В 1686 г. в Москву прибыло посольство Речи Посполитой для заключения мирного договора. В составе четырех членов русского посольства находился и боярин Шереметев. По условиям договора за Россией были окончательно закреплены Киев, Смоленск, Левобережная Украина, Запорожье и Северская земля с Черниговом и Стародубом. Договор послужил также основой русско-польского союза в Северной войне. В награду за успешное заключение "Вечного мира" Борису Петровичу были пожалованы чаша из серебра, атласный кафтан и 4 тыс. рублей. Летом того же года Шереметев отправляется с русским посольством в Польшу для ратификации договора, а затем в Вену для заключения военного союза против турок. Однако австрийский император Леопольд I решил не обременять себя союзническими обязательствами, переговоры не привели к желаемым результатам.
После возвращения Борис Петрович назначается воеводой в Белгород. В 1688 г. он принял участие в Крымском походе князя В.В. Голицына. Однако первый боевой опыт будущего фельдмаршала оказался неудачным. В сражениях в Черной и Зеленой долинах отряд под его командованием был смят татарами.
В борьбе за власть между Петром и Софьей Шереметев занял сторону Петра, однако в течение долгих лет он не был призван ко двору, оставаясь белгородским воеводой. В первом Азовском походе 1695 г. участвовал на отдаленном от Азова театре военных действий, командуя войсками, которые должны были отвлекать внимание Турции от главного направления наступления русских войск. Петр I поручил Шереметеву сформировать 120-тысячную армию, которая должна была отправиться к низовьям Днепра и сковать действия крымских татар. В первый год войны после длительной осады Шереметеву сдались четыре укрепленных турецких города (в том числе Кизы-Кермень на Днепре). Однако до Крыма он не дошел и вернулся с войсками на Украину, хотя почти все татарское войско в это время находилось под Азовом. С окончанием Азовских походов в 1696 г. Шереметев возвращается в Белгород.
В 1697 г. в Европу отправилось Великое посольство во главе с Петром I. В составе посольства находился и Шереметев. От царя он получил послания к императору Леопольду I, Папе Римскому Иннокентию XII, дожу Венеции и великому магистру Мальтийского ордена. Целью визитов было заключение антитурецкого союза, однако он не увенчался успехом. Вместе с тем Борису Петровичу были оказаны высокие почести. Так, магистр ордена возложил на него Мальтийский командорский крест, приняв его тем самым в число рыцарей. В истории России это был первый случай пожалования русскому иностранного ордена.
К концу XVII в. значительного могущества достигла Швеция. Западные державы, справедливо опасаясь ее агрессивных устремлений, охотно шли на заключение союза против нее. В антишведский союз, помимо России, вошли Дания и Саксония. Такая расстановка сил означала резкий поворот во внешней политике России - вместо борьбы за выход к Черному морю предстояла борьба за побережье Балтийского и за возвращение земель, отторгнутых Швецией еще в начале XVII в. Летом 1699 г. в Москве был заключен Северный союз.
Основным театром военных действий должна была стать Ингрия (побережье Финского залива). Первоочередной задачей являлось овладение крепостью Нарва (древнерусский Ругодев) и всем течением реки Наровы. Борису Петровичу поручается формирование полков дворянского ополчения. В сентябре 1700 г. с 6-тысячным отрядом дворянской конницы Шереметев дошел до Везенберга, но, не вступая в сражение, отошел к главным русским силам под Нарву. Шведский король Карл XII с 30-тысячным войском в ноябре подошел к крепости. 19 ноября шведы начали наступление. Их атака была неожиданной для русских. В самом начале сражения иностранцы, находившиеся на русской службе, перешли на сторону противника. Только Семеновский и Преображенский полки упорно держались в течение нескольких часов. Конница Шереметева была смята шведами. В сражении под Нарвой русская армия потеряла до 6 тыс. человек и 145 орудий. Потери шведов составили 2 тыс. человек.
После этого сражения Карл XII направил все свои усилия против Саксонии, считая ее своим основным противником (Дания была выведена из войны еще в начале 1700 г.). В Прибалтике был оставлен корпус генерала В.А. Шлиппенбаха, которому поручалась оборона приграничных районов, а также овладение Гдовом, Печорами, а в перспективе - Псковом и Новгородом. Шведский король низко оценивал боеспособность русских полков и не считал нужным держать против них большое количество войск.
В июне 1701 г. Борис Петрович назначается главнокомандующим русскими войсками в Прибалтике. Царь приказал ему, не ввязываясь в крупные сражения, посылать конные отряды в области, занятые врагом, чтобы уничтожать продовольствие и фураж шведов, приучать войска к борьбе с обученным противником. В ноябре 1701 г. был объявлен поход в Лифляндию. И уже в декабре войска под командованием Шереметева одержали первую победу над шведами при Эрестфере. Против 7-тысячного отряда Шлиппенбаха действовало 10 тыс. конницы и 8 тыс. пехоты при 16 орудиях. Первоначально сражение складывалось для русских не совсем удачно, поскольку в нем участвовали только драгуны. Оказавшись без поддержки пехоты и артиллерии, не подоспевших к месту боя, драгунские полки были рассеяны неприятельской картечью. Однако подошедшие пехота и артиллерия резко изменили ход баталии. После 5-часового боя шведы начали бежать. В руках русских оказалось 150 пленных, 16 орудий, а также провиант и фураж. Оценивая значение этой победы, царь писал: "Мы дошли до того, что шведов побеждать можем; пока сражались двое против одного, но скоро начнем побеждать их и равным числом".
За эту победу Шереметев награждается орденом Св. Андрея Первозванного с золотой цепью и алмазами и возводится в чин генерал-фельдмаршала. В июне 1702 г. он разгромил уже основные силы Шлиппенбаха при Гуммельсгофе. Как и при Эрестфере, шведская конница, не выдержав напора, обратилась в бегство, расстроив ряды собственной пехоты, обрекая ее на уничтожение. Успех фельдмаршала опять отмечается Петром: "Зело благодарны мы вашими трудами". В том же году были взяты крепости Мариенбург и Нотебург (древнерусский Орешек), а в следующем - Ниеншанц, Ямбург и др. Лифляндия и Ингрия полностью оказались в руках русских. В Эстляндии был взят штурмом Везенберг, а затем (в 1704 г.) - и Дерпт. Бориса Петровича царь заслуженно признал первым победителем шведов.
Летом 1705 г. вспыхнуло восстание на юге России, в Астрахани, во главе которого стали стрельцы, высланные туда в большинстве своем после стрелецких бунтов в Москве и других городах. Шереметев отправляется на подавление восстания. В марте 1706 г. его войска подошли к городу. После бомбардировки Астрахани стрельцы сдались. "За который ваш труд, - писал царь, - Господь Бог вам заплатит, и мы не оставим". Шереметев был первым в России пожалован графским титулом, получил 2400 дворов и 7 тыс. рублей.
В конце 1706 г. Борис Петрович вновь принял командование войсками, действовавшими против шведов. Тактика русских, ожидавших шведского вторжения, сводилась к следующему: не принимая генерального сражения, отходить в глубь России, действуя на флангах и в тылу противника. Карлу XII к этому времени удалось лишить Августа II польской короны и возложить ее на своего ставленника Станислава Лещинского, а также вынудить Августа порвать союзнические отношения с Россией. В декабре 1707 г. Карл покинул Саксонию. Русская армия численностью до 60 тыс. человек, командование которой царь поручил Шереметеву, отходила на восток.
С начала апреля 1709 г. внимание Карла XII было приковано к Полтаве. Овладение этой крепостью позволяло стабилизировать коммуникации с Крымом и Польшей, где находились значительные силы шведов. А кроме того, королю открылась бы дорога с юга на Москву. Царь приказал Борису Петровичу двигаться к Полтаве на соединение с находившимися там войсками А.Д. Меншикова и тем самым лишить шведов возможности разбить русские войска по частям. В конце мая Шереметев прибыл под Полтаву и сразу вступил в обязанности главнокомандующего. Но в ходе сражения он был главнокомандующим лишь формально, руководил же всеми действиями царь. Объезжая перед боем войска, Петр обратился к Шереметеву: "Господин фельдмаршал! Поручаю вам мою армию и надеюсь, что в начальствовании оною вы поступите согласно предписанию, вам данному...". Активного участия в битве Шереметев не принимал, но царь остался доволен действиями фельдмаршала: первым в наградном списке высших офицеров значился Борис Петрович.
В июле он во главе пехоты и небольшого отряда конницы был отправлен царем в Прибалтику. Ближайшая задача - овладение Ригой, под стены которой войска прибыли в октябре. Царь поручил Шереметеву овладеть Ригой не штурмом, а осадой, полагая, что победа будет достигнута ценою минимальных потерь. Но свирепствовавшая эпидемия чумы унесла жизни почти 10 тыс. русских солдат. Тем не менее бомбардировки города не прекращались. Капитуляция Риги была подписана 4 июля 1710 г.
В декабре 1710 г. Турция объявила России войну, и Петр велел двинуть на юг войска, расположенные в Прибалтике. Плохо подготовленный поход, нехватка продовольствия и несогласованность действий русского командования поставили армию в тяжелое положение. Русские полки попали в окружение в районе р. Прут многократно превосходивших по численности турецко-татарских войск. Однако турки не стали навязывать русским генерального сражения, и 12 июля был подписан мир, по которому Турции возвращался Азов. В качестве гарантии выполнения обязательств со стороны России в заложниках у турок остались канцлер П.П. Шафиров и сын Б.П. Шереметева Михаил.
По возвращении из Прутского похода Борис Петрович командует войсками на Украине и в Польше. В 1714 г. царь отправляет Шереметева в Померанию. Постепенно царь стал терять к фельдмаршалу доверие, подозревая его в сочувствии к царевичу Алексею. Под смертным приговором сыну Петра поставили подписи 127 человек. Подпись Шереметева отсутствовала.
В декабре 1716 г. он был освобожден от командования армией. Фельдмаршал просил царя дать ему должность более подходящую его возрасту. Петр хотел назначить его генерал-губернатором земель в Эстляндии, Лифляндии и Ингрии. Но назначение не состоялось: 17 февраля 1719 г. Борис Петрович умер.
