В те же годы Кваренги создал великолепное монументальное здание Конногвардейского манежа на ответственнейшем месте в центре Петербурга. Здание включалось в комплекс казарм конногвардейского полка и торцевым фасадом с глубоким портиком замкнуло далекую перспективу на запад от формирующейся площади перед Зимним дворцом. Постройка манежа в 1804–1807 годах явилась важным звеном в коренном преобразовании центра столицы.

Известно, что Кваренги был человеком честным, доброжелательным и отзывчивым. В одном из писем он пишет о своем чересчур горячем характере, от которого он, прежде всего, сам и страдал: «При всей своей вспыльчивости я отходчив и не могу обидеть даже мухи. И если представляется возможность обеспечить какиелибо выгоды тем, кто работает со мною, я этого никогда не упускаю».

В другом письме он писал: «Здесь достаточно много людей, которые находились в тяжелом положении, и вытащенных мною из крайней нищеты. Но эти же самые люди готовы разорвать меня на части и представить меня таким, каким я не являюсь. Но я не очень обращаю внимание на выходки этих людей. Наоборот, я мщу им только тем, что делаю добро, когда мне представляется возможность».

Второй брак Кваренги длился около десяти лет. В 1811 году Кваренги снова приехал на короткий срок в Италию, чтобы уладить дела с недвижимым имуществом и присутствовать на бракосочетании любимой дочери Катины. Там же летом он вступил в третий брак с Марией Лаурой Бьянкой Соттокаса. Ему тогда было шестьдесят семь лет. А. Мацци в биографии зодчего пишет, что «Соттокаса вышла замуж не за красивую внешность Кваренги. Можно думать, что она решилась на этот шаг, надеясь жить в том же дворце, где жила царская семья самого большого государства в Европе, и пользоваться теми же самыми благами». После женитьбы Кваренги возвратился в Петербург и вскоре «понял, что ошибся и не последовал вовремя советам своих друзей не заключать этого необдуманного брака». Брак со стороны жены был по расчету.

Кваренги стал утрачивать веру даже в близких людей. В том же письме он сетует и на петербургское окружение: «Несмотря на всю доброту е. в. ко мне, все его окружение думает иначе, и зависть приводит к тому, что они мне всюду служат дурную службу и до сих пор я не нашел никого, кто бы решился сообщить е. и. в. о моем состоянии дел… Надо быть готовым ко всяким неприятностям со стороны всяких возвысившихся людей». Пессимизм объяснялся, с одной стороны, тем, что состарившийся зодчий, действительно, все больше уступал место в творческой жизни столицы архитекторам нового поколения, а с другой - драматическими событиями, происшедшими в Италии и коснувшимися его лично.

Когда в 1812 году велась подготовка к походу Наполеона на Россию, итальянский король приказал всем итальянцам вернуться в Италию. Кваренги решительно отказался. За это он был приговорен королем к смертной казни и конфискации всего имущества. Италии как родины у него не стало. Новая родина - Россия - приняла его в число своих славных сынов.

Зато с каким юношеским подъемом, с каким талантом престарелый Кваренги поставил Триумфальные Нарвские ворота для победной русской армии, возвращавшейся в 1814 году из Франции! С каким воодушевлением и мастерством он составил проект «Храма в память 1812 г." для постройки в Москве!
Но построить ему помешала смерть. 2 марта 1817 года он скончался в Санкт-Петербурге и был похоронен на Волковом кладбище. В 1967 году останки перезахоронены в некрополе XVIII века Александро-Невской Лавры. В том же году в его честь был установлен памятник перед зданием Ассигнационного банка.
Важную часть наследия Кваренги составили тонированные акварелью рисунки с видами Москвы и Петербурга, а также проекты мебели и утвари.

По книге Д. Самина «100 великих архитекторов».