ЭНЦИКЛОПЕДИЯ ФЕЛЬДМАРШАЛОВ
ГЕНЕРАЛ-ФЕЛЬДМАРШАЛЫ РОССИЙСКОЙ ИМПЕРИИ
Звание генерал-фельдмаршала в российской армии было введено Петром I в 1699 году. Согласно воинскому уставу 1716 года, верховным из всех военных чинов был чин генералиссимуса, предоставляемый только коронованным особам, но действительное начальство над армией поручалось генерал-фельдмаршалу или генерал-аншефу (en chef) – полному генералу, который на практике стоял ниже фельдмаршала. Из числа генералов, составляющих совет вокруг аншефа, главным был генерал-фельдмаршал-лейтенант (lieutenant – заместитель) – помощник главнокомандующего, всегда при нем находящийся. Этот чин в российской армии не прижился, он не вошел в Петровский Табель о рангах 1722 года, и за всю историю российской армии звание генерал-фельдмаршал-лейтенанта носили два военачальника: Г. Б. Огильви и Г. Гольц.
За генерал-фельдмаршал-лейтенантом следовали три генерала, командовавшие родами войск: генерал-фельдцейхмейстер (начальник артиллерии), генералы от кавалерии и от инфантерии (пехоты).
Уже во времена Петра I в русской армии было два генерал-фельдмаршала (Ф. А. Головин и де Круа, затем Ф. А. Головин и Шереметев, затем Шереметев и Меншиков, в 1724 году к попавшему в опалу Меншикову был назначен второй генерал-фельдмаршал А. И. Репнин).
В правление его преемницы Екатерины I генерал-фельдмаршалов стало четверо (Меншиков, Репнин, Голицын и Сапега; место вскоре умершего Репнина сразу же занял Брюс), при Петре II – три (к Голицыну добавились Долгоруков и И. Ю. Трубецкой).
Анна Иоанновна вернулась к практике двух генерал-фельдмаршалов в российской армии: первым с 1732 года был Х. А. Миних, вторым в 1736 году стал П. П. Ласи.
При Елизавете Петровне генерал-фельдмаршалов стало снова трое (не считая престарелого князя Трубецкого): возвращенный на службу князь В. В. Долгоруков (президент Военной коллегии), генерал-фельдцейхмейстер принц Гессен-Гомбургский и лифляндский генерал-губернатор П. П. Ласи. К началу Семилетней войны (1756) в российской армии не было генерал-фельдмаршалов, но после открытия кампании 5 сентября 1756 года Елизавета Петровна произвела в генерал-фельдмаршалы сразу четырех человек.
Воцарившийся после ее смерти Петр III к имевшимся трем генерал-фельдмаршалам (Салтыков, Бутурлин и Н. Ю. Трубецкой) добавил еще пять: двух Шуваловых (один из них получил жезл на смертном одре и вскоре скончался) и двух герцогов Гольштейн-Бекских (один из них остался на родине и не поступил на русскую службу) и герцога Гольштейн-Готторпа, и кроме того, вернул ко двору генерал-фельдмаршала Миниха (со старшинством от 25 февраля 1732 года).
При Екатерине II только Салтыков, Бутурлин, Петер Август Гольштейн-Бек и Миних сохранили свое положение, а новые два пожалования были своего рода компенсациями: возвращенный из ссылки Бестужев-Рюмин в 1762 году получил звание генерал-фельдмаршала вместо канцлера, К. Г. Разумовский в 1764 году - вместо должности украинского гетмана. Только в начавшихся войнах, сначала с Турцией, затем при разделе Речи Посполитой, чин генерал-фельдмаршала стали получать новые военачальники (Голицын, Румянцев, Чернышев, Потемкин и Суворов). Кроме того, в 1773 году чин генерал-фельдмаршала получил отец первой супруги наследника Павла Петровича ландграф Гессен-Дармштадский.
Павел I произвел в 1796 году в генерал-фельдмаршалы сразу 4 военачальников (одного из них - в генерал-фельдмаршалы от флота), в 1797 году - еще 4 военачальников.
В XIX веке пожалования в генерал-фельдмаршалы стало происходить гораздо реже. Так, Отечественная война 1812 года и изгнание Наполеона дало России всего двух генерал-фельдмаршалов (1812 - Кутузов, 1814 - Барклай-де-Толли). Во второй половине XIX века звание вообще стало исключительным - его получили всего 7 российских полководцев.
После революции 1917 года звание российского генерал-фельдмаршала было упразднено.
ГОЛОВИН Федор Алексеевич (1650-1706)
с 1700.
Представитель известного дворянского рода. Начал службу при царе Алексее Михайловиче, который на смертном одре завещал ему охранять юного Петра (1676). Во время стрелецкого восстания (1682) спас Петру жизнь, посоветовав ему укрыться в Троицком монастыре, через три года был произведен из стольников в окольничие, сделан наместником Брянска. В 1686 году правительницей Софьей направлен на Амур в Дауры для защиты Албазина от китайцев, в 1689 году заключил с Китаем Нерчинский договор, в 1691 году вернулся в Москву и назначен наместником Сибирским.
Стал ближайшим помощником молодого царя Петра в деле преобразования России: наименован генерал-кригскомиссаром, участвовал в обоих Азовских походах (1695–96), в «Великом посольстве» 1697 года был вторым (после Ф. Лефорта) полномочным послом. Поначалу его деятельность ограничивалась флотом: он нанимал иностранцев на русскую службу, заготавливал все необходимое для постройки судов; в 1699 году возглавил также Оружейную палату. В признание заслуг в 1699 году Петр велел выбить в честь Головина серебряную медаль с надписью «и советом, и мужеством», 8 марта 1699 года Головин стал первым кавалером только учрежденного ордена Святого Апостола Андрея Первозванного. По возвращении в Россию назначен начальником созданного Военно-морского приказа, а 21 апреля, после смерти Ф. Лефорта, пожалован в «воинского каравана (флота) генерал-адмиралы».
В 1700 году, сохраняя звания и должности ближнего боярина, генерал-адмирала и наместника Сибирского, он был наименован президентом Посольских дел (23 февраля), то есть канцлером, вел секретные переговоры в преддверии Северной войны с Саксонией и Данией о союзе против Швеции. Сделан также начальником приказов: Малороссийского, княжества Смоленского, Новогородского, Галицкого, Устюжского, Ямского и Монетного двора.
19 августа 1700 года получил жезл генерал-фельдмаршала и поставлен во главе новонабранной 45-тысячной русской армии, которая в сентябре-октябре приступила к Нарве и начала осаду. 18/29 ноября 1700 года вместе с царем покинул армию и отправился в Новгород. Командование над русской армией было оставлено саксонскому фельдмаршалу герцогу де Кроа, который получил звание российского генерал-фельдмаршала, но уже 19/30 ноября потерпел тяжелое поражение от прибывшего под Нарву шведского короля Карла XII.
В 1702 году принимал участие в осаде Нотебурга (основную команду имел генерал-фельдмаршал Б. П. Шереметев); в том же году вторым в России (после А. Д. Меншикова) получил от императора Леопольда титул графа Священной Римской империи германской нации. В 1703 году присутствовал при осаде Ниеншанца и после взятия крепости возложил знаки ордена Андрея Первозванного на государя Петра I и А. Д. Меншикова. С возникновением смуты в Астрахани 28 мая 1705 года к своим обширным занятиям получил в ведение управление Астраханью и Тереком.
Есть данные, что он был кавалером орденов Белого Орла (Польша) и прусского de la Générosité.
Де КРОА (де Круа, де Крой) Карл Евгений (1651-1702)
с 1700(?).
Герцог, потомок венгерских королей. Поступил на службу в датскую армию в чине полковника и должности командира полка, с которым в декабре 1676 года сражался при Лунде. В 1677 году датский король Кристиан V произвел его в генерал-майоры и назначил комендантом в Гельсинборг, с 1678 - генерал-лейтенант. В 1682 году перешел на императорскую военную службу в звании генерал-фельдвахтмейстера (генерал-майора), с 5 марта 1683 года - фельдмаршал-лейтенант, сражался под Веной (1683), 29 ноября 1683 года получил чин фельдцейхмейстера. Далее отличился в сражении при Гране (1685), участвовал во взятии Офена (1686), 17 декабря 1688 года получил чин фельдмаршала. В 1689 году с отличием сражался при Ниссе, в 1690 году оборонял Белград, но вынужден был сдать крепость 8 октября. В кампании 1691 года содействовал маркграфу Людвигу Баденскому в поражении турок при Саланкемене, в 1693 году сменил его на посту командующего армией в Венгрии и осадил Белград, но принужден был отступить с большими потерями.
В 1698 году прибыл в Амстердам к русскому царю Петру I с рекомендательным письмом от императора Леопольда I (датированным 25 августа 1696 года), приглашён на военную службу. Однако предпочел поступить на службу к курфюрсту саксонскому и польскому королю Августу II в звании фельдмаршала.
В августе 1700 года направлен в Россию, приехал в Новгород к Петру с дипломатической миссией (с просьбой о посылке 20-тысячного вспомогательного корпуса). Испытывая нужду в опытных полководцах, Пётр удержал его у себя и взял с собой в поход против Нарвы. Покидая военный лагерь 18/29 ноября и возвращаясь в Новгород, Петр I уговорил его стать во главе русской армии и пожаловал звание генерал-фельдмаршала (этот факт документально не подтвержден). Тем временем к Нарве подошла шведская армия под командованием Карла XII, 19/30 ноября напала на русский лагерь под Нарвой и рассеяла плохо обученные русские полки. Конфузия была тем более полной, что русские имели значительный перевес в численности армии и артиллерии. В ходе сражения новый главнокомандующий и другие иностранные офицеры на русской службе оказались меж двух огней: им грозил не только неприятель, но и обозленные неудачей русские солдаты. Де Кроа предпочел смерти шведский плен.
ШЕРЕМЕТЕВ Борис Петрович (1652-1719)
с 1701/1702.
Представитель известного дворянского рода, с 1669 года служил при дворе. В 1681 году назначен Тамбовским наместником и воеводой, командовал войсками в действиях против крымских татар, с 1682 года - боярин. В 1685–87 годах участвовал в заключении «Вечного мира» с Речью Посполитой и союзного договора со Священной Римской империей, сделан ближним боярином и наместником Вятским.
С 1687 года командовал войсками Белгородского разряда, прикрывшими южную границу России, участвовал в Крымских походах князя В. В. Голицына (1687, 1689), во время Азовских походов Петра I (1695–96) командовал корпусом в низовьях Днепра.
В 1697–99 годах исполнял дипломатические поручения в Польше, Вене, Риме, Неаполе и на Мальте, стал кавалером Мальтийского ордена. С началом Северной войны со Швецией командовал дворянской кавалерией и участвовал в несчастном для русских Нарвском сражении (19/30 ноября 1700 года). Несмотря на поражение, Петр прислал Шереметеву ободряющее письмо, произвел его в генерал-аншефы и уже 5 декабря 1700 года направил на новые операции.
В кампании 1701 года основные силы шведской армии с Карлом XII ушли в Польшу, поэтому Петр I имел возможность привести войска в порядок и пополнить их. В июне 1701 года Шереметев назначен главнокомандующим армией, собираемой в Пскове и Новгороде (который по старым порядкам назывался Большим Полком), и в начале сентября открыл «малую войну» стычкой у Ряпиной мызы (где действовал отряд под началом его сына М. Б. Шереметева) и Рауге; в августе 1701 года в Россию из-под Риги вернулся вспомогательный корпус генерала А. И. Репнина. 2 октября 1701 года Петр I, посетив Псков, отдал приказ о «генеральном походе ». 23 декабря 1701 года Шереметев во главе армии вступил в Шведскую Ливонию (Лифляндию), в сражении у Эрестфера близ Дерпта 29 декабря 1701 года (9 января 1702) нанес поражение шведскому генерал-майору Шлиппенбаху. За первую победу над шведами получил чин генерал-фельдмаршала и орден Святого Апостола Андрея Первозванного (30 декабря по старому стилю).
В июле 1702 года предпринял новый поход в Лифляндию, 19/30 июля нанес новое поражение Шлиппенбаху при Гуммельсгофе, в августе 1702 года занял Мариенбург, где, кроме всего прочего, захватил Марту Скавронскую, которая вскоре оказалась в услужении у Меншикова, затем у царя Петра I и в будущем стала императрицей под именем Екатерины I.
Осенью 1702 года командовал войсками при осаде и взятии Нотебурга (Шлиссельбурга). 1 мая 1703 года в присутствии царя после недельной осады принудил к капитуляции Ниеншанц, после чего занял Ямбург и Копорье, завершив покорение Ингрии, и совершил разорительный поход в Эстляндию и Лифляндию.
Летом 1704 года русская армия была разделена: основные силы были вверены принятому на русскую службу в чине генерал-фельдмаршал-лейтенанта Г. Б. Огильви и предприняли осаду Нарву, тогда как Шереметев во главе отдельного корпуса осадил Дерпт (Тарту). Когда осада затянулась, под стены крепости прибыл царь Петр, сделал выговор фельдмаршалу и сам возглавил новый штурм (13/24 июля 1704 года), завершившийся успехом.
Действия Шереметева в кампании 1705 года во главе «летучего» корпуса в Курляндии также вызвали нарекания: он потерпел поражение от шведского генерала Левенгаупта при Гемауэртгофе (15/26 июля 1705 года), был ранен и потерял всю артиллерию. Однако, получив подкрепления, вскоре вернулся в Курляндию и реабилитировал себя взятием Митавы (3/14 сентября) и Бауски (14/25 сентября).
В начале 1706 года Шереметев покинул действующую армию и направлен в Астрахань на подавление восстания, где устроил тяжелую расправу над зачинщиками. Был щедро одарен: возведен в графское достоинство, став первым графом Русского царства, а его сын получил чин полковника.
Неудача под Гродно зимой-весной 1706 года, когда с трудом удалось избежать разгрома русской армии, способствовала удалению Г. Б. Огильви с русской службы и возвращению Шереметева в армию. В августе 1706 года Шереметев прибыл в Киев и возглавил всю русскую инфантерию (кавалерия была вверена А. Д. Меншикову). Оперировал в Литве и на Украине, в 1708 году потерпел поражение при Головчине (3 июля). 27 июня 1709 года под Полтавой командовал центром боевых порядков и, номинально, всей русской армией, поэтому можно сказать, что он «в присутствии государя нанес решительное поражение шведской армии Карла XII». Осенью того же года направлен в Лифляндию и осадил Ригу, которую занял после 232 дней осады (с 14/25 ноября 1709 по 4/15 июля 1710 года).
В 1711 году возглавил русскую армию в неудачном Прутском походе, был блокирован превосходящими силами турок и большими усилиями избежал плена. 12 июля 1711 года подписал невыгодный мир, в залог у турок оставлены сын Шафирова, вице-канцлера, который вел переговоры с Турцией, и Михаил Борисович Шереметев, сын фельдмаршала, от лица которого велись переговоры. Заложники были отпущены только в 1714 году, причем сын Шереметева тяжело заболел в пути и не доезжая Киева умер.
В 1712–13 годах Шереметев командовал Южной наблюдательной армией, в 1715–17 - русским корпусом в Померании и Мекленбурге. Был кавалером орденом Белого Орла (Польша) и Черного Орла (Пруссия).
Был одним из самых близких Петру людей, имел право входить к нему без доклада. Тем не менее, не поддерживал некоторые начинания царя, в 1718 году сумел избежать участия в суде над царевичем Алексеем, заявив, что «не может судить царскую кровь».
МЕНШИКОВ Александр Данилович (1673-1729)
с 1709.
Происхождение Меншикова достоверно неизвестно. 13-ти лет попал в услужение к Ф. Лефорту, потом - к царю Петру I, сделан его денщиком, вскоре принят в «потешное войско», в котором до того служили только дворяне. Быстро добился расположения царя, исполнял при нем обязанности камердинера и стал его неизменным спутником во всех поездках и предприятиях. Участвовал в Азовских походах (1695–96) и в «Великом посольстве» в Европу (1697–98). По возвращении на родину вместе с царем участвовал в расправе над стрельцами после их бунта, сделан сержантом Преображенского полка, с 1700 года - поручик бомбардирской роты этого полка (капитаном бомбардирской роты был сам государь).
Участвовал в баталиях Северной войны, сопровождая царя. После взятия крепости Нотебург осенью 1702 года назначен ее губернатором (переименована в Шлиссельбург). В том же году стал воспитателем царевича Алексея Петровича, но так как всюду сопровождал царя, занимал этот пост чисто номинально, тогда же получил от императора титул графа Священной Римской империи (первым из русских).
В 1703 году участвовал во взятии крепости Ниеншанц (1 мая) и захвате двух шведских судов в устье Невы неделю спустя, пожалован орденом Святого Апостола Андрея Первозванного (10 мая, одновременно с царем). 16 мая 1703 года в устье Невы произведена была закладка Санкт-Петербурга. Меншиков, как генерал-губернатор всего отвоеванного у шведов края, назначен был надзирать за его постройкой и за постройкой крепости Кроншлот (с 1723 года - Кронштадт). В том же году сформировал несколько полков (в частности, Ингерманладский пехотный и драгунский), которые затем участвовали в событиях Северной войны.
Летом 1704 года отличился при осаде Нарвы, сделан генерал-поручиком и губернатором захваченной крепости, вскоре сумел отразить нападение генерала Майделя на Санкт-Петербург.
В феврале-марте 1705 года царь Пётр I поручил Меншикову инспекцию русского корпуса под началом генерал-фельдмаршала Б. П. Шереметева, стоявшего в Великом княжестве Литовском, посетил Витебск, Полоцк, Вильно и Ковно. Пользовался полным доверием Петра I, относился к самым влиятельным лицам при дворе, был в числе первых кавалеров учрежденного саксонским курфюрстом Августом II польского ордена Белого Орла.
30 ноября 1705 года получил чин генерала от кавалерии (первым в русской армии), конфликтовал с новым главнокомандующим русской армией генерал-фельдмаршал-лейтенантом Г. Б. Огильви, в январе 1706 года не сумел предотвратить блокаду русской армии в Гродно под началом Огильви. Летом 1706 года добился увольнения Огильви из армии, получил начальство над всей российской регулярной кавалерией, осенью 1706 года со своим корволантом («летучим» корпусом) соединился в Люблине с войсками Августа II и 18/29 октября одержал победу над польско-шведским корпусом под Калишем. Получил чин подполковника лейб-гвардии Преображенского полка и возведен в достоинство князя Священной Римской империи, однако из-за того что Август II заключил сепаратный мир со Швецией, вынужден был уйти из Польши.
В 1707–08 годах стоял в Великом княжестве Литовском, продолжал получать от царя титулы и награды: пожалован в действительные тайные советники, 30 мая получил титул светлейшего князя Ижорского.
С открытием новой антишведской кампании летом 1708 года отличился при Лесной 28 сентября, где нанес поражение идущему к Карлу XII отряду генерала Левенгаупта с обозом. Карл XII вынужден был вторгнуться в Малороссию на соединение с гетманом Мазепой, который принял его сторону. В ответ на это 3 ноября Меншиков опередил шведов и разорил Батурин - ставку гетмана, перебив там все живое. В Полтавском сражении 27 июня 1709 года командовал авангардом, затем кавалерией левого фланга, стал одним из виновников победы. 30 июня у Переволочной принудил к капитуляции остатки армии, взяв в плен генерала Левенгаупта. За заслуги 7 июля 1709 года произведен в генерал-фельдмаршалы.
В 1710 году содействовал взятию Риги и окончательному покорению шведской Прибалтики, получил от датского короля орден Слона. В 1711 году командовал войсками в Курляндии, в 1712–14 годах - в Померании и Шлезвиге: в 1712 году осадил Штеттин, но не смог взять его из-за отсутствия осадной артиллерии и разногласий с союзниками. Летом 1713 года сумел овладеть Тонингеном; вскоре пал и Штеттин, получил от прусского короля орден Черного Орла.
В феврале 1714 года Меншиков вернулся в Санкт-Петербург, на этом закончилась его военная карьера. Он занялся управлением Санкт-Петербургской губернией, значение которой особенно возросло с 1713 года, когда туда переехал двор, Сенат и дипломатический корпус. Участие в обустройстве российского флота принесло Меншикову звание контр-адмирала (1716), затем вице-адмирала (1721).
В январе 1715 года вскрылись казенные злоупотребления Меншикова. Дело тянулось несколько лет, на Меншикова наложено было большое взыскание, но активным участием в осуждении на смерть царевича Алексея в 1718 году (его подпись в приговоре стояла первой) вернул себе монаршую милость. С созданием Государственной Военной коллегии (1719) сделан ее первым президентом, с оставлением в должности Санкт-Петербургского губернатора.
В 1722 году вскрылись новые злоупотребления Меншикова, но и теперь он сумел сохранить свое влияние, благодаря жене Петра Екатерине. В марте 1724 года Меншиков присутствовал при коронации ее Петром в императрицы, шел при этом по правую руку от царя, но по возвращении в Санкт-Петербург опять подвергся опале, был лишен должности губернатора и президента Военной коллегии (в мае 1724 года).
Перед своей смертью Петр помирился с Меншиковым, допустив его к смертному одру. После смерти царя 28 января 1725 года усилиями Меншикова на престол взошла Екатерина; фактическим правителем России стал Меншиков. Он вернулся на должность президента Военной коллегии, 30 августа 1725 года сделан кавалером ордена Святого Александра Невского.
Когда после смерти Екатерины (6 мая 1727 года) на престол взошел Петр II, сын царевича Алексея, влияние Меншикова сохранилось и теперь: он стал адмиралом, 12 мая 1727 года наименован Генералиссимусом , 17 мая перевез молодого императора в свой дворец на Васильевский остров, а 25-го обручил с ним свою дочь Марию. Всевластие Меншикова длилось 4 месяца, когда в сентябре 1727 года в результате сложной интриги он был обвинен в государственной измене, казнокрадстве и вместе с семьей сослан в Березов Тобольской губернии, где умер 22 ноября 1729 года.
Оставшиеся в сиротстве дети по восшествии на престол Анны Иоанновны (1730) были возвращены из ссылки и вступили в права русского дворянства.
РЕПНИН Аникита Иванович (1668-1726)
с 1724.
Представитель древнего княжеского рода. С юных лет состоял при Петре, с 1685 года - поручик «потешной» роты. Участвовал в Азовских походах: в 1695 году состоял генерал-адъютантом при генерал-майоре А. М. Головине, в 1696 году был капитаном фрегата.
С 1698 года - генерал-майор, 25 июня 1699 года получил чин генерала от инфантерии, набрал 11 новых пехотных полков, обмундировал и обучил их, из них 9 поступили в его дивизию («генеральство»). С началом Северной войны не успел к Нарве и не участвовал в сражении; после поражения назначен Новгородским губернатором (вместо взятого в плен И. Ю. Трубецкого) и занялся приведением русской армии в порядок и набором новых полков.
В 1701 году во главе 20-тысячного корпуса направлен в Ливонию (Лифляндию) для содействия саксонскому фельдмаршалу Штейнау, участвовал в неудачном сражении на Двине 8/19 июля 1701 года, после чего в середине августа 1701 года вернулся в Россию.
Штейнау оставил такой отзыв о русском корпусе:
«Сюда прибыли русские войска, числом около 20 000. Люди вообще хороши, не больше 50 человек придется забраковать; у них хорошие мастрихтские и люттихские ружья, у некоторых полков шпаги вместо штыков. Они идут так хорошо, что нет на них ни одной жалобы, работают прилежно и скоро, беспрекословно исполняют все приказания. Особенно похвально то, что при целом войске нет ни одной женщины и ни одной собаки; в военном совете московский генерал сильно жаловался просил, чтобы женам саксонских мушкетеров запрещено было утром и вечером ходить в русский лагерь и продавать водку, потому что через это его люди приучаются к пьянству и разного рода дебоширству. Генерал Репнин человек лет сорока; в войне он не много смыслит, но он очень любит учиться и очень почтителен: полковники все немцы, старые, неспособные люди и остальные офицеры люди малоопытные… »
В последующем участвовал в завоевании русскими Ингрии и Прибалтики, был вторым командующим генералом при взятии Нотебурга (1702), Ниеншанца (1703), Нарвы (1704) и Митавы (1705), стал одним из первых кавалеров учрежденного саксонским курфюрстом ордена Белого Орла. В январе 1706 года вместе с генерал-фельдмаршал-лейтенантом Г. Б. Огильви был блокирован шведским королем Карлом XII в Гродно, но сумел вырваться и соединиться с основными силами. Продолжал командовать дивизией в кампаниях 1707–08 годов. 3 июля 1708 года в битве при Головчине полки его дивизии бежали с поля боя, бросив орудия, за это он был отдан под суд и лишен генеральского чина. В сражении при Лесной 28 сентября 1708 года командовал драгунским полком, после победы заступничеством князя М. М. Голицына был восстановлен в звании генерала и снова получил в командование дивизию . За Полтавскую баталию (1709), где его дивизия выстояла в центре против шведского напора, награжден орденом Святого Апостола Андрея Первозванного. В 1709–10 годах отличился при осаде Риги, сделан Рижским губернатором.
В 1711 году командовал авангардом в несчастном Прутском походе. В 1712–13 годах состоял вторым, после А. Д. Меншикова, начальником войскам в Померании, участвовал во взятии Тонингена и Штеттина (1713), получил от датского короля орден Слона.
В мае 1715 года двинулся в Курляндию и защищал побережье от неприятеля, в 1716 году направлен в Копенгаген в предполагаемых действия против шведов в Сконе, затем расположился в Мекленбурге, в 1717 году занимал некоторые польские воеводства.
В 1719 году назначен генерал-губернатором Лифляндии - эту должность исправлял до конца жизни. 7 мая 1724 года, в день коронации Екатерины Петром I, сделан генерал-фельдмаршалом, вскоре сменил А. Д. Меншикова на посту президента Военной коллегии, оставшись Рижским генерал-губернатором.
После смерти Петра I в январе 1725 года выступил за воцарение Петра II. Несмотря на это по восшествии на престол Екатерины сделан кавалером ордена Святого Александра Невского, однако вскоре удален в Ригу, где умер 3 июля 1726 года.
ГОЛИЦЫН Михаил Михайлович (1675-1730)
с 1725.
Представитель древнего княжеского рода, сын боярина и воеводы Михаила Андреевича Голицына (умер в 1687 году). В 1687 году (12-ти лет) принят барабанщиком в гвардейский Семеновский полк, с 1694 года - прапорщик, участвовал в Азовских походах, сделан капитаном. Позже участвовал в подавлении стрелецкого бунта близ Воскресенского монастыря (1698). В сражении под Нарвой (1700) ранен.
В 1702 году отличился при занятии Нотебурга, сделан полковником лейб-гвардии Семеновского полка. В 1703 году участвовал во взятии Ниеншанца, в 1704 - Нарвы, за отличие при взятии Митавы (1705) получил чин бригадира. В 1706 году произведен в генерал-майоры и назначен командиром дивизии, с которой действовал на территории Речи Посполитой. В кампании 1708 года нанес поражение шведскому авангарду при селе Добром (близ Молятичи) 30 августа, награжден орденом Святого Апостола Андрея Первозванного (единственный, получивший столько высокую награду в столь малом чине). Вскоре вновь отличился в сражении при Лесной 28 сентября, получил чин генерал-поручика. Кроме того, в награду за храбрость Голицын просил государя за князя Репнина (см.), который был восстановлен в звании генерала.
В Полтавском сражении 26 июля 1709 года с отличием командовал гвардейскими полками, затем направлен в погоню и настиг шведов у Переволочной, где вместе с А. Д. Меншиковым заставил их сложить оружие 30 июня.
В 1711 году действовал на Украине против запорожцев, подкрепленных крымскими татарами, участвовал затем в неудачном для русских Прутском походе.
В 1714–21 годах командовал войсками в Финляндии, поразил шведов при Напо (Лапполе) 19 февраля/2 марта 1714 года и был произведен в генерал-аншефы, вскоре участвовал в морском сражении при Гангуте 27 июля/7 августа 1714 года. Ровно через 6 лет, 27 июля/7 августа 1720 года, командуя флотом, одержал победу при Гренгаме (у Ханко).
Во время первого Персидского похода Петра (1722) оставлен начальником в Санкт-Петербурге, в 1723–1728 годах командовал войсками на Украине. После смерти Петра I (в январе 1725) был сторонником воцарения его внука, Петра Алексеевича. Несмотря на это, взошедшая на престол стараниями А. Д. Меншикова жена Петра I Екатерина произвела Голицына в генерал-фельдмаршалы (21 мая 1725 года) и сделала кавалером ордена Святого Александра Невского (30 августа 1725 года). При Петре II (1727) стал членом Верховного Тайного совета и сенатором, с сентября 1728 года - президент Военной коллегии.
В начале 1730 года участвовал в составлении «кондиций» (условий воцарения), ограничивающих власть новой императрицы Анны Иоанновны. После ее коронации и разрыва «кондиций» лишен всех должностей, подвергся опале и вскоре умер (10 декабря 1730 года).
От двух супруг имел 17 детей, из которых Александр Михайлович был российским генерал-фельдмаршалом (см.), одна дочь замужем за фельдмаршалом Бутурлиным, другая - за Румянцевым-Задунайским.
САПЕГА Ян Казимир (умер в 1730 г.)
с 1726.
Представитель влиятельного великолитовского рода, граф, его крестным отцом был король Ян III Собесский. С 1682 года занимал должность старосты Бобруйского, не принимал участия в войне Сапегов с «республиканцами», поэтому после Алькеницкой битвы (1700) избежал репрессий, но вынужден был дать присягу не поддерживать своих родичей. Тем не менее в 1703 году стал одним из инициаторов прошведской конфедерации в Великой Польше, затем Варшавской конфедерации (1704), созданной для низложения Августа и избрания новым королем Станислава Лещинского. Участвовал в сражении у Пултуска против войск Августа II (1703), в 1704 году потерпел поражение от русских под Шкудами. В 1705 году сопровождал архиепископа львовского из Торуни в Варшаву, где тот короновал Станислава Лещинского на польский престол. В 1706 году сделан генеральным старостой великопольским, принял участие в неудачном сражении под Калишем против русской армии. В 1708–09 годах - Великий литовский гетман, признанный королем Швеции Карлом XII, нанес поражение стороннику Августа II гетману Огинскому у Ляховичей (12 апреля 1709 года), но был разбит русским корпусом генерал-фельдмаршал-лейтенанта Г. Гольца у Лядухова на Украине (13 мая). После поражения шведской армии под Полтавой перешел на сторону русско-саксонско-польской коалиции, выпросил помилование, но был лишен гетманской булавы, а его 15-тысячное войско сложило оружие под Брестом 11 ноября 1709 года.
В 1711 году вновь выступил против Августа II, в 1713 году снова получил амнистию. В 1716 году опять примкнул к антиавгустовской Виленской конфедерации в ВКЛ, оставался противником Августа II до конца жизни.
После смерти Петра I сблизился с фактическим правителем России светлейшим князем А. Д. Меншиковым. С обещанием помочь тому в достижении Курляндского герцогского престола в 1726 году прибыл в Санкт-Петербург, где из рук императрицы 10 марта 1726 года получил жезл российского генерал-фельдмаршала, 22 марта стал кавалером сразу двух российских орденов: Святого Апостола Андрея Первозванного и Святого Александра Невского, а сын его был пожалован в камергеры и вскоре также стал кавалером ордена Святого Александра Невского. 12 марта состоялось обручение сына Сапеги Петра Ивановича и дочери Меншикова Марии.
Расстройство планов Меншикова насчет герцогства привело к охлаждению отношений. Вскоре последовала смерть императрицы и обручение Марии Меншиковой с новым императором Петром II, а затем - падение Меншикова. Сапега примкнул к партии Долгоруких, в ноябре 1727 года назначен Санкт-Петербургским генерал-губернатором, но уже весной 1728 года оставил службу и отбыл в Великое княжество Литовское, где безуспешно пытался восстановить положение Сапегов. Умер 22 февраля 1730 года.
БРЮС Яков Вилимович (Яков Даниэль) (1670-1735)
с 1726.
Сын Вилима Брюса, потомка шотландских королей, который поступил на русскую службу в 1647 году и командовал в Пскове полком. Яков Брюс участвовал в Крымских походах (1687, 1689), позже поступил в «потешное войско» Петра I, сопровождал того в Азовских походах (1695–96). За отличие при штурме Азова в 1696 году произведен в полковники. В том же году составил карту земель от Москвы до Малой Азии. В 1698 году сопутствовал Петру в поездках в Англию и Голландию, с началом Северной войны (1700) - генерал-майор артиллерии. После взятия в плен первого русского генерал-фельдцейхмейстера (командующего артиллерией) царевича Имеретинского исполнял его обязанности. В 1701 году назначен заведовать Новгородским приказом (губернатор Новгорода), руководил становлением русской артиллерии, командовал ею при взятии Нотебурга (1702), Ниеншанца (1703) и Нарвы (1704).
В 1706 году произведен в генерал-поручики, участвовал в сражении под Калишем, в 1708 году предводительствовал левым крылом русских войск в битве при Лесной. В Полтавском сражении (1709) снова командовал артиллерией, за успех русского оружия жалован орденом Святого Апостола Андрея Первозванного, вступил в полные права генерал-фельдцейхмейстера.
В 1710 году во главе русских войск покорил Карелию, в 1711 году участвовал в неуспешном Прутском походе, в 1712 - в Померанском и Голштинском походах, начальствуя не только русской, но и союзной (датской и саксонской) артиллерией. Получил от саксонского курфюрста орден Белого Орла.
С 1717 года - сенатор, президент Берг- и Мануфактур-коллегий. В 1721 году вместе с А. И. Остерманом участвовал в подписании Ништадского мира со Швецией, завершившего Северную войну, возведен в графское достоинство провозглашенной Российской империи.
После смерти Петра I и воцарения Екатерины попытался играть политическую роль при дворе, сделан кавалером ордена Святого Александра Невского (30 августа 1725 года), но уже в следующем году испросил отставки, жалован при этом жезлом генерал-фельдмаршала (6 июля 1726 года).
После поражения при Головчине дивизию Репнина принял Самуил Ренцель, который получил при этом чин генерал-поручика. После победы при Лесной Репнину отдали дивизию фон Вердена (лишен команды за опоздание к полю сражения при Лесной). «В компенсацию» фон Вердену за Полтавскую победу пожаловали чин генерал-поручика.
Уже во времена Петра I в русской армии было два генерал-фельдмаршала (Ф. А. Головин и де Круа , затем Ф. А. Головин и Б. П. Шереметев , затем Б. П. Шереметев и А. Д. Меншиков , в 1724 году к попавшему в опалу А. Д. Меншикову был назначен второй генерал-фельдмаршал А. И. Репнин) .
При Петре I существовал также чин генерал-фельдмаршал-лейтенант (то есть заместитель генерал-фельдмаршала, выше генерал-аншефа), оно было присвоено только двум принятым на русскую службу иностранцам: Георгу Бенедикту Огильви ( , с на саксонской службе) и Генриху Гольцу ( , в уволен со службы), впоследствии не присваивалось.
Нередко чин присваивался в виде почётной награды иностранным военачальникам, не служившим в русской армии. Среди них такие известные военачальники, как герцог Веллингтон , австрийский фельдмаршал Иоганн Йозеф Радецкий и прусский генерал-фельдмаршал Хельмут фон Мольтке Старший , а также несколько монархов и членов их семей (в Александр II пожаловал фельдмаршальские жезлы четверым Гогенцоллернам).
Из всех российских императоров лишь при Иоанне Антоновиче и при Александре III (Миротворце) фельдмаршальских чинов не присваивалось. По некоторым данным, Александр II сам неофициально носил фельдмаршальские знаки различия (без формального распоряжения о присвоении самому себе такого чина) .
К моменту отмены Табели о рангах в 1917 году в живых был только один русский генерал-фельдмаршал - Никола Петрович Негош (Николай I, король Черногории). Последний генерал-фельдмаршал русской службы Дмитрий Алексеевич Милютин умер в 1912 году .
Список российских генерал-фельдмаршалов
Список российских генерал-фельдмаршалов , возможно представлены не все имевшие данный чин:
Курьёзы
Напишите отзыв о статье "Генерал-фельдмаршал (Россия)"
Примечания
Литература
- Бантыш-Каменский, Д. Н. . - М .: Культура , 1991.
- Егоршин В. А. Фельдмаршалы и маршалы. - М .: «Патриот», 2000.
| ||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
|
||||||||||||||||||||
Отрывок, характеризующий Генерал-фельдмаршал (Россия)
– Неужели? – воскликнула Анна Михайловна. – Ах, это ужасно! Страшно подумать… Это мой сын, – прибавила она, указывая на Бориса. – Он сам хотел благодарить вас.Борис еще раз учтиво поклонился.
– Верьте, князь, что сердце матери никогда не забудет того, что вы сделали для нас.
– Я рад, что мог сделать вам приятное, любезная моя Анна Михайловна, – сказал князь Василий, оправляя жабо и в жесте и голосе проявляя здесь, в Москве, перед покровительствуемою Анною Михайловной еще гораздо большую важность, чем в Петербурге, на вечере у Annette Шерер.
– Старайтесь служить хорошо и быть достойным, – прибавил он, строго обращаясь к Борису. – Я рад… Вы здесь в отпуску? – продиктовал он своим бесстрастным тоном.
– Жду приказа, ваше сиятельство, чтоб отправиться по новому назначению, – отвечал Борис, не выказывая ни досады за резкий тон князя, ни желания вступить в разговор, но так спокойно и почтительно, что князь пристально поглядел на него.
– Вы живете с матушкой?
– Я живу у графини Ростовой, – сказал Борис, опять прибавив: – ваше сиятельство.
– Это тот Илья Ростов, который женился на Nathalie Шиншиной, – сказала Анна Михайловна.
– Знаю, знаю, – сказал князь Василий своим монотонным голосом. – Je n"ai jamais pu concevoir, comment Nathalieie s"est decidee a epouser cet ours mal – leche l Un personnage completement stupide et ridicule.Et joueur a ce qu"on dit. [Я никогда не мог понять, как Натали решилась выйти замуж за этого грязного медведя. Совершенно глупая и смешная особа. К тому же игрок, говорят.]
– Mais tres brave homme, mon prince, [Но добрый человек, князь,] – заметила Анна Михайловна, трогательно улыбаясь, как будто и она знала, что граф Ростов заслуживал такого мнения, но просила пожалеть бедного старика. – Что говорят доктора? – спросила княгиня, помолчав немного и опять выражая большую печаль на своем исплаканном лице.
– Мало надежды, – сказал князь.
– А мне так хотелось еще раз поблагодарить дядю за все его благодеяния и мне и Боре. C"est son filleuil, [Это его крестник,] – прибавила она таким тоном, как будто это известие должно было крайне обрадовать князя Василия.
Князь Василий задумался и поморщился. Анна Михайловна поняла, что он боялся найти в ней соперницу по завещанию графа Безухого. Она поспешила успокоить его.
– Ежели бы не моя истинная любовь и преданность дяде, – сказала она, с особенною уверенностию и небрежностию выговаривая это слово: – я знаю его характер, благородный, прямой, но ведь одни княжны при нем…Они еще молоды… – Она наклонила голову и прибавила шопотом: – исполнил ли он последний долг, князь? Как драгоценны эти последние минуты! Ведь хуже быть не может; его необходимо приготовить ежели он так плох. Мы, женщины, князь, – она нежно улыбнулась, – всегда знаем, как говорить эти вещи. Необходимо видеть его. Как бы тяжело это ни было для меня, но я привыкла уже страдать.
Князь, видимо, понял, и понял, как и на вечере у Annette Шерер, что от Анны Михайловны трудно отделаться.
– Не было бы тяжело ему это свидание, chere Анна Михайловна, – сказал он. – Подождем до вечера, доктора обещали кризис.
– Но нельзя ждать, князь, в эти минуты. Pensez, il у va du salut de son ame… Ah! c"est terrible, les devoirs d"un chretien… [Подумайте, дело идет о спасения его души! Ах! это ужасно, долг христианина…]
Из внутренних комнат отворилась дверь, и вошла одна из княжен племянниц графа, с угрюмым и холодным лицом и поразительно несоразмерною по ногам длинною талией.
Князь Василий обернулся к ней.
– Ну, что он?
– Всё то же. И как вы хотите, этот шум… – сказала княжна, оглядывая Анну Михайловну, как незнакомую.
– Ah, chere, je ne vous reconnaissais pas, [Ах, милая, я не узнала вас,] – с счастливою улыбкой сказала Анна Михайловна, легкою иноходью подходя к племяннице графа. – Je viens d"arriver et je suis a vous pour vous aider a soigner mon oncle . J`imagine, combien vous avez souffert, [Я приехала помогать вам ходить за дядюшкой. Воображаю, как вы настрадались,] – прибавила она, с участием закатывая глаза.
Княжна ничего не ответила, даже не улыбнулась и тотчас же вышла. Анна Михайловна сняла перчатки и в завоеванной позиции расположилась на кресле, пригласив князя Василья сесть подле себя.
– Борис! – сказала она сыну и улыбнулась, – я пройду к графу, к дяде, а ты поди к Пьеру, mon ami, покаместь, да не забудь передать ему приглашение от Ростовых. Они зовут его обедать. Я думаю, он не поедет? – обратилась она к князю.
– Напротив, – сказал князь, видимо сделавшийся не в духе. – Je serais tres content si vous me debarrassez de ce jeune homme… [Я был бы очень рад, если бы вы меня избавили от этого молодого человека…] Сидит тут. Граф ни разу не спросил про него.
Он пожал плечами. Официант повел молодого человека вниз и вверх по другой лестнице к Петру Кирилловичу.
Пьер так и не успел выбрать себе карьеры в Петербурге и, действительно, был выслан в Москву за буйство. История, которую рассказывали у графа Ростова, была справедлива. Пьер участвовал в связываньи квартального с медведем. Он приехал несколько дней тому назад и остановился, как всегда, в доме своего отца. Хотя он и предполагал, что история его уже известна в Москве, и что дамы, окружающие его отца, всегда недоброжелательные к нему, воспользуются этим случаем, чтобы раздражить графа, он всё таки в день приезда пошел на половину отца. Войдя в гостиную, обычное местопребывание княжен, он поздоровался с дамами, сидевшими за пяльцами и за книгой, которую вслух читала одна из них. Их было три. Старшая, чистоплотная, с длинною талией, строгая девица, та самая, которая выходила к Анне Михайловне, читала; младшие, обе румяные и хорошенькие, отличавшиеся друг от друга только тем, что у одной была родинка над губой, очень красившая ее, шили в пяльцах. Пьер был встречен как мертвец или зачумленный. Старшая княжна прервала чтение и молча посмотрела на него испуганными глазами; младшая, без родинки, приняла точно такое же выражение; самая меньшая, с родинкой, веселого и смешливого характера, нагнулась к пяльцам, чтобы скрыть улыбку, вызванную, вероятно, предстоящею сценой, забавность которой она предвидела. Она притянула вниз шерстинку и нагнулась, будто разбирая узоры и едва удерживаясь от смеха.
– Bonjour, ma cousine, – сказал Пьер. – Vous ne me гесоnnaissez pas? [Здравствуйте, кузина. Вы меня не узнаете?]
– Я слишком хорошо вас узнаю, слишком хорошо.
– Как здоровье графа? Могу я видеть его? – спросил Пьер неловко, как всегда, но не смущаясь.
– Граф страдает и физически и нравственно, и, кажется, вы позаботились о том, чтобы причинить ему побольше нравственных страданий.
– Могу я видеть графа? – повторил Пьер.
– Гм!.. Ежели вы хотите убить его, совсем убить, то можете видеть. Ольга, поди посмотри, готов ли бульон для дяденьки, скоро время, – прибавила она, показывая этим Пьеру, что они заняты и заняты успокоиваньем его отца, тогда как он, очевидно, занят только расстроиванием.
Ольга вышла. Пьер постоял, посмотрел на сестер и, поклонившись, сказал:
– Так я пойду к себе. Когда можно будет, вы мне скажите.
Он вышел, и звонкий, но негромкий смех сестры с родинкой послышался за ним.
На другой день приехал князь Василий и поместился в доме графа. Он призвал к себе Пьера и сказал ему:
– Mon cher, si vous vous conduisez ici, comme a Petersbourg, vous finirez tres mal; c"est tout ce que je vous dis. [Мой милый, если вы будете вести себя здесь, как в Петербурге, вы кончите очень дурно; больше мне нечего вам сказать.] Граф очень, очень болен: тебе совсем не надо его видеть.
С тех пор Пьера не тревожили, и он целый день проводил один наверху, в своей комнате.
В то время как Борис вошел к нему, Пьер ходил по своей комнате, изредка останавливаясь в углах, делая угрожающие жесты к стене, как будто пронзая невидимого врага шпагой, и строго взглядывая сверх очков и затем вновь начиная свою прогулку, проговаривая неясные слова, пожимая плечами и разводя руками.
– L"Angleterre a vecu, [Англии конец,] – проговорил он, нахмуриваясь и указывая на кого то пальцем. – M. Pitt comme traitre a la nation et au droit des gens est condamiene a… [Питт, как изменник нации и народному праву, приговаривается к…] – Он не успел договорить приговора Питту, воображая себя в эту минуту самим Наполеоном и вместе с своим героем уже совершив опасный переезд через Па де Кале и завоевав Лондон, – как увидал входившего к нему молодого, стройного и красивого офицера. Он остановился. Пьер оставил Бориса четырнадцатилетним мальчиком и решительно не помнил его; но, несмотря на то, с свойственною ему быстрою и радушною манерой взял его за руку и дружелюбно улыбнулся.
– Вы меня помните? – спокойно, с приятной улыбкой сказал Борис. – Я с матушкой приехал к графу, но он, кажется, не совсем здоров.
– Да, кажется, нездоров. Его всё тревожат, – отвечал Пьер, стараясь вспомнить, кто этот молодой человек.
Борис чувствовал, что Пьер не узнает его, но не считал нужным называть себя и, не испытывая ни малейшего смущения, смотрел ему прямо в глаза.
– Граф Ростов просил вас нынче приехать к нему обедать, – сказал он после довольно долгого и неловкого для Пьера молчания.
– А! Граф Ростов! – радостно заговорил Пьер. – Так вы его сын, Илья. Я, можете себе представить, в первую минуту не узнал вас. Помните, как мы на Воробьевы горы ездили c m me Jacquot… [мадам Жако…] давно.
– Вы ошибаетесь, – неторопливо, с смелою и несколько насмешливою улыбкой проговорил Борис. – Я Борис, сын княгини Анны Михайловны Друбецкой. Ростова отца зовут Ильей, а сына – Николаем. И я m me Jacquot никакой не знал.
Пьер замахал руками и головой, как будто комары или пчелы напали на него.
– Ах, ну что это! я всё спутал. В Москве столько родных! Вы Борис…да. Ну вот мы с вами и договорились. Ну, что вы думаете о булонской экспедиции? Ведь англичанам плохо придется, ежели только Наполеон переправится через канал? Я думаю, что экспедиция очень возможна. Вилльнев бы не оплошал!
Борис ничего не знал о булонской экспедиции, он не читал газет и о Вилльневе в первый раз слышал.
– Мы здесь в Москве больше заняты обедами и сплетнями, чем политикой, – сказал он своим спокойным, насмешливым тоном. – Я ничего про это не знаю и не думаю. Москва занята сплетнями больше всего, – продолжал он. – Теперь говорят про вас и про графа.
Пьер улыбнулся своей доброю улыбкой, как будто боясь за своего собеседника, как бы он не сказал чего нибудь такого, в чем стал бы раскаиваться. Но Борис говорил отчетливо, ясно и сухо, прямо глядя в глаза Пьеру.
– Москве больше делать нечего, как сплетничать, – продолжал он. – Все заняты тем, кому оставит граф свое состояние, хотя, может быть, он переживет всех нас, чего я от души желаю…
– Да, это всё очень тяжело, – подхватил Пьер, – очень тяжело. – Пьер всё боялся, что этот офицер нечаянно вдастся в неловкий для самого себя разговор.
– А вам должно казаться, – говорил Борис, слегка краснея, но не изменяя голоса и позы, – вам должно казаться, что все заняты только тем, чтобы получить что нибудь от богача.
«Так и есть», подумал Пьер.
– А я именно хочу сказать вам, чтоб избежать недоразумений, что вы очень ошибетесь, ежели причтете меня и мою мать к числу этих людей. Мы очень бедны, но я, по крайней мере, за себя говорю: именно потому, что отец ваш богат, я не считаю себя его родственником, и ни я, ни мать никогда ничего не будем просить и не примем от него.
Пьер долго не мог понять, но когда понял, вскочил с дивана, ухватил Бориса за руку снизу с свойственною ему быстротой и неловкостью и, раскрасневшись гораздо более, чем Борис, начал говорить с смешанным чувством стыда и досады.
– Вот это странно! Я разве… да и кто ж мог думать… Я очень знаю…
Но Борис опять перебил его:
– Я рад, что высказал всё. Может быть, вам неприятно, вы меня извините, – сказал он, успокоивая Пьера, вместо того чтоб быть успокоиваемым им, – но я надеюсь, что не оскорбил вас. Я имею правило говорить всё прямо… Как же мне передать? Вы приедете обедать к Ростовым?
В 1686 г. в Москву прибыло посольство Речи Посполитой для заключения мирного договора. В составе четырех членов русского посольства находился и боярин Шереметев. По условиям договора за Россией были окончательно закреплены Киев, Смоленск, Левобережная Украина, Запорожье и Северская земля с Черниговом и Стародубом. Договор послужил также основой русско-польского союза в Северной войне. В награду за успешное заключение "Вечного мира" Борису Петровичу были пожалованы чаша из серебра, атласный кафтан и 4 тыс. рублей. Летом того же года Шереметев отправляется с русским посольством в Польшу для ратификации договора, а затем в Вену для заключения военного союза против турок. Однако австрийский император Леопольд I решил не обременять себя союзническими обязательствами, переговоры не привели к желаемым результатам.
После возвращения Борис Петрович назначается воеводой в Белгород. В 1688 г. он принял участие в Крымском походе князя В.В. Голицына. Однако первый боевой опыт будущего фельдмаршала оказался неудачным. В сражениях в Черной и Зеленой долинах отряд под его командованием был смят татарами.
В борьбе за власть между Петром и Софьей Шереметев занял сторону Петра, однако в течение долгих лет он не был призван ко двору, оставаясь белгородским воеводой. В первом Азовском походе 1695 г. участвовал на отдаленном от Азова театре военных действий, командуя войсками, которые должны были отвлекать внимание Турции от главного направления наступления русских войск. Петр I поручил Шереметеву сформировать 120-тысячную армию, которая должна была отправиться к низовьям Днепра и сковать действия крымских татар. В первый год войны после длительной осады Шереметеву сдались четыре укрепленных турецких города (в том числе Кизы-Кермень на Днепре). Однако до Крыма он не дошел и вернулся с войсками на Украину, хотя почти все татарское войско в это время находилось под Азовом. С окончанием Азовских походов в 1696 г. Шереметев возвращается в Белгород.
В 1697 г. в Европу отправилось Великое посольство во главе с Петром I. В составе посольства находился и Шереметев. От царя он получил послания к императору Леопольду I, Папе Римскому Иннокентию XII, дожу Венеции и великому магистру Мальтийского ордена. Целью визитов было заключение антитурецкого союза, однако он не увенчался успехом. Вместе с тем Борису Петровичу были оказаны высокие почести. Так, магистр ордена возложил на него Мальтийский командорский крест, приняв его тем самым в число рыцарей. В истории России это был первый случай пожалования русскому иностранного ордена.
К концу XVII в. значительного могущества достигла Швеция. Западные державы, справедливо опасаясь ее агрессивных устремлений, охотно шли на заключение союза против нее. В антишведский союз, помимо России, вошли Дания и Саксония. Такая расстановка сил означала резкий поворот во внешней политике России - вместо борьбы за выход к Черному морю предстояла борьба за побережье Балтийского и за возвращение земель, отторгнутых Швецией еще в начале XVII в. Летом 1699 г. в Москве был заключен Северный союз.
Основным театром военных действий должна была стать Ингрия (побережье Финского залива). Первоочередной задачей являлось овладение крепостью Нарва (древнерусский Ругодев) и всем течением реки Наровы. Борису Петровичу поручается формирование полков дворянского ополчения. В сентябре 1700 г. с 6-тысячным отрядом дворянской конницы Шереметев дошел до Везенберга, но, не вступая в сражение, отошел к главным русским силам под Нарву. Шведский король Карл XII с 30-тысячным войском в ноябре подошел к крепости. 19 ноября шведы начали наступление. Их атака была неожиданной для русских. В самом начале сражения иностранцы, находившиеся на русской службе, перешли на сторону противника. Только Семеновский и Преображенский полки упорно держались в течение нескольких часов. Конница Шереметева была смята шведами. В сражении под Нарвой русская армия потеряла до 6 тыс. человек и 145 орудий. Потери шведов составили 2 тыс. человек.
После этого сражения Карл XII направил все свои усилия против Саксонии, считая ее своим основным противником (Дания была выведена из войны еще в начале 1700 г.). В Прибалтике был оставлен корпус генерала В.А. Шлиппенбаха, которому поручалась оборона приграничных районов, а также овладение Гдовом, Печорами, а в перспективе - Псковом и Новгородом. Шведский король низко оценивал боеспособность русских полков и не считал нужным держать против них большое количество войск.
В июне 1701 г. Борис Петрович назначается главнокомандующим русскими войсками в Прибалтике. Царь приказал ему, не ввязываясь в крупные сражения, посылать конные отряды в области, занятые врагом, чтобы уничтожать продовольствие и фураж шведов, приучать войска к борьбе с обученным противником. В ноябре 1701 г. был объявлен поход в Лифляндию. И уже в декабре войска под командованием Шереметева одержали первую победу над шведами при Эрестфере. Против 7-тысячного отряда Шлиппенбаха действовало 10 тыс. конницы и 8 тыс. пехоты при 16 орудиях. Первоначально сражение складывалось для русских не совсем удачно, поскольку в нем участвовали только драгуны. Оказавшись без поддержки пехоты и артиллерии, не подоспевших к месту боя, драгунские полки были рассеяны неприятельской картечью. Однако подошедшие пехота и артиллерия резко изменили ход баталии. После 5-часового боя шведы начали бежать. В руках русских оказалось 150 пленных, 16 орудий, а также провиант и фураж. Оценивая значение этой победы, царь писал: "Мы дошли до того, что шведов побеждать можем; пока сражались двое против одного, но скоро начнем побеждать их и равным числом".
За эту победу Шереметев награждается орденом Св. Андрея Первозванного с золотой цепью и алмазами и возводится в чин генерал-фельдмаршала. В июне 1702 г. он разгромил уже основные силы Шлиппенбаха при Гуммельсгофе. Как и при Эрестфере, шведская конница, не выдержав напора, обратилась в бегство, расстроив ряды собственной пехоты, обрекая ее на уничтожение. Успех фельдмаршала опять отмечается Петром: "Зело благодарны мы вашими трудами". В том же году были взяты крепости Мариенбург и Нотебург (древнерусский Орешек), а в следующем - Ниеншанц, Ямбург и др. Лифляндия и Ингрия полностью оказались в руках русских. В Эстляндии был взят штурмом Везенберг, а затем (в 1704 г.) - и Дерпт. Бориса Петровича царь заслуженно признал первым победителем шведов.
Летом 1705 г. вспыхнуло восстание на юге России, в Астрахани, во главе которого стали стрельцы, высланные туда в большинстве своем после стрелецких бунтов в Москве и других городах. Шереметев отправляется на подавление восстания. В марте 1706 г. его войска подошли к городу. После бомбардировки Астрахани стрельцы сдались. "За который ваш труд, - писал царь, - Господь Бог вам заплатит, и мы не оставим". Шереметев был первым в России пожалован графским титулом, получил 2400 дворов и 7 тыс. рублей.
В конце 1706 г. Борис Петрович вновь принял командование войсками, действовавшими против шведов. Тактика русских, ожидавших шведского вторжения, сводилась к следующему: не принимая генерального сражения, отходить в глубь России, действуя на флангах и в тылу противника. Карлу XII к этому времени удалось лишить Августа II польской короны и возложить ее на своего ставленника Станислава Лещинского, а также вынудить Августа порвать союзнические отношения с Россией. В декабре 1707 г. Карл покинул Саксонию. Русская армия численностью до 60 тыс. человек, командование которой царь поручил Шереметеву, отходила на восток.
С начала апреля 1709 г. внимание Карла XII было приковано к Полтаве. Овладение этой крепостью позволяло стабилизировать коммуникации с Крымом и Польшей, где находились значительные силы шведов. А кроме того, королю открылась бы дорога с юга на Москву. Царь приказал Борису Петровичу двигаться к Полтаве на соединение с находившимися там войсками А.Д. Меншикова и тем самым лишить шведов возможности разбить русские войска по частям. В конце мая Шереметев прибыл под Полтаву и сразу вступил в обязанности главнокомандующего. Но в ходе сражения он был главнокомандующим лишь формально, руководил же всеми действиями царь. Объезжая перед боем войска, Петр обратился к Шереметеву: "Господин фельдмаршал! Поручаю вам мою армию и надеюсь, что в начальствовании оною вы поступите согласно предписанию, вам данному...". Активного участия в битве Шереметев не принимал, но царь остался доволен действиями фельдмаршала: первым в наградном списке высших офицеров значился Борис Петрович.
В июле он во главе пехоты и небольшого отряда конницы был отправлен царем в Прибалтику. Ближайшая задача - овладение Ригой, под стены которой войска прибыли в октябре. Царь поручил Шереметеву овладеть Ригой не штурмом, а осадой, полагая, что победа будет достигнута ценою минимальных потерь. Но свирепствовавшая эпидемия чумы унесла жизни почти 10 тыс. русских солдат. Тем не менее бомбардировки города не прекращались. Капитуляция Риги была подписана 4 июля 1710 г.
В декабре 1710 г. Турция объявила России войну, и Петр велел двинуть на юг войска, расположенные в Прибалтике. Плохо подготовленный поход, нехватка продовольствия и несогласованность действий русского командования поставили армию в тяжелое положение. Русские полки попали в окружение в районе р. Прут многократно превосходивших по численности турецко-татарских войск. Однако турки не стали навязывать русским генерального сражения, и 12 июля был подписан мир, по которому Турции возвращался Азов. В качестве гарантии выполнения обязательств со стороны России в заложниках у турок остались канцлер П.П. Шафиров и сын Б.П. Шереметева Михаил.
По возвращении из Прутского похода Борис Петрович командует войсками на Украине и в Польше. В 1714 г. царь отправляет Шереметева в Померанию. Постепенно царь стал терять к фельдмаршалу доверие, подозревая его в сочувствии к царевичу Алексею. Под смертным приговором сыну Петра поставили подписи 127 человек. Подпись Шереметева отсутствовала.
В декабре 1716 г. он был освобожден от командования армией. Фельдмаршал просил царя дать ему должность более подходящую его возрасту. Петр хотел назначить его генерал-губернатором земель в Эстляндии, Лифляндии и Ингрии. Но назначение не состоялось: 17 февраля 1719 г. Борис Петрович умер.
Ксения Белоусенко.
Борис Петрович Шереметев
История белгородского края и самого Белгорода тесно связана с именем графа Бориса Петровича Шереметева, со дня рождения которого исполнилось 360 лет.
Он родился в 1652 году в Москве, в старинной боярской семье Петра Васильевича Шереметева и Анны Федоровны Волынской. В 13 лет был назначен в комнатные стольники, что обеспечивало близость к царю и давало широкие перспективы для повышения в чинах и должностях. По некоторым сведениям, Борис Шереметев учился в Киевской коллегии (впоследствии академии), находящейся в Киевской лавре, и при дворе Петра I имел репутацию самого вежливого и наиболее культурного человека.
Он старался не вмешиваться ни в какие внутренние раздоры, но в период борьбы между Петром и царевной Софьей Борис Петрович одним из первых среди бояр явился к Петру Алексеевичу и с тех пор стал его сподвижником, хотя определённая дистанция между ними всегда сохранялась. Это объяснялось не только разницей в возрасте - Шереметев был старше царя на 20 лет, но и приверженностью Бориса Петровича к старомосковским моральным устоям (хотя он знал и европейский этикет), его настороженным отношением к «безродным выскочкам» в окружении Петра.
Победитель
В 1687 году Борис Петрович получил командование над войсками в Белгороде и Севске, отвечающими за охрану южных границ от набегов татар. Опыт борьбы с ними у него уже был, так как в 1681 году он стал тамбовским воеводой и охранял восточную часть Белгородской засечной черты. Хотя воеводы Белгородского полка назывались белгородскими, на деле же местом их пребывания с 1680 года был Курск, где и размещалось воеводское управление.
На службе он проявил личное мужество и искусство в военном деле, «поражая неоднократно неприятеля и обращая его в бегство при одном только своём приближении». В 1689 году Шереметев участвовал в походе против крымских татар. Пограничная служба его продолжалась восемь лет.
В 1697–1699 годах Борис Петрович ездил с дипломатической миссией в Европу - посетил Польшу, Австрию, Италию и везде был принят с царскими почестями. Однако связи его с белгородским краем не прерывались.
Как военачальник и полководец Шереметев приобрёл историческую известность в годы Северной войны (1700–1721). После жестокого поражения русских войск под Нарвой именно Шереметев принес России первую победу над шведами в сражении у села Эрестфер, за что был награждён орденом Св. Андрея Первозванного и произведён в фельдмаршалы. В 1702 году Шереметев нанёс поражение шведам при Гуммельсгофе, в 1703-м взял города Вольмар, Мариенбург и Нотебург, еще через год - Дерпт.
Он был первым в России пожалован графским титулом - за подавление мятежа стрельцов в Астрахани в 1705-1706 годах.
Владелец Борисовки
Именно в 1705 году граф и фельдмаршал стал владельцем слободы Борисовка, название которой, как считалось долгое время, произошло от имени прославленного полководца. Однако борисовским краеведам удалось выяснить, что слобода именовалась Борисовкой ещё до вступления Шереметева в права собственника. В 1695 году владельцем деревни Курбатово стал полковник, командир Белгородского жилецкого полка Михаил Яковлевич Кобелев. На месте деревни и вокруг неё и сформировалась после 1695 года слобода Борисовка. Почему она стала носить такое название, пока, к сожалению, неизвестно.
М. Я. Кобелев вынужден был «уступить» Борису Петровичу Шереметеву свои поместные земли, так как бежавшие из вотчин Шереметева девять крепостных крестьян «з жёнами, и з детьми и со внучаты» жили у него, Кобелева, семнадцать лет. Приём беглых крепостных считался тяжёлым преступлением. За каждый год, прожитый беглым у принявшего его помещика, последний должен заплатить старому владельцу согласно «Соборному уложению» 10 рублей так называемых «пожилых и работных денег». А значит, М. Я. Кобелев должен был заплатить Шереметеву огромную по тем временам сумму.
Читая большое количество документов на земельные приобретения Шереметевых, приходишь к выводу, как далека от реальной жизни легенда о том, что борисовские земли «подарены» Петром I своему фельдмаршалу «до горизонта», видимого с высокой Монастырской горы. В действительности же было массовое разорение мелких служилых людей, массовая скупка их поместий, за счёт чего и складывались крупные вотчины приближённых Петра.
А вот Тихвинская женская обитель действительно была основана Борисом Петровичем (на снимке). Он особенно чтил икону Божией Матери Тихвинской: она сопровождала его во всех походах.
Ко дню Полтавской битвы (27 июня 1709 г.), переломившей ход войны со Швецией, Пётр, оставив себе общее руководство сражением, назначил Шереметева главнокомандующим. «Господин фельдмаршал, - сказал тогда царь, - поручаю вам армию мою и надеюсь, что в начальствовании оною вы поступите согласно предписанию, вам данному, а в случае непредвиденном, - как искусный полководец». В битве, оказавшейся «весьма скоротечной и успешной», Борис Петрович фактически руководил действиями центра русских войск.
Отправляясь на Полтавское сражение, он дал обет построить в случае победы монастырь в честь любимой иконы, поместив перед битвой у себя на груди маленький медный Тихвинский образ.
Генеральное сражение со шведами Петр I назначил на 26 июня. По совпадению именно в этот день совершалось празднование чудотворной Тихвинской иконе. Благочестивый фельдмаршал уговорил государя отсрочить сражение на один день, чтобы почтить праздник торжественным богослужением и испросить русскому воинству покров и заступничество Божией Матери. Авторитет Шереметева был таков, что царь послушался своего фельдмаршала. Днём позже, командуя центром русской армии, Шереметев отличился беспримерным мужеством: находясь под жесточайшим огнем, он остался невредимым даже тогда, когда пуля, пробив латы и платье, задела рубашку - Тихвинский образок на груди защитил его от смерти.
Возвращаясь после победы из-под Полтавы, Пётр I заехал к своему соратнику и другу в имение Борисовку и прогостил там шесть недель. Здесь-то Шереметев и поведал государю свое сердечное желание построить женскую обитель. Легенда гласит, что Пётр I сам выбрал место для будущего монастыря. Обозревая окрестности, он обратил внимание на гору над речкой Ворсклой, приказал изготовить большой деревянный крест и собственноручно водрузил его на вершине, назначая тем самым место для построения будущего Преображенского храма. Главная же церковь, уже по воле графа Шереметева, была устроена во имя Тихвинской иконы Божией Матери, а монастырь получил наименование Богородицко-Тихвинского. Фельдмаршал подарил обители «знаменосную» Тихвинскую икону, ту самую, что сопровождала его в Полтавской баталии. К 1713 году для монахинь были выстроены и церковь, и колоколенка, и погреба, и «светлицы», разбиты монастырские сады с яблоневыми, грушевыми, сливовыми деревьями.
В 1923 году монастырь был взорван. Сегодня на улицах Борисовки остались здание бывшей богадельни, занимаемой до недавнего времени школой-интернатом, да несколько жилых помещений, в которых жили монахини.
В 2000 году по приглашению губернатора Е. Савченко Белгородчину впервые посетил Пётр Петрович Шереметев, прямой потомок Бориса Петровича. Он побывал в Белгороде и Старом Осколе, в Алексеевском, Яковлевском, Прохоровском и Борисовском районах. В заповеднике «Лес на Ворскле» Петру Петровичу показали древние дубы, которым более трёхсот лет, и они, возможно, помнят Петра I и Бориса Шереметева, которые отдыхали здесь после Полтавской битвы. И ещё больше разволновался Пётр Петрович, когда священник Михайловской церкви в Борисовке показал ему икону Тихвинской Божией Матери, которая во время Полтавской баталии спасла его прославленного предка. След от пули виден и сегодня.
В памяти народной
Но вернёмся к жизнеописанию Бориса Петровича. Во время Прутского похода 1711 года он возглавлял главные силы русской армии. Затем был послан для заключения мирного договора с турками. По возвращении из Константинополя Борис Петрович принимал участие в походах в Померанию и Мекленбург. После многочисленных напряжённых походов 60-летний фельдмаршал чувствовал себя усталым. Он хотел обрести уединение и покой, намереваясь постричься в монахи Киево-Печерской лавры. Однако Пётр I рассудил иначе, женив Шереметева на молодой вдове Анне Петровне Нарышкиной, урождённой Салтыковой. От этого брака у них было пять детей. Последний ребенок, дочь Екатерина, родилась 2 ноября 1718 года - за три с половиной месяца до смерти фельдмаршала. От первой супруги Евдокии Алексеевны Чириковой остались дочь и два сына.
По воспоминаниям современников, «граф Борис Петрович… был роста высокого, имел вид привлекательный, крепкое сложение тела. Отличался благочестием своим, пламенной любовью к престолу, храбростью, строгим исполнением обязанностей, великодушием.
Последние годы жизни своей посвятил он благотворительности. …Вдовы с детьми, лишенные надежды к пропитанию, и слабые старцы, потерявшие зрение, получали от него всевозможное пособие».
Сторонник реформ Петра I, Шереметев, тем не менее, симпатизировал царевичу Алексею и не участвовал в суде над ним, ссылаясь на болезнь. По мнению медиков, фельдмаршал страдал водянкой, принявшей тяжёлые формы. Он умер на 67-м году жизни в Москве.
Незадолго до своей кончины (17 февраля 1719 г.) Борис Петрович составил завещание, в котором выразил желание быть погребённым в Киево-Печерской лавре. Но царь считал, что первый российский генерал-фельдмаршал должен быть похоронен в Петербурге, в Александро-Невской лавре, где будут находиться могилы выдающихся государственных деятелей и членов царской фамилии. Прах Шереметева был доставлен в новую столицу России, ему были устроены торжественные похороны. За гробом Бориса Петровича шёл сам Петр I.
На Белгородчине чтят память Бориса Петровича Шереметева, воеводы Большого Белгородского полка, военного деятеля, дипломата, сподвижника великого царя-реформатора, «птенца гнезда Петрова». В 2009 году к 300-летию Полтавской битвы в центре Борисовки был установлен памятник прославленному полководцу (скульптор А. Шишков). В марте 2011-го в Белгороде прошел фестиваль «Шереметевские музыкальные ассамблеи», и в качестве почётного гостя был приглашён председатель Русского музыкального общества во Франции, ректор Русской консерватории в Париже граф Пётр Петрович Шереметев.